New Divide

Кем был для него Крис? Себастиан размышлял над этим вопросом весь день – сомнения терзали его, усиливаясь с каждой минутой. Появление журналистки на пороге номера напомнило о крайне важной вещи – репутации. Пусть у нее не было разрешения на интервью, она, как сообщил Себастиану потом шеф охраны, провела в их отеле целую неделю под видом обычной постоялицы. Да, по настоянию MarvelStudio ее выдворили сразу же, но что она могла успеть увидеть? Что могла узнать? Будет ли этого достаточно для хорошо раздутых и приправленных сплетен, которые в скором времени облетят всю Глобальную паутину? Был ли ее визит именно тем утром, когда он остался у Криса, случайным совпадением? Прокручивая в памяти прошедшие дни, Себастиан отчетливо мог выделить все моменты, которые могли бы вызвать подозрения. А уж что было до подписания контракта... Из всего этого был лишь один выход: не делать ничего, что могло бы скомпрометировать его. Прекратить все отношения, и, в первую очередь, Тематические отношения с Крисом, пока они не зашли слишком далеко. Наконец, он пришел к выводу, что должен поговорить с Эвансом вечером, избегая его днем насколько это было возможно. Увы, на сегодня у них была запланирована совместная сцена в подворотне – первое появление Баки. Режиссеры были в восторге – он выкладывался на полную катушку, лишь бы забыться в работе, укрыться от проницательных голубых глаз Криса. Разумеется, тот мигом почуял неладное. При первой же удобной возможности он оттащил румына за угол и поинтересовался, что происходит. Впрочем, отговорки в совокупности с угрюмым взглядом и расстроенным видом Стэна быстро разубедили Эванса выяснять отношения на людях, поэтому остаток дня блондин терпеливо дожидался возможности поговорить наедине, разве что то и дело бросал на Себастиана обеспокоенные взгляды, которые в кадре с легкостью выдавал за досаду Роджерса по поводу своей непригодности к военной службе. Румын же продолжал старательно избегать его во время перерывов. И все же… Себастиан видел, что Эванс заботится о нем, хочет помочь и поддержать. От этого становилось тепло на душе и в то же время многократно труднее, ведь он решил все прекратить. Он то и дело напоминал себе, что Эвансу он не особо нужен, что наверняка Крис спокойно отнесется к разрыву. Они толком-то и не начинали встречаться, не обещали ничего друг другу… Но Себастиан уже не мог представить, как отказаться от их отношений... И Баки с каждым дублем все крепче и роднее обнимал Стива, словно извиняясь за предстоящее. И все же, когда Стэн собирался в номер своего Дома, он надел шарф, как просил его Эванс накануне. – Проходи, – пригласил Крис, запирая за ним дверь. – Ты послушался только сейчас. Я сказал тебе надеть шарф на съемки. – Мне жаль, – пробормотал Стэн, нервно теребя витую бахрому. – Тебе жаль, – повторил Эванс. – Что тебе помешало выполнить мой приказ? – Нам… нам нужно поговорить, Крис, – справившись с секундной растерянностью, уверенно произнес румын. – Знаю, – смягчился блондин, направившись к своему креслу и кивнув в сторону дивана. – Садись. Стэн присел на край, грустно улыбнувшись воспоминанию об их предыдущем разговоре здесь. Крис также сидел напротив него. Также не сводил пристального взгляда. Тогда их отношения начались. Сейчас они закончатся. Неужели все так скоро? Он ведь даже не успел толком распробовать их вкус… – Объясни, что с тобой творилось весь день? – потребовал Эванс. – Нас заметили! – моментально ощетинился в ответ Стэн. – Как я и говорил. – Кто? – сухо поинтересовался блондин, ничуть не удивившись заявлению. – Журналистка. Поселилась здесь еще до моего приезда, а вчера подкараулила меня под дверью! – Проблему с её пребыванием решили? – Да, – сжал кулаки закипающий Стэн. – Только вот что она уже успела выяснить? И кто из ее команды мог остаться? – И в скольких номерах установлены скрытые камеры? – фыркнул Эванс. – Это, мать твою, не смешно! – взвился румын, вскочив на ноги. – Это не дает тебе права повышать на меня голос! – рявкнул блондин, одним своим тоном остужая пыл Стэна. – Сядь! – Крис, черт подери, мы не можем так рисковать… – хватаясь за волосы, простонал Себастиан и плюхнулся обратно на диван. – Ты действительно считаешь, что я не забочусь о секретности своих увлечений? – поинтересовался Эванс. – Если бы это было так, мою бисексуальность уже лет десять как раскусили бы такие вот журналистки, как твоя… – Крис, – прошептал Стэн, беспомощно глядя на него. – А назвать тебя геем она сможет даже на пустом месте, – безжалостно закончил блондин. – Крис, я… Себастиан тяжело вздохнул и отвел взгляд. Он не знал, что сказать. Не понимал собственных чувств. Волнение? Беспокойство? Страх? За их отношения или за карьеру? – Что бы с тобой ни творилось, Себастиан, это тебя тяготит! Придется эту дурь выбить, – жестко констатировал Крис, поднимаясь и подходя к нему. – Хотя, как оказалось, вопрос доверия у нас нихрена не решен! Ты повысил на меня голос. Ты несерьезно относишься к своей роли, хотя у тебя уже было время понять суть отношений, в которые ты играешь*. – Сэр? – обращение вырвалось само собой. Теперь Стэн действительно ощутил страх. От Эванса явно исходила угроза, хотя тот выглядел совершенно спокойно, но румын чувствовал, что Дом разозлился на его халатность по отношению к Теме. По отношению к нему. Сейчас он действительно почувствовал себя виноватым. – Возможно, мне стоит спросить тебя еще раз, хотя твое поведение позволяет мне просто плюнуть на все и уйти? – продолжил Крис. – Найти другого. Более сговорчивого. Думаешь, у меня возникнут с этим проблемы? Уйти? Крис намекнул на расставание. Но ведь Себастиан пришел именно за этим. Расстаться, не создавать впредь компрометирующих ситуаций. Вот только почему внутри все будто заледенело, стоило лишь подумать о реальной возможности поставить точку? – Нет, сэр! – воскликнул Стэн, умоляюще глядя на своего Доминанта. – Пожалуйста… я исправлюсь! Я сделаю все, что угодно. – Все, что угодно? – хмыкнул Крис, окинув его задумчивым презрительным взглядом. – Многого и не потребуется. Просто включи, наконец, мозги и ответь честно. Взвесив все «за» и «против». Третьего шанса у тебя не будет! Конечно. Стэн ведь уже понял отношение Эванса к происходящему. И дай тот ему поблажку, румын бы сильно удивился. Эванс оттеснил его к самому краю и теперь желал услышать окончательный ответ. Тот, который Себастиан никак не мог себе дать. – Итак, Себастиан, – обратился Крис, вздернув подбородок, словно специально хотел потрепать нервы саба как можно больше. – Ты готов подчиняться мне, а взамен доверить ответственность за себя? – Мне нужно время… – У тебя было время, и ты его использовал. – Я готов. – Что, прости? – Готов, сэр, – выпрямившись на манер военного, ответил Стэн. – Готов доверить вам самого себя, и взамен отплатить послушанием и благодарностью за все, что вы мне даете. – Это окончательный ответ, – оповестил его блондин. – Второй вариант я… его я выбрать не могу, – покачал головой румын, вновь отводя взгляд. – Разденься и встань коленями на диван, – сухо приказал Эванс, отвернувшись. – Смотреть перед собой. Крис направился к комоду, стоящему у стены, и принялся рыться в ящиках. К Стэну он вернулся, только когда тот исполнил приказ. – Раздвинь ноги, – приказал он, положив на диван рядом с румыном кожаные наручники, после чего присел рядом; Стэн почувствовал, как что-то обхватило его щиколотку. – Шире, Себастиан. – Что это? – рискнул спросить румын, позволив зафиксировать вторую ногу. – Распорка, – пояснил Крис, проверяя крепления. – Прекрасно смотришься. Такой открытый… беспомощный… доступный для меня… Стэн сдавлено застонал, и Эванс довольно усмехнулся, сковывая ему руки за спиной. – Помнишь свое стоп-слово? – уточнил он. – Енот, – мигом отозвался Стэн, прерывисто вздохнув и пытаясь успокоиться. – И как я тебя такого терпел? – иронично усмехнулся Крис и удовлетворенно осмотрел результат. Стройная фигура Себастиана выглядела до умопомрачения соблазнительно. Из-за крепко скованных на пояснице рук, лопатки заметно выпирали сквозь смуглую кожу, а на широких плечах бугрились мускулы. Ему было явно неудобно стоять на мягком диване, и напряженные мышцы на узких бедрах и подтянутых ягодицах выделялись соблазнительным рельефом. Крис поджал губы и тряхнул головой, отгоняя наваждение. – По-хорошему тебя бы следовало выпороть, – задумчиво произнес он, обходя его вокруг. – Но ты по-прежнему новичок в подобных играх, и тебя нужно вводить постепенно. Думаю, я хорошенько отшлепаю тебя. Семнадцать раз. И ты должен будешь считать. Стоп-слово – полное прекращение наказания. Поэтому тебе нужно дополнительное слово, обозначающее перерыв. – Я вытерплю, сэр, – заверил Стэн, чувствуя, как начинают затекать запястья. – Похвально. Но правила придуманы не забавы ради. Только выбери что-нибудь более серьезное. – Америка? – предположил Себастиан, осторожно взглянув на него. – Резонно, – улыбнулся одними уголками губ Крис. – Пусть будет Америка. Последний раз обойдя его, Эванс остановился за его спиной и положил ладонь на упругую ягодицу. – Считай, – приказал он и, слегка замахнувшись. – Раз… Первый удар был слабым, словно разогревающим, хотя и заставил рефлекторно напрячься еще сильнее. – Два… Второй такой же удар опустился на другое полушарие, подготавливая к продолжению. – Три! – вскрикнул Стэн от неожиданности, когда Крис прибавил силу, но быстро взял себя в руки. – Четыре… Эванс увеличивал размах с каждым шлепком. Они становились все звонче, сильнее и болезненнее, оставляя после себя приятное жжение, заставляющее подставляться под следующие. Рука у Криса оказалась тяжелая, и разница между ударами прекрасно чувствовалась. На седьмом Стэн зажмурился и тихо зашипел. – Ты хорошо переносишь боль, – похвалил Крис, с размаху опуская ладонь на ягодицу. – Восемь, – прошипел Стэн. – Спасибо, сэр. Я не сахарный. Ай! Девять! Десь… Ладонь Криса спешно зажала ему рот, глуша вскрик. Себастиан тяжело и часто задышал, пытаясь успокоиться, и виновато покосился на Эванса. – Отдохни чуть-чуть, – смягчился Крис и бережно провел по раскрасневшимся ягодицам. – Как ты себя чувствуешь? – Кажется… Терпимо, – сглотнул румын. – Сейчас даже хорошо. Как-то странно… – А ты возбудился, – заметил Крис, обхватывая налившийся член Стэна, и тот с шумом втянул воздух. – Дрожишь… Тихие слова Криса заставили сфокусироваться на ощущениях. И почти сразу Себастиан понял – разобрал среди остаточной боли и напряжения, – что нервозность исчезла. Закусив губу, он подался навстречу привычной сладостной тяжести, к ладони, легко касающейся пальцами раздувающихся вен, проявляющихся под кожей. – Сэр… Эванс не торопился, лениво поглаживая набухающий ствол, словно изучал каждый его миллиметр. Рисовал линии, скользя вдоль вен от головки до основания, опускался к яичкам, перекатывал их на ладони, наблюдая, как они тут же поджимаются. – Когда возбужден, боль ощущается иначе, – сообщил он, демонстрируя тонкую гибкую палочку, к концу которой были прикреплены короткие тканевые полосы. – Я покажу тебе. У тебя еще осталось семь ударов. Начнем с легкого. Он перехватил палочку поудобнее и шлепнул ею по бедру Себастиана. Тот дернулся и удивленно вскинул брови. – Как видишь, он мягкий, – сказал Крис, дразнящее оглаживая тканью внутреннюю поверхность бедер. – Это флоггер. Идеальный вариант для разогрева. Неожиданно стремительным движением девайс взлетел вверх, скользнул меж ягодиц, и резко опустился на раскрасневшийся зад, заставив румына потрясенно выдохнуть. Удар был мягким, но пылающая кожа оказалась настолько чувствительна, что Себастиан прочувствовал удар каждой клеточкой тела. – Как ощущения? – усмехнулся Эванс. – Один...одиннадцать, – почти беззвучно произнес Себастиан, пытаясь собраться с мыслями. – Продолжайте… пожалуйста, сэр. – У тебя большой потенциал, – похвалил Крис, плавным ударом огладив яички, от чего Стэн ошарашено распахнул глаза и зашипел сквозь зубы. – Какого хрена? – возмутился он, но вовремя спохватился, пытаясь сдвинуть ноги вместе, спрятаться, хотя из-за распорки это оказалось невозможным. – Америка, блин! Америка! – Что-то не так? – участливо поинтересовался Эванс, опуская девайс. – Больно? – Нет… не особо, но… зачем же… там? – выдохнул румын. – Для этого и используют флоггер, – блондин усмехнулся. – И раз не больно, то стоит продолжить. Считай! – Двенадцать… тринадцать… ах!... Удар пришелся по внутренней стороне бедра, совсем рядом с пахом. Член Стэна нетерпеливо дернулся. Эванс скорее дразнил его, игрался, чередуя удары и ласку. Флоггер скользил по всему телу, очерчивая пресс, обводя соски, оглаживая ягодицы и дразня анус. Себастиан сжимался, напрягал мышцы до дрожи, едва мягкая замша касалась кожи, в предчувствии следующего удара. И в тоже время это безумно возбуждало. – Четырнадцать… Идентичный удар пришелся по второй ноге. Стэн уже был на пределе. Едва ощутив, как ткань коснулась головки, он запрокинул голову и глубоко застонал, словно старался передать все переполняющие его эмоции. Крис придвинулся ближе, успокаивающе оглаживая его шею и подбородок. Инстинктивно, Себастиан попытался поймать губами его пальцы, но блондин уже отстранился. Следующая пара ударов равномерно легла на припухшую кожу ягодиц совсем близко к его входу. – Сколько ударов ты насчитал? – Шестнадцать, сэр, – дрогнувшим голосом откликнулся румын. – Остался один, – подвел итог Крис. – Возможно, нам стоит использовать его более эффективно? Скажем, стэк. Или, может быть, плетка? Себастиан не был уверен, что помнит, как они выглядят и что из них признанно более болезненным. Единственное, о чем он мог сейчас думать, так это о прикосновении. Неважно каком, неважно куда. Главное, чтобы он смог пересечь эту грань, на пороге которой балансировал… – Семнадц… ааххх! Себастиан захлебнулся стоном, когда последний удар обрушился на его тело. Он почувствовал его каждой клеточкой, каждой мышцей, каждым нервом. Все чувства будто сошли с ума – горло сдавило спазмом, так что невозможно было вздохнуть, сердце зашлось в безумном ритме, а перед глазами потемнело. Его затрясло, как в лихорадке, а потом будто швырнуло с небес в бездну – в момент, когда горячая сперма выплеснулась в ладонь Криса. Эванс едва успел подхватить ослабшее тело в объятия, аккуратно укладывая на диван так, чтобы не причинить лишней боли, и привычным движением раскрывая распорку и расстегивая наручники. – Вот так, малыш... Тише… Теперь можешь отдохнуть… – шептал он, оглаживая ладонями влажные каштановые волосы, бледное лицо, все еще вздрагивающие плечи и руки, но Себастиан этого уже не слышал.