Пудель

- Так ты не пойдешь к ней? – спросил пудель, со вздохом усаживаясь на задницу. Ему припекло выкусить какую-то дрянь застрявшую в шерсти между пальцами левой задней лапы. Фауст ответил не сразу. Сначала он понаблюдал, как пудель приводит себя в порядок (ему никогда не надоедало любоваться недоступным ранее зрелищем) и только после этого отозвался: - Зачем? Всё уже в прошлом. - Бедняжка, - недоверчиво хмыкнул в ответ пудель, жалея, то ли Фауста, то ли Гретхен, и тут же яростно почесал задней лапой за ухом. Его с утра одолевали блохи, которых он подцепил, гоняясь за окрестными кошками. Фауст нахмурился: он никак не мог вспомнить, закончился ли у него антиблошиный шампунь. - Пошли. Тебе надо помыться. Пудель попятился назад. - Ни за что. - Знаешь, что самое смешное в твоем положении? Что ты регенерировал в собаку породы, предназначенной охотиться на водоплавающую дичь. А сам боишься воды. - Я её не боюсь, - вскинулся в самозащите пудель. – Ты оскорбляешь меня таким предположением. - Готов признать, что в остальном ты ничуть не изменился. Если бы собаки умели подбочениваться, то именно это и проделал бы сейчас пудель. Вместо этого он так изящно и одновременно лениво потянулся всем телом, что Фаусту захотелось запустить руку в его курчавую шерсть и хорошенько за неё потрепать. Он вспомнил, как накануне застал пуделя за забавным занятием. Пес, прижав пойманную мышь к полу, и уставившись в упор на неё взглядом умных черных глаз, монотонно повторял: - Ты будешь повиноваться мне. Отпущенная мышь вернулась полчаса спустя с крохотным кусочком пирога. Фауст улыбнулся и, подозвав пуделя к ноге, снял маскировку с ТАРДИС.