Я буду любить тебя вечно.

      Пятница — это, наверное, самый тяжёлый день у всех студентов. В тысячу, нет, в миллион раз труднее, чем понедельник. Почему? А потому что именно пятница последний учебный день, и все ждут не дождутся беззаботных выходных. В том числе и я. Никогда не думала, что учиться в колледже будет настолько тяжело. Мало того, что нас грузят по полной программе в стенах учебного заведения, так нам ещё задают завал домашки. И когда я прихожу домой уставшая, я сажусь делать эту чертову домашнюю работу по иностранным языкам. Так что мне некогда думать о гулянках, вечеринках и прочей ерунде. В общем, все дни одинаковые и скучные, никакого разнообразия.       Наш домашний арест, под который нас с Кеем посадили из-за того, что в понедельник мы поздно приехали домой, закончится сегодня вечером, и завтра мы идём на вечеринку к Сью. Ох, как же мне не хотелось на неё идти, но Кристина меня уговорила, сказав, что там будет много мальчиков. Я пыталась объяснить ей, что мальчики меня не очень-то интересуют, но она меня не так поняла, и потом я целых сорок минут доказывала ей, что я нормальной ориентации. В конечном итоге я её убедила в том, что я не лесбиянка, как и она меня пойти на вечеринку, поэтому завтра в пять вечера мы будем у Сью напиваться до отвала, вернее они будут. Я — нет. Я стараюсь вести трезвый образ жизни и никогда не выпивала больше бокала.       — Может быть, вечером сходим в тот магазинчик на углу? — шепчет Кристина.       — Ага, давай, — отвечаю я, делая записи в тетради.       — Я хочу выглядеть завтра сногсшибательно. Мечтаю кого-нибудь подцепить, — не унимается моя подруга.       Преподаватель истории уже на нас подозрительно косится.       — Ага, — говорю я.       Вы, наверное, подумаете, почему Кристина хочет кого-нибудь подцепить, если у неё есть парень Уилл. Вернее был парень. Уилл написал ей смс-ку о том, что они больше не могут встречаться и им лучше всего расстаться. Кристина два дня ходила, как мёртвая, ничего не ела, мало разговаривала, не шутила, и я даже замечала, что её глаза блестят от слез, которые она так старательно сдерживала. Ну, а вот когда Сью сообщила о вечеринке, на которой соберутся все наши одногруппники и даже парочка старшекурсников, она расцвела на глазах, и вот уже второй день только и говорит о вечеринке.       — Трис, ты вообще меня слушаешь? — Кристина толкнула меня в плечо.       — А, да… Да, конечно… — отвечаю я.       — Ну и что я только что тебе сказала? — Она вопросительно уставилась на меня.       — Ну… э-э-э… Ты сказала, что хочешь подцепить какого-нибудь парня.       — Именно. И тебе тоже не помешает, — улыбается она.       — Что? Нет, нет, и еще раз нет. Не буду я встречаться ни с кем из этих… Эм, из этих ребят, — отнекиваюсь я.       — Ты точно не лесбиянка? — Кристина бросила на меня подозрительный взгляд. Боже, да сколько можно?       — Я же сказала, что нет, — начинаю злиться я.       — Тогда тебе обязательно надо с кем-нибудь замутить. Как тебе Питер Хэйес? Мне кажется, он ничего.       Я перевела глаза в сторону крупного темноволосого парня. Нет. Питер точно не тот парень, с которым мне не то что общаться, даже видеться не хочется. А Кристина мне его тут в парни записывает. Питер — он что-то вроде плохого мальчика, ну или очень плохого мальчика. Он всегда грубый, вечно подкалывает всех девчонок идиотскими пошлыми шутками, и еще, мне кажется, что он курит травку. Потому что у него зрачки размером с радужку. Из-за этого создается впечатление, что у него один сплошной зрачок или наоборот — одна сплошная радужка.       — Нет, Питер — исключено, — смеюсь я.       — Хм. — Кристина оглядывается по сторонам и изучающее разглядывает парней, которые сидят и, ничего не подозревая, конспектируют параграф по истории восемнадцатого века. — О, Ал? Как тебе Ал? Мне кажется, вы бы неплохо смотрелись вместе и, тем более, я слышала, как он говорил Калебу, что ты ему нравишься. Почему бы тебе не начать встречаться с Алом?       — Ал — просто друг, — пожимаю плечами я. Честно говоря, меня уже достало это сводничество. И почему просто нельзя оставить меня в покое?       — Ну, а как на счет Тобиаса Итона? Я заметила, что он с тебя глаз не спускает. — подмигнула Кристина.       На это я не нахожу, что ответить. После пляжа я избегаю этого парня. Я делаю вид, что его просто не существует. Когда он здоровается со мной, я киваю и ухожу куда-нибудь подальше; когда он садится в столовой за один столик с нами и начинает разговаривать, я делаю вид, что его нет. Почему я его игнорирую? Потому что я его боюсь. Он всем напоминает мне этого Билли Кросса. Походкой, манерами, мне даже кажется, что у них голоса одинаковые. Наверное, я просто сошла с ума. Я боюсь, что смогу опять влюбиться. А я этого не хочу. Я уверена: если я буду общаться с этим парнем, то обязательно в него влюблюсь. Тогда моя жизнь сломается, как соломинка. Мне будет больно, я буду рвать на себе волосы, если он поступит со мной так же, как и Билли, а он поступит. Потому что парни, в принципе, не умеют любить. Вся их так называемая любовь сплошная ложь и похоть. Я не хочу любить и не буду. Любовь — это проклятье. Любовь убивает. Она беспощадно губит жизни, ломает судьбы. Без нее проще. Без неё ты никогда не будешь мучиться. Нет любви, нет ревности, нет боли.       — Нет, Крис, с ним я тоже встречаться не буду, — говорю я.       — Но почему? — удивленно спрашивает Кристина.       Я не хочу отвечать на этот вопрос, потому что мне придется рассказать Кристине о моем прошлом, а я не хочу, чтобы кто-то знал о том темном периоде моей жизни. И как хорошо, что преподаватель истории, которому наверняка надоела наша болтовня на его лекции, встал и направился к нам. Своим суровым взглядом из-под овальных очков он показывал, что крайне нами недоволен.       Он подошел и спросил:       — Юные леди, покажите-ка вы свои конспекты.       Мы с Кристиной потянули к нему свои тетради и виновато уставились на него. Ни я, ни она почти ничего не написали. У меня было набросано пару строчек, а у Кристины название темы, а потом какие-то каракули, похожие на сердечки. Увидев наши тетради, он посмотрел на нас и с улыбкой сказал:       — По реферату с каждой к понедельнику.       Отлично, просто отлично! Мало того, что я всю неделю не высыпалась и ходила как зомби, делая домашнюю работу, так еще и все воскресенье я проведу, печатая этот чертов реферат!       После учёбы мы отправились в магазин покупать одежду. И, чёрт возьми, мы торчали там до закрытия. Все из-за того, что с Кристиной ходить по магазинам, в принципе-то, нереально. Она перемерила огромное количество платьев, да и ещё и меня заставляла; к концу дня я просто еле-еле стояла на ногах. А Кристина все не унималась. Я не понимаю, зачем ей вообще нужно заморачиваться с этим платьем. Я, например, надену свой джинсовый сарафан со стразами и туфли на небольшом каблуке. Ну, серьёзно. Это же простая вечеринка, а не приём у губернатора или президента. Какая разница, в каком платье она придёт, если тусовка будет у бассейна. Когда Кристина выбрала себе это чёрное миниатюрное платье и сказала, что ей нужны новые туфли, мне захотелось её прикончить.       Пока я рассматривала рыбок в большом стеклянном аквариуме, Кристина бегала между рядами с обувью, сбивая все вокруг. Она была похожа на ураган с бешеными блестящими от счастья глазами.       — Я попала в рай, — кричала она, меряя туфли одну пару за другой, а когда она подбежала ко мне с этими леопардовыми замшевыми лодочками, мне захотелось засунуть ей их в задницу, но я убрала эту мысль на самую верхнюю полку в моей голове и улыбнулась, просто потому что она была моей подругой. Самой лучшей подругой. Она была мне ближе Мэрри, которую я знала с шести лет.       — Может, ты позвонишь Калебу, чтобы он нас забрал? — спросила Кристина, когда мы вышли из магазина.       Уже девятый час, и на улице смеркается. И это студенческий район, а в это время полно всякой швали, наркоманов и прочих отморозков. Меньше всего на свете мне хочется встретиться с кем-нибудь из них.       — Да, сейчас позвоню, — пробубнила я. Пока я искала в сумке телефон, Кристина судорожно оглядывалась по сторонам.       — Калеб, ты можешь забрать нас с Кристиной, мы около магазина на Северной авеню? — сказала я, как только Кей взял трубку.       — Ты издеваешься? Я гуляю с ребятами, а ты мне тут звонишь и просишь приехать чуть ли не на другой конец города, — возмутился Калеб.       — Ну, Калеб, пожалуйста. Уже темно, а вдруг нас с Кристиной похитят и продадут на органы, — ныла я.       — Да кому вы нужны? — рассмеялся Калеб.       — Если ты не приедешь, я расскажу маме, почему мы на самом деле приехали в полтретьего ночи, и, поверь, тебя накажут, — решила я пойти путём шантажа.       — Тебя тоже накажут, сестренка, — ехидничал Кей.       — Тебе достанется больше, — я усмехнулась. — Машина-то твоя.       — Черт, ладно, сейчас приеду, — вздохнул он. — Ребят, извините, мне пора, надо забрать свою сестру-монстра, — сказал он кому-то. Потом из трубки послышался дикий смех. Такое чувство, что Кей находился в конюшне в окружении стада лошадей. Ну, а за монстра он еще получит.       Через час за нами приехал Калеб, и за это время к нам успел привязаться какой-то бомж-алкоголик. Машину Кея было слышно за километр, так как в ней громыхала музыка. Как только он остановился, мы побежали и уселись в автомобиль. Там было очень тесно, потому что помимо Калеба внутри еще были Ал, Тобиас и еще один парень из нашей группы. Кажется, Том.       — Ну и куда мне прикажете садиться? — закричала я.       — Если хочешь, можешь сесть мне на колени, — засмеялся Ал; по его кривоватой улыбке и блестящим косым глазам, я поняла, что он немного пьяный.       — Конечно, я просто об этом мечтаю, — выпалила я.       — Давай, детка, мои колени тебя ждут, — пробубнил Ал.       — Ну, хорошо, — пожала плечами я и прыгнула всем телом на сидящих на заднем сиденьи Ала, Тобиаса и Кристину. От этого моего прыжка в машине снова будто кони заржали.       — Ну что, мы едем или как? — спросила я.       — Куда едем? — улыбнулся Калеб. Да он, я вижу, тоже пьяный. Если нас остановят полицейские, то его лишат прав.       — Домой, — ответила я.       — Нет, мы поедем кататься, — сказал мой брат.       И мы поехали кататься. До комендантского часа оставалось два часа, и всё это время мы ездили по городу, и, к счастью, нас никто не остановил, мы не врезались в столб. На сидящего возле меня Тобиаса я старалась не обращать внимания, хотя и прижималась к нему всем телом. Ну что поделаешь, если в машине было мало места. Когда мой слегка пьяный брат отвез всех по домам, мы вошли в дом. Я с трудом отмазала его от родителей. Я уверяла их, что Калеб ничего не пил: он просто устал и очень хочет спать. Родители поверили. Ну как же не поверить дочке паиньке. Я пообещала себе, что завтра устрою Кею полный разнос, а пока я сидела у себя в комнате и смеялась в подушку над своим братом, который скакал как ненормальный и пел тупые песни…