Я не верю...

Приходя в разные места я видел куда больше других людей. И я говорю не о том, что замечал красоты нашей планеты, как раз наоборот. То, что я видел, называют фантомами или призраками. Они не были страшными как в дешевых и глупых фильмах ужасов, где призраки приходят обязательно по чью-нибудь душу. Они не могли со мной общаться или причинить вред, все, что было в их силах- смотреть и быть безучастными. Смотреть на жизнь, молча переживая всех и вся на этой планете, представляя из себя лишь бледную тень своей прошлой жизни и человека, которым был до смерти. Но самое горькое в этом то, что ты вроде есть и в тоже время тебя нет, наверное от этого их глаза были столь печальны. Даже будучи видимы друг другу, они не могли общаться. В мире живых такое поведение нормально: мы проходим мимо людей, игнорируем существование всех, кроме себя, не замечая мир вокруг, а что если бы и нам было не дано общаться? Продолжили бы мы жить также, как сейчас? Думаю, что нет. Вот и призраки поняли свою глупость лишь после смерти, когда уже ничего нельзя изменить. Мне было жаль этих "людей". Все после смерти отправляются к Богу, как говорила моя мама, а если они не отправились, то значит у них остались какие-то дела которые надо закончить. Но сделать этого они не смогут, отчего очень страдают. Как-то раз я спросил у мамы, могут ли люди видеть умерших, на что она улыбнулась и сказала, что даже если и могут, то они об этом не говорят. И я молчал, не рассказывая об этом никому. Мама понимала, что я не просто так спросил, и она хранила мой маленький секрет. Но хранила она его не долго... Незадолго до моего дня рождения мама погибла. Ее сбила машина, при этом и сам водитель погиб влетев в дерево. Отец отходил от потери не долго и уже через полгода у меня появилась мачеха с трехлетним ребенком, моей новой "сестрой". Мачеха была ужасно помешанной на церкви женщиной: каждое воскресенье мы ходили на молитву в церковь, перед сном молились, перед едой молились. Даже любимого маминого кота она выкинула, из-за того, что коты прислужники Дьявола. Мне же она казалась скорее ведьмой, нежели прислужницей Господа. Ее взгляд был слишком уж ехидный. Меня она естественно тоже недолюбливала, так как я был на ее взгляд "не воспитанным и безбожным мальчишкой", а винила в этом она мою маму. О ее дочери можно было сказать тоже самое, но в ее глазах она была "шкодливым ангелочком". Я не мог никак понять, чем вызвал к себе такое отношение. Большую часть времени я проводил в своей комнате читая книги, пытаясь не попадаться лишний раз на глаза этой мегере, так как понял, что в случае чего, защиты не будет. Отцу же было наплевать на все, он был марионеткой в руках этого тирана. А призраков я видеть так и не перестал. И однажды я очень сильно испугался, увидев маму. Она все так же улыбалась и ласково смотрела на меня... Тут я понял, что мама не попала к Богу, и уже никогда не попадет. Все оставшиеся на земле навечно обречены на скитания. Осознание того, что она осталась на земле ради меня радовало, но с другой стороны и пугало: из-за меня мама обречена на вечные мучения, а виной тому лишь я. Тем не менее, мне было необходимо чувствовать хоть какую-то поддержку в этом доме. В конце концов, я всего лишь брошенный ребенок, которому необходимо человеческое внимание, а назвать маму призраком я не решался. В любом случае, я был отчасти счастлив, мне не нужно было выпрашивать у отца, чтобы он уделил мне свое драгоценное время и выслушивать от мачехи то, то я никчемный и надоедливый. Но все не могло продолжаться гладко слишком долго. Не в моей нынешней ситуации. Однажды, когда моя мачеха снова на меня разозлилась, то начала оскорблять и маму, и отца, и всех кто меня, якобы, "недовоспитал". Я не сдержался и впервые за все время попросил ее заткнуться. Мысль о том, что мама все это слышит меня бесила, она не заслуживала таких слов от этой помешанной. В тот момент я ляпнул, что мама хоть и мертва, но она с нами, тут, все слышит. Отец удивленно уставился на меня и переспросил, видел ли я маму на самом деле. Я ему доверял, несмотря на то, что он давно меня бросил, думал, что он поймет, как мама, и все ему рассказал. Именно это была моя главная ошибка. Как только я начал увлекаться рассказом, мачеха подскочила, ударила меня, и назвав "Дьявольским отродьем", повела меня на "Очищение души" в церковь. Возможно я и нуждался в этом, но в тот момент, я считал, что ей это куда нужнее. Если так посудить, то из всей нашей "семьи" на роль одержимой подходила именно она. В церкви мы пробыли довольно-таки долго. Меня подвергли разным глупым обрядам, во время каждого из них мачеха просто светилась, было видно ее надежду на то, что во мне есть что-то. Но итог ее не порадовал. Во мне был лишь я. Тогда меня повели к психиатру. Там все было куда хуже: не было смешных обрядов экзорцизма, были не смешные доктора и их приспособления. После продолжительных обследований и бесед с врачами мне поставили диагноз: шизофрения. Тогда-то все и началось Следующий месяц я жил как в аду. Да, оказывается до этого у меня была еще приличная жизнь. Меня пичкали различными таблетками, от которых не хотелось ничего, особенно жить. Начались постоянные ссоры отца с мачехой, причиной которых являлся я. Она боялась, что в будущем я могу быть опасен, что я стану пятном на ее репутации, что это может быть заразно и ее дочь в опасности, что я потом буду убивать и поедать животных... И тому подобное. А я слушал это через стену и плакал. Лишь мама все так же появлялась и улыбалась мне. Только тогда мне становилось немного легче. В один из дней, мачеха с довольным лицом зашла ко мне в комнату сказала, чтобы я спускался в низ, к машине. Ни о чем не подозревая, я так и сделал. Каково было мое удивление, когда отец в багажник начал складывать сумки . Я было подумал, что он решил забрать меня отсюда и уехать, но слова мачехи о том, что отец должен быстрее вернуться и привезти продуктов спустили меня с небес на землю. Я все понял в этот момент. Страшная правда упала на меня огромным булыжником. В этот момент я почувствовал в себе столько бессилия и отчаяния, что стало тяжело дышать. Отец сел в машину и заблокировал двери, посмотрел на меня в зеркало заднего вида, могу поспорить, что на секунду я увидел в его взгляде сожаление и боль. Я молча уставился на него непонимающим и в тоже время презрительным взглядом, после чего он отвел глаза и завел машину. Посмотрев в окно я увидел мачеху, которая всем свои видом показывала, что победила, а еще я увидел маму... Она не могла последовать за мной, все что было ей доступно это наблюдать. Призраки привязаны к месту, а не к человеку и это вдвойне печально. Кто бы мог подумать, что мама, сделав выбор остаться, будет наблюдать не за своим сыном, а за некогда любимым мужем, который стал молчаливой марионеткой, стараниями своей новой женушки. И ей наверняка очень больно видеть, как его мнение настолько потеряло силу, что он готов даже избавиться от собственного сына, под гнетом этой женщины. Машина тронулась, а я не разрывал зрительный контакт с мамой. Горько осознавать, что это последний раз, когда ты видишь это родное лицо. Наверное, единственный родной человек, что у меня остался. Пусть и мертвый. Все время, что был виден дом, я не отводил от него глаз, но стоило ему скрыться за деревьями, как накатила слабость и я, можно сказать, сполз по сидению вниз глядя невидящим взглядом вперед. Всю дорогу отец молчал. Я тоже не был настроен на разговор. А о чем тут говорить? Умолять его не делать этого? Он давно уже перестал быть собой, не говоря у же о том, когда он перестал быть моим отцом. Он, конечно мог бы и начать рассказывать о том, что ему жаль, но толку нет. Может оно и так, но что мне до его жалости? Это явно не то, что могло бы мне помочь сейчас. В моей душе, как и в голове, был просто ураган: мысли, чувства, не было ничего определенного, все сменялось за считанные секунды, не задерживаясь и не давая уцепиться. Единственное, что я явно ощущал - боль. И мне ничего не оставалась, кроме как тихо заплакать. Приехали мы достаточно быстро. Оглядевшись я увидел большое белое здание огражденное забором с железной проволокой. Посмотрев на отца взглядом полным боли и надежды, я услышал от него "Прости, это не мое решение, я ничего не мог сделать". Отговорка. Хотел бы сделал. И вот мы двинулись к воротам, где меня встречал врач. Отдав ему сумки отец быстро уехал, даже не взглянув на меня. Просто поджав губы попрощался и уехал. Я до последнего надеялся что он передумает, но глядя ему вслед, я понял, что это безнадежно. Он не вернется за мной. Давно пора перестать надеяться на что-то, тогда и разочарований будет куда меньше. Но нет. Я так не могу. И даже сейчас, когда меня так бросили, я все еще надеюсь. Я ощущаю всю безнадежность, я в отчаянии, так больно мне еще никогда не было. Знаете, тот момент, когда моральная боль настолько сильная, что переходит на все тело, и болит не только в душе, но и физически чувствуешь недомогание. И даже в этот момент, надежда еще со мной. Маленькой огонек, что с каждым шагом становится все меньше, но не потухает. Доктор меня куда-то вел, что-то спрашивал, а я не отвечал, просто шел за ним на ватных ногах. В голове у меня кружился ворох вопросов - "Почему отец меня сюда отвез? Почему я вижу всех этих духов? Почему я не послушал маму?". Но ни на один вопрос я не знал ответ. Хотя казалось бы, с отцом все понятно, но тем не менее, я все же не мог этого понять, как он стал таким. На остальные же вопросы я просто не мог найти более-менее правдивые ответы. В себя я начал приходить уже лежа в кровати. Я упустил тот момент, когда вошел в палату, когда меня покинул доктор. Мне было очень больно, хотя который раз я ловлю себя на этой мысли за этот день? Тут вспомнились слова отца. Он ничего не мог сделать... Мог. Он мог не жениться, он мог уехать от нее вместе со мной куда-нибудь, в конце концов он мог развестись... Он мог! Но он не сделал ничего из этого, значит я ему не нужен совершенно. Даже призрака матери, и того лишили. Я остался один в этом мире. Теперь у меня точно не было никого, только белые стены палаты кругом, которые давили на меня. В самом деле, мне страшно здесь. И только сейчас я понял, что теперь мне придется жить здесь самому, без отца, даже без мачехи. Даже ей я был бы рад сейчас. наверняка это временно, я же не могу здесь остаться навсегда? Ведь я здесь не навсегда... От этого осознания стало так страшно, что я просто свернулся клубочком на кровати, закрыл голову руками и заплакал. Даже не так. Я зарыдал, завыл, словно раненый зверь в клетке. По-сути так и было: я в клетке, я ранен в самую душу... Мне кажется, что даже смерть, пусть и насильственная, куда человечнее, чем убивать подобным способом. Мама, ну почему ты меня не забрала? Почему ты ушла одна? Ты решила так пошутить надо мной? Ведь так? Господи, как же плохо... Я не верю, что это правда. Это похоже скорее на кошмар. Это не похоже на сказки, что ты мне рассказывала перед сном. Ну конечно! Так не бывает в жизни, не может быть все настолько плохо! И мама не умерла, иначе почему я ее видел? И отец не женился ни на ком, это же просто игра! Родители просто так странно пошутили, хоть и не смешно. Сейчас мама с отцом придут и заберут меня! Конечно! Разве может быть иначе? Они ведь меня так любят! А в этот кошмар я не верю...