Chanyeol SM 2711

- Кёнсу-я, ты самый лучший в мире друг! – не унимался Чонин, рыская по комнате Бэкхёна в поисках одной весьма пикантной вещички, пока его друг стоял на страже входной двери. – И как только ты согласился мне помочь? Я тебя просто обожаю! - Сколопендра, - бесстрастно обронил Кёнсу, выглядывая в щелочку дверного проёма и наблюдая, не несет ли уже Бён к ним поднос с чаем и печеньками. – Ты пообещал достать мне сколопендру в городском дендрарии. О, какой же был наивный Ким Чонин, полагая, что: - Да, достану я тебе эту твою бабочку, хён! Как там её? Скроло, скало… ну в общем это крылатое животное будет у тебя, я тебе гарантирую! Знал бы Чонин, что его довольно скудные познания в энтомологии сыграют с ним весьма дурную шутку, то никогда бы не втянул в это дело Кёнсу. Как можно было догадаться, Ким Чонин являлся закадычным другом Чанёля еще со средней школы и сейчас по поручению того самого Чанёля он был занят супер секретной миссией по обнаружению дилдо, которое Пак подарил Бёну. О, да, ПакЧан всё еще жаждал отомстить коварному силиконовому разлучнику и главной причине их ссоры с Бэкхёном. Попкорн его сознание продолжало упрямо игнорировать. На самом деле вся эта четверка довольно давно и прочно дружила между собой. Кёнсу с Чонином были неразлучны практически с детского сада, как и Бэк с Чанёлем, друг с другом же они сошлись лишь в средней школе. Но самое интересное было то, что все они жили на одной улице, но в разных ее концах. Улица оказалась довольно длинная, поэтому-то они и ходили в те начальные школы, которые находились около их домов, а средняя школа с экономичесским уклоном располагалась аккурат посередине улицы, там-то и встретились наши герои. Бэкхён и Чанёль оказались в разных классах, и когда на первом большом перерыве в столовой за общим столом представили друг другу своих соседей по парте, то по судьбоносным стечениям обстоятельств ими оказались До Кёнсу и Ким Чонин. До и Киму ничего не оставалось, как переглянуться и дико заржать к общему изумлению парочки Чана и Бэка. Еще больше они удивились, когда узнали, что Кёнсу и Чонин такие же друзья детства, как и они сами. С одной стороны казалось бы, что в этом удивительного? Но то, насколько отличались парни друг от друга и что у них могло быть общего, приводило всех окружающих в замешательство. Чонин уже в свои тинейджерские годы выглядел весьма привлекательно с заметно выступавшими мускулами под школьной белой рубашкой. Хитрые проницательные глаза и пухлые губы в совокупности со смуглой кожей, придававшей ему некий неуловимый шарм, делали его безумно популярным среди девчонок, даже несмотря на то, что зачастую его внешний вид был растрепан и небрежен из-за всевозможных мальчишеских драк и игр. В противоположность ему Кёнсу выглядел как стопроцентный заядлый ботаник, что в какой-то степени было верно. Всегда аккуратная прическа, в которой волосок уложен к волоску и такая же чистая и аккуратная форма, где брюки обязательно со стрелочками, а воротник рубашки старомодно накрахмален – такими были неизменные характеристики До. Казалось, никакие пятна не приставали к одежде Кёнсу, а, наоборот, в благоговейном страхе отскакивали от неё. Завершали же образ примерного отличника неизменный кожаный портфель и очки в дурацкой оправе, делавшие и без того большие глаза Кёнсу просто огромными. По своей натуре До не любил людей и сходиться он ни с кем не собирался ровно до тех пор, пока они сами не проявляли к нему хоть какой-либо интерес. Чонин же напротив был очень общителен и любопытен и лупатый карапуз с сачком в саду их новых соседей сразу привлек его внимание. Маленький Кёнсу не стал отталкивать чумазого и слишком активного мальчишку от себя, тем более он помогал ловить ему бабочек, а позже различных жуков и даже тарантула сбежавшего из его домашнего террариума. Вот так в те далекие дни и зародилась дружба между у-меня-нет-чувства-самосохранения-Чонином и я-не-такой-простой-пай-мальчик-каким-кажусь-Кёнсу. По большому счету До действительно не отличался от большинства школьных зубрил, если бы не его весьма специфическое хобби, которым он увлекался с тех пор, как в возрасте трех лет поймал первого светлячка в банку. Кёнсу интересовался энтомологией, причем делал это весьма странно. Если в детские свои годы он просто тащил к себе в комнату всё, что ползает, летает и бегает, заключая ползучих гадов в банки, то позже невольному свидетелю, окажись он случайно в комнате До пришлось бы не по себе. Он коллекционировал бабочек. Ловил их сачком в саду, отправляя каждую в банку, а затем, набрав достаточное количество и удостоверившись, что таких у него еще нет, он бережно извлекал их чешуйчатые тела из стеклянного плена, чтобы аккуратно проткнуть иглой живое, еще трепыхающееся тельце и поместить его под застекленную доску с аккуратной надписью на корейском и латинским языках с названием насекомого. Бабочки, наверное, были самой большой страстью Кёнсу – красивые, хрупкие, готовые вот-вот рассыпаться от одного неверного касания. В этот момент До ощущал себя вершителем судеб, ведь именно ему предназначалось решать кто умрет пригвожденный острой иглой к твердой картонке, а кто улетит на свободу. Бог Насекомых. Помимо прекрасных созданий, украшавших его комнату своими мертвыми телами, развешенными в рамках по стенам в строгой геометрической последовательности, у Кёнсу в разное время жили в террариуме пара мадагаскарских тараканов и тарантул. Паучка любовно звали Питер Паркер. И вот на днях Питер скончался, тот самый, которого как-то помогал поймать Чонин и чуть не обделался, когда Кёнсу попросил его замереть и не шевелиться, а то он может навредить Питеру, который перебирая мохнатыми лапками взбирался по свитеру Кима. Чонин грохнулся в обморок, впечатываясь носом в ковер, который и смягчил удар, а Кёнсу тем временем любовно отодрал Паркера от свитера донсена и засунул в террариум. А на днях они с почестями похоронили его в саду До в коробке из-под БигМака. И теперь Кёнсу упорно желал заполнить пустующий террариум, но что именно из себя представляет сколопендра До решил пока не сообщать так удачно подвернувшемуся со своей просьбой ему помочь Чонину. - Иуу… Я, кажется, нашел его…, - скривился Чонин, приподнимая шторку и открывая взгляду Кёнсу весьма внушительных размеров секс-игрушку, стоящую на стопке журналов. - Ну, и чего ты ждешь?! Давай быстрее бери! Лицо Кима приняло безумно жалостливое выражение вперемешку с отвращением. - Кёнсу-я, да ты хоть представляешь, где он побывал у Бэкхёна?! Он же его себе в зад совал… Фууу…. Я не могу его после этого трогать. - Не умеешь, не берись! – До уже натягивал желтые резиновые перчатки и вытаскивал пластиковый пакет из своего портфеля. Он оттолкнул Чонина от окна, взял дилдо и, завернув его в пакет, молча спрятал их добычу для Пака. И минуты не прошло, как от легкого удара ноги дверь приоткрылась, и в дверном проёме показался Бэкхён с подносом, на котором красовались три полных чашки с чаем и блюдце с печеньем. С кряхтением опустив свою ношу на глянцевую поверхность письменного стола, Бэкхён выпрямился и откинул прядь волос, нависшую на глаза. - Вы уже, наверное, в курсе, да? – шмыгнул носом Бён. - А? Что? Не-не-не… - Да, в курсе, - перебил начавшего было отнекиваться Чонина Кёнсу и бросил на друга весьма красноречивый взгляд. Чонин тут же стушевался. - Ну, ладно, в курсе. Чанёль все рассказал мне сегодня по телефону. - Интересно было бы послушать его версию, - хмыкнул Бэкхён. - Он сказал, что ты изменил ему. Ты изменил ему с… ну в общем… со штукой. - С дилдо. С резиновым хуем. С искусственным членом. Чонин, называй уже вещи своими именами, - с бесстрастным выражением лица Кёнсу протянул руку за своей чашкой чая и сделал первый глоток. - Вот мудак! – взорвался Бэкхён. – А он не забыл упомянуть, как надругался над моей любимой Тэён?? Этот поганый извращенец! Этот.. этот.. скот! Грязное животное!!! Лицо Бэка пылало от гнева, и Чонин с ужасом наблюдал, как его обычно очень миловидный друг со злости разломил печенье в крошки, которое держал в руке. - Бэк, ты это… успокойся, пожалуйста! – Ким осторожно положил руку ему на плечо, слегка похлопывая, чтобы успокоить. – Помиритесь же, ну. - А вот и нет, - продолжал психовать Бэкхён. – Я этого так просто не оставлю! Да, Тэёни? Мы ведь отомстим, так ведь? На секунду Бэкхёну показалось, что Тэён одобрительно подмигнула ему с плаката. Бён мотнул головой, прогоняя наваждение. - Да, всё равно вы помиритесь, - еле слышно себе под нос пробормотал Чонин, заглушая слова шумным глотком вкусного чая. А ведь Чонин и, правда, знал, о чём говорил. Всю среднюю школу они с Кёнсу наблюдали за всеми перипетиями отношений этой неподражаемой и взрывоопасной парочки. Они были свидетелями зарождения этих противоречивых отношений, и каждый при этом находился по противоположную сторону баррикад. А всё дело в том, что подружившись между собой и смирившись быть по разным классам, они негласно разделились на два лагеря: компания Чанёля и Чонина – по умолчанию считалась компанией брутальных мужиков, а Кёнсу и Бэкхёна парни прозвали своими «девчонками». И вот в обществе друг друга Пак и Ким обсуждали истинно мужские темы, такие как балет, кого выберет Киль РаИм себе в спутники жизни в дораме «Таинственный сад» и не задохнется ли плюшевый медведь Чанёля в сумке, если там сделать лишь две дырочки вместо трех. Предоставляя своим «девочкам» обсуждать свои «девчачьи» темы вроде, чьи сиськи круче – Тэён или Суён, после какого пива дольше отрыжка, ну и какой болевой приёмчик эффективнее на противнике. Стоит заметить, что уже тогда взгляд Чанёля частенько вылавливал в толпе их с Каем «подружек» и его отношение к Бэку тоже постепенно становилось не совсем как к другу, а… В общем, Чанёль любил большие задницы. Как у Бейонсе или Дженнифер Лопес. А Бэк к своей великой печали и тайной радости Пака как раз к средней школе набрал лишний вес и отрастил неплохой такой увесистый зад, который Чанёль любил ущипнуть как бы между делом. Бэкхён визжал, бил по большущим ручищам, но это только подзадоривало ПакЧана. Наконец, совсем отчаявшийся Бэкхён упросил родителей подарить ему абонемент в спортзал, где на пару с Кёнсу, который занимался в соседнем помещении айкидо и иногда заглядывал для разнообразия в тренажерку, отчаянно пыхтел на беговой дорожке и других спортивных снарядах. Через полгода его старания были вознаграждены уменьшившейся в размерах, но все такой же округлой и привлекательной попкой и постройневшими ляжками. А на ставшем более радужном горизонте жизни Бэка замаячила первая в его жизни подружка женского пола – миловидная ученица первого класса средней школы - Боми. Бэкхён уже даже сходил два раза на свидание с болтливой школьницей, и потирал руки в предвкушении их первого с Боми поцелуя, если бы в размеренное течение событий с известной развязкой не вмешалось одно обстоятельство, наделенное дурацким воображением и оттопыренными ушами. Чанёля раздирали противоречивые чувства. Копилка его претензий к Бэкхёну уже заполнилась до краев и грозила вот-вот треснуть по швам. Вместо игровых вечеров за приставкой – Чанёль сидел один перед телевизором в комнате Бэкхёна, слушая его бесившее до колик радостное щебетание по телефону с его новоиспеченной пассией, и нервно клацал по кнопкам джойстика, невидящими глазами уставившись в экран и пропуская очередной апперкот Сабзиро в Мортал Комбате. А когда-то они рубились на пару с Бёном, а не с бездушной болванкой диска, вставленной в Playstation. Ох, а были же лучшие времена, с грустью думал ПакЧан. В его временном отрезке, казалось, прошла целая вечность, но на самом деле с тех лучших времён, где он с радостью сжирал отданный Бэком ему на растерзание весьма калорийный сендвич в школьной столовой и коротал совместные вечера за приставкой, прошло не более двух недель. Чанёль понял, что теряет лучшего друга и надо с этим что-то делать. - А ты уже целовался с ней? – поинтересовался Чанёль у только что нажавшего на кнопку завершения вызова на телефоне Бэкхёна, упорно отказываясь произносить имя соперницы и разрушительницы супер-крутой-мужицкой-дружбы. - Эм, нет ещё, - Бэкхён повел плечами. – Я думаю, что с этим не стоит торопиться. - Не умеешь? В глазах Чанёля плясали адские языки пламени. - Хочешь, научу? - Эээ, ты? Научишь? Но зачем? – непонимающе промямлил Бэкхён. Чанёль отбросил джойстик в сторону, подбираясь поближе к незадачливой жертве и вкрадчиво нашептывая. - Как зачем? Бэк, ты же мой лучший друг, я не хочу, чтобы ты ударил в грязь лицом. Обслюнявишь девчонку или укусишь, или что похуже. Она тебя и бросит. Бэкхён начал инстинктивно пятиться от нависающего над ним Чанёля, но затем, поразмыслив недолго и закусив губу, с вызовом посмотрел другу в глаза. - Согласен! - выпалил Бэкхён. - Только вот обещай не кусаться и не визжать, когда я засуну язык тебе в рот. Так надо, - пробасил Чанёль на самое ухо Бэку, втягивая носом запах шампуня Бёна и беря пальцами его лицо, чтобы развернуть миленькую мордашку к себе. Бэкхён едва успел прикрыть пушистые ресницы, как почувствовал упругие, но в тоже время нежные чужие губы на своих. У губ Чанёля был привкус сигарет, которые он курил втайне от родителей, чтобы «нарастить» себе крутость, как он сам любил выражаться. Чанёль аккуратно обхватил верхнюю острую губу Бэка своими и стал нежно посасывать, затем тоже самое, он проделал и с нижней. Чан ласкал по очереди губы Бэкхёна, уже откровенно облизывая их. Бэк даже не понял, когда Пак успел засунуть ему в рот язык и уже нагло хозяйничал там. Осознание до Бёна дошло лишь тогда, когда уже его собственный язык пребывал во рту Пака, отбиваясь за территории своего еще недавно девственного рта и идя в наступление. Бэкхён отскочил, нервно вытирая опухшие и раскрасневшиеся губы тонкими пальчиками. - Интересно, а трахаться ты меня тоже учить будешь? – хриплым голосом, ухмыляясь, спросил Бэк. - Если сам попросишь, - поиграл бровями Чанёль. - Боже, ты такой извращенец, - не удержался от смеха Бён. – Но за урок спасибо. Знал бы Бэкхён, что его свиданию с поцелуем не суждено сбыться, то надавал бы кому-то по глупой и мнительной голове. А все потому, что Чанёль начал потихоньку внутри себя сходить с ума, представляя Бэка, целующегося с этой Боми. Этой кривоногой, плоскогрудой, не умеющей красится и во всех остальных отношениях ужасной Боми. Он ничего лучше не придумал, как выплакаться в жилетку Чонина, сетуя на негодницу-разрушительницу мужской дружбы, умоляя его придумать способ вернуть расположение Бэка. - Не влюбился ли ты в нашего Бэкхёна, приятель? - ржал Чонин в ответ на искрении излияния Чанёля. - А если бы это был Кёнсу? – быстро перевёл стрелки Пак и с вызовом зыркнул на за секунду изменившегося в лице Чонина. - Ладно. Я понял. Что мне нужно сделать? В том-то и дело, что Пак понятия не имел. Зато Кёнсу имел и знал, как разлучить парочку, а все благодаря длинному языку Кима, который по секрету проболтался лучшему другу про беду ПакЧана. Кёнсу светиться не стал перед Чанёлем своим участием в «деле», но весомый вклад в эту историю внес, за что Чонин и презентовал ему тарантула. В общем, начавшееся завязываться чувство между Бэком и Боми погасло в ту секунду, как девушка извлекла из своей сумки подброшенное письмо с угрозами от «таинственной незнакомки», которая обещала «патлы повыдергать» и расклеить по всей школе фото Боми в брекетах сделанное в начальных классах, если она от Бён Бэкхёна не отвяжется. Фото прилагалось. Бедняжке ничего не оставалось, как с рыданиями и без внятных объяснений расстаться с Бэкхёном. Чанёль потирал руки, Кёнсу поглаживал пузико тарантула Питера Паркера и только Чонин недоумевающе почесывал затылок. Бэкхён страдал. Чанёль успокаивал, как мог. И в один прекрасный день он обнаружил себя успокаивающим Бэка, сжимающего в руках его упругий круглый зад, почти как у Бейонсе и сующий ему свой большой член прямо в заветную чертовски узкую попку. После их первого секса уставшие, вспотевшие и растрепанные они лежали на кровати Бэкхёна. - Теперь тебе осталось только жениться на мне, - в шутку обронил Бэкхён. - А знаешь, женюсь! – не секунды не сомневаясь, отозвался Пак. Бэк лишь недоуменно взглянул на друга. Наивный малыш еще не представлял, что после этой первой ночи вместе они начнут встречаться по настоянию смущающегося и заикающегося Пака, предложившего ему стать его бойфрендом, а его попку будут ждать еще те утомительные марафоны от паковского дружка в штанах. Из воспоминаний Чонина вывел звук плюхнувшегося пакета с апельсинами на журнальный столик, где они пили чай. - В общем, - шмыгнул носом Бён. – Отнесите Паку-мудаку в больницу. - Ты же сказал, что ненавидишь его? – Чонин недоумевающе покосился на апельсины. – Отравленные что ли? - Дурак совсем? - маленькая ручка Бэка оплеухой прошлась по всклокоченной макушке донсена. – Я раньше купил. Еще до того, как этот шлюхазл… как он… как он свой непотребный… Бэкхён тут же осекся, понимая, что начинает закипать. - В общем если Пак после апельсинов обдристается, я буду только рад. И это, Кёнсу, можно будет тебя на пару слов? *** На экране ноутбука всплыло новое сообщение. Бэкхён нехотя поднял голову и замер в удивлении. Он и подумать не мог, что у кое-кого хватит наглости ему писать, а не скакать на костылях под его окнами, слезно умоляя простить. Chanyeol SexGod Видео прими. Тебе это будет интересно. The Diva (¬_¬) -> (_!_) Chanyeol SexGod Ты осознал свою ошибку?! Хочешь, чтобы я уже тебе присунул в попку, малыш? (*3*) <3 <3 <3 The Diva Ты, блять, неисправимый конченый мудак!!111 Это было «ИДИ В ЖОПУ», ПАК ЧАНЁЛЬ!!! (НЕ В МОЮ)!!! The Diva Придурок! Извращенец! Хрен тебе, а не мой зад! Я тебе никогда не прощу надругательства над Тэён!!! Chanyeol SexGod *facepalm* *FACEWALL* Взбешенный Бэкхён хотел уже, было снова захлопнуть ноутбук, но интерес пересилил и он нажал на закачку видео, пока сам отправился на кухню за стаканом молока и печеньем. 15 минут спустя Непонятные темные пятна расфокуссировано расплывались по экрану, наконец, набрав резкость, обернулись деревьями, мелькавшими в кадре, дорожкой с опавшими листьями и кусками неба то и дело попадавшими в объектив от периодических скачков. Бэкхён хмыкнул и откусил кусок печенья, запив его молоком. Ну-ну, ПакЧан, это еще что за любительское видео от начинающего Стенли Кубрика? Через какое-то время Бэкхён понял что к чему, когда мельтешение резко прекратилось и камера остановилась. Чанёль ехал в инвалидной коляске по больничному саду, пока не оказался в самом дальнем его углу. Бёну уже стало скучно наблюдать эту муть, как вдруг: - А сейчас свершится правосудие! Умри совратитель и разлучник! Голос Чанёля был как никогда суров. На землю в кадре упало нечто очень знакомое Бэкхёну, отчего тот подорвался к окну и резко отдернул шторку. Пусто. Чанни пропал. Бён развернулся к экрану, наблюдая, как Пак колошматил по дилдо прихваченным костылем, а затем скомандовал: - Чонин, давай! - Прости, Бэкхён! Он меня заставил! – пролепетал Чонин и вылил из небольшой канистры жидкость, которая скорее всего была бензином, судя по тому, как ярко вспыхнуло пламя от брошенной секунду спустя Чанёлем спички. Чанни умирал на глазах Бэкхёна в огне. А он сам даже не замечал, как превращает уже третье подряд печенье в горстку крошек, размозжив его в кулачке. - Ну, ничего, теперь твой выход, Кёнсу! Ты получишь своё, ПакЧан, - вынес свой приговор Бэкхён.