Память сердца

К этому дому Саске никак не мог привыкнуть – каждый раз, идя от станции метро, немного удивлялся, вместо ожидаемого двухэтажного частного коттеджа видя длинную, увешанную рядами лоджий многоэтажку. И только потом озаряло запоздалым воспоминанием: переехал. Дом неторопливо открывался из-за поворота подъезд за подъездом, позволяя рассеянно скользить глазами по координатной сетке окон, кое-где отмеченной точками спутниковых тарелок и аккуратными навесными блоками кондиционеров, спасающих от жары в летние месяцы. Впрочем, окна квартиры Саске подобной роскошью не отличались. Он пробежался взглядом дальше – от самого правого подъезда к середине, еще точно не выучив правильное расположение новой квартиры, но валивший из одного из соседних, а может, именно его окна дым не дал времени на размышления. Невольно сбившись с шага, Учиха уставился на темные, едкие клубы, относимые ветром вбок, а затем бросился бежать. Мысли о возможно оставленном в розетке электроприборе, или замыкании, или чьей-то небрежности смешались в голове в одно целое, подстегивая нестись не разбирая дороги, буквально влетая в подъезд и, минуя лифт, рвануть на шестой этаж по лестнице, прыгая через несколько ступенек разом. Уже возле пятого были слышны какие-то крики. Шум и суета, вынудили всех соседей по этажу покинуть квартиры, а неприятно-химический дымный запах не то горелого пластика, не то проводки резанул по легким, выбивая из них остатки воздуха. Закашлявшись, Саске сделал очередной рывок вверх, не услышав топота поспешных шагов навстречу, и, с размаху налетев на кого-то, машинально толкнул его прочь от себя, так что того отбросило к стене, и он неловко упал, не удержав равновесия, но сейчас все казалось неважным. Выскочив на лестничную площадку, Саске увидел всех тех, чьи голоса и шум раздавались чуть ли не с самого первого этажа, и приоткрытую, соседнюю с его дверь, явно служившую причиной переполоха. - Пожар! – скорее утверждая, нежели спрашивая, нервно выкрикнул он. - Уже потушили все, - успокаивающе заверил его пожилой мужчина, покашливая и прикрывая рот рукой. - Огня-то и не было почти, зато дыму сам видишь сколько. - Это ведь не у меня? – на всякий случай решил уточнить Саске. В тяжелой сизо-мутной завесе, с улицы дотянувшейся даже до следующего этажа, сложно было определить, кто стал виновником инцидента. Мужчина посмотрел на него так, будто впервые видел, но потом в глазах зажглось понимание: - Ты же новый квартирант из двести десятой? Нет, загорелось у Миуры-сан, ее дочь… Объяснение прервалось громким детским голосом: - Я, правда, случайно, я не знала, что так будет! Мама! - Нана, ну кто тебя надоумил? А если бы я не успела потушить?! - Я больше не буду, честно! Обитательницы квартиры, по виду мать и дочь, показались на пороге, плотно прикрывая за собой дверь. - Нужно подождать, пока проветрится, а вечером папа что-нибудь придумает, - уже спокойнее объяснила женщина собравшимся и дочери, которая, переставая размазывать по щекам слезы, пыталась спрятаться за ее спину. - Что у вас случилось? – поинтересовался Саске, поглядывая на явно смущенную повышенным вниманием девочку. - Оооо, это Нана… - в голосе матери вновь возникли страдальческие нотки, но она тут же взяла себя в руки, видимо, откладывая разбирательство до прихода мужа. – Вздумала слепить из пластилина вазу, а потом обжечь на плите, чтобы стала крепче, а когда все загорелось – пыталась тушить водой. Я была в комнате и не сразу увидела. От такого сочетания материал брызнул в разные стороны, попав на пластиковое покрытие стола и став причиной удушливого дыма, когда порядком испугавшаяся девочка догадалась позвать на помощь. - Весь дом мог сгореть! – включилась в разговор еще одна женщина, чьего имени Саске не знал, но успел немного запомнить внешне по седым, всегда собранным в тугой пучок волосам. Дальнейшие нравоучения взрослых очевидны: будут по очереди выговаривать матери, пугать страшными подробностями пожаров девочку, на все лады причитая и охая, увлеченные чем-то новым и выбивающимся из обыденной суеты будней. Не слушая больше, Учиха направился к себе, проходя мимо лестницы, по которой бежал сломя голову пару минут назад и где сейчас полубоком стоял, тяжело опираясь о стену, какой-то человек – кажется, его задел при столкновении Саске. Свободную руку он прижимал ко лбу, закрывая лицо, так что разглядеть удалось только скулу и растрепанные светлые волосы. - Эй? – негромко окликнул Учиха, поневоле замедляя шаг. – Ты ударился? Человек, оказавшийся по сути ровесником, медленно отвел ладонь от лица, пристально и как будто неверяще уставившись на Саске, тут только заметившего небольшую пересекающую бровь рану, расчертившую кожу алой полосой. Капли тянулись по щеке к подбородку, вот-вот готовые сорваться вниз. - У тебя бровь рассечена, - пояснил Учиха, видя, что молчание затягивается. Если бы не собственная в том вина – возиться со впавшим в ступор незнакомцем он бы не стал. - У меня? – чуть запинаясь, произнес тот, прижимая пальцы к ране и глядя на свежие красные отпечатки на них со смесью удивления и страха. - Идем, надо обработать, - уже проворачивая в замке ключ, позвал Саске, кивком приглашая войти следом, но парень все еще неподвижно стоял на месте, озираясь по сторонам. – Ты ведь ничего себе не сломал? Тот моргнул, переводя растерянный взгляд на зовущего за собой соседа, а потом сделал несколько осторожных шагов выше, не отрывая руки от стены. В другом случае такая заторможенность неизменно раздражала бы, но сейчас заставляла сделать скидку на ситуацию в надежде, что никаких повреждений, серьезнее ушибленной головы, не будет. Не хватало только получить дополнительные расходы на лечение постороннего, когда сам едва встал на ноги, слишком поспешно узнавая на собственной шкуре тяготы взрослой жизни. - Кто, я? – прозвучавшее нелепое уточнение заставило обернуться. - Голова сильно болит? Ты неожиданно выскочил, мне не до того было, - почти извинение из отрывистых резких фраз с трудом походило на таковое – иначе Саске не умел, предпочитая словам дело. На свет оказалась извлечена с дальней полки небольшая коробка, служившая аптечкой, а парень, к тому времени топтавшийся у двери кухни, усажен на стул возле холодильника. - Нет. Не очень. Все нормально! – вдруг встрепенулся он, но легшая на плечо ладонь удержала на месте. - В любом случае надо обработать. Ты хотел предупредить о пожаре? – без перехода поинтересовался Учиха, прикладывая щедро смоченную перекисью вату к ране, отчего ее обладатель дернулся и поморщился, впервые показав какую-то естественную и ожидаемую реакцию. - Я услышал шум. Потом гарью запахло. Надо было что-то делать. – снова притихший парень медленно оглядывал тесную кухню, где с трудом умещались двое. - Соседская девочка играла с пластилином и случайно подожгла. В основном только дым и был, - отняв ото лба вату, Саске критически осмотрел результат оказания первой помощи: на месте стертой кровяной корочки уже начинали проступать новые капли, правда, не так обильно, как до этого. - Рана глубокая, но думаю, зашивать не нужно. Просто крови много было, - справиться своими силами стало бы куда лучшим вариантом, чем тащиться с пострадавшим к врачу после рабочего дня. Взяв за подбородок, Учиха чуть запрокинул его голову назад, повертев в разные стороны: - Не кружится? Уплывающий взгляд светло-голубых глаз, смотревших куда-то мимо, стал достаточно красноречивым ответом. - Ты меня слышишь вообще? Щелчок пальцами перед носом вроде бы привел парня в чувство: - Да. Нет! – попытался ответить на все разом он и, смешавшись, нервно сцепил пальцы в замок. - Много не ходи сегодня, - посоветовал Саске, заливая рану привезенным еще из дома средством от порезов и заклеивая ее новым импровизированным компрессом из ваты и антисептика. – Если за два дня ничего не изменится – к врачу. Последний совет, казалось, не слишком понравился парню: он еще больше сжался, неуверенно поднимаясь на ноги и щупая лоб с выпуклой повязкой на нем. - Теперь все? - Да, - разложенные на столе бинты и препараты были убраны в аптечку, а желавший вроде бы спросить что-то еще сосед направился к выходу, не став прощаться. *** Сидящий на подоконнике парень оторвался от разглядывания улицы за стеклом, обернувшись на звук шагов – дополнительная физическая нагрузка не была лишней, благодаря чему Саске постепенно приучился спускаться и подниматься на этаж без лифта. Едва обратив на него внимание, он молча проследовал выше, минуя последний пролет. - Привет, - негромкий голос, конечно же, был обращен к нему, вынуждая остановиться и обернуться, смерив нового знакомого взглядом. На его лбу красовалась узкая ссадина, не прикрытая больше слоями бинтов; он сидел на низком подъездном подоконнике, чуть заметно болтая ногами, и с очевидной заинтересованностью смотрел на Учиху, ожидая этой встречи. - Что? – одно короткое слово явно дало понять бессмысленность подобных попыток, впрочем, от Саске не укрылось, что сосед стал выглядеть поживее и не таким заторможенным, как пару дней назад. - Ну… - он спрыгнул на пол, сунув руки в карманы темных брюк, не ожидавший холодного приема. – Я ждал тебя. Не знаю, во сколько ты уходишь и приходишь, поэтому решил посидеть тут. - Что ты хотел? – Саске понятия не имел, где он может проживать. Вероятно, сын кого-то из соседей, с которыми едва ли удастся наладить в силу своей интровертности контакты. А у него, похоже, уйма свободного времени, раз тратит его на бессмысленные встречи. - Я… - рассчитывающий на большую доброжелательность парень вновь начал теряться, напрочь забывая продуманный заранее разговор, в котором его не собирались поддерживать. - Меня зовут Узумаки Наруто! – неожиданно выпалил он, поднявшись на несколько ступеней выше и вперившись в лицо Учихи требовательно-смущенным взглядом. - Саске, - кивнул тот в ответ, надеясь, что соблюденный ритуал знакомства станет последним, чего от него потребуют. - Я хотел поговорить. Ты живешь тут недавно? – Наруто топтался за спиной, невзирая на скрежет отпираемого замка – все такой же неуверенный, но желающий добиться от Учихи какого-то отклика. - Голова уже не болит? – повернувшись, он разом пресек поток ненужной информации, переходя к делу. Люди, не умеющие говорить по существу и ищущие окольные пути, раздражали. - Э, да, - Наруто машинально дотронулся до лба кончиками пальцев, - заживает более-менее. Но я пришел не из-за этого. - А из-за чего? – готовый скрыться в квартире Саске придержал ногой дверь, чуть прищурившись посмотрев на Узумаки. – Я понятия не имею, кто ты такой, может, тебе скучно или захотелось новых знакомств, но мне это не нужно. А если ты по поводу того случая – все, что мог, я сделал. От претензий ты отказался сам. Перетекший в зону конфликта разговор становился излишне грубым, зато обычно напрочь отбивал у назойливых собеседников стремление продолжать и спорить. Учиха не скрывал отношения к окружающим – лишь бы поскорее оставили в покое. - Да не в этом дело! – снова воскликнул Наруто. – Столкнулись мы случайно, я тебя вообще не виню. Просто… - он замялся, обдумывая что-то, с трудом переходящее из мыслей в слова, - я тоже недавно здесь и не знаю никого. Я не очень лажу с людьми. - По тебе не скажешь, - по мнению Саске, сегодня он как раз наоборот излучал граничившую с навязчивостью общительность, благодаря чему они до сих пор разговаривали, а не разошлись по домам. - Я живу этажом выше. Ну и просто ты первый, кто стал со мной общаться, поэтому… - шум подъезжающего лифта прервал поток новых объяснений, заставив Саске прислушаться. - Заходи. Нечего на пороге стоять, - пригласил он, прежде чем раскрывшиеся двери выпустили пассажиров на площадку. - Значит, ты живешь один? – рассматривая маленькую прихожую с обнаружившейся единственной парой домашних тапочек, сделал заключение Наруто. Внутри он чувствовал себя увереннее, все меньше походя на себя прежнего, о чем напоминал разве что разбитый лоб да царапины на ладони. - Как видишь, - сухо отозвался Саске, проходя на кухню. Семья была слишком личной темой, а недавние события только усугубили сложности взаимопонимания, вынудив сделать очевидный выбор. Итачи когда-то не смог, и младший брат будто бы играл теперь партию за двоих. Наруто решительно отличался от них всех – родственников, немногочисленных приятелей и недавних одноклассников, предлагая свои новые правила, сути которых не удавалось осознать полностью. Пожалуй, это и не позволило выставить его прочь, минута за минутой слушая расположившегося на соседнем табурете парня. Он говорил о чем-то постороннем и легком, постепенно оживляясь, но больше не задавая ненужных вопросов, то ли внутренним чутьем, то ли чем-то еще уловив скользкие темы и обходя их стороной. А когда на город вскоре опустились редкие сизые сумерки, смешиваясь с яркими рекламными огнями на магазинах и стендах, первый засобирался домой, вспомнив, что у Саске, наверное, есть еще дела. Противоположные состояния и стороны характера менялись в нем внезапно и резко, контрастируя с размеренностью всего уклада жизни родителей. На памяти Учихи они никогда не заходили в гости без предварительной договоренности. *** - Ты сегодня поздно. Почему Наруто так полюбился именно этот подоконник, Саске решить не мог, но уже привык, что его обычно ожидали именно там, если нужно было поговорить. - За сигаретами заходил, - он присел рядом с потеснившимся соседом, опираясь спиной об оконную раму и прикрывая глаза. - Ты куришь? - удивленно повернулся к нему Узумаки. - Почему всех это так удивляет? – усмехнулся Саске. – Курю, когда есть повод. - И какой сегодня? Встречи на лестнице продолжались вот уже около месяца, в какой-то момент перейдя в разряд таких же обыденностей, как чистка зубов по утрам или поездка в метро. Тянувшийся за общением Наруто не торопил, но и не отставал, попытка за попыткой налаживая контакты. Смотреть на них временами становилось забавно. Учиха ловил себя на мысли, что не уходит из простого любопытства: что еще взбредет в голову настойчиво ищущему бреши в защите соседу. Даже защиты как таковой не было – ею считала равнодушную отчужденность мать, утверждая, что сыну не достает дипломатичной гибкости, и без возражений соглашаясь с идеями и советами мужа. «Дипломатичность» вязла в зубах мелкой липкой крошкой, так и не привитая младшему из семьи Учих, вызывая лишь брезгливую улыбку. - Не слишком удачный рабочий день, - достав нераспечатанную пачку и повертев ее в руках, Саске убрал сигареты обратно в сумку – успеет покурить дома. - Кстати, а где ты работаешь? Мне казалось, ты студент. Или у тебя подработка? Задай Наруто свой вопрос месяц назад, ответа он бы не получил, сегодня же границы личного немного стерлись, отступая вглубь себя. Наверное, так и становятся приятелями. - В магазине манги. Я не учусь, - он поглядел на Узумаки, ожидая реакции. - Манги? – переспросил тот для верности. – Э, просто это неожиданно. Не думал, что ты читаешь такое. - Я и не читаю. Для работы не обязательно интересоваться тем, что ты делаешь – это просто заработок. В преддверии переезда от родителей вопрос денег встал как никогда остро, требуя незамедлительного решения или возвращения в семью. Ради свободы пришлось выбрать первое, пожертвовав обучением и отложив высшее образование на неопределенный срок. Отец наверняка бесился еще больше, узнав о неудаче и без того пошедшего наперекор сына, чья распланированная заранее жизнь включала в себя поступление в выбранный им институт и дальнейшую карьеру аудитора в крупной компании. Жизнь споткнулась и застопорилась, распадаясь цветными ломкими кусочками, когда в один прекрасный день Саске объявил, что хочет выучиться на программиста. Жизнь сломалась окончательно после нескольких громких ссор и скандалов, и не ожидавший подобного сопротивления Фугаку спешно придумывал иные методы воздействия на выходящего из повиновения сына. Тогда-то Саске и предпочел уйти. В конце концов, у них всегда оставался Итачи – идеальный старший сын, не разочаровывающий родителей собственным неправильным мнением. Саске испытывал к нему неоднозначные чувства, любя как брата и немного презирая за покорность. Они оба не дети, чтобы терпеть деспотизм отца. Работа в найденном по объявлению магазине не предполагала совместительства с полноценной учебой, но выбирать не приходилось, и похожий на бегство переезд состоялся, широкой красной чертой отделив закончившийся период существования по чужим требованиям. - Ясно, - Наруто задумчиво уставился на свои кеды, не ожидая, что ему выложат всю правду. – Вот почему ты так поздно возвращаешься. Хотя я все равно с трудом представляю тебя в таком месте. - Я не собираюсь сидеть там всю жизнь, - оборвал его Учиха. – А что насчет тебя? Впервые перетекший в область личного разговор требовал равной открытости друг перед другом, да и Наруто, несмотря на кажущуюся беззаботность, в действительности имел свои тайны. - В смысле? - Учишься где-нибудь? - Я…нет, - он немного ссутулил плечи, заерзав на подоконнике. – Не учусь. - Тоже работаешь? - Нет. Пока. Я думаю…над этим всем. - Не выбрал, куда поступать? – от Саске не укрылась настигшая Узумаки нервозность при, казалось бы, бытовых вопросах. Странный он. - Ну…типа того. Все равно учебный год уже начался, у меня будет время до следующего. - Ты переехал сюда с родственниками? – продолжил допрос Учиха, желая выяснить, в чем дело. - М…нет. Один. – он наконец собрался с мыслями. – Знаешь, уже поздно. Я домой. Если хочешь, встретимся послезавтра. - Послезавтра я встречаюсь со знакомой, выбери другой день, - покачал головой Саске. Сакура заходила в магазин днем, и он успел уделить ей всего несколько минут, договорившись о полноценной встрече в выходной. - Ладно, я подумаю. Спокойной ночи, - Узумаки почти бегом поспешил к себе. *** Сакура ожидала его возле торгового центра – облаченную в длинную, в пол, юбку и свободного кроя блузку девушку Саске заметил издалека, махнув рукой и привлекая к себе внимание в толпе. - Пойдем поедим где-нибудь, - предложила она, - в деканате немного напутали с моими документами, пришлось улаживать. Я даже не обедала. - Ты все-таки поступила, куда хотела? – Саске придержал дверь, пропуская ее в полупустой в разгар рабочего дня торговый центр. Несколько этажей одежды, электроники и видео-игр, располагающихся в оборудованном кондиционерами здании. Скоро терпеть усиливающуюся к лету жару станет совсем невыносимо. - Что значит «все-таки»? – легкое возмущение в голосе Сакуры не выглядело настоящим. – Не ты ли утверждал, что у меня не будет никаких проблем с поступлением? - Как будто ты меня слушала. - Я поступила в оба места – пришлось выбирать. Кстати, на выходных заходила к твоим родителям. - Не говори им, где я живу, - быстро напомнил Саске на всякий случай. - Успокойся, мне нет дела до семейных ссор. Хотя твоя мама все еще переживает, - забрав поднос с купленной в фаст-фуде едой, Сакура направилась к свободному столику. - Уже вычеркнули меня из завещания? Или отец ждет публичного покаяния? – неосознанно начал раздражаться при одном упоминании об оставленных родственниках Саске. После его ухода Харуно имела полное право забыть о них тоже, но приходила поддержать Микото, рассказывая другу последние новости и являясь в какой-то мере связующим звеном между ним и Итачи. Единственная, с кем он не прервал общение, по-своему прикипев и привязавшись за долгие школьные годы. Сакура только закатила глаза, принимаясь за еду – опровергать убеждения Учихи себе дороже, если он что-то принял за истину. - Ты уже обжился в новой квартире? Подружился, наверное, со всеми соседями, - поддела она. Шутки над слабостями друг друга являлись еще одним исключением из правил общения Саске с людьми. - Почти что, - согласился он, - есть тут один… Рассказ о Наруто получился недлинным, систематизирующим накопленную информацию и подводящим итоги для самого себя же. Вышли на передний план и некоторые странности в поведении, ускользающие прежде из виду, пока не задумывался о них всерьез, особенно последняя, резко прерванная встреча. По сути Узумаки был не менее скрытен, чем Саске, отвлекая внешней разговорчивостью и кажущейся простотой, обрубая попытки узнать о нем больше. Подобное тянется к подобному, вот и разгадка затянувшихся приятельских отношений. - Может, познакомишь нас как-нибудь? У него интересный типаж, - попросила, дослушав до конца, Сакура. - Уже ищешь подопытных кроликов? – Учиха вытащил из картонного пакетика ломтик остывшей, начавшей терять свой вкус жареной картошки. - Первый курс в основном теоретический, все тесты на добровольцах позже, - пропустила мимо ушей ироничный тон вопроса Харуно. – Кстати, ты же согласишься поучаствовать? - Нет. Она с улыбкой смотрела на Саске. - Хорошо, я спрошу его насчет встречи, - сдался он. – Но не жди, что это будет скоро – у меня работа. Договоренность отложилась и по иной причине – Наруто куда-то пропал, перестав караулить на лестнице и полностью посвятив себя другим делам. Они не обменивались никакими контактами вроде телефона или почты для связи заранее, зная только номера квартир, пойти и позвонить в которую, по мнению Саске, стало бы небольшим, но проигрышем. Его нынешнее существование должно вертеться вокруг утренних сборов, общения с покупателями и зашедшими скоротать время после уроков школьниками или одиноких выходных, проводимых наедине с собой и компьютером. Наруто встроился между ними случайно и временно, чтобы задумываться о нем чаще, чем о всех прочих. Рациональность аргументов не вызывала сомнений и когда поднимался этажом выше, минуя шестой, после недели молчания Узумаки. - Квартира, конечно, очень запущенная. Вначале лучше сделать ремонт – он давно не следил ни за ней, ни за собой, - возящаяся с ключами черноволосая женщина не была знакома Саске, а Наруто никогда не упоминал о семье. Притормозив, он остался на лестнице, полускрытый стеной, слушая неожиданную гостью. - Хорошо, мы не будем пока вносить ее в базу, - спутница первой, средних лет и с густой шапкой каштановых, стриженных под каре волос, походила скорее на офисного работника, а не внезапно навестившую парня родственницу. Полистав папку и найдя что-то в документах, она показала их черноволосой: - Я пришлю копию вам на почту вместе с примерными расценками. - Только давайте вначале доедем до офиса. Я и так потратила тут кучу времени впустую, а эта рухлядь никому не нужна. Раскрывшийся лифт упрятал в себя обеих женщин, увозя вниз и оставляя Саске в недоумении смотреть им вслед. Может, он ошибся? Нет, номер верный, и даже уголок дверной ручки чуть-чуть отбит, как показывал Наруто. Настойчивый звонок, прозвучавший в глубине прихожей, послышался и здесь – слишком громкий, чтобы не заметить. Тишина разрывалась только этими звуками, не принося ответа, но Саске знал, что его слышат. - Наруто? – положив руку на гладкое пластиковое покрытие, позвал он. Уже слишком поздно уходить, не разобравшись. - Я знаю, ты дома. Я видел твоих родственников. Молчание сменилось слабым шорохом и осторожными шагами совсем рядом. - Уходи, - хрипловатый голос, казалось, не принадлежал Узумаки. - Открой, - попросил Саске, прислушиваясь внимательнее. Они стояли друг напротив друга, разделенные металлической пластиной двери и чем-то еще, наглухо закрывшем Наруто от людей, к которым тянулся все прошлые встречи. - Нет, уходи, - глухо повторил он, уже тише добавляя: - Пожалуйста. Возможно, причина крылась в чем-то личном, возможно, ссора с родственниками – Учиха не был силен в разгадывании загадок чужих душ, чувствуя себя до невозможности глупо, пока добивался ответа от человека, который не был ему ни другом, ни кем-то близким. Но уйти, бросив все, значило бы проиграть повторно. - Ты таскался за мной целый месяц, хотя я не просил, а теперь считаешь, что можно вот так просто исчезнуть без объяснений? С той стороны молчали. - Открой. Он сражался с замками долго, выторговывая право на дополнительные раздумья: скрежетал щеколдой и звенел ключами, один раз уронив всю связку на пол, но Саске не торопил. Узумаки показался на пороге напряженный и собранный, сжавший губы в тонкую линию, а в глубине потемневших глаз свернулось серой пеленой подозрение. Придерживающая дверь ладонь была готова захлопнуть ее в любой момент. - К тебе приезжали родственники? – уточнил Саске, так и не понявший смысла визита двух женщин. - Вроде того, - уклончиво ответил Наруто. - Что-то случилось? Узумаки замешкался, на мгновение растерявшись и тут же беря себя в руки: - Нет, ничего такого. Они просто приехали. - Ты знаешь, я не люблю разговоры на пороге, - Саске немного оттеснил его вбок, оказываясь в квартире. Прежде ему не доводилось бывать внутри: они виделись либо на нейтральной территории, либо дома у Учихи, никогда не задумывающегося об этой особенности. Маленький коридор-прихожая вел в несколько помещений, среди которых угадывались две комнаты и кухня. Неожиданно большая квартира для одного. Она производила впечатление покинутости и запустения, нежели места, где постоянно обитает кто-то. В комнате слева виднелся бок старого, с выцветшей обивкой дивана и какой-то хлам, кучей сваленный на пол, а возле вешалки – пыль и следы грязи, принесенной еще с зимы. Кухня, куда повел Учиху Наруто, выглядела не лучше. Хаотично расставленные на столе кружки мылись в последний раз много дней назад – на дне некоторых остались коричневые потеки присохшего чая; не слишком чистая плита с пятнами от пригоревшей еды вызвала новые сомнения, которые Саске, тем не менее, предпочел не произносить вслух. «Он что, никогда не убирает?» - чуть отдающие знакомым дымным запахом занавески окончательно убедили Учиху в правдивости своих предположений. Дом не походил на место обитания Узумаки ни единой деталью, с каждой минутой вскрывая все больше различий. В таком мог бы скорее жить человек в возрасте, а не молодой парень, и дело не в устроенном беспорядке. Любовь к чистоте всегда лишь индивидуальное качество, но быт людей разного возраста редко бывает схожим. Саске бы не удивился, найдя здесь упаковки из-под заказанной на дом еды, журналы или видео-игры – весь тот свойственный подросткам мусор, что доводилось наблюдать у одноклассников. Квартира ощущалась необъяснимо затхлой, будто из нее выкачали воздух, торопя покинуть ее. Неужели Наруто нормально находиться в ней? - Если хочешь чаю… - он вспомнил о правилах гостеприимства, открыв дверцу одного из шкафов и растерянно изучая немногочисленное содержимое, - черт, он где-то тут лежал. - Можешь не искать, я не хочу, - отказался Саске, покосившись на грязную посуду. – Ты не особо любишь гостей. - Я редко куда-то выхожу и мало с кем общаюсь, - бросив бесполезную затею отыскать пачку, Наруто опустился на стул. Во всей ситуации чувствовалась острая недосказанность, не дающая двинуться дальше. - Моя бывшая одноклассница хочет познакомиться с тобой, - рискнул сделать пробный шаг Учиха. – Я рассказывал о тебе. - Нет! – вырвалось у Наруто, и он вскинул голову, пристально всматриваясь в глаза Саске. – Я не хочу ни с кем видеться. Резкость отказа удивила – Узумаки производил впечатление скорее нуждающегося в общении, чем не любящего его, что бы он ни говорил об отсутствии у себя должных слушателей. - Это не мешало тебе приходить ко мне, - пожал плечами Саске. Подобная выборочность была непонятна. - Ты – другое, - Наруто так же не спускал с него глаз, готовый спорить до последнего, что, впрочем, не требовалось. Учиха не видел смысла в уговорах, но отложившиеся в памяти факты напоминали о себе, не радуя вырисовывающейся пока еще смутно правдой. - Никто тебя не заставляет, успокойся, - потянув носом, Саске снова вдохнул витающий в помещении терпковато-дымный след сигарет. – Так ты тоже куришь? - Это не мое, - на миг в Наруто проглянул едва достигший подросткового возраста школьник, уличенный родителями в нездоровой привычке. – Тетя приезжала, это ее. - Я слышал, они говорили о квартире. Сдача или продажа – что-то такое. - Наверное, - не слишком уверенно согласился Узумаки. – Пока все неточно, я не знаю, как она захочет. - Ты ведь только недавно въехал? – логика этих перестановок не доходила до Саске. Зачем отправлять племянника в необустроенный дом, чтобы вскоре выселить его? - Иногда бывают всякие экстренные случаи, - Наруто вздохнул, по росту расставляя на скатерти разнокалиберные чашки. – Я мало что могу с ними поделать. - Ты можешь отвечать за свою судьбу сам, а не полагаться на других, - вырвалось у Учихи. Покорное следование чужой воле вызвало цепную реакцию, сменяя недоумение неприятием и невольно проводя параллели с отчим домом, с порядками и запретами которого боролся едва ли не с рождения. А Наруто легко и спокойно отдает право распоряжаться собой, пассивно принимая роль ведомого. - Слушай, почему ты стоишь тут и учишь меня? – поднявшийся на ноги Узумаки казался почти рассерженным. - Я не нанимаюсь никому в учителя, но если с человеком говорят в таком тоне, значит, он допускает подобное, - не видя смысла продолжать препирательства, Саске вышел в коридор. – В любом случае, жизнь у каждого одна, и как ее тратить – выбирать ему. *** - И что он ответил? – поддернув ремень сползающей сумки, Сакура ускорила шаг, догоняя Саске. Подтвердившаяся по прогнозам жара неспешно гнала солнце по пронзительно-голубому небу, останавливая всякое движение воздуха и вынуждая искать прохлады возле немногочисленных парковых водоемов. Бросив быстрый взгляд на играющих возле пруда детей и расположившихся в тени раскидистых платанов взрослых, Саске только качнул головой, идя дальше. - Ничего конкретного. Просто попрощался со мной. - У него всегда такие резкие эмоциональные перепады? - Если говорим о чем-то важном. Он не любит открываться. Все, что я знаю – он живет один в запущенной квартире и у него есть тетка. - А родители? Может, ездит к ним? - Нет, - очередная подробность жизни Узумаки пришла в голову неожиданно. – Не помню, чтобы он вообще куда-то выходил. Мы никогда не встречались на улице случайно. - Думаешь, безвылазно сидит дома? – поравнявшись с пустой скамейкой, Сакура сбросила с плеча нагруженную учебниками сумку, устало облокачиваясь о спинку. – Похоже на хикикомори, но тогда бы он не общался с посторонними. - Я тоже об этом думал, - признался Саске, протягивая подруге бутылку купленной по дороге холодной воды. – Но улицу он не любит. Я предлагал сходить куда-нибудь, он всегда отказывается с таким видом, словно боится чего-то. Пересказ всех крывшихся в Наруто особенностей давал возможность изучить их под другим углом: вдруг Саске упускал что-то, заметное только свежим взглядом, и советы Сакуры покажут его. Учиха втянулся незаметно для себя, привычка видеть Наруто и говорить с Наруто немного напоминала привычку курить. Ненужная по своей сути, ставшая частью мерно бегущих длинной серой лентой будней, от которой легко отказаться, стоит только захотеть. Их мало что связывало, и выходило так, что Наруто чаще говорил, а Саске слушал, прикрыв глаза и чуть заметно кивая звукам его голоса. Когда же требовалось, Саске предпочитал бросать свои привычки сам, а не наоборот. Что там нарушилось в желаниях и поступках Узумаки Наруто, он не знал, по фрагментам заполняя зияющую слепыми белыми пятнами картину. Если Сакуру и удивила внезапная привязанность друга, она тактично молчала, давая время в том числе и на договоренность с собой. - Не хочу никого обвинять, - она аккуратно подбирала слова, анализируя услышанное, - просто его поведение какое-то нездоровое. Ты ничего другого не замечал? - Что ты имеешь в виду? – покосился на девушку Саске. Признание в Узумаки психологических проблем отвергалось и отметалось разумом, оказываясь дурацкой шуткой судьбы: наконец-то сошелся с кем-то, найдя общий язык и даже заинтересованность в человеке, а тот не способен вписаться в общество, своим состоянием будто намекая Учихе, что и он не сильно отвечает их стандартам и требованиям. С детства мать жаловалась, что на семейных фотографиях он совсем не улыбается и слишком хмурый. - Некоторые люди не осознают, что с ними что-то не так, если их к этому не направить. Твоему приятелю может требоваться помощь… - Ты решила оттачивать мастерство будущей профессии на мне? - Не язви, - нахмурила светлые брови Сакура. В серьезных делах Саске бывал невыносим, особенно, если уже что-то придумал для себя. – Я говорю с тобой не как психолог, а как друг. Ты знаком с Наруто дольше и можешь убедить его перестать отмалчиваться. И да, я бы все же взглянула на него сама – может, ты просто преувеличиваешь. - Не делай из меня паникера, - закатил глаза Саске. – Я предложу ему, но вряд ли что-то изменилось. *** - Так ты что, никогда не читал ничего из того, чем торгуете? А покупателям как советуешь? – Наруто сидел близко, почти касаясь плеча, дружелюбно-расслабленный и спокойный, оставивший в мешанине прошедших дней расколовшуюся оболочку подозрительности и недоверия. Медленно опускающееся за крыши соседних многоэтажек солнце золотило волосы на его затылке, переплетаясь с маслянисто-желтым светом ламп, расчерчивающих пол, стены и устроившихся на подоконнике парней неестественно яркими пятнами. Узумаки щурился на них, не отводя взгляда, снова болтая о простом и несущественном, к чему тянулся и Саске. - Кое-что читал, но немного. Уж лучше потратить время на настоящую книгу, - заметил он. - А я люблю мангу, разгружает мозг, когда устаешь. Правда, дома ее немного. - Сходи и купи еще, - не поворачивая головы, Учиха скосил глаза, наблюдая за Наруто. - Нет. Ты же знаешь, я не…не хочу тратить деньги впустую. Она на один раз обычно, а потом выбрасывать или отдавать. Его прервал поднимающийся по лестнице пожилой мужчина. - Добрый вечер, - сосед по этажу, чье имя Саске правильно запомнил совсем недавно, чуть наклонил голову, кивком приветствуя сидящих. - Здравствуйте, - поздоровался Учиха за двоих – Наруто нахмуренно молчал. - Я заметил, вы любите проводить здесь время, - приостановившийся мужчина оглядел ломаные повороты лестницы, на которой редко появлялся кто-то еще. - В квартире нет кондиционера, здесь прохладнее, - пояснил Саске. - Что ж, разумный выход. Я бы тоже, наверное, не стал тратиться на обустройство съемного жилья. Удачного вам вечера. - До свидания, - заглушенное голосом Саске, прощание Наруто едва ли достигло мужчины. Показалось, что он вообще не заметил его, говоря только с Учихой. - Почему они так к тебе относятся? – это можно было бы понять, окажись парень шумным и наглым жильцом вроде тех, что включают на всю громкость музыку или регулярно закатывают вечеринки, третируя целый подъезд. - Они не замечают меня. Я другой – для них и для всех, - сложив на коленях руки, Наруто прислонился виском к стене – небольшой светлый шрам, доставшийся по вине Саске, заметно выделялся на коже напоминанием о начале. - Ты очень замкнутый. Никому не интересно угадывать под масками настоящее. Всегда есть те, кто доступнее и ближе. - Кто бы говорил. - Меня устраивает одиночество, я не чувствую себя убогим и ущербным без походов в караоке по выходным или свиданий с девушками. - По-твоему, я ущербный?! - Нет, - Учиха вздохнул. Кто же знал, что Наруто это заденет. – В любом случае, твое дело и твой выбор, куда расти дальше. - Вот только жалеть меня не надо, - буркнул Узумаки. - В тебе нет ничего, требующего жалости, - Учиха не кривил душой: предаваться пустым сожалениям о невозможном он полагал недостойным как для себя, так и для ближайшего окружения. – Сакура снова спрашивала о тебе. - Кто это? – обернулся к нему Наруто. - Моя знакомая. - А… с ней вы ходили гулять тогда? – Узумаки выглядел немного разочарованным. – Не думал, что ты про меня рассказываешь. - Она все еще хочет познакомиться. - Нет. – Настойчивый отказ стоял непробиваемым заслоном на пути любых доводов. – Мне это не нужно. - Почему ты всех так боишься? – не выдержал Саске. - Я не боюсь. У тебя есть подруга, общение, чего ты привязался ко мне? - Ты ноешь, что не такой, что хочешь другой жизни, а потом прячешься в скорлупку, лишь бы ничего не менялось, - упрямство было тем слабым местом Учихи, в котором он держался до последнего, не сдаваясь из принципа, и сопротивление Узумаки выключало предохранитель здравого смысла, призывающего не лезть не в свое дело. Сакура и вправду что-то понимала в человеческих поступках и реакциях, как бы ни хотелось отрицать ее догадки. - Есть вещи, которые никто не изменит, - отрывисто бросил Наруто, спрыгнув на пол. Все повторилось по сценарию прошлого раза: и тема, и поведение, заменяющие сущность Узумаки на противоположную. *** - А он откроет? - Понятия не имею. Но его семья, кажется, плевать хотела на то, что тут творится. Он предоставлен сам себе. - Во время обострений всякое бывает. Я удивлена, как он вообще живет один, - согласилась Сакура. Саске требовательно надавил на звонок. Со вчерашнего вечера Наруто мог бы уже остыть, а Сакура настаивала на визите, частично передав беспокойство Учихе. - Наруто? Тот охотнее отзывался на голос, а не электрический шум звонка. - Что? – он ответил не сразу, потратив порядочно времени на какую-то возню возле двери, слышимую снаружи. - Выйди на минуту - Мы с Саске пришли к тебе, – подхватила Сакура. – Это я хотела познакомиться с тобой. - Зачем? – беспомощно воскликнул Узумаки. – Зачем ты привел ее? Хватит лезть в мою жизнь! Учиха обернулся к девушке, покачав головой. Агрессия Наруто перекликалась с паникой, слышимой и сквозь заглушающую голос преграду. - Что он сказал? Я не слышу. - Что не хочет никого видеть. Следующие несколько минут ничего не дали, заменив разве что уговоры на просьбы Сакуры, начисто игнорируемые Узумаки. В какой-то момент он просто замолк, посчитав спор бесполезным и не участвуя в нем. Саске не мешал ей, позволяя пустить в ход всю силу своего красноречия, хотя и не сильно в нее верил, выучивший кое-какие схемы общения соседа. Правда, как обычно убежать на середине встречи ему некуда. - Нет, - наконец сдалась Сакура, признавая поражение. – Я ничего тут не сделаю. Такие вещи решаются на ином уровне, - многозначительно добавила она. - Все так плохо? – отошедший от двери Саске вынул мобильный телефон, рассеянно проверяя часы – время позднее, Сакуре лучше уехать, пока ходят электрички. - Ты видел сам. Я бы не рискнула оставлять его одного, странно, что родители этого не понимают, - вызвав лифт, Сакура устало потерла глаза. – Мне пора домой, завтра пары с самого утра, нужно подготовиться к семинару. Саске не любил эти извиняющиеся нотки в ее тоне, звучащие всякий раз, когда она считала, что сделала недостаточно. Благодаря ей последние сомнения относительно Узумаки уступили место уверенности в его неспособности здраво оценивать действительность. - Да, езжай. Ближайшая электричка через пятнадцать минут, ты успеешь. Если Сакуре и требуется обсудить их неудачу, то точно не сегодня. - До встречи. Надеюсь, с ним все будет хорошо, - попрощалась Харуно, скрывшись в кабине лифта. С ровным механическим гулом он повез ее вниз, оставляя Учиху в одиночестве. Он огляделся, поочередно рассматривая выходящие на площадку двери с однотипными номерами и прикрепленными кое-где сбоку табличками с фамилиями. Пора возвращаться да ложиться спать. - Ты еще тут? – светлая дверь отделяла лишнее, не подпуская к Узумаки посторонних, впервые зарождая в мыслях давно формирующийся там вопрос – а надо ли оно? Случайное приятельство не требует жертв или заботы, вопреки естественному эгоизму взращивая внутри желание помочь. Зато позволяет быть честнее, отметая прочь опостылевшую недосказанность. - Я понял все. Насчет тебя и того, почему ты такой. Если бы мы поговорили сразу, не было бы этой ерунды… - монолог в пустоту прервался, отсеченный резким щелчком задвижки, и Саске осторожно нажал на ручку. Пепельно-серый полумрак коридора обрисовал сгорбившуюся на полу фигуру, молчаливо ждущую чего-то. - Поздно говорить. Ты ничего не знаешь. Не можешь знать. Все равно бы не поверил, - слова падали тяжело, вытягивая вслед за собой из души Наруто какую-то боль, прежде доступную только ему и впервые открывшуюся Учихе. Она зрела в нем месяц за месяцем, скрываемая улыбками и шутками и изо всех сил заталкиваемая обратно, подальше от любопытных глаз, и вот, наконец, выбралась наружу. Саске видел ее в каждом жесте и позе Наруто и впервые не соображал, что делать. В его жизни никогда не было настоящей боли. Присев рядом, он попытался заглянуть ему в глаза: - Спасти можно многих. Если им нужно это спасение. У тебя шанс есть. Наруто приподнял голову, как-то по-иному глядя на Учиху. - Нет. А ты правда ничего не понял. Мне некуда деваться – думаешь, я не пробовал? Он опять проваливался куда-то в путаницу раздирающих изнутри граней боли, вынужденный ночевать в настороженно прислушивающейся к нему пустой квартире. Пыльная тишина ждала успокоения, оплетая Узумаки душными объятиями, в которые поневоле затянуло и Саске. Здесь временами становилось не по себе и обычному человеку, а этот лишенный права выбора парень терпел ее в своем пошатнувшемся одиночестве. - Идем, - Учиха усилием воли стряхнул оцепенение, потянув Наруто за собой. – Переночуешь у меня. Тишина застыла за плечами, запертая в пустоте покинутого дома. Вернувшись, он первым делом отправил Наруто в душ, снабдив своими футболкой и брюками и показав, как пользоваться немного сломанным краном, чтобы не обжечься кипятком. Можно было вернуться, захватив все необходимое, но ему не хотелось идти туда снова, копаясь во внутренностях неохотно пускающих чужого комнат. О дальнейших планах он предпочитал не думать, откладывая их до утра, пока перетаскивал отставленный к стене футон, занявший почти весь пол, и убирал оттуда в спешке разбросанные вещи и ноутбук. Плеск льющейся за стеной воды фоново пробивался в мысли, не заглушая их и не мешая напоминанием о нарушившем привычный уклад госте. Он вышел из ванной двадцать минут спустя, отрешенно-растерянный и неловко комкающий сложенную как попало одежду, испытывая смущение за себя и свою слабость. - Ложись, - уже переодевшийся Саске указал на ближайшее к нему место, потушив свет. Прошло много лет с тех пор как он в последний раз ночевал вместе с кем-то. Обычно им оказывался Итачи, к которому крался мимо родительской спальни, чтобы, лежа рядом с братом, слушать какие-то истории, походившие на неведомые сказки. Потом сказки забылись, а дети выросли, увлекаемые новыми заботами и постепенно отдаляясь друг от друга. Лежать рядом с Наруто было сродни воспоминанию из детства, поднимающему в глубине сознания когда-то утерянные образы. Узумаки устроился на самом краю футона, только едва уловимым дыханием напоминая о себе, натянув одеяло почти до подбородка. Обычный и нормальный, закутанный в оболочку придуманного равновесия, за которой растекалась обнажаемая временами бездна. - Зачем ты мне помогаешь? Саске предчувствовал этот вопрос, и все же он застал врасплох, посторонней мелочью втиснувшись в поделенный на двоих вечер, разгорающийся первыми блестками звезд в потемневшем небе. - Спи, - сказал он. – Уже поздно. - Когда ты увидел меня – когда был пожар, - я подумал, что что-то изменится. Остальным не было до меня дела, а ты принял, - Наруто тянуло на откровения. – Я надеялся, что ты придумаешь что-нибудь, хоть это и очень глупо. Учиха не вполне понимал, о чем он говорит, молча слушая и не прерывая. Если так станет легче, пусть рассказывает. - Ты не спрашивал лишнего и давал мне время. Я почти считал нас друзьями. - Дружба рождается из большего, - возразил Саске, повернувшись на бок и из-под полуприкрытых век рассматривая сливающийся с темнотой силуэт. – Все не так просто. Наруто не ответил. Возможно, он хотел услышать другое, но Саске был не силен в утешениях. Слова рассыпались ржавой высохшей трухой, сколько ни собирал их воедино, неумело вычерчивая тусклыми светлыми линиями. - Я не знаю, как все закончить. Я устал, очень, - в голосе Наруто растворялась тоска. - Тогда не сопротивляйся. Определись уже, чего тебе нужно, пока люди… - Хватит, Саске! – громко крикнул он, вскакивая на постели. – Дело не в людях! Я не больной и не чокнутый, просто не должен был навязываться тебе. Он не закончил, опрокинутый на футон. - Тихо. Не надо, - шепнул на ухо Саске, обхватывая ладонями прохладные плечи и прижимая ближе к себе. Черт с ними, с упреками и поучениями, он затеял это не ради них, а Наруто рядом ничуть не изменился, и неправильно требовать от него больше его возможностей, насильно принуждая к правильному выбору. Вопреки ожиданию он не вырвался, замерев в кольце рук, так что под футболкой чувствовалось бьющееся в такт дыханию сердце – как никогда живое и близкое. Он не проронил ни слова, ничем не выдавая недавнего волнения, а Саске по-прежнему не решался отпустить, разорвав контакт. Позабывшее прикосновения тело запоздало отзывалось на них прошедшейся вдоль позвонков едкой дрожью, когда пальцы Наруто дотронулись до его собственных, слепо скользя по костяшкам в поисках чего-то. Учиха перехватил руку, несильно сжимая тонкое запястье, где под кожей мерно отсчитывал удары чуть убыстренный пульс и проступали ощущаемые при каждом движении тонкие переплетения сухожилий. - Не надо, - повторил он, зная, что Наруто поймет, и тот действительно понял, не сопротивляясь более мягко коснувшимся кожи губам. Забравшая свет ночь оставила взамен ощущения и звуки, и Саске не был уверен, что променял бы их на возможность видеть, пока неторопливо целовал запястья, смиряясь и примиряя Наруто с расколовшейся однажды на куски реальностью. Она вернется к ним утром, бормотанием радио и пряным запахом кофе смывая наваждение проведенных вместе часов, в которых Наруто едва слышно выдыхал сквозь сжатые губы, крепче зажмуривая веки, но не отстранялся – доверившийся и подчинившийся Саске. Учиха уснул незаметно для себя, так и держа руку на его боку и в легкой дымке сна различая, как осторожно обнимает его в ответ Наруто. Утро билось в глаза настойчивыми искрами солнечных лучей, рассыпающихся по подушке и лицу закрывающегося от них сгибом локтя Саске. Город внизу проснулся много часов назад, напоминая о себе гудками машин и бензиновой гарью. Моргнув, Учиха зевнул, приглаживая взлохматившиеся волосы. Наруто рядом не оказалось, как не оказалось и в других частях маленькой квартиры, осмотр которой не занял и минуты. В задумчивости заваривая кофе и выливая на сковороду омлет, Саске прикидывал мотивы его ухода. Не любит быть обязанным или испугался чего-то? Наваждение закончившейся ночи стихло, обозначая, пожалуй, лишние детали с понимающим снисхождением. У Наруто не хватит духу спрашивать о них, а Учиха не видит в том смысла. Волноваться надо о существенном. *** Квартира глухо молчала день за днем, оживляемая нудной, режущей по ушам трелью звонка, способного поднять и мертвого, убеждая в отсутствии хозяина, чьи нервы не выдержали бы так долго. Спрашивать по соседям не представлялось разумным – здесь никто ни за кем не следил. В конце концов Саске предпочел считать, что Узумаки уехал к родственникам на неопределенный срок, лишь бы заглушить тонко зудящий внутри голос, ехидно напоминающий, что его бросили, тайно удрав от неудобного разговора. Раздражение срасталось с недоумением, порядочно отвлекая от прежнего распорядка, за что Саске начинал злиться на самого себя, не обязанного принимать участие в чьей-либо жизни и вместо этого полезшего туда с головой. Названную Наруто теткой женщину он узнал сразу, стоило той зайти в лифт в одно из вечерних возвращений с работы. Она приехала одна, с нахмуренным видом изучая что-то в своем телефоне, но Саске посчитал это знаком свыше. - Ваш племянник съехал отсюда? – поинтересовался он, отвлекая ее от экрана. - Племянник? Вы меня с кем-то путаете. Я не живу в этом доме, - уточнила она, покачав головой. - Ваш племянник живет здесь, по крайней мере, так он говорил. Вот, та квартира, - выйдя из лифта вместе с ней, Учиха указал на знакомую дверь. - У меня нет племянников, - озадаченно поглядев на собеседника, женщина опустила руку в сумочку, выискивая ключи. – Мой дядя жил тут, он умер недавно. Квартира пустует месяца два точно. - Вы уверены? – никогда еще Саске не чувствовал себя настолько глупо, но ему было необходимо разобраться в стягивающемся все туже узле тайн и секретов, которыми оплетал его Наруто. - Конечно, уверена, - нетерпеливо заметила женщина, начиная глядеть на Саске с растущим подозрением. - Вы не видели парня примерно моего возраста, с короткими светлыми волосами, не очень высокого? – зашел он с другого краю. Ему нечего предъявить, кроме не слишком точных примет, а имя тот мог и придумать. - Квартира пуста. Дядя жил один и был немолод, понятия не имею, что вам привиделось, - она отперла замки, скрываясь в прихожей. - Но он жил тут! Я его видел! - быстро крикнул Учиха. Женщина торопливо хлопнула дверью, в ее взгляде отчетливо читалось опасение. Спускающийся по лестнице Наруто замер, став невольным свидетелем разыгравшейся сцены, но его заметили раньше, чем он успел скрыться. - Ты! – Саске круто развернулся, подходя к нему вплотную. – Какого черта?! - Не трогай меня, - Узумаки дернул плечом, сбрасывая руку. - Ты морочил мне голову своей брехней и врал, давя на жалость, - многочисленные несостыковки частично объяснялись придуманным обманом, но Саске необходимо узнать все полностью. - Я тебе не врал! – запальчиво воскликнул Наруто, протискиваясь между стеной и не пускающим его парнем, поймавшим ворот оранжевой футболки. - Нет уж, объяснись. Кем тебе приходится та женщина? Решил поразыгрывать из себя мертвого дядюшку? – Учиха почти вплотную приблизился к нему, все больше злясь на то, что позволил провести себя настолько элементарно и глупо, проникнувшись положением «несчастного и брошенного» обманщика. - Ты до сих пор не догадался, - кривая усмешка Наруто вздернула вверх уголок губ, придавая его лицу нездешнюю обреченность. – Я и так уже мертв. Все началось в день, когда Наруто умер. Несчастный случай, обрушивший плохо закрепленную вывеску на голову проходящего по тротуару парня, и распростертое на асфальте тело, окруженное кучей зевак и сочувствующих. Он умер мгновенно – приехавшие в считанные минуты врачи и полиция ничего не смогли бы сделать, кроме опросов начавших расходиться людей да составления протокола. Впервые после смерти Наруто обнаружил себя в пустой квартире на седьмом этаже, не осознающий случившегося и порядком удивленный неизвестным местом. Полная картина обрела смысл несколько дней спустя: его не видел и не ощущал никто из живых, сколько бы ни бился, привлекая внимание то криками, то размахиванием рук перед носом очередного жильца. По разговорам явившейся с риэлтором будущей хозяйки квартиры удалось выяснить, что его занесло к ее на днях умершему дяде, а потом уехала и она, бросив пустующее жилье до улаживания вопроса с наследством, и Наруто не оставалось ничего, кроме как занять его за неимением более подходящих вариантов. По неизвестной причине ему не удавалось покинуть здание, словно какая-то неведомая сила тянула обратно, стоило подойти к подъездной двери слишком близко, заперев в одиночестве и без единой подсказки к тому, как исправить свое существование. Шок и неприятие постепенно сменялись раздумьями о будущем и о том, есть ли оно по-прежнему у него, отвергнутого жизнью и не принятого смертью, а те – смирением перед неизменностью каких-то неподвластных человеку законов, на разгадывание которых у него теперь, возможно, найдется целая вечность. Именно в таком состоянии Наруто и встретил Саске, натолкнувшегося на него, как на живого и материального. - Я думал, ты псих, - медленно проговорил Саске. – Да ты и есть псих. Слова резали горло плотным шершавым комком, застревая и с трудом выбираясь наружу. Признание не укладывалось в голове, абсурдностью невозможного ввинчиваясь в мысли, не готовые принять подобное. - Когда ты сказал, что все понял, я на секунду поверил. Мне нужно было кому-то довериться, бесконечно скрываться не выйдет, - Узумаки, казалось, не слышал. Учиха резко качнул головой, призывая молчать. Информации слишком много, течет, не останавливаясь, блокируя ответственные за реакции тела импульсы, иначе он бы уже ушел, покрутив пальцем у виска и насмешливо предложив обратиться к врачу. Останавливал Наруто: его подернутый опустошающей болью голос, вздрагивающие пальцы, тянущиеся к щеке, вычеркнутость из рвущегося вперед мира, за которым не поспевал. Не мог он настолько хорошо притворяться, но и быть нормальным ведь тоже не мог? - Зачем этот цирк с тетушками и отъездом? - А ты бы мне поверил? – просто спросил Наруто. – Если и сейчас не хочешь признавать, потому что это не укладывается в логику, а без нее ты чувствуешь себя слабым. - Так ты поэтому за мной увязался? – припомнил Учиха, как его караулили в подъезде, ища любого шанса пообщаться. - Сначала да, - Узумаки немного смутился, привалившись спиной к стене и не глядя больше на Саске. – Думал, раз ты видишь меня, то и другие вскоре тоже начнут. Хотел понять, что в тебе такого особенного. А потом ты понемногу оттаял, хоть и не собирался сближаться с кем-то, – он замолчал ненадолго. – Жалко, что мы не познакомились, когда я был жив. - Я все равно не верю, - Саске едва ли уловил обращенные к нему слова, подсознательно ожидая смены настроения парня, после которой он обычно убегал под защиту стен и замков чужого дома. - Я не мог придумать, как тебе рассказать. А твоя подруга сделала бы еще хуже, поэтому нам не стоило знакомиться. Она не слышала моего голоса – ей повторял ты. - Твои родители не с этого этажа? Ты тихий и не причиняешь никому вреда, поэтому гуляешь, где хочешь? – Учиха упорно вбивал очередную подпорку в разъезжающуюся теорию, выстроенную за неимением должных фактов как попало. - Ладно, я покажу, - схватив его за руку, Наруто устремился вниз, перепрыгивая через ступеньку, и Саске отстраненно отмечал, что его ладонь мягкая и теплая, ничем не отличающаяся от десятков других ладоней, которых касался прежде. Ведущая на улицу дверь разблокировалась по нажатию боковой кнопки на утопленной в бетон панели, тонко пискнув сигналом открытия, но дверь не поддалась Наруто ни на сантиметр, сколько ни толкал ее, наваливаясь всем телом. Саске видел, что он старается изо всех сил – обычно открыть ее не составляло большого труда. - Теперь веришь? – тяжело выдыхая, развернулся к нему Узумаки. *** Саске поверил не сразу: понадобился не один день демонстраций и подробных расспросов, во время которых так хотелось подловить Наруто на лжи, навсегда сделав мистику хитрой авантюрой, однако он был верен себе, не сбиваясь и не путаясь в мельчайших подробностях. А когда Учиха выложил перед ним распечатанный из интернета лист с симптомами и клинической картиной синдрома Котара[1], рассмеялся ему в лицо, уйдя на кухню. Само собой сложилось, что они стали жить вместе после участившихся визитов вступающей в права наследования женщины, из-за чего Наруто приходилось подолгу проводить у Саске. Он охотно демонстрировал свои отличия, готовый сделать что угодно, лишь бы Учиха поскорее поверил в открывшуюся правду, объясняя мелочи и предугадывая вопросы. Так, выяснилось, что он больше не нуждается в еде и питье – причина отсутствия в квартире на седьмом нормальных продуктов, попросту не нужных парню. Он готовил на одного, оставляя для Саске незамысловатый ужин к моменту возвращения домой, чтобы как-то оправдать свое существование в очередной чужой квартире. На него не реагировали ни люди, ни животные, что Наруто также показал, дотронувшись до спины заходившей в лифт соседской девочки – та не почувствовала касания, спокойно уехав наверх и не зная, что ее только что окликнули по имени. Пришлось отказаться и от посиделок на лестнице: только теперь до Саске дошел смысл бросаемых людьми странных взглядов при виде одинокого парня, бормочущего что-то себе под нос, и не стоило наводить их на новые размышления. В конце концов он смирился – неохотно, отрицая свою веру и ища ей замену, потому что не мог сдаться первым, капитулировав перед неведомым, представлявшимся с ранних лет пестрой толпой ёкаев, аякаши или безобидных божков, чьи маленькие святилища можно найти в старых деревнях вдоль дорог. У неведомого не должно быть внешности и улыбки обыкновенного человека, с которыми вместе едет по утрам на работу, чуть внимательнее приглядываясь теперь к каждому из них. Наруто был как будто соткан из плоти и крови, и, обнимая его по ночам на широком футоне, Саске с волнительным удивлением водил пальцами по волосам и тонкой извилистой линии ключиц – таким настоящим и таким несуществующим. А потом, полуслучайно скользя губами по внутренней стороне запястий, на некоторое время замирал так, с отчужденным спокойствием признавая сделанный незаметно для обоих выбор, подтверждающийся молчаливо жмущимся к нему Наруто. По вечерам он ждал его домой, а выходные все чаще делились на двоих, изредка будоражимые приступами неверия Саске, места для которых почти не осталось. Он изучал Узумаки незаметно, но и сам оказывался объектом изучения не терявшего надежды понять себя парня. - Люди слишком заняты собой, - подвел он как-то итог наблюдений, - у них полно забот и нет ни секунды, чтобы заметить что-то необычное. А ты не такой. Наверное, поэтому и видишь меня. В тебе есть пустота, которую нужно закрыть. Я до сих пор ее иногда чувствую, но уже не так ярко. - То есть по-твоему, я пустышка? – хмуро глянул на него Саске, отрываясь от открытой в браузере статьи. Философствования Наруто были чужды ему. - Я такого не говорил, - фыркнул тот, переворачиваясь на спину и почти утыкаясь затылком в колено Учихи. – Наоборот, в тебе осталось место для чего-то большего, чем рутина и бытовые проблемы, поэтому воспринимаешь меня. Знаешь, как скучно бродить туда-сюда без общения? Это сначала страшно было, пока я не понял, куда попал, а когда разобрался – не знал, куда себя девать от однообразия. - И ты никогда не был знаком с тем человеком? Косвенно, через родителей, например. - Точно нет, - Наруто не раздражали повторяющиеся вопросы – если Учихе удастся что-то сообразить насчет него, пусть спрашивает. – Я даже никогда не был в этой части города. Не знаю, зачем меня забросило именно сюда. – Он помолчал, выстраивая в голове какое-то одному ему понятное обоснование. – Тот мужчина только что умер, и я тоже умер. Может, смерть просто притягивается и ищет подобное. - Почему ты вообще застрял в таком состоянии? – озвучил Саске давно занимающий его вопрос. Называть Узумаки живым противоречило логике, призраком – реальному положению вещей. Не похож он на полупрозрачную бестелесную сущность, как ни крути. Может даже порезаться или удариться – только последствия исчезают почти мгновенно без следов. - Не знаю, - задумчиво произнес Наруто. – Но раз я не исчез, значит, что-то держит. - У тебя могли остаться незаконченные дела? – предположил Саске. - Вроде нет. В моей жизни не происходило ничего важного и даже не намечалось. - Расскажи подробнее, - попросил Учиха, давно желающий познакомиться с прошлым Узумаки ближе. - Я жил с родителями в одном из пригородов, у нас был частный дом, а братьев и сестер у меня нет. Ходил в школу как все. У меня немного вспыльчивая мама, но папа умеет находить к ней подход и задобрить ее, когда она на нас злится по пустякам. Я хочу поступать на архитектора, - увлекшись, Наруто заговорил о себе в настоящем времени, отрицая и забывая о смерти. - Ты ничего не слышал о родителях с тех пор? – Саске показалось, что он почти нашел зацепку, способную сдвинуть дело с мертвой точки. - Откуда? Про меня и в новостях не упоминали. Незначительные происшествия им не интересны, вот аварии или катастрофы всякие – другое дело, - спокойно разъяснял Узумаки, старательно изображая равнодушие и безразличие к своей судьбе, с циничной честностью разложенной на составляющие: скучный неликвид для телеканалов и маленькая семейная трагедия, о которой знали единицы. - А ты, - Саске наклонился над ним, глядя прямо в глаза, - хотел бы связаться с ними? *** Разморенные летним зноем улицы, пропитанные солнцем и сухой пылью, сонно застыли в отдаленном квартале частного сектора, заставив Саске некоторое время побродить мимо похожих двухэтажных домов, напоминающих родительский. Старательно нарисованная Наруто кривоватая карта получилась не в масштабе, ведя от станции до отмеченного на бумаге крестом адреса дольше предполагаемого. Высоко в ветвях акаций распевались цикады, чье стрекотание накладывалось на едва слышное гудение проводов – где-то неподалеку точно стояла трансформаторная будка. Не встретилось по пути и людей, укрывающихся в прохладе кондиционеров. Район явно был небедный, и жители могли позволить себе их. На воротах значилась незнакомая фамилия – не Узумаки, как предполагалось вначале, и Саске на всякий случай пристальнее изучил карту, мысленно перепроверяя свой путь, а потом ткнул пальцем в блестящую выпуклую кнопку звонка. Он так и не сочинил правдоподобной легенды о себе и о том, откуда знает Наруто, надеясь сориентироваться на месте. В проеме открывшейся двери показалась женщина с длинными красновато-рыжими волосами, взирающая на гостя с молчаливой тоскливой усталостью. - Я пришел по поводу Наруто. Вашего сына, - крикнул Саске прежде, чем она захлопнула дверь. Учиха просидел у них до вечера, обратившего полуденную жару в мягкое тепло уходящего к горизонту солнца, разбрасывающего длинные косые тени по полу и стенам. Родители Наруто нашли в себе силы уделить ему время, хотя по лицу матери было видно, как тяжело дается ей эта вежливость. Отец долго выспрашивал о самом Саске и его с Наруто отношениях, заметив, что не помнил у сына таких друзей, вынуждая соврать о недавнем знакомстве, после чего связь с Узумаки пропала, и потребовалось несколько месяцев на розыск. Растерянность Учихи играла только на руку, добавляя правдоподобности – он не мог совместить две реальности в одну, в которой ждущий дома парень окажется сыном семейной пары, до сих пор не осознавшей его смерть. Все вокруг жило и дышало им, не исчезая из памяти вещей, непотревоженно хранивших слепок его незримого присутствия. Совместные фотографии с отцом и матерью, начиная с детского возраста, любимая чашка с ярким оранжевым рисунком, стоящая в шкафу среди прочих, пара томов манги, будто бы случайно забытых на подоконнике. Смерть изгонялась отовсюду, заменяемая слепой верой в неосуществимое, позволяя считать Наруто всего лишь уехавшим на неопределенный срок и вот-вот готовым вернуться. Излагать правду значило бы укрепить этих людей в своих иллюзиях, если бы они вдруг не посчитали откровение бредом сумасшедшего или издевательской насмешкой. Саске не винил их за слабость, делясь какими-то полупридуманными историями из общего прошлого и спрашивая о недостающем. Единые в своем горе, Минато и Кушина осиротели куда сильнее, чем Наруто, отказываясь принимать настоящее, выжженное из сердца вместе с утратой. И как поступить в подобной ситуации: намеренно забыть, переживая шок и первую волну неприятия, или тянуть его за собой, пока не отомрет само, исторгнутое прочь, Учиха не знал. Чувства множились и рассыпались, позволяя только слушать сидевшую напротив женщину, которой необходим был новый собеседник, делящий вместе с ней ее память о сыне. Она держалась на удивление стойко – выдавал срывающийся изредка голос да подрагивающие руки, то сцепляемые в замок, то складываемые на коленях. Минато преимущественно молчал, поправляя жену, когда она в чем-то ошибалась, и в нем едва угадывался жизнерадостный улыбающийся отец семейства, глядевший с расставленных на полке фотографий. - Мы всегда будем помнить Наруто. Что бы ни случилось, - Кушина украдкой вытирала скопившиеся в уголках глаз слезы. - Я искал его слишком долго. Контакты потерялись, - Учиха изучал пристальным взглядом светло-салатовые шторы на окнах, избегая смотреть на обоих супругов и пасуя перед живыми человеческими эмоциями, недоступными ему в полной мере. - У него было много друзей, они до сих пор иногда еще приходят, - пояснил Минато, обнимая жену. – Кое-кто приносил вещи, которые брали у нашего сына, не успев отдать. - Он не успел познакомить меня с остальными, - сказал Саске, предупреждая рассказы о каких-то, неизвестных ему приятелях и одноклассниках из прошлого Узумаки. Не за ними, не ради них он здесь. – Я думал встретиться после поступления, когда пройдут экзамены, - ложь плелась легким быстрым узором, накладываясь на канву правды, сшиваемой воедино ради чужого успокоения. - Спасибо, что навестили нас, - Кушина почти взяла себя в руки, придавая голосу твердость. – По крайней мере, так я верю, что про нашего сына продолжаем помнить не только мы. Прощаясь и пожимая протянутую руку, Саске малодушно признал, что хочет поскорее уйти, вырвавшись из вакуумной безжизненности некогда дружного и наполненного любовью дома. Любовь способна душить настойчивее и безжалостней вражды, обращая счастье в наказание. - До свидания, - сказал Саске, понимая, что никакая сила не заставит его прийти к ним снова. Не взбодрила и почти полуторачасовая поездка обратно – хмурый Саске коротко кивнул встретившему его Наруто, скрывшись в ванной раньше, чем тот начал задавать вопросы. Стоя под упруго бьющими по спине теплыми струями, он пролистывал в голове события вымотавшего скорее психологически дня, не готовый повторяться. Он пообещал Узумаки найти родителей, но ни о чем большем они не договаривались. Трансформирующаяся в легкое раздражение усталость походила на способ эмоциональной защиты от непонятного и чуждого, нарочитой грубостью избавляя от бесцеремонных проникновений во внутренний мир, впервые за долгое время переосмысливаемый и меняющий что-то в восприятии. - Ты… - выглянувший из кухни Наруто протянул стакан холодной пузырящейся газировки. - Да, - ограничился односложным ответом он, прикладываясь к стеклянному краю, и больше они к этой теме не возвращались. Дни потянулись по-старому, с однообразным постоянством прокручиваемые вперед, за что Учиха был даже благодарен им. Им и Наруто, чутко уловившему его настрой и ни словом не обмолвившемуся о просьбе, ради которой все и затевалось. Саске хватало того, что есть, насколько бы нереален ни был выросший потихоньку вокруг мир, сложенный из просмотров вдвоем включенных на ноутбуке фильмов, дискуссий на становящиеся общими темы или теплых рук Наруто, обнимающих по ночам. Он не стремился ничего уточнять, навешивая ярлыки и раздавая определения лишнему, складывающемуся из жестов и взглядов, а Учихе не требовалось переводить их во что-то большее, давая своей привязанности совсем другое имя. Будущее всегда ограничивалось следующим днем, вслед за которым могло вернуться одиночество: Саске понимал и в какой-то мере страшился этого, рациональной частью себя осознавая невозможность поглотившей его доступно-иллюзорной вечности. И начать раздавать долги следовало с последнего. - Я ездил к твоим родителям, - заявил он, нарушая рассеянное уединение одного субботнего вечера. Наруто играл в открытую на весь экран флеш-игру, увлеченно кликая мышкой на разноцветному полю. - Я знаю, - щелканье прекратилось, и он закрыл окно. - Ты ничего не спрашивал про них, - Саске поморщился от послышавшихся в своем голосе ноток недоумения, будто бы Наруто обязан требовать от него доклада и нарушает негласное правило. - Всему свое время, - вздохнул он. – Тебе не хотелось вспоминать, и я не стал. Все равно когда-нибудь сказал бы – ты же обещал. Его непоколебимость заставила Учиху внутренне содрогнуться, и он отошел ближе к окну, изучая хорошо известные вывески и связки проводов, тянущиеся вдоль автострады серо-черными гроздьями. Нельзя испытывать столько доверия к людям, разве никогда не расплачивался за него? - Я думал, так бывает только в фильмах. Идеальная семья, любящие родители, взаимовыручка и поддержка. Без тебя в них что-то раскололось, и заменить это никем не получится. Они старались не подавать виду, но такое не скрыть. Саске почувствовал, как подошедший со спины Наруто положил ему ладони на плечи, сжимая их. - Обычно время действительно лечит, а для них оно просто остановилось. Они никогда тебя не забудут. - Ты не стал говорить… - Нет, - Учиха понял сразу. – Я представился твоим знакомым, сказал, что потерял связь с тобой. Для них тебе лучше оставаться живым в их памяти. - А как они, мама и папа? – голос Наруто с каждым вопросом звучал все тише. - Им тяжело. Когда умирают на войне или даже из-за другого человека – это понятнее и легче осознать, потому что есть виновный, тот, кого можно ненавидеть, мечтая наказать. В несчастных случаях судить некого, потому что полностью виновных нет и желания отомстить тоже нет. Невозможно бороться со случайностями как с живыми противниками. Твоя семья понемногу научится справляться с неизбежным. - Спасибо, Саске… Давление на плечи исчезло, побуждая продолжать, отдавая наконец Наруто предназначающуюся ему последнюю весть от родителей. Дальше станет легче, обязательно станет для всех. - Я не знаю, правильно так или нет, может, они делают себе хуже, но в доме ничего не изменилось, даже кружку твою не убрали с полки. Как будто ждут твоего возвращения в любой момент… - Саске осекся, оборачиваясь к ломкой, обжигающей пустоте за собой. – Наруто? В комнате больше никого не было. Примечания: [1] Синдром Котара – психическое заболевание, пациент может считать себя уже умершим или лишившимся важных органов, например, сердца, а также отрицать существование окружающего мира, предсказывать ему скорое разрушение и т.д.