Я буду любить тебя вечно.

Ровно в полдень мы въехали в город. Мы бы приехали раньше, если бы колесо не лопнуло, и пока Тобиас менял шину, мы стояли на улице и мерзли. Кристина и Калеб так и не помирились, все так же бросали друг на друга косые злобные взгляды, и как я не пыталась их помирить, все было напрасно. Когда мы проезжали по городу мимо домов, магазинов, парков, мне стало не по себе. Вроде бы я вернулась в город, в котором родилась, выросла и училась. Я должна быть рада, но этот город не казался мне родным. Напротив, все было мне чуждым, холодным. Это все из-за того, что в этом городе со мной происходили ужасные вещи. Здесь со мной ужасно обращались, и я хотела поскорее уехать отсюда обратно в Чикаго. Несмотря на то, что в Чикаго я прожила всего пять месяцев, он стал мне роднее своего родного города. - Мы что так просто заявимся к вашей тётке? – Спросил Макс. - Да. – Просто ответил Кей. – Но перед этим заедим и купим бутылку красного вина. И покрепче. Чем крепче, тем лучше. Тобиас остановился возле не большого винного магазина, и пока Калеб ходил за вином, я нервно теребила свою шапку. Почему-то у меня было нехорошее предчувствие. Мой брат вернулся с литровой бутылкой красного вина, и мы снова отправились в путь. Через полчаса мы заявились к тёте Мардж, и та перепугалась на столько, что начала молится. Она подумала, что с нашими родителями что-то случилось, и нас послали жить к ней. Калеб пол часа пытался объяснить ей зачем мы приехали, и когда до старушки, наконец, дошел смысл, она заявила, что идет звонить нашим родителям. Тут в ход и пошло оружие под названием красное вино. Тётушка Мардж заулыбалась во все тридцать два золотых зуба и, жадно схватив бутылку вина, заверила нас, что родители ничего не узнают. Мой брат предположил, что какие-то зацепки, мы можем найти в кабинете деда, и мы сразу же пошли туда. Обыскав его с ног до головы, я подумала, что мы ищем не там, пошла к тётке и спросила, где могут лежать вещи прабабки, та была уже немного пьяна и сказала, что в подвале в коробках лежат все ее вещи и документы. Ребята, мы не там ищем. Вещи прабабки в подвале. – Объявила я, зайдя обратно в кабинет. На меня уставился Калеб, который пытался вскрыть ящик старого дубового стола. - А что же ты раньше не сказала?- Спросил он, все так же рассматривая меня с ног до головы. - Калеб, не будь идиотом, я только что об этом узнала. – Вздохнула я и развернулась, чтобы пойти в подвал. Ребята пошли за мной. Когда мы спустились в подвал, мне в нос ударил такой до боли знакомый запах апельсинов. Казалось, что ящики с фруктами до сих пор стоят здесь. Конечно, это был всего лишь плод моего воображения. Столько времени прошло, и запаха просто не могло остаться. Я на ощупь нашла выключатель, и включила свет. Старая лампа, висящая на потолке, издала громкий хлопающий звук, и мы снова оказались в темноте. - Вот черт. – Закричал Макс. Я вздрогнула от его крика. - Ты чего орешь? – Прошипела Кристина. - Я испугался. – Признался он. - Кого? – Засмеялся Тобиас. – Приведений. - Нет, темноты. - Надо попросить у тёти Мардж лампочку. – Сказал Калеб и послышались его удаляющиеся шаги. Он вернулся через минут десять не меньше. - Эй, посветите мне, а то я упаду и разобью лампочку. – Сказал мой брат, спускаясь по лестнице. Я достала телефон и, включив фонарик, посветила ему. - Так видно? – Поинтересовалась я. - Да, спасибо, Беатрис. – Поблагодарил он. Я светила ему фонариком, пока он менял лампочку. Теперь в подвале светло и можно все хорошенько рассмотреть. Здесь все осталось прежнем, те же деревянные шкафы и антресоли, те же кирпичные голые стены, старые картонные коробки, в углах свисает паутина. Кажется, здесь никто не убирался со смерти бабушки, это видно по слоям пыли и по запаху сырости и плесени. Наверное, тётя Мардж вообще сюда не заходила. Я подошла к коробкам, думая, что именно там лежат вещи прабабушки. Как только я хотела отрыть коробку, за моей спиной послышался крик Кристины. Я резко повернулась. Подруга залезла на руки к моему брату и продолжала визжать. Ребята смеялись, а у Кристины было такое напуганное лицо, казалось, что она сейчас расплачется. - Что случилось? – Спросила я, не понимая, что вызвало такую реакцию у моей подруги. Я оглянулась по сторонам и увидела, что напугало Кристину, а вернее кто. В углу справа от меня на ящике сидела огромная черная крыса. Я сглотнула. Я никогда не боялась крыс, но эта крыса была такая противная, ее длинный хвост, чем-то напоминающий змею, свисал с ящика. Я попыталась прогнать не званую гостью, но она так и продолжала сидеть и, подергивая тонкими усами, смотреть на меня. - Уходи отсюда. – Шикнула я и помахала руками. Ноль внимания. Тогда я разозлилась и швырнула в нее книжкой, лежавшей на коробке. Крыса с визгом убежала, и Кристина слезла с Калеба. Они снова злобно покосились друг на друга. Мы оттащили коробки на середину подвала и, усевшись на холодный пол, начали их разбирать. В первых двух коробках нам не попалось ничего стоящего. Там был только хлам, который уже давно пора было выбросить. А вот третья коробка была с документами. Их там была целая стопка, и мы сидели и внимательно рассматривали каждую бумажку. - Гляньте-ка, что я нашла. – Я протянула документ со свидетельством о смерти. Как и во всех подобных документах, там было написано имя покойного Бенжамин Прайор, дата рождения 1900 и дата смерти 1940. Причина смерти отравление химическими веществами. Ребята передвинулись поближе ко мне и стали внимательно смотреть на свидетельство, вчитываясь в каждое слова и передавая его из рук в руки. - Кто такой Бенжамин Прайор? – Удивленно спросил мой брат и по очереди оглядел всех присутствующих, он остановил свой взгляд на Тобиасе, будто бы этот вопрос был адресован ему. - Что ты на меня так уставился, Кей? – Спросил Тобиас. - Кто такой Бенжамин Прайор? - Повторил свой вопрос мой брат. Ты это у меня спрашиваешь? Это же ваш родственник, а не мой. – Засмеялся мой парень и покачал головой. - Это я и без тебя понял, – прошипел Калеб. – Но я про него никогда не слышал. - Я тоже. – Вздохнула я. – Ладно давайте отложим это на потом. - Я выхватила у брата свидетельство. Встав и положив его на коробку, на которой сидела крыса, и уселась обратно между Тобиасом и Кристиной. Дальше нам опять попадалась ненужная макулатура, и признаться, я уже устала рыться в этих чертовых бумажках, поэтому я завела разговор с Кристиной о том, как бы было неплохо пожевать горячих пончиков и выпить кофе. От разговоров про еду у меня в животе заурчало, и я встала и пошла к выходу из подвала, намереваясь попросить у тёти Мардж чего-нибудь пожевать. Я уже почти поднялась по лестнице, как услышала голос Тобиаса. - Кажется, я понял кто такой ваш Бенжамин Прайор. – Довольно закричал он. Я кинулась обратно, и чуть не упала с лестницы. Ребята, как мухи облепили беднягу Тобиаса. Из-за гигантской головы макса, мне было ничего не видно, только слышались удивленные вздохи. - Ничего себе. – На одном выдохе промолвил Калеб, выхватывая старую пожелтевшую от старости бумажку из рук Тобиаса. – Слышь, Беатрис, угадай, как звали нашего прадеда. Кажется, до меня дошло, что так за документ нашел Тобиас. - Дайте, дайте мне посмотреть. – Воскликнула я и потянулась за бумажкой, которую разглядывал мой брат. Отняв её у Калеба, я принялась жадно пожирать глазами свидетельство о браке. Не может быть, что Бенжамин Прайор – это прадед, чье имя скрывала прабабушка. И тут я вспоминаю, про инициалы. До моего мозга доходит, что это какая-то ошибка. Это не тот человек, который подарил, моей прабабушке кулон. Пока ребята обсуждают найденное свидетельство, я достаю кулон, который все это время лежал в моей сумке. Переворачиваю его и провожу пальцами по гравировке букв «Б» и «Т» . Первая буква значит Беатрис, вторая буква не может значить Бенжамин, ибо тут отчетливо видно, что это буква «Т». Черт, я окончательно запуталась. И тут я понимаю, что мы совершенно зря приехали, ведь мы так и не узнали, откуда у Маркуса фотография прабабушки. Все стало еще хуже, еще запутанней. За одной тайной, скрывается еще одна тайна, и что будет дальше не известно никому. Я подхожу к ребятам, держа кулон за цепочку. Они стоят и радуются, что хоть что-то нашли. Хотя на самом деле радоваться нечему. Мы в тупике. - Эй, Беатрис, ты чего такая кислая? Мы же узнали, как нашего прадеда звали. – Довольно выкрикивает мой брат. - Да, узнали, - соглашаюсь я. – Тогда какого черта на кулоне инициалы другие? Калеб сразу изменился в лице, он подошел и взял кулон из моей руки. - А про инициалы то я забыл. – Вздохнул он. - И про фотографию мы так и не узнали. – Я опустила голову вниз. Тобиас подошел сзади и обнял меня. – Вот, как нам теперь узнать, откуда у твоего отца фотография? - Значит, нам и не надо это знать. – Ответил Тобиас и поцеловал меня в щеку. – А сейчас поехали в пиццерию, а потом покатаемся по городу, покажите нам интересные места. Все-таки, когда мы еще сможем уехать из Чикаго. Пусть мы съездили напрасно, зато какое приключение. Я улыбнулась, как же мне все-таки повезло с парнем. Полдня мы катались по городу и показывали всякие места и достопримечательности. Мы собирались снять гостиницу на ночь, но посчитав финансы, поняли, что нам не хватит на обратную дорогу, поэтому придется двинуться в путь сегодня вечером. Мы проезжали на машине мимо пляжа, того самого пляжа, на котором я чуть было не совершила самую ужасную ошибку в своей жизни, именно на этом пляже моя жизнь перевернулась. Мне хотелось поскорее уехать отсюда, но нет, Кристине и Максу захотелось там пошататься, из всех мест в Портленде им приспичило остановиться именно здесь. Мне пришлось ждать, пока они там нагуляются. Я сидела в машине, слушала музыку и смотрела на ребят, пока те строят снеговика. Какой-то он у них упоротый получался. Дверь открыла Кристина, и с веселыми криками попыталась вытащить меня на улицу. - Нет, Кристина, я замерзла и не хочу торчать на холоде. – Задумчиво сказала я, перед моими глазами пролетали гадкие картинки того вечера. - Ты не заболела? – Взволнованно спросила она. - Нет, все нормально. – Ответила я, Кристина вздохнула и ушла обратно к ребятам, оставив меня одну. Я закрыла глаза и медленно провалилась в сон. Меня разбудили какие-то непонятные визги. Подскочив на месте, я стала оглядываться по сторонам и увидела того кого я меньше всего хотела здесь увидеть. Мои одноклассницы. Какой черт принес этих сучек сюда зимой, да и еще именно в тот день, когда я приехала в город? Они облепили моего брата и по очереди обнимали его. Среди этих дурех я увидела знакомую шевелюру. Мэри. Моя лучшая подруга. Как же давно я ее не видела. Я хотела выйти из машины и кинуться ее обнимать, но из-за всех остальных я не стала этого делать. Слишком сильно я их ненавидела. Слишком свежи были воспоминания. - А где твоя сестра? – Закричала Мэри. – Я хочу ей навалять за то, что она не звонила мне два месяца. Вот черт, я действительно про неё забыла и не звонила ей. Какая же я дерьмовая подруга. - В машине сидит. – Мой брат сдал меня со всеми потрохами. Мэри побежала к машине, в которой я пряталась. - Беатрис Прайор, ну-ка вылезай оттуда. – Веселым голосом крикнула она. – Вытаскивай свою задницу из машины. Пришлось вылезти. Зная Мэри, она меня так просто не оставит. Перед тем как открыть дверь я взглянула на себя в зеркало и, пригладив волосы, вылезла из машины. Мэри остановилась в метре от меня и, прикрыв рот ладошкой, прошептала: - Ничего себе, ты так изменилась. Я улыбнулась и накинулась на подругу, крепко сжимая её в объятьях. - Я так по тебе скучала. – Тихо сказала я. - Настолько сильно, что за два месяца ни разу не позвонила? – Спросила она. - Прости. – Только и сказала я. - Ну, ты прям такая простая, прости, я не звонила тебе два месяца, но я тебя люблю подруга. Мы засмеялись, она взяла меня за руку, и мы пошли к ребятам и к этим трем стервам, которые с жадностью пожирали меня глазами. Казалось, они готовы выкрикнуть про меня какую-нибудь гадость. Меня это напрягло, и я сжала руку Мэри, она улыбнулась в знак поддержки. Тобиас подошел ко мне и легонько поцеловал меня. И все бы хорошо, но вот эти три стервы тихонько перешептывались между собой и косились на меня. Я услышала слово, которое слетело с уст Эллы. - Сухарик. – Промямлила она. - Что ты сказала? – Прищурив глаза, прошипела я, чувствуя, что во мне закипает злость. Ведь это она снимала меня на фотоаппарат в тот вечер, а позже вообще выяснилось, что это была её идея. - Сухарик. – Бросила она. – Для меня ты все равно останешься сухариком. - Лучше бы тебе помолчать. – Мэри толкнула её в плечо, но было слишком поздно. В моих ушах словно застряли её слова, а по венам текла ярость и ненависть. Я еле сдерживалась, чтобы не накинуться на неё с кулаками. В воздухе летали частички напряжения, казалось, еще чуть-чуть и прогремит гром. Элла улыбнулась противной скользкой улыбкой, а я развернулась, и хотела было уйти, но за спиной снова послышалось слово, преследующее меня одиннадцать лет. Я сжала кулаки и резко развернувшись, треснула ей кулаком в нос. Она завизжала. На белый снег капали яркие кровавые пятна. Ребята стояли в ступоре, не понимая , что происходит, ну кроме Калеба, Мэри и этих трех мразей. - Ну и кто из нас теперь Сухарик? - Прошипела я. Элла упала на колени, плача и зажимая нос рукой. – Может мне снять это на камеру и выложить в интернет? Это были мои последние слова, я усмехнулась и, не обращая внимания на непонимающие взгляды, пошла обратно в машину. Ребята побежали за мной. Все впятером мы уселись в машину. - И что это было? – Поинтересовался Тобиас. – Ты же девчонке нос сломала. Я решила промолчать, и мне было наплевать, сломала я ей нос или нет. Мне ни капли не было жалко эту сволочь. От множества вопросов меня спас Калеб, он видимо понял, что я не хочу рассказывать о своем прошлом. - У них там свои терки. Они с первого класса друг друга ненавидят. Так что не обращайте внимания. – Сказал он. Я сжала его руку в знак благодарности. Сомнений не оставалось, мой брат меня никогда не предаст. - Ну, я хочу сказать, удар был на пятерку. – Улыбнулся Тобиас. Я взглянула на него и, усмехнувшись, провела пальцами по его губам. - У меня был хороший учитель. – Прошептала я. Вечером мы съездили в магазин и накупили еды на обратную дорогу. Первым машину вел Макс, и Кристина уселась на переднее сиденье. Мы ехали, молча, слушая музыку. Я положила голову на плечо Тобиасу, тот глядел в окно. Калеб сидел и теребил в руках кулон прабабушки, меня это разозлило, и я потребовала его назад. - Отдай мне его, пока ты его не сломал. – Попросила я. - Черт, отстань. – Выкрикнул мой брат, когда я пыталась выхватить его из его рук. - Дай сюда, Калеб. – Взвыла я. - Я говорю, отстань. - Черт, Калеб, отдай ей кулон или я тебе сейчас врежу. – Ругнулся Тобиас. - Да отстаньте вы от меня. Я пытаюсь его открыть. – Зло прокричал Кей. - Что? – Удивленно спросила я. - Открыть. Кажется, он открывается. – Пояснил мой брат. Макс резко дал по тормозам, мы все подались вперед, и я врезалась в спинку сиденья. - Какого черта, ты так резко останавливаешься? – Ругнулась Кристина. - Простите. – Виновато промямлил он. Я посветила Калебу фонариком, и он в спешке открыл медальон. Оттуда вывалились две свернутые бумажки. Я развернула первую, и перед тем как зачитать, посмотрела на ребят, они выжидающе смотрели на меня. Я не стала томить их ожиданиями и прочла записку. « Дорогая Беатрис, за кулоном могут прийти, они думают, что я украл этот камень. Спрячь его и никому не отдавай, так у тебя останется хотя бы маленькая частичка меня. С любовью, Тобиас.» На какое-то время в машине было слышно только звук работающего мотора и завывающий голос какого-то чувака по радио. Наши мозги переваривали только что полученную информацию. - Что нахер за Тобиас? – Нарушил тишину Калеб. - Очевидно, это тот, кто подарил вашей прабабушке кулон. – Ответил Макс. - Это я понял, я не тупой. – Огрызнулся Кей. Теперь я еще больше запуталась. - Давай, разворачивай вторую бумажку. – Поторопил меня Калеб. Я послушалась. Бумажка оказалась черно-белой маленькой фотографией. В развернутом виде она была в два раза меньше моей ладони. Края фотографии были обуглены, как будто кто-то хотел её сжечь. На ней был мужчина, которого я не видела ни разу. - Ну и дела. – Тобиас выхватил из моих рук фотографию и внимательно вгляделся в изображение. - Ты знаешь кто это? – Взволнованно спросила я. - Да. – Кивнул он. - Кто? - Мой прадед. Снова эта напряженная тишина. Все взгляды сфокусировались на Тобиасе, мы будто ждали от него каких-либо объяснений. Я была просто в шоке. Это сумасшествие какое-то. Прадед Тобиаса подарил моей прабабке кулон, а точнее медальон. Она скрывала его имя. Его убили из-за камня в медальоне. Они любили друг друга. Но прабабушка была замужем за Бенжамином Прайором, чье имя нам с братом тоже никто не говорил. Получается, она изменяла мужу? Зачем же она тогда замуж выходила? Буквально за минуту в моей голове выросло множество вопросов, на которые я не могла найти ответы. За одной открытой тайной скрывалась другая, и неизвестно, сколько таких тайн впереди. - Знаете, что самое удивительное? – Прервала тишину Кристина, она улыбнулась. – То, что их звали Беатрис Прайор и Тобиас Итон. Это судьба, ребят. Мы переглянулись. Может быть, это действительно судьба и нам суждено быть вместе. В полночь была очередь Тобиаса везти машину, и мы с Кристиной поменялись местами. Я уселась на свое законное переднее сиденье. Ребята тихонько посапывали сзади. А я решила поговорить с Тобиасом на счет Эмми. - Ну и когда это тебе врала Эмми? – Поинтересовалась я. - Летом. – Спокойно ответил он и покосился на меня. - Нормально, а почему ты мне не рассказывал? - Прошипела я. Меня разозлил тот факт, что он от меня что-то скрывает. - Я подумал, что тебе этого знать не надо. – Он посмотрел на меня и мягко улыбнулся, увидев мой взгляд, он добавил. - Ну, серьезно, Трис, зачем тебе знать это? - Я хочу, что бы между нами не было секретов. – Вздохнула я. - Их и нет, я с тобой честен. – Он глядел то на дорогу, то на меня. - Ну, ты же мне не говорил, что Эмми врала тебе на счет своей беременности. Значит, не совсем честен. – Я, конечно, понимала, что этот разговор мало к чему приведет, но мне так хотелось, чтобы между нами вообще не было ни каких секретов. – Давай договоримся, что между нами не будет никаких тайн? - Давай. – Улыбнулся он. Я надеюсь, что когда-нибудь я смогу рассказать ему все о себе, но не сейчас, не этой ночью...