И я не вернусь

А ты не боишься, что я когда-нибудь не вернусь? Просто не вернусь. Не стану ломать себя. Не стану вырываться из сладких алых объятий сумасшествия? Ты не будешь ждать? Не будешь ждать стука каблуков в тишине, наступившей, когда смолк рев бензопилы? Мне страшно, Уилли. А сходить с ума совсем не больно. Давай, вместе! Нет. Не хочешь, хмуришься. — Что же ты, Уилли? Шепот в пустоту тонет в прохладном воздухе. Безумная улыбка отражается в багровой луже. Тебе надоело меня удерживать. — Что же ты, Уилли? Кровь капает на мостовую, стекает ручейками с рук. Тебе бы пошел красный. Он сделал бы тебя прекрасным. Совершенно очаровательным. Он бы разбавил твой черный мир. Как это делал я. — Что же ты, Уилли? Алые потеки на руках, на очках, на рубашке, плаще... Кровь. Прекрасно. Один рывок и бензопила с легкостью покидает истерзанное тело, лежащее на земле. — Что же ты, Уилли? Как я и думал. Да. Тебе очень идет красный. И, в последний раз целуя теплые еще губы любимого жнеца, Грелль шепчет: — И я не вернусь.