Не оставляй меня (Where I can't follow)

Он проснулся от противного гула люминесцентной лампы. Комната все больше наполнялась этим противным жужжанием. Наконец он открыл глаза. Комната напоминала сплошное пятно бежевого цвета, в которой даже мебель была чем-то размытым. - Доброе утро, мистер Холмс! – звонкий веселый голос разрезал тишину. – Сейчас почти время завтрака. Хотите пойти в кафе? Он медленно повернул голову. Рядом с его кроватью стояло неясное пятно синего цвета. - Ох, я совсем забыла! – обладательница голоса протянула ему очки. Металл приятно холодит кожу. Но Шерлок ничего не делает. – Вот, я помогу вам. Она забрала очки из ладони Холмса и водрузила их ему на нос. Его взгляд прояснился, и он увидел рядом с собой молодую женщину, которая улыбалась теплой улыбкой. Она принесла ему халат. Шерлок бросил на нее взгляд: ее белокурые волосы были забраны в высокий хвост. НЭНСИ, было написано крупным шрифтом на бейдже, что крепился к карману на левой груди. – Ну, вот. Вы готовы одеваться? Он посмотрел на женщину, но ничего не сказал. Ох, Шерлок продолжал изучать ее. Он знал, что ее мать больна, у нее есть две собаки и хорек, неверный муж и ребенок, из-за которого они не разводились. Но он снова промолчал. Она взяла его под руку и повела в ванную, где почистила ему зубы и одела. Он не смотрел в зеркало. Он хотел бы, чтобы она ушла, но никогда бы не сказал об этом. Пропустив завтрак, Шерлок толкал свои ходунки по направлению к саду, усаживаясь на скамейку. Прохладный весенний ветер обволакивал его. Он просидел на скамейке Бог знает сколько в окружении бабочек и смотря расфокусированным взглядом перед собой. Нэнси вернулась, чтобы позвать его к обеду, но он лишь отмахнулся, вдыхая свежий воздух и желая почувствовать смог Лондона и проклинать Майкрофта. Она отошла от него, бормоча что-то про нерадивых пациентов и последствиях их «капризов». Шерлок понял, что задремал, когда почувствовал руку на своем плече. Он вздрогнул, обернувшись. Мужчина сел на скамейку рядом с ним. - Я не хотел тебя напугать, я – Грег Лестрейд, - сказал он. – Младший. Он знал. Этот мужчина имел глаза и рот своего отца. Только скулы матери. Он это знал и так. Грегори показывал фотографии своего старшего сына, желая обратить на него внимание. - Мой папа, - начинает Грег. – Мой папа умер. Шерлок закрыл глаза. - Мы перебирали его вещи и нашли вот это, - он достал из сумки большую книгу. – И мы подумали, что вам бы захотелось, чтобы она была ваша. Холмс взял в руки книгу. Она достаточно большая, обтянута кожей. На переплете ее была лента. Кожа местами потрескавшаяся. Она определенно видела свои лучшие дни. Грег-младший смотрел на него с надеждой. Чего ждал этот мальчишка – неизвестно. Повисает неловкая пауза. - Хорошо, - наконец сказал он. – Я должен идти. Рад был повидать вас, мистер Холмс. Шерлок не открыл книгу, когда Грег ушел. Он не хотел знать, что там. Он хотел, чтобы его оставили в покое. Одиночество – это то, что было с ним. Одиночество защищало. Друзья защищали тебя. «У меня нет друзей», - подумал он. Солнце садилось на Западе, когда Нэнси вернулась. Сделав ему выговор по поводу того, что он весь день просидел на солнце, женщина повела Шерлока обратно в комнату. Несмотря на убийственный взгляд, брошенный в ее сторону, Нэнси все же принесла ему книгу. Он невозмутимо положил ее на тумбочку, такую же старую, как и он сам. Он чувствовал себя так же, как эта книга. Старые, изношенные суставы ломят. Сам организм истощился, нуждающийся в заботе. Он стал просто реликвией другого времени. Иногда он посматривал на этот фолиант. Он как будто шептал ему о том, что уже прошло. О давно забытых вещах, воспоминаниях. Он сопротивлялся. Сопротивлялся в течение нескольких дней, а потом недель. Постепенно он стал задумываться над тем, что находилось внутри. Что же Лестрейд хранил там? Что он оставил для своих детей, которые проехали такой большой путь, передавая эту вещь Шерлоку? Не было на свете тайны, которой он бы смог воспротивиться. Он взял ее однажды ночью, встав с постели, и какое-то время вертел в руках. Ее вес говорил о многом. Это был дневник? Хотя вряд ли сын отдал бы такую вещь. Шерлок открыл ее, услышав легкий треск кожи. И это было не то, что он ожидал. Это был альбом. Там, на первой странице, была газетная вырезка, в которой говорилось об их с Лестрейдом первом деле. Потертая, пожелтевшая, но вполне узнаваемая вырезка. Он переворачивал страницы и видел все больше вырезок, больше заголовков. Его имя сначала указывалось мимоходом, почти терялось в куче другой информации, но с каждой страницей, с каждой вырезкой становилось все значимей. На какие-то статьи Шерлок не обращает внимания, некоторые бегло просматривает.

«При попытке убийства застрелен таксист» «Приют сгорел дотла» «Сотрудник банка оказался замешан в контрабанде» «Похищенный премьер-министр спасен благодаря частному детективу» «Частный детектив заколол дикого кабана» «Взрыв в центре Лондона» «У политического деятеля изъяли партию наркотиков» «Проникновение на правительственную базу» «Шерлок Холмс: фальшивка или нет?» «Самоубийство гения-самозванца» «Похороны детектива-обманщика посетило всего несколько человек» «Мориарти был реален» «Возвращение Шерлока Холмса» «Детектив сфальсифицировал свою смерть, чтобы защитить друзей и близких»

Образы проскальзывают перед его глазами с каждой новой строчкой. Помимо статей были еще и фотографии. Каждые несколько страниц одна или две были приклеены к краю листа. Было больно на них смотреть. Слишком много улыбающихся лиц. Лестрейд… Молли… миссис Хадсон… Майкрофт… Д… Он продолжил чтение.

«Детектив-консультант снова в деле» «Обезврежен террорист» «Капрал уволен со службы с лишением прав и привилегий» «Свадьба детектива и его блогера» «Авария в подземке» «Детектив произведен в рыцари» «Объявлена война с Францией» «Детектив и его блогер воспитывают суррогатного ребенка» «Попытка убийства провалилась» «Джим Мориарти жив» «Подозреваемый в ограблении заявляет, что его подставили» «Схвачены нацисты, выслеживавшие выживших жертв холокоста и их потомков» «Сын известного детектива и его блогера утонул в бассейне: подозревается убийство»

Шерлок закрыл книгу, кинув ее через всю комнату. Этой ночью ему снился Хэмиш. Ему снились его розовые щечки и непокорные каштановые кудри. Ему снилось, как малыш поднимался наверх, к миссис Хадсон, и возвращался, держа по печенью в каждой руке. Шерлок проснулся и заплакал. Плохое настроение на весь день обеспечено. И все же Холмс поднял книгу. Он отклеивает со страницы фотографию Хэмиша, помещая ее на столике, и продолжает чтение. После смерти его сына наступила некоторая пауза. Они провели в изоляции, далеко от дел, некоторое время, оплакивая его. Там было все. Его возвращение к работе, спекуляции о состоянии брака, когда он вернулся на 221Б, потому что не смог вынести жизнь в том доме без своего ребенка. Смерть Джима Мориарти он пролистывает сразу. Тут и говорить нечего. Шерлок практически сел в тюрьму за то, что сделал с Джимом перед тем, как его убил. И он по-прежнему считает, что Мориарти недостаточно поплатился за то, что случилось с Хэмишем. Осталось еще несколько страниц. У Шерлока происходит борьба с самим собой. Перевести дух или перевернуть страницу? Вторые рыдания за двадцать четыре часа. Они всегда знали, что Мориарти положит конец их счастью. Они ожидали пуль, взрывов, похищений, может быть, ультиматума, но потом все закончилось. Когда он умер, когда Шерлок убил его, они думали, что теперь в безопасности. Они никогда не думали, что конец придет в тот момент, когда они шли из бакалеи, нагруженные сумками и размышляющие о том, что можно попробовать завести второго ребенка.

«Детектив и его блогер подверглись нападению гомофобов» «Знаменитый блогер жестоко убит» «Шерлок Холмс в критическом состоянии»

Там, среди фотографий со дня свадьбы и других мелочей, было кое-что еще. Там находился конверт, адресованный Холмсу. Его инициалы были выведены рукой, которую он не видел уже очень давно. Он открыл. Конечно же, он открыл его. Шерлок развернул бумагу, пожелтевшую от времени и чудом не рассыпавшуюся. Дорогой Шерлок. Я где-то читал, что когда у тебя все хорошо, обязательно что-нибудь произойдет. Ну, знаешь, мы все-таки живем немного безумной жизнью. И все, что происходит с нами, так или иначе не всегда заканчивается хорошо. Так что я думаю, что сделаю это раньше, чем позже. Я не виню тебя за то, что случилось с Хэмишем. Я не виню себя, и ты не делай этого. Мы сами творцы своей судьбы. Так что я думаю, если бы мы отмотали время назад, ничего бы не поменялось. Ты сказал «опасность», помнишь? – и вот я здесь, с тобой. И с тобой я и останусь. Я люблю тебя, Шерлок. Я знаю, что говорю тебе об этом постоянно. Но, мне кажется, иногда ты мне не веришь. Так что вот. Я люблю тебя. Я бы хотел иметь достаточный талант, чтобы написать тебе сонет. Ну или что-нибудь другое не менее романтичное. Но, увы, ты - муж военного врача, а не поэта. Я надеюсь, ты не жалеешь об этом. И я знаю, что ты не жалеешь. Твой любящий муж. Джон. Он заплакал. Это некрасиво, это очень плохо, но он не мог себя остановить. Все его тело сотрясалось от рыданий. Нэнси вбежала в комнату. Ее красивые глаза были широко раскрыты. - Что такое? Мистер Холмс, что произошло? Через две минуты три другие медсестры также прибежали в палату. Они уложили его на кровать, а Нэнси приспустила край пижамы, оголяя бедро и делая укол. Галоперидол производил странный эффект. Он медленно повернулся на постели, будучи слегка дезориентированным. - Вам надо отдохнуть, - сказала Нэнси, давая другим медсестрам выйти. – Просто закройте глаза. Но он не сделал этого. Он посмотрел на пустой стул в конце комнаты и улыбнулся. - Джон, - сказал Шерлок. Нэнси удивленно открыла рот. - Я скучаю по тебе, - сказал он мгновение спустя пустому стулу и тут же фыркнул. – Спать - скучно. Нэнси выскочила из палаты, через мгновение вернувшись с другой медсестрой. Женщина приложила палец к губам. - Я не хочу, чтобы ты уходил, - его голос ломается. – Не оставляй меня одного снова, Джон. Нет… не уходи от меня. Нэнси ушла, утягивая за собой другую медсестру. Разговаривать с кем-то, кого нет – плохой знак. Нэнси позвонила врачу. - Он не разговаривал почти двадцать лет, - отрезал врач. – Это эффект от галоперидола. - Но сэр… - У него галлюцинации. Просто побочный эффект. Хватит звонить мне по пустякам, просто делайте свою работу, - связь оборвалась. Она периодически заглядывала к нему в комнату в течении ночи, наблюдая, как Шерлок спит, обхватив фотографию маленького мальчика. Она ожидала неизбежного. На следующее утро в газетах появилось срочное сообщение:

«Гениальный детектив скончался»