Эромагия. Любовь приходит в черном

Ресторан назывался «Feeling» и находился в подвале. Над дубовой дверью, украшенной художественной ковкой, на стальном шесте сидел железный филин с оранжевыми лампами глаз. Артур сунул пластиковую карту в принимающее отверстие, и дверь распахнулась. По ступеням сбежали вниз, Марина отметила, что факелы, развешанные вдоль закопченных стен, как настоящие. Деревянные столики располагались внутри кабинок-стволов, входы занавешивали веревки, сплетенные в виде паутины. На возвышении, исполненном в виде замшелой кочки, седовласый гитарист играл на гитаре. Медиатор порхал в его руке так быстро, что казалось, это бабочка машет крыльями. Даже официанты здесь были солидными и больше напоминали дворецких у состоятельных господ. Дяденька под пятьдесят, в смокинге и с бабочкой, отодвинул стул-трон перед Мариной, и она уселась на подушку, положил меню в кожаном переплете и отступил, дожидаясь заказа. Из двенадцати кабинок была занята еще одна, возле нее топталось два мордоворота со скучающими лицами – по всему видно, телохранители. Марина посмотрела на цены и округлила глаза, заказала себе двести граммов белого сухого вина. Заметив, что избранница стесняется объедать его, Артур улыбнулся, подозвал официанта и проговорил: – Две порции мяса с овощами, пожаренного на мангале, бутылку вина, вот этого, – он ткнул в меню. – И сырную нарезку, какую я брал в прошлый раз. – Но я не голодна… – попыталась возразить Марина, на что Артур поднял руку. – Знаю, знаю, девушкам есть на ночь вредно. Но, поверь, один раз можно. Аппетит придет во время еды. Обещаю. Марина зарабатывала достаточно и позволяла себе многое из того, что другим было не по карману, теперь она ощутила себя Золушкой на балу. Артур же бывал здесь не раз. Официант принес вино, разлил по бокалам, Артур поднял свой левой рукой. Обручального кольца на пальце не было, зато средний палец украшала золотая печатка: в середине большого круга – круг поменьше из белого золота, от него, как от солнца, разбегаются лучи. Он перестал нервничать и озираться. Значит, здесь он в безопасности. Но почему сразу сюда не пошел? Почему полицию не вызвал? Темная история. – Здесь мои друзья, – проговорил он, будто прочел ее мысли. – Я не мог их подставить. Все, больше ничего не скажу. Давай выпьем за знакомство, – он приподнял уголки губ и посмотрел так, что Марину бросило в жар. Если бы восковая свеча была живой, она примерно так же чувствовала бы приближающийся по фитилю огонь. Дзынь! – Марина, – проговорил Артур мечтательно. – Имя значит – морская. Меня море пугает, я его не понимаю. Все время в движении. Даже, когда штиль, под мнимым спокойствием – течение, – он накрыл ладонью руку Марины – она вздрогнула, будто между ними пробежал электрический разряд. – Родители правильно тебя назвали. Тоскуешь без моря? Он перевернул руку Марины и провел пальцем по ладони. Закружилась голова. – Тоскую, – прошептала она, понимая, что голос предательски охрип. – Начальник не подписал отпуск в августе, придется ехать в ноябре. Не получится флиртовать, отметила она. Надо учиться владеть собой. Наверняка все на лице написано, а мужчины не ценят доступных женщин. Стиснув зубы, она освободила руку, взяла бокал, отхлебнула, не отводя взгляда. Артур смотрел чуть насмешливо, но – с интересом. – Здесь все великолепно, – сказала она уже смелее. – Особенно – музыкант. Давай выпьем за это место. Осушив бокал, Артур промокнул губы салфеткой. – Его зовут Михаил. Михаил Кречет – слышала о таком? – Нет, – честно призналась Марина. – Пятнадцать лет назад он создал рок-группу «Бриз». Как видишь, он очень талантлив. Но не умеет сглаживать углы. В итоге детище отторгло его, а группу переименовали в Альтаир. – Обалдеть! – Марина не сдержала эмоций. – Тот самый Альтаир? – Да-да, именно тот. Миха запил, покатился по наклонной… А теперь очутился здесь, взял себя в руки. – Готовый репортаж. Думаешь, он не откажется дать интервью? Артур пожал плечами. – Плохая у тебя работа. Вообще, все проблемы человечества от того, что люди слишком много болтают, засоряют эфир и барахтаются в этой каше. – Ты случайно не из этих, – Марина покрутила пальцами у лица. – Сектантов, которые слову поклоняются? Артур презрительно скривился: – Нет, они жалкие, но доля истины в их учении есть. Только представь, что слово имеет силу… Марина мотнула головой: – Тогда мы поубивали бы друг друга… словесно. Нет, не верю. – Все-таки призадуматься стоит, в каждой шутке есть доля шутки, – улыбнулся он и сменил тему. – Расскажи, что привело тебя в «Бастион»? Ты там откровенно скучала. – А если отвечу вопросом на вопрос? Я – подругу выгуливала, у нее личная трагедия. А вот что там делал ты? От кого скрывался? Артур нагнулся над столом и прошептал: – Из-за меня у тебя могут быть неприятности. Мастерски интригу плетет. – Меня они не пугают. Артур тягостно вздохнул и откинулся на спинку стула, будто Марина сказала что-то обидное, обескураживающее. Принесли горячее, Артур приступил к трапезе, а Марине кусок в горло не лез. Она что-то проглядела, и знакомство пошло не так. Ощущение было, будто она играет в чужую игру, не зная правил. Артур использует ее в своих только ему понятных целях. А если он маньяк? Нет, вряд ли. Скорее всего, у него просто нелады с законом. Или с мафией. Уймись, паранойя! Почему бы интересному мужчине не познакомиться с привлекательной девушкой? Второе «я» шепнуло: «Для взаимного удовольствия», и Марина с ним согласилась. Даже если так, ну и что? Она – девушка взрослая, свободная, а приличные мужчины встречаются редко. Артур же не только чертовски привлекателен внешне, в нем чувствуется глубина, куда хочется падать, и падать, и падать, зажмурившись и затаив дыхание. Марина и предположить не могла, о чем он думает, на что рассчитывает, и это интриговало еще больше: узнать, постичь, принять чуждое. Было одно «но»: каждый раз, достигнув дна, она теряла интерес к человеку. Теперь же перед ней будто разверзлась бездна. Неторопливо прикончив запоздалый ужин, Артур отложил нож и вилку на огромный, в полтарелки, лист салата. – Очень вкусно, – согласилась Марина. Может, так оно и есть, но сейчас ей было не до еды. Если не самый лучший, то один из сотни лучших мужчин мира обратил на нее внимание. Марина никогда не страдала комплексом неполноценности, всячески старалась совершенствоваться, но о том, что на нее клюнет благородный дон, который к тому же олигарх или около того, она даже не мечтала. Пусть счастье не продлится долго, но останутся бриллианты воспоминаний. А вдруг продлится? Инстинкт размножения, прошитый в подкорке каждого человека, радостно завопил: «Да-да-да! Поженимся, родим ребенка, заживем счастливо и умрем в один день», но Марина прихлопнула его, как назойливую муху. Лучше рассчитывать на худшее – не будет разочарований. Но все-таки хотелось сыграть по-крупному, попытаться заинтересовать Артура, но чем? Наверняка счет его женщин перевалил за тысячу, и через пару месяцев он ее не вспомнит. А так хотелось, чтобы вспомнил! Принесли счет в маленькой деревянной шкатулке, Артур расплатился, встал, помог подняться Марине, поинтересовался: – Какие у тебя планы? Сказать, что никаких – поехать к нему домой и очутиться в архиве. Если сбежать к себе – с вероятностью девяносто девять процентов лишить себя удовольствия и опять-таки оказаться в архиве. И лишь один процент из ста, что он западет на строптивую женщину, коих в его жизни мало. Ему достаточно щелкнуть пальцами, и выстроится очередь желающих покувыркаться в его постели. – Мне завтра с утра на работу, – вздохнула она. – Я тебя отвезу домой, – сказал он, пропуская ее вперед. Дворецкий открыл перед ней входную дверь. – Ты же пил, тебе нельзя за руль. – Можно. Я не пьянею. А с патрулем, если что, договорюсь. Марина не сдержала радости: – Ура! Я живу недалеко, в пяти кварталах отсюда, – она назвала адрес. Артур мог оставить денег на такси и номер телефона, как обычно делают заинтересованные мужчины. Но он хотел подольше побыть с Мариной, теперь это было ей ясно. Неужели, правда, запал? Так здорово, что аж верить страшно, разум невольно ищет подвох. Прошли до перекрестка, где светофор мигал желтым и проносились такси с горящими шашечками, и Артур положил ладони на плечи Марины: – Подожди меня здесь, пригоню машину. Озираясь по сторонам, он зашагал прочь, отбрасывая сразу две тени – одну лунную, вторую – от фонаря. Опять загадки, таинственность напускная. К чему это? Или он, и правда, от кого-то скрывается? Дойдя до следующего перекрестка, Артур свернул направо и исчез из поля зрения. А если он не вернется? Сядет за руль и укатит? Нахлынуло отчаянье, как если бы у нее отнимали что-то важное, родное. Вдалеке заурчал мотор, и, резанув по глазам дальним светом, на полупустую дорогу со двора вырулил внедорожник. И одновременно к Марине, одиноко стоящей у обочины, спикировал наряд в количестве трех полицейских. – Работаем, гражданочка? – поинтересовался молодой лейтенант. Судя по масляному взгляду, он не прочь был воспользоваться ее услугами. Марина оторопела, пришла в себя и напустилась на него: – Я похожа на проститутку? Да вы посмотрите на меня! Разве проститутки так одеваются? – Документики, пожалуйста, – настаивал на летеха. Марина поджала губы и протянула удостоверение журналиста. – Я жду своего мужчину, ногу натерла, идти до машины не могу, а вы ко мне пристаете с непристойностями! Внедорожник Артура (это была тойота «Паджеро»), остановился на перекрестке, включилась аварийка. – Марина, что происходит? – поинтересовался он, спрыгивая на землю и направляясь к ней. – Да вот, полиция пытается меня привлечь за проституцию. Лицо Артура окаменело, он навис над летехой и проговорил голосом холодным, как лезвие ножа: – Предъявите, пожалуйста, документы. А дальше происходило странное: полицейские втянули головы в плечи, извинились и ретировались побитыми псами, что было им, мягко говоря, несвойственно. Выводов напрашивалось несколько: или они знали Артура и побаивались, значит, его преследовали не полицейские, или попросту почуяли в нем более сильного хищника. – Спасибо, ты меня спас, – улыбнулась Марина, садясь на сидение рядом с водительским. – Мы квиты. – Не считается, ты же из-за меня у дороги стояла, – он повернул ключи зажигания – зарычал мотор, и автомобиль, набирая скорость, покатил по улице. – Да и ты девушка самодостаточная. Уверен, сама бы вышла из ситуации. Вскоре вырулили на проспект, по которому Марина частенько возвращалась домой с работы, свернули в незнакомый узкий темный переулок, и сердце ухнуло в пятки. – Куда мы едем? – прошептала она, вцепилась в подлокотники и заозиралась, думая, как спасаться бегством. На ходу выпрыгивать? А если двери заблокированы? – Не переживай, я просто хочу показать тебе сказочное место. Это займет минут пятнадцать, но, уверен, ты оценишь. Почему-то Марина поверила ему и успокоилась, позволила течению событий нести себя. Этот район освещался плохо, свет фар то и дело выхватывал то кусок дороги с выбоинами, то торец хрущевки. А вдалеке, озаренные прожекторами, высились скелеты многоэтажных недостроев. – Район под снос, – прокомментировал Артур. – Еще год-другой, и всех переселят. – Уныло, как на кладбище, – вздохнула Марина. – Подожди. Недолго осталось. Остановились на пустыре возле нежилой пятиэтажки, пятна фар уперлись в жестяной забор, изрисованный граффити. Марина вжалась в сидение. Следовало настоять, чтоб ехали домой. Это ж надо, ладно, дурочка по малолетству позволяет себя завести бог весть куда, но она-то… И ведь стыдно сейчас требовать, это будет смотреться, как истерика. А если он, правда, не хочет ничего эдакого? А вдруг он там людей режет? Странно это. Только спасался от кого-то, теперь же забыл об опасности. Или на сто процентов уверен, что ее нет? – Пожалуй, я останусь в салоне, – проговорила она. Артур достал из бардачка фонарик, глянул с пониманием. – Тогда просто издали посмотришь. Не закрывая дверцы, он потопал к нарисованному на воротах солнцу и со скрежетом распахнул створки, сел за руль и въехал на стройку – мусор и битое стекло захрустели под колесами. Заглушил мотор, выключил фары, и Марина наконец увидела обнесенный жестью дом под снос. Не дом даже – терем с остроконечными башенками, резными балконами и распахнутыми ставнями. Зацепившись за флюгер – резного медного петуха – висела луна, серебрила черепицу, дробилась витражами. – Ух ты, – выдохнула Марина. – Как он до сих пор уцелел? – Идет суд. Пытаемся продавить, что это памятник архитектуры. Дом отбрасывал черную тень на дворик с остатками фонтана, где обнаженная женщина с фигурой Венеры опрокинула амфору, откуда когда-то текла вода в распахнутый рот лежащего у ног сатира. Казалось, что этот дом – константа в переменчивом мире, здесь стихает ветер, останавливается время, и призраки прошлого движутся за черными стеклами. Если и есть у города душа, она живет именно тут, и если разрушить дом, рухнет само мироздание. Марина перевела взгляд на Артура, он внимательно следил за ней. – Вижу, что ты поняла. Хочешь внутрь? – Да, – уронила она. Дверь со скрипом отворилась. Просторный холл освещала луна, и фонарик включать не стали. Мимо камина по скрипучему паркету поднялись на винтовую лестницу. – Первые упоминания этого дома датируются пятнадцатым веком. Здесь была гостиница. Потом жили графы Сергановы. В прошлом веке тут сделали детский дом, затем терем долго стоял закрытым, пока место не заинтересовало небезызвестного застройщика. Деревянные ступени прогибались под ногами, дом вздыхал сквозняком, поскрипывал перекрытиями и ставнями. Миновав каминный зал на третьем этаже, взобрались в одну из башенок и остановились на балкончике. На мгновение показалось, что ткань мироздания треснула, зажурчала вода в фонтане и вдалеке проехала карета, зацокали копыта по мостовой… Марина мотнула головой: нет, почудилось. Вон стоит тойота Артура, мраморная женщина застыла с опустевшей амфорой. Руки Артура, стоящего позади, легли на талию, и он прижал Марину к себе, уткнулся в ее волосы. Сердце забилось часто и гулко, по телу разлился жар, и ноги подкосились. – Господи, как хорошо, – не желая того, проговорила Марина, Артур развернул ее лицом к себе, собрал в пучок волосы на затылке и чуть запрокинул ее голову, погладил по щеке, провел по губам. – Ты красивая. Если бы ты видела, какая ты красивая!