Звёздная ночь

Сегодня выдалась звёздная ночь, а с замка Варии открывался замечательный вид. И Фран решил насладиться этим пейзажем. Он сидел на балконе замка и как завороженный смотрел на звёздное небо. А в это время спускался со своих покоев принц, которого в столь прекрасную ночь мучила бессонница, и он решил пойти на кухню и выпить молока. Когда он спустился, то заметил на балконе замка знакомый силуэт, забыв про молоко, Бельфегор направился на балкон. Когда он подошёл к Франу, парень этого не заметил. Он был увлечён открывающимся с балкона Варии прекрасным пейзажем. Хранителю урагана не понравилось, что к его королевской персоне не уделяют должного внимания. - Ши-ши, жаба, что бессонница замучила?- Спросил Каваллини. Но ответа не последовало. - Жаба, выпотрошу, если не ответишь! Но и эта фраза полетела в никуда. В конечном итоге Белу это всё надоело, ведь терпение у принца не резиновое. Он подошёл к своему немилому кохаю и ударил его по голове. - Ари? Бел-семпааай?- Удивлённо отозвался парень. - И-ши-ши, и года не прошло! Жаба, что бессонница посетила? - Вас - да, а меня – нет. Ночь красиивая просто. - Да земноводное у нас романтик, ши-ши. Что Луссурия так действует? - Бел-семпааай, отстаньте. У каждого свое чувство прекрасного. У вас – кровь, трупы, а у меняя другооое. А вы саами тут, что делаете? - Да, вот всякие немилые кохаи в кошмарах снятся. Даже выпотрошенные лягушки не помогают. - Семпааай, вас тоже кошмары мучают? Неужеели в вас осталось что-то человеееческое? А мнее казаалось, что кошмары для вас обычный соон, а тут вот как выходит. - Жаба, договоришься! - Ой, боюсь - боююсь. Недопринц, идите молочка выпейтее и в кроватку обратно. - Что ты вякнул? - А чтоо я не прав? Принц не смог этого вытерпеть и в шапку бедного лягушонка полетел веер стилетов. - Ааа. Бел-семпаай, за чтоо? - За то, что королевскую особу посмел оскорбить. - Семпаай, да чтоо вы, даже в мыслях нее было. - И-ши-ши. Извиняйся, земноводное! И Принц так и быть сделает милость и простит тупое земноводное. - А я не виновааат. А невиновные не извинятся. - Жаба, а я ведь по-хорошему хотел. - Семпаай, вы по-хорошему нее умеете, только по-плохому. А по-плохому- это вааш стиль жизни. - Земноводное.… Зато, я чувствовать умею, не то что некоторые и эмоции у меня есть, а не виду себя, как глупая, пустая кукла. На эти слова иллюзионист не мог никак ответить. Ведь действительно он не умеет чувствовать, у него нет эмоций. Всё это забрало кольцо Ада. - Что, лягуха, сказать нечего? - Вы правы…-Тихо прошептал парень. - Что?- Потрошитель был, мягко говоря, удивлён. - Вы правы, я лишён того, что присуще человеку….- Ещё тише прошептал Фран. - Запомни земноводное, принц всегда прав. Я же гений. А ведь лягушонок соврал. Он давно что-то чувствовал к своему семпаю, но не мог понять что, да и если разобраться, то и не пытался понять что это. Принц заметил, что глаза у его кохая стали стеклянными, теперь он ещё больше стал напоминать куклу. Его глаза ничего не выражали, а просто неотрывно смотрели в одну точку. - Не расстраивайся, немилый кохай. Признавать свою неправоту всегда тяжело. Бельфегор говорил не то, что думает. На самом деле он не подозревал, что простая фраза, брошенная в порыве гнева, так может зацепить жабу. Бел не думал, что одной неосторожной фразой, ещё больше подтолкнет лягушонка к образу бездушной, пустой куклы. Он хотел совершенно другого, совершенно другой реакции, любой, но не этой. Принц осторожно приблизился к Франу и обнял его за плечи. - Что, Бел-семпаай, добить хотииите? - Нет.… Слушай, земноводное, я это… ну… короче, прости что ль… - Что вы сказали семпаай? - Повторять не собираюсь! Недостоин ты! А ночь и вправду красивая. - И не надо.… Да… Каваллини повернул лягушонка к себе и поцеловал его. Оторвавшись от губ парня, принц произнёс. - А в сказках врут. Не превратился ты в прекрасного юношу. Как был жабой, так жабой и остался. - И я вас люблю семпай. Всю ночь они провели на балконе, наслаждаясь прекрасным пейзажем ночи, а позже и встретили рассвет. И каждый был рад своей маленькой победе. Бел, что лягуха его тоже любит, а Фран тому, что теперь он не один.