Пока лопаются мыльные пузыри

— Ой, Камуи, почему ты молчишь? Поговори со мной! Голос звучал настойчиво и требовательно, но вместе с тем очень забавно. Когда тебе на полном серьезе приказывала маленькая девочка, удержаться от смеха достаточно трудно. Интересно, почему маленькие дети вообще любят командовать? Почему родители позволяют им это? Ведь потом сами жалуются. Личико Кагуры было все раскрасневшееся от горячей воды. И без того пухлые щечки надуты, показывая, насколько сильно обижен ребенок. Маленькие алые губки были сжаты в тоненькую полоску. Она старалась походить на маму, когда та сердится. Но в отличие от нее, малышка выглядела нелепо, хоть и мило. Своими синими, большущими глазами она выжидающе смотрела на брата. Он должен был как можно скорее ответить, не иначе. Разве развлекать ее не являлось первостепенной для него задачей?! Но тот не торопился и намеренно хотел позлить младшую. Все-таки сестры — самое лучше развлечение, какое только есть в этом мрачном мире. Их можно использовать в качестве домашних любимцев, служанок, тренажера, повода для шуток. Всегда можно и свалить свою вину на них или хотя бы разделить. Сестры универсальны. Всегда под рукой. Воистину, подарок свыше. С легкой ухмылкой и, сощурив глаза, парень молчаливо наблюдал, как меняется выражение лица девчушки. Как командирша становится жалкой, словно покинутый своими хозяевами котенок. Сжатые для устрашения в крохотные кулочки ручки постепенно отпускались. На глазах выступили слезки от обиды и досады. Редкие, но крупные. Быстро стекая по личику, со звоном разбивались о водную гладь. До чего легко было ее расстроить. Камуи пытался не заржать в голос. Прикладывал ладошку ко рту и сдерживался как мог. Кажется он сейчас и сам заплачет. Правда, по совершенно другому поводу. Лицо от перенапряжения медленно, но верно наливалось краской, становилось цвета сочной клубники. И наконец, послышалось предательское: «Пф…» В ванной комнате раздался громкий заливистый смех, сотрясающий стены и следующий за ним обиженный девчачий крик: «Глупый брат!» Взрослые, сидящие на кухне за чаем и с угрюмыми лицами обсуждающие текущие проблемы, удивленно переглянулись и обратили взоры к источнику шума. Молодая женщина первая отреагировала, тихонько подавив смешок, прикрыла глаза. Этот детский лепет грел ее душу. Пока любимые рядом, она будет счастлива, несмотря ни на что. И тогда она наслаждалась этими звуками, вестниками радости. Мужчина мягко улыбнулся. Среди жестокости и насилия, которые представали перед его глазами каждодневно, дом служил спасительным островком. Место, где еще умели улыбаться. Не безумно, как в предвкушении интересной битвы, а тепло и нежно. Место, где умели искренне смеяться. Место, которое он любил больше всего во Вселенной. — Чем эти идиоты там занимаются?! Даже подобные слова были сказаны лишь с поддельным недовольством. Никто и не думал рассердиться таким выходкам. Но больше всего заинтересовало главу семейство совсем другое. Ведь как-никак, а старший сын был основной причиной беспокойств. Хоть выражение лица последнего никогда не менялось, всегда излучало какое-то невинное веселье и жизнерадостность, казалось, за этим скрывалось нечто еще. Нечто, что присуще всем представителем сильнейшего клана. Однако Умибозу имел возможность убедиться, что опасения напрасны. Мальчишка продолжал дурачиться как и раньше, задирая малышку Кагуру. *** Не подходили такие умиротворенные картины Ято. Их повседневность должна была заключаться в другом. Далеких от чаепития и игр вещах, леденящих душу простых смертных. Яростным аманто не ведомы уют и покой, домашний очаг и трепетные чувства. Не знакомы красивые речи и нечто вроде отзывчивости, благородности, взаимопомощи. Все это чепуха, выдуманная слабаками. Они выше такой мелочи. Думая об этом и глядя на сестру, Камуи на минуту лишний раз осознавал: никогда не будет такого в ее жизни. Она не станет хорошим воином, достойным соперником. Несомненно, младшая будет дурачиться всю оставшуюся жизнь. Свяжется с такими же придурками, как она сама. И посвятит себя благородной деятельности, заключающейся в помощи всем без разбору. Ужасная трата таланта и времени. От собственных мыслей парня тянуло блевать. Было противно думать, что именно его сестра такая. Какой позор. Потому, пока была возможность, пока еще был чист ее разум и высока восприимчивость к новой информации, следовало действовать. Ведь только он мог спасти ее. Родители слишком мягки, не справились бы со столь важной миссией. Они уже загубили характер своего ребенка, позволив так много. Полуживая мать и вечно отсутствующий отец давно перестали быть предметом восхищения и должного уважения. Они не хотели исправить своих ошибок. Это способен был сделать только он. — Камуи, ты сегодня витаешь в облаках. В самом деле. Юноша посмотрел в сторону неспокойной особы, лишний раз убеждаясь, что, как ни прискорбно, он прав. Весь ее образ просто кричал, Кагура не создана для жизни на поле битвы. Она не будет наслаждаться вкусом крови. Радоваться, принося боль очередному противнику. Не привыкнет к серому безжизненному небу над головой. Не пустится в странствия ради поиска более сильных соперников. Она — неправильная. И само ее существование ошибочно. Родилась бы среди этих приматов-землян, всем бы стало легче. Та планета просто кишит всяким сбродом ни на что не годных. «Самураи», хах. Просто неотесанные болваны и не более. Чпок. На остром кончике носа лопнул большущий мыльный пузырь, возвращая подростка в реальность. В самом деле, он стал слишком задумчив. И пищей для рассуждений служит всякий бред. Это и есть взросление? Если так, то ничего особого. Он ожидал большего. - Кагура, в чем истина нашего существования? Его синие глаза смотрели в упор. Привычная ухмылка уже не играла на лице. И как бы комично не звучал вопрос, произнесенный во время ванных процедур, среди обилия пены и летающих пузырей, Камуи выглядел эффектно и загадочно. Тогда он казался не братцем-дураком, а каким-то героем шекспировской трагедии. Для пущей эпичности не хватало пожелтевшего, запылившегося черепа или каких-либо других атрибутов из драм-кружка. Собеседница невольно почувствовала, как родной человек духовно возвышается, и осознала все то превосходство, которым он обладал. Не часто услышишь нечто столь серьезное из его уст. Куда привычнее были колкости и насмешки или страшилки, казавшиеся ему занятными. Стоит ли радоваться?! Или наоборот?! Неясно. Зато стало очевидно кое-что еще более важное: так могла начать падать собственная самооценка, все-таки. Неприятный факт. - Бака аники, ты болен, да? Не переживай, я не стану выдавать твою тайну, чтобы лишний раз не расстраивать мамочку. Сказавшая сделала прискорбный и печальный вид, как бы жалея своего оппонента. Камуи на минуту ощутил себя брошенным на дороге, в дождливую погоду щенком, которого желает приютить мимо проходившая девочка. Конечно же, нельзя было и надеяться на достойный ответ. Перед ним стоял восьмилетний ребенок, а не доктор наук или бывалый странник. Однако огонек любопытства горел внутри и жаждал знать мнение, должное быть противоположным собственному. Все-таки, сестра неправильная. И суждения ее должны были быть неправильными. Отличный шанс самоутвердиться. Сам рыжеволосый нашел правильный, как он считал, ответ давно. Исходя из него, жил и строил грандиозные планы на будущее. И даже воображал, что мог стать наставником неразумной. Атмосфера в помещении стала весьма странной. Продолжить веселиться после вопроса такой значимости нелегко. Начинаешь чувствовать себя пустым и глупым, ничего непонимающим существом и легкомысленным. Виновника такого стечения обстоятельств искать долго не пришлось, как и беззвучно пожирать его глазами в надежде услышать слова раскаяния на подобие тех, что бывают в сериалах и дорамах. Ведь он сам уже принялся разряжать ситуацию. — Подойди ко мне. Все еще находившаяся в смятении и смущении, девочка быстро среагировала на такую простую просьбу, произнесенную тихим, снисходительным голосом, и без тени сомнений вплотную приблизилась к родственнику. В другой раз следовало бы понять, что все не так просто, и с опаской, как какое-нибудь кошачье, медленно и осторожно подбираться к коварному аники, готовому в любой момент сотворить подлую шутку, вроде подножки и попытки утопить. Все шло не так, как надо. Резким и властным движением, быстрым, как молния, Камуи схватил за тоненькое запястье сестру и дернул на себя с хитрой ухмылкой на лице. Настало время продолжить издевательства над глупым ребенком. Она уже должна была бы привыкнуть к подобному. Не вечно же тут философствовать. Практика важнее теории. Но расслабившаяся, ничего не подозревавшая, Кагура не смогла удержать равновесие на столь скользкой поверхности и стремительно начала падать. Нос готов был наполниться мыльной жидкостью, а после - встретиться с дном ванны. Проигрыш в короткой баталии являлся неизбежным. Вновь старший брат после будет потешаться над неосмотрительной малышкой. Или нет? Слегка прикрыв глаза, парень поцеловал неуклюжее дитя в лоб, на удивление нежно и даже несколько романтично, едва его касаясь. Со стороны эта сцена казалось невообразимо милой, если не вдаваться в подробности и не знать характеры ее участников, для которых она была, скорее всего, прелюдией к очередной драке. Быстро отстранившись, рыжий Ято начал нагло пялиться на личико Кагуры, увлеченный происходившими на нем изменениями, отражавшими реакцию. С каждой секундой оно становилось все алее и алее, уши горели так ярко, что запросто могли бы потеряться в волосах цвета восходящего солнца. Она ненавидела, когда он так делал. Ненавидела все те неожиданные шутки, подколы, подножки. Ненавидела поцелуи невзначай, которые должны были считаться всего лишь проявлением родственных чувств, но на самом деле таковыми не являлись. Ненавидела смущаться. И теперь была разбита в пух и прах. Не смогла предугадать атаку, подвох. Не получилось противостоять. Не было шанса защититься. Снова она вынуждена смириться с унижением, с его самодовольным видом. Признать поражение. Признать, что еще слаба. — У тебя температура начинает подниматься, пора распрощаться с горячей водой. Какая же ты неженка. А мы ведь лишь полчаса провели здесь. Он всегда говорил так, будто действия не несли в себе злого умысла, будто это ради ее же блага. Хотел показать себя в лучшем свете, но на деле тонко намекал: победа принадлежала ему. Нельзя оставаться искренним с такой лисьей ухмылкой и слегка прищуренными глазами. И две последние фразы, сказанные им, тому подтвержденье: «Какая же ты неженка. А мы ведь лишь полчаса провели здесь». Опять упрек, опять указание на ее слабость. До чего обидно. Лишь бы снова не разрыдалась. В полном молчании Кагура вылезла из воды и лениво начала обтираться мягким полотенцем, обернувшись в него и как-то нелепо ерзая. Упрямо отказываясь лишний раз посмотреть в ту сторону, где расположился обидчик. Демонстративно пыталась удалить с тела лишнюю влагу сама, мол, взрослая, и без его помощи справится. Камуи внимательно смотрел на очередную комедию одного актера, и в голову закрадывались мысли о том, а какого будет физическое состояние ее в будущем? С мировоззрением все понятно. А что насчет уровня силы? Очевидно, что с такими взглядами на жизнь, она не станет заниматься постоянными тренировками. Однако инстинкты всегда берут свое. От них она никуда не денется. И вполне возможно, однажды не сможет сопротивляться своей крови, позволит взять вверх над разумом. Это уже будет намного веселее. Именно такой ему бы хотелось встретить ее, лет эдак через 6-7. Насколько хороши будут ее удары? Предавшись грезам, подросток продолжал наблюдать за новым боем между рыжей и огромным махровым «чудовищем», продолжавшимся уже три минуты. Тяжко вздохнув, решил, что так она еще тут долго провозилась бы. Ведь уже успела надоесть, как-никак. Столько времени проводили вместе. Оно вредно, все-таки. Вдруг мозг поразило бы заболевание «Оптимизм». Не надо, спасибо. Он и так остался единственный спасшийся. Проворными движениями старший брат выпрыгнул из бочки и начал осуществлять захват недовольных в союзе с недавно объявившимся «монстром», не забывая при этом щекотать и щипать, для устрашения. Если пленных не запугивать, они и восстание организовать могут. Благо, наш герой научен на ошибках средневековых правителей. — Иди уже. Наконец, малявка выпровожена вместе со своим старческим ворчаньем, не соответствующим возрасту, и можно было расслабиться, отмокнуть как следует. Смыть всю накопленную за тот трудный день пыль и грязь, пот. Никто не подумал бы тебе мешать. Не доставал ненужной болтовней. Не лез со странными вопросами и не лопал пузыри перед носом. Самое время для диалога с самим собой... — Интересно, а грудь у нее большая вырастет?