Я буду любить тебя вечно.

Будильник прозвенел в семь утра. Когда я открыла глаза, Тобиаса уже не было. Он как будто сквозь землю провалился, не оставив после себя никаких следов, словно он мне приснился, единственная вещь, которая доказывала, что он, действительно, был со мной ночью, была роза, которая стояла в пластиковой вазочке на прикроватной тумбе. Неужели, он вылез через окно? Быстро вскочив с кровати, я подбежала к окну и открыла его нараспашку. Мне в лицо ударил холодный северный ветер, от его холодного дуновения по коже пробежали мурашки. Меня передернуло. Холодно. Ненавижу холод. Посмотрев вниз, я удивилась. Высоко. Как же он слез отсюда. Залезть это одно, а вот слезть совсем другое. Слезать сложнее, одно неверное движение, один неверный шаг, и ты уже свалился в куст шиповника. А может он действительно свалился? На минуту в моей голове возник Тобиас, свалившийся из окна и застрявший в шиповнике. В нем, кстати, очень легко застрять. На себе проверенно. Но шиповник был целым и невредимым. Даже отсюда видны его идеально ровные полуголые ветки. - Детка, что это ты высунулась в окно? Заболеешь. - Голос мамы заставил меня вздрогнуть, я быстро закрыла окно и развернулась на сто восемь десять градусов, так что голова закружилась. Неужели, я забыла закрыть дверь на ночь. - Доброе утро, мам, как дела? - Быстро говорю я, мой голос дрожит и это не от холода. Раз я забыла закрыть дверь, мама могла войти ко мне в комнату рано утром и увидеть Тобиаса. - Хорошо, а ты иди, оденься, а то дрожишь уже.- Улыбнувшись, сказала она. - И ещё, там тебя мальчик ждёт, Тобиас, кажется, он пришёл минут пятнадцать назад. - Ой, что-то он сегодня рано. - Наигранно произнесла я. - Давай иди, одевайся и спускайся вниз. - С этими словами она вышла из моей комнаты. Я вздохнула с облегчением и потопала в ванную. Сделав все утренние гигиенические процедуры, я накрасила ресницы и заплела косу на бок. Покривлялась перед зеркалом, как ребёнок, и пошла одеваться. Порывшись в шкафу, я нашла вязаное платье белого цвета, оно едва прикрывало зад, но мне оно очень нравилось. Нет, оно совсем не выглядело вульгарным, скорее на оборот, оно прибавляло мне некий шарм. Когда я спустилась вниз и зашла на кухню, мама накладывала по тарелочкам омлет, Калеб сидел и пялился в телефон с дурацкой улыбкой до ушей, наверное, опять шлёт похотливые СМС Сью, а папа о чём-то расспрашивает Тобиаса. Он что-то говорит ему, и папа смеется. Отлично, значит, они поладили. - Доброе утро всем. - Говорю я и сажусь рядом с Тобиасом, смотрю на него и улыбаюсь. - Что-то ты сегодня рано. - Да, я встал пораньше, а дома сидеть не хотелось. - Объяснил Тобиас и подмигнул мне. - Так ты говоришь, что играл за «Регби» в школе? Так чего перестал? - Интересуется папа. - О, набор в футбольную команду только весной. - Пожал плечами Тобиас. - Ааа, может и Калеба возьмут в команду, хотя бы нападающим. - Начинает свою вечную тему папа. Он всю жизнь мечтал, чтобы Калеб играл в американский футбол, но Калебу он не особо нравится, ему лучше книгу почитать, или в игры поиграть, ну, или решать химические уравнения. С первого класса папа пытался уговорить его, записаться в команду, ну и Кей решил схитрить, сказал, что его не взяли, хотя на самом деле он туда даже не ходил. Ещё один секрет, который известен только мне и ему. Кей видимо понял, что если он сейчас не сбежит то, начнётся трёхчасовая лекция о том, что он просто обязан попробовать поступить в команду на нападающего или полузащитника, поэтому он решил быстренько сбежать. Встав из-за стола, он поспешил на выход со словами. - Пока мам, пока пап. Я пошёл, Сью просит заехать пораньше. А вы, - Он обратился к нам. - Не опаздывайте, первой парой у нас социология. А, как вам известно, это полная задница. - Калеб, что за выражение? - Воскликнула мама. - Прошу прошение, мадмуазель. - Он отвесил поклон. Я прыснула в кулак. Вот клоун. - Иди уже, чудо. - Засмеялась мама. Как только Кей сбежал с завтрака, папа снова принялся за Тобиаса. Все задавал какие-то вопросы, то про политику США, то про экономику, то про еще какие-нибудь непонятные вещи. Складывалось впечатление, что он его допрашивает, но Тобиас оказался молодцом, сжимая мою руку под столом, он так умно отвечал на вопросы, словно он был политиком. Когда папа завёл разговор про отношение Тобиаса к афроамериканцам, я поняла, что Тобиаса надо спасать от моего папы. Потому что если мой папа затронул такие темы, то это может означать: первое, Тобиас ему понравился, и он хочет с ним поговорить ещё и еще, и второе, он ему не понравился, и он хочет поймать его в лицемерии. Так что, заявив, что мы опаздываем на социологию, я потащила Тобиаса из дома, предварительно расцеловав родителей на прощание. Папа был дружелюбным и пригласил Тобиаса поболтать ещё. Это значит, что первый вариант оказался верным. Что очень хорошо. До колледжа мы доехали на удивление быстро. Пробок, в которых постоянно застреваешь, в этот час не было. Поэтому мы приехали за полчаса до звонка. На студенческом дворе, который стал местом встречи для нашей весёлой компашки, уже стояли Ал, Макс и Кристина. Ал над чем-то сильно хохотал, из-за чего Кристина и Макс косо на него смотрели. - Привет, над чем это он смеётся? - Спросила я, когда мы подошли к ребятам. - О боже, не обращайте внимание, он просто псих. Он ржал, когда зашёл за мной, ржал всю дорогу до колледжа, и вот уже тут он стоит и ржет. - Объясняет Кристина и закатывает глаза. Видно, Ал ее уже достал, у нее такое лицо, словно она его сейчас убьет. - Он что курнул? - Интересуется Тобиас. - Не знаю, сам спроси. - Говорит Макс, его видно Ал тоже достал. - Ты что курнул? - Спросил Тобиас у Ала, на что тот заржал ещё сильнее. - Он курнул. - Констатировала я. Ал и травка, это как поезд и море. Это не возможно, точно так же, как если поезд поедет по морю. Просто так без всякой причины Ал не стал, бы курить травку, его либо заставили, либо он не знал, что курит травку. Чьи-то влажные ладони накрыли мне глаза, и послышался смешок. По этому смешку, я сразу догадалась кто это. - Угадай кто? - Сказал голос. - Калеб. - Сказала я, таким тоном, словно мне подсунули вместо сладкой конфеты лимон. Он опустил руки и непонимающе посмотрел на меня. - Эй, а что ты такая не довольная? - Спросил Кей. Я хотела было ответить что-нибудь этакое, что-то типа будешь тут довольной, когда Сью рядом, но меня отвлёк, ржач Ала. Все повернулись в его сторону. А он, как ни в чем не бывало, обнимался с пихтой и смеялся, приговаривая что-то на своём понятном только ему языке, мы поняли только, милая и любимая, дальше смех. - Он что курнул? - Подняв брови, спросил Кей. - Невероятно, правда? - Засмеялся макс. - О да. – Ни веря своим ушам, произнёс Калеб. – Вообще, нам надо торопиться, занятия начнутся через десять минут. - А что с Алом будем делать? - Спросил Макс. – Ну, не может же он идти обкуренным на занятия. - Ты уверен?- Спросил Тобиас и злорадно улыбнулся. Из-за праздника занятия были сокращенные, меня удивило то, что никто из преподавателей даже не заметил возбуждённое состояние Ала, ну и ещё пару ребят. Дрю и Питер вели себя так же странно, как и Ал, тоже много смеялись, да и вообще они были явно неадекватными. Нормальный человек разве станет ходить на руках на перемене и смеяться при этом, как не нормальный, или полезет на стенку с криками: «Я человек паук», или перепутает мужской туалет с женским. Конечно, нет. Зато стало ясно, кто накурил Ала. Питер и Дрю. У меня был только один вопрос. Как? Они же на дух друг друга не переносят это во-первых, а во-вторых это точно не было подстроено, для того чтобы выбить Ала из колеи, потому что Питер и Дрю были такими же ненормальными, как и Ал. Значит, они курили вместе. Последней парой была физкультура, и злой физрук загоняли нас до полусмерти. Это был кошмар. Сначала, мы качали пресс по пятьдесят раз, потом отжимались по пятьдесят раз, а потом ещё бегали пять кругов вокруг колледжа. Поэтому когда прозвенел спасительный звонок, мы двинулись в раздевалку, так как я очень долго копошилась со своими вещами, Кристина пошла, ждать меня на улицу, сказав, что тут очень жарко и воняет чем-то специфическим, и я осталась одна. Вернее я думала, что одна, мой шкафчик был в самом конце раздевалки прямо около душевых кабин. Я услышала знакомый голос. Противный скользкий, этот голос меня раздражал больше всего на свете. Я терпеть не могла не только голос, но и его обладателя, а точнее обладательницу. Сью разговаривала о чем-то с Эмми. Мне не очень хотелось лишний раз встречаться со Сью, я вижу её и так предостаточно. Быстренько схватив сумку, я нырнула в душевую кабину, и что я услышала потом, было точно не для лишних ушей, а тем более не для меня. - Ну и что, ты думаешь, у них все серьёзно? - Спросила Эмми. Голос у нее был уставший, замученный, кажется, она плакала. - Да нет, ты чего, она очередная игрушка. Это все для того, чтобы тебя позлить. – Сказала Сью. - Я, неуверенна, он так на неё смотрит, не таким взглядом, как смотрел на меня. - Жалобно пробормотала Эмма. - Он смотрит на неё как на девчонку, которую хочет, только похоть и все. - Уверяла Сью. - Он тебя любит, это я тебе точно говорю. - Ты, правда, так думаешь? - Ну конечно, ты вообще её видела? Она же тупая, низкорослая, с жиденькими волосами и с носом, как у Буратино. - Смеялась Сью. - Я, если честно, думала, что вы дружите. - Я с ней? Да я её ненавижу, она только и знает, что своего брата против меня настраивать, но он, конечно, её не слушает, а Тобиаса мы тебе вернем, можешь не сомневаться. Только сейчас я поняла, что они говорили обо мне и Тобиасе. Только я ничего не понимаю. В голове крутится Эмми и Тобиас. Что их вообще связывает. Сью сказала, что он любит Эмми. Если это, правда то, получается, он мне врал. Про все врал. Медленно сползаю вниз по стене. Мысли путаются, а сердце стучит так громко, так сильно, что кажется, вот-вот выпрыгнет из груди. Мысленно, внутренний голос кричит: « Не верь, не верь. Это не правда то, что я слышала, это все ложь». Но это не может быть ложью, они не знали, что я тут и подслушиваю их. Значит это правда и Тобиас действительно любит Эмми, а я была нужна ему только для того, чтобы позлить её, заставить ревновать. Я поверила в эту ложь, открылась, допустила ошибку, влюбилась и мне снова больно. Пламя боли вспыхивает в груди, и я, не в силах сдерживать потоки слез, разрыдалась на холодном полу в душевой. Кристина нашла меня через двадцать минут, увидев моё состояние, она кинулась ко мне, не понимая ничего, стала расспрашивать, что случилось. Я, заикаясь, невнятно рассказала, что я услышала, и Кристина обняла меня покрепче и гладила по голове, пока я не успокоилась. Я ей очень благодарна за то, что она не лезла с глупыми вопросами, советами и прочей чушью, а просто сидела рядом обнимала и гладила по голове. Разве не в этом подлинная дружба? Подлинная дружба не определяется тем, что скажет тебе друг в трудную минуту, а тем, что он подставить тебе своё плечо, и будет слушать и ждать, пока ты придёшь в норму. Да, некоторые подруги больше, чем просто подруги. Я не знаю, сколько времени я прорыдала в плечо подруги, но знала, что уже пора уходить. Я не хотела ехать с Тобиасом, не хотела его видеть и разговаривать с ним. Поэтому я попросила Кристину, чтобы она сказала, что я не поеду с ним, и пока она ходила сообщать ему это, я позвонила Калебу и попросила его забрать нас с Кристиной, он очень долго выражал своё недовольство, но все же согласился приехать. Я встала и пошла на улицу, где мне на встречу шла Кристина. Она улыбнулась так искренне и по-доброму, и я попробовала улыбнуться в ответ. Собрала все силы внутри себя и сквозь слёзы улыбнулась. Взяв её за руку, мы пошли на стоянку ждать Калеба...