Она

Мака неслась по тёмным улицам города, крепко сжимая в руках верное оружие: - Чёрт, какого хрена мы продолжаем играть с ним в догонялки? - на лезвии блеснуло отражение её напарника, совершенно недовольного всем происходящим, - он ещё ни разу не атаковал! - Мне хватает того, что он отлично отбивается, - порядком уставшая повелительница, продолжала бежать, стараясь не упустить душу будущего Кишина из виду, - он, кажется, свернул направо! Албарн забежала за угол и устремилась вглубь тёмной подворотни. - Что за бред! Он переубивал столько народу, но как дело доходит до драки с нами, он просто срывается с места и сбегает! – Соула бесило то, что впервые у него просто нет шанса продемонстрировать, насколько он крут, - В салочки мог бы кто-нибудь и пониже рангом поиграть. Который раз мы уже загоняем его в угол? - Я не знаю, Соул. Ты же сам видел, он просто не собирается со мной драться, - Мака перешла на шаг и в итоге вовсе остановилась перед зданием заброшенного вокзала, - мне кажется, он прячется где-то здесь. Коса в её руке засветилась, и через мгновение возле неё стоял Соул Итэр, как всегда засунув руки в карманы: - Пока этот урод не станет воспринимать нас всерьёз, я не буду принимать боевую форму. Это не круто, - парень скорчил презрительную гримасу, и зашёл в здание. Албарн лишь фыркнула, последовав за ним. С вокзальных стен давно осыпалась краска и штукатурка, колоны покрывали трещины и разломы. С потолка угрожающе свисали выдранные железные балки и устрашающего вида арматура. Над покосившимися и рассохшимися от времени дверями висели огромные часы, с разбитым циферблатом и отсутствующей секундной стрелкой. Окна были зарешечены и покрыты толстым слоем пыли. Лишь там, где было выбито стекло или был протёрт маленький кусочек, в здание пробивался лунный свет, создавая иллюзию витражей. - Атмосферное местечко, - заметил Соул, подтолкнув осколок кирпича носком ботинка. - Это его дом, я думаю, - задумчиво проговорила Мака, - здесь всё буквально пропитано дыханием его души. Повелительница замерла на мгновение, отрешенно глядя перед собой: - Он на четвёртом этаже, пошли. - Есть, мисс Албарн. Несмотря на то что, что у лестницы кое-где не хватало ступенек, напарники стремительно поднялись наверх, оказавшись в помещении, отдалённо напоминающем офис, из которого в один день сбежали все работники, побросав большинство вещей. - Надо будет потом сюда Блэка притащить, ему понравится. Крутое логово у этого монстра. Мака нахмурилась: - Это, я думаю, мы обсудим позже. Давай разделимся. Я обследую те кабинеты, - Албарн махнула рукой вправо, - а ты в другой стороне. Чуть что, кричи. - Издеваешься? Крутые парни не кричат, - Итэр скептически посмотрел на свою повелительницу. - Как скажешь. Можешь тогда спеть что-нибудь из репертуара The Smiths в случае чего, мне всё равно, - отпарировала Мака и устремилась туда, где, как ей казалось, она ощущает дыхание души недокишина. Во всех комнатах двери либо отсутствовали, либо были практически уничтожены. Девушка остановилась перед одной из них, ощущая, как её душа откликается на уже знакомою волну. Албарн осторожно толкнула дверь, и та, протяжно скрипнув, отворилась, впуская повелительницу. Кабинет выглядел совершенно обычным. Маленький и брошенный. Совершенно обычный стол посредине загромождал всю площадь и делал и так небольшую комнатку буквально крошечной. Мака сделала шаг, вглядываясь в стену напротив, которая была сплошь заклеена каким-то бумажками и листами. Однако разглядеть в такой темноте хоть что-нибудь было практически невозможно. Пробежавшись взглядом по кабинету ещё раз, Албарн с удивлением обнаружила окно, завешенное плотной тёмной тканью. В мгновение преодолев расстояние до него и сдёрнув преграду, девушка перевела взгляд на стену и замерла в изумлении. Пыльная, отсыревшая ткань выпала из ёё рук и с тихим шорохом упала на пол. То, чем была расклеена вся стена и то, что на первый взгляд казалось ворохом листочков, оказалось фотографиями. Несколько десятков различных фотографий, и на каждой была она. Сама Мака. Албарн на негнущихся ногах подошла поближе и коснулась фотокарточек. Маленькие кусочки её жизни. То, как она сидит в парке и читает книгу, как ест мороженое перед академией, как поправляет шлейку лифчика, остановившись у какой-то зеркальной витрины и думая, что её никто не видит, пьёт кофе из стаканчика, смеется, кутается потеплее в куртку Соула, хмурится, накручивает прядь волос на палец, улыбается, думает, щурится. Она. Повсюду только она. Вырванные из обыденности фрагменты, снятые на любительскую фотокамеру. Чёткие, размытые, странные, смешные, разные. Мака с ужасом осознала, что всё это время он следил за ней. Зачем? Почему именно она? Неужели он так долго мечтал её убить, чтобы съесть и её душу тоже? Но тогда к чему это всё? По спине пробежал холод, чувство уверенности и безопасности мгновенно покинуло её, растворившись в затхлом воздухе старой комнаты. Албарн остервенело набросилась на несчастные фотографии, срывая их со стены, и разрывая на мелкие кусочки. - Стой, прошу, - хриплый голос за её спиной заставил Маку вздрогнуть. Албарн развернулась и тут же отпрянула назад, вжавшись в стену. В дверном проёме стоял он. Тот, за кем они так долго охотились, и кто в свою очередь следовал по её пятам, - не надо. Это не так, это не грязь. Во рту пересохло, и даже если бы Мака захотела позвать Соула, то не смогла бы. Она попыталась взять себя в руки, но впервые за долгое время почувствовала, как дрожат колени: - Г-грязь? - прошептала она, поражаясь, каким надтреснутым может быть её голос. Монстр сделал шаг вперёд, и стал походить гораздо больше на человека, чем на будущего Кишина, занесённого в список Шинигами. Маленький, сгорбленный, чьё лицо перекосила печаль и сожаление, он будил в душе тоску. - Грязь, здесь её нет. Эти фотографии, это самое чистое, на что я ещё способен, - он замолчал, глядя в её глаза, - я не хотел драться с тобой. Я не хотел, чтобы ты забрала у меня душу, но я и не хотел убивать тебя. Повелительница крепче стиснула кулак с фотографией, зажатой в нём. К горлу подступил комок: - Почему? – тихо спросила она, так, что её голос мог бы потонуть даже в пыли, собравшейся на письменном столе. - Ты самое прекрасное создание, что я видел, - спокойно ответил монстр, - и я хотел смотреть на тебя вечно, Мака Албарн, - он произнёс её имя медленно, словно стараясь распробовать, и вдруг захрипел. Багровая кровь хлынула на пол, когда точно сквозь его грудную клетку прорвалось лезвие косы. Секунда, и тот, кто мог стать новой серьёзной угрозой человечеству, исчез, оставив лишь лужу крови и яркий, фиолетовый шар. Итэр вновь вернул своей руке прежний вид и проглотил душу, победоносно ухмыльнувшись: - С каких это пор оружие само добывает себе пропитание? И, кстати, я думал, мы договорились кричать в случае чего. - В этом не было необходимости, - выдавила Мака, вновь повернувшись лицом к галерее из собственных фотографий. - Вау, - Соул присвистнул и, забравшись на стол с ногами, присел, с интересом разглядывая изображения своей повелительницы во всех возможных ракурсах, - как домашняя коллекция какого-нибудь маньяка. Круто. Хотя, я бы никогда не подумал, что кто-то может начать тебя преследовать. Щёки Албарн заалели, и ей вдруг стало чертовски обидно: - МАКИНА ЗАТРЕЩИНА! – удар как всегда вышел точным и болезненным. - Ну, какого чёрта? Это что, я эту доску почёта устроил? – Соул вскочил и сорвал со стены фотографию, на которой Мака в недвусмысленной позе завязывала шнурки, - Этот упырь небось ещё и вздрачивал на твои фотки по вечерам. - Отдай, - Албарн выхватила у него картинку и разорвала её на части. - Хэй, Я может себе забрать хотел! – усмехнулся он, предусмотрительно прикрывая голову руками. - Извращенец, - бросила повелительница, но книгу в ход больше не пустила, - помоги мне лучше всё убрать. - Ладно, и сегодня, кстати, твоя очередь готовить, так что я не намерен снова есть лапшу или… Но Мака уже не слушала его. Она медленно отрывала фотографии, улавливая момент, чтобы можно было на них взглянуть, и складывала их вместе, чтобы позже сжечь. А ещё она хотела бы выбросить из головы голос, который продолжал настойчиво и хрипло повторять в её голове: ты самое прекрасное создание, что я видел, и я хотел смотреть на тебя вечно, Мака Албарн.