Все в порядке

У Курта все в порядке. Всегда. Потому что он так говорит себе каждое утро, стоя перед зеркалом. Потому что он так говорит всем своим друзьям и знакомым. Потому что он улыбается. Еще у Курта классная жизнь в городе Нью-Йорк. В районе Бушвика. В квартире. Где он совершенно один. Каждое утро Курт встает, делает зарядку, завтракает и едет в университет. Не забывая при этом всем рассказывать как у него все в порядке. А потом Курту звонит Рейчел. Не расстроенная, не разозленная на эту дурацкую жизнь. Она звонит и просит приехать в Лайму. Курт ничего не имеет против. Когда на вокзале его встречают старые знакомые, то Курт им улыбается. Дома он обнимает отца и целует в щеку мачеху. Он садится за стол и говорит, говорит, говорит. А вечером заходит Блейн, проведать чету Хаммелов. И впервые Курт задумывается, что у него может быть что-то не так. Он в этом убеждается, когда идет за Рейчел в кафе и видит за столиком Блейна, чья рука сцеплена с рукой Карофски. Сидя напротив Андерсона, Курт чувствует в горле ком. А еще он хочет сказать, что удалил номер телефона Блейна, что порвал их совместные фотографии и, что он не рыдает ночью закутавшись в его рубашку. Рейчел о чем-то трещит, запихивая в рот сырные палочки и запивая их молочным коктейлем. Курт старается не пялиться на Блейна. Блейн предлагает дружеский тост за прекрасное будущее. Будущее, почему-то, не кажется таким уж прекрасным. Когда совместный вечер подходит к концу, а часы в телефоне показывают восемь, то Курт спешит надеть осеннее пальто. Извиняется перед всеми и уходит первым. На следующее утро, часов эдак в семь, Курт не лежит в своей кровати, уткнувшись носом в подушку. Он идет вдоль могильных плит, кутаясь в теплую куртку. Небо затянуто серыми тучами, а глаза все равно отчего-то слепит. Садясь на ближайший камень около могилы матери, Курт просто глубоко вдыхает холодный воздух. И ему нечего рассказать. Впервые, за много лет. А когда начинает моросить дождь, то Курт жалеет, что не курит. Ему хочется прожечь чем-нибудь легкие и перестать дышать. Через пятнадцать минут, съезжая с камня на мокрую землю, он истерично набирает номер Блейна. Он никогда его не забудет, каждая цифра маниакально выжжена на сетчатке глаз. После третьего гудка слышится сонное приветствие, а Курт не может ничего ответить. Ему страшно, потому что вновь откажут, вновь предадут, уйдут. -Забери. Еле слышно. Шепотом и болезненно охрипшим голосом. Курт по-другому не может. Просто не получается. Блейн обеспокоенно спрашивает, где он, Блейн спрашивает, нужно ли что-то взять, Блейн спрашивает. От вопросов у Курта кружится голова, но он, кажется, сбивчиво отвечает, а потом телефон разряжается. И Курт отшвыривает его куда подальше, обнимая себя руками. Курт ждет Блейна десять минут, затем пятнадцать, двадцать. Но никто не приезжает. Курту думается, что ему все приснилось. Что он сейчас в Нью-Йорке. В Бушвике. В своей квартире. И что у него сейчас все в порядке. Блейн приезжает спустя полчаса. Совершенно без куртки, без шапки, в легких штанах и футболке. Он садится рядом с Куртом на землю и хлопает по плечу. Потому что так положено. Отброшенный Куртом телефон лежит в грязной луже. Дождь закончился, а небо все равно серое. Тут можно сказать о том, что Курт всегда хотел идеальной жизни, что он лез из кожи вон, доказывая всем, чего он стоит. И теперь он всем хочет рассказать, что у него все получилось, что он всего добился. И что все у него правильно. Но Курт совершенно не хочет быть в порядке. Он хочет обнимать Блейна и утыкаться холодным носом в его шею. Хочет семейные вечера, хочет глупые ссоры и дурацкие завтраки в постель. Курт хочет. А после того, как Блейн ненавязчиво притягивает Курта к себе, после того, как он его обнимает, то Курт уверен, что готов случайно сболтнуть о завалявшейся рубашке Блейна в его квартире, об их совместной фотографии, что спрятана у него в кошельке, и том, что он помнит номер Блейна наизусть. Блейн не будет против Курта, потому что он обещал забрать его. А Курт, наверное, больше никому не скажет, что у него все в порядке. Ведь у Курта есть все. У Курта есть Блейн.