Let me see your pretty face

Чистота и минимализм в мебели - этим Тайге и запомнилась долгожданная, ранее недоступная комната Дайки. Ожидая увидеть хаос и полный беспорядок, на деле же всё оказалось достаточно комфортно и просторно, чему верилось с большим трудом. Кагами, столкнувшись с такой неожиданностью, опешил, огляделся в коридоре по сторонам, без подсказок ища по выдаваемым хозяина деталям правильную дверь, в крайний случай переспросил Аомине туда ли он вошёл - мало ли как проигрыш мог подействовать на голову аса. Но нет. Это действительно была комната Дайки: широкая кровать у стены, один большой шкаф с одеждой, письменный стол с компьютером, полупустые полки со старыми учебниками и энциклопедиями, и пышный куст, высотою доходящий до груди баскетболистам. Впрочем, разглядывал увиденный интерьер Кагами недолго - до хлопка закрытой двери и уверенных шагов по паркету.

***

От развязных поцелуев в шею и лизаний выступающих на коже солёных капель, Кагами мимолётно ощущал себя не в своей тарелке и легко поддающемуся чужому влиянию. Страстному чужому влиянию, от которого ждёшь уже не столько спасения, сколько дальнейшего развития. Нависший сверху Аомине, поваливший гостя на кровать одним боевым приёмом, тесно прижался к паху и продолжал понемногу возбуждать победителя стритбола своими дерзкими заигрываниями. Долгие прикосновения губ сменялись ловкой игрой пальцев, первое время блуждающих по одежде, а затем, забиравшихся вглубь, по торсу. Лёгкие, практически воздушные касания заставляли спортсмена вздрагивать от обрекающей нежности и напрягаться всем телом. Кагами не обращал внимания на каждый предпринятый шаг Аомине и останавливал его по мере своих возможностей, отстраняя от себя разбушевавшегося зверя на расстоянии вытянутой руки. Вместе с ним из-под футболки выходила и озорная смуглая клешня, но ненадолго - аса это слабо останавливало, он упорно возвращался обратно и всё начиналось заново. И всякий раз он почему-то оказывался вблизи груди, чем сильнее приводил в бешенство гостя. На третьей попытке Дайки своего добился и таки зажал пальцами крошечную левую точку, чем обездвижил баскетболиста. Тайга действительно не двигался, разве что зло посмотрел и оскалился, когда на него посмотрели синие глаза, но больше ничем себя не выдавал. Даже когда слева стало больнее, у спортсмена только кадык дрогнул. Лицо по-прежнему выражало недовольство. - Только за этим меня сюда и позвал, да? - ровным голосом произнёс Кагами. - Нет, - массирующими движениями ответил после молчания Аомине, лукаво улыбаясь, - мне от тебя нужно кое-что другое. - И что же это? - Не спеши. Всему своё время. Взмах руки - и у Тайги наполовину оголился живот, к которому начал опускаться Дайки. Оставленный без ответа парень и тут не упустил случая остановить искусителя ногой по лицу. Удар нисколько не охладил пылкий нрав аса - только раззадорил его сильнее. Откинув ногу со щеки, Аомине прижался губами к открытой полоске кожи и постепенно покрывал её поцелуями. Брехню Кагами он не слушал, целиком концентрируясь на животе парня. Голову вправо - слюной очерчена влажная линия, голову влево - обыкновенные незаметные засосы. Забираясь выше, баскетболист проходил зубами по коже, в ответ получая пинки в бок и кулаком по плечу - реакция на щекотку у гостя отменная и суровая. На сомнительные ласки иначе Тайга реагировать не мог. Брыкался словно неутомимый мустанг, не признающий удила с поводьями. Сила помогала, постоянный укор насчёт врождённого идиотизма не срабатывал. Продолжая пинаться, и дивясь устойчивости (похожей на упорность), Дайки, прыгун ещё несколько секунд проявлял агрессию, наблюдая за тщетными попытками возбуждения. И внезапно у искусителя получилось что-то задеть, отчего у партнёра вырвался глубокий вдох. Всё прекратилось само собой, со знакомым сапфировым взглядом вновь столкнулся парень после пленительного долгожданного звука. Если один смотрел уверенно и невозмутимо, из последних сил делая вид, что ничего не произошло; то второй - долго и внимательно, практически не отрываясь от гордого, но неумело скрывающего свои эмоции Тайги. Таким он Дайки нравился всегда. С самого начала знакомства, вплоть до сегодняшних дней. - Ну наконец-то, - выдохнул Аомине прямо на мокрое место на коже, отчего живот чуть втянулся, - я уж думал передо мной чёрствый сухарь лежит. - Дай мне только встать, я тебя... - пригрозил Кагами, но тут же умолк при виде аса с приоткрытым ртом, держащий между губами выпирающий из-под джинсовых бридж бугор. Стискивание гость почувствовал сразу и тут же вжался в плечи, прикусив губу. Вместо того, чтобы отвернуться и перестать думать о грядущем будущем, Тайга неустанно следил за Дайки, кусающего спрятанную плоть, и от его уловок постепенно возбуждался. Это и сам ас понял, когда у него во рту член увеличивался в длину и твердел от зубной хватки, становящаяся всё сильнее и... приятнее. Вдобавок "капкан" перемещался, больше обхватывал, дольше держался закрытым. Стояк уже заметно выпирал, и только слепой мог его не заметить. Но парень, невзирая на ласки, оставался в здравом уме, рефлекторно сжимал одеяло, делал непоколебимое выражение лица, хоть нижняя губа и выдавала его истинное состояние. Вовремя он настроился - асу потребовалось секунды, чтобы расстегнуть пуговицу и молнию на бриджах и руками спустить их чуть ли не до голеней, оставляя партнёра практически в облегающих боксерах. Разницу в поведении Аомине увидел сразу, стоило только вновь обхватить ртом возбуждённую плоть. Ноздри у Кагами раздулись, губа ещё раз дёрнулась, глаза плотно закрылись. Уже лучше, но не то, что хотелось бы видеть. Вместо паузы парень повторил пройденное с большим усердием и небольшим нововведением - пуская слюну прямо на трусы и растирая влажное пятно по всему стояку достаточно проворно, словно щекоча уязвлённое место. Снова и снова, упиваясь реакцией спортсмена и всё равно оставаясь неудовлетворённым от увиденного. Иногда чужие руки отрывались от мягкого покрова, хватали за волосы и отчаянно пытались оторвать от паха, когда аналогичные движения проводились на головке. Весьма старательно, что второй томный вздох раздался над головой и довольный хищный оскал озарил лицо искусителя. - Замечательно, - признался Дайки, насмешливо изобразив перед Тайгой заботливый поцелуй большого бугра. - Да пошёл ты, - пнул ногой в смуглый бок Тайга, выразив презрение. Равнодушно пожав плечами, Аомине осторожно подкрался к чужим боксерам, пальцами зацепился за резинку и стянул их до колен, оголяя долгожданный пах и твёрдый, наполовину влажный ствол. Вслед незамедлительно среагировал Кагами, упиравшись руками в лоб, и потихоньку отползая от возбуждённого спортсмена. Всё бы у несчастного получилось, не держи его искуситель за колени и не давая улизнуть с удобной позиции. Как некстати руки не выдерживали упора и согнулись спустя минуту противоборства между баскетболистами. Вблизи Дайки, находясь у паха, медленно провёл языком по стволу. Слева направо и обратно, краем глаза смотря не столько за поднятой рукой в воздухе, якобы желающей очередной раз стукнуть по синей макушке, сколько за знакомым лицом, выражающим ничего, кроме недовольства. Но вместо дальнейших пройденных прикосновений, Аомине без рук обхватил губами головку, несколько раз подвигав губами, затем опустился чуть ниже, беря больше, и наконец, дошёл до середины, массируя ртом член. Щёки как могли, обхватили стенки ствола и беспрестанно тёрлись об него. Шустрый язык ласкал конец стояка, извиваясь вокруг него и размазывая накопившуюся слюну. Ранее держащие колени руки плавно перешли к внутренним сторонам бёдер и плавно гладили их. С таким старанием и наслаждением всё делал Дайки, что желанный им человек опустил руку и поменялся в лице: сердитость переходила в рассеянность. Останавливаться на постоянстве ас не стал и уже больше заглатывал пульсирующий член. Вместо массажа, он теперь обыкновенными кивками головы бесперебойно сосал, пока сбоку пятки били пол, и раздавалась смесь выдоха с коротким шипением. Минет Тайгу раскрепощал куда быстрее, чем прилюдные развратные ласки. Смотреть на юркого спортсмена получалось от силы две-три секунды, после чего нежданно захватывало дыхание, сердце бешено стучалось, а член быстрее увеличивался в размерах. Похотливый сапфировый взгляд, с которым сталкивался парень, проницательно смотрел в душу и исполнял его скрытые желания наяву. Поглаживания вблизи таза удивительным образом расслабляли и снимали напряжение не хуже пенной ванны. Чего уж говорить про большой рот, активно и искусно выполняющий свою работу. Рассерженным Кагами ещё оставался, но недолго: до первого полного заглота. Пока же его сводили с ума чавкающие звуки снизу, отчётливо слышимые с кровати, скользящий снизу вверх язык, вероятно проглотивший или растирающий первые капли смазки на головке, собственный торчащий член за смуглой щекой, когда Аомине из стороны в сторону наклонялся, проводя языком по недоступной части стояка. Наблюдать за происходящим и спокойно лежать как бревно, у Кагами не получалось: торсом куда-то наклонялся и вертел головой, преодолевая по-своему наступившее удовольствие. До такой степени это всё понравилось форварду Сейрин, что поздновато заметил, как минет закончился. Влажный член вертикально стоял, поблёскивая мелким слоем слюны на свету в комнате. Нижняя часть одежды, кроме носок, не болталась внизу: можно было свободно двигать ногами. А главное пропал ас из виду: ни падающей громадной тени на кровати, ни нависшего сверху тела, ни прожигающего насквозь взгляда не ощущалось. Угрозы как таковой не было, и Кагами, свободно вздохнувший после избегания полноценного секса, привстал... чего добивался Аомине, выскочивший из ниоткуда, и мощным хлопком по груди уложил партнёра на лопатки обратно. - Сволочь! - после приземления выкрикнул Тайга. - Согласен, - надменно улыбнулся Дайки, наклонившись и лизнув, как собака, щеку баскетболиста, - тебе разве Тетсу не говорил, какой я опасный? - Было дело, но твоя наглая физиономия говорила об обратном. - Надо было слушаться других, Кагами. Я теперь не остановлюсь. Аомине демонстративно помахал перед победителем стритбола небольшой открытый тюбик. Тонким слоем тягучий полупрозрачный гель ложился на смуглые пальцы, делая их липкими. - Не смей, - догадался Кагами, попробовав встать с места, но вновь рухнув обратно из-за прижатых друг к другу рук и ног, на которых восседал ас. - Кагами… - Слезь с меня, дурака кусок! - Кагами. - Отвали! - Let me see your pretty face, - на слабом английском произнёс Аомине, вызывающе проведя языком по верхней губе, чем ошарашил баскетболиста (то ли желанием, то ли произношением). Этой паузой Дайки и воспользовался, возвращаясь обратно к паху, раздвигая ноги и подсаживаясь достаточно близко, чтобы не потерять установленное расстояние. Тайга тут же попытался сомкнуть коленки, но ударился ими о возникшие плечи. Не теряя веры, попробовал вслепую нащупать знакомые волосы, но и тут его накрыла левая держащая тюбик рука. Любую, до очередного успокоения попытку ас обрывал, прилагая силы для сдерживания буйного спортсмена. Чудо, что практически без боли удавалось сдерживать столь притягательное и любимое тело. Когда всё само собой разрешилось, и прыгун, повержено лежа на кровати, набирался сил, баскетболист предварительно вновь "успокаивал" партнёра, вызывая приятные слуху вздохи немного чаще, чем обычно. Ноги полностью были расслаблены, и Дайки принялся за дело. Круговым движением палец массировал вокруг колечка мышц, прежде чем войти им внутрь и медленно проталкиваться вперёд. Сжатость Аомине ощутил позже, но всё равно напористо шёл дальше, свободной рукой обхватив влажный стояк и не спеша, мастурбируя, снимая напряжение. На Кагами это подействовало, и проникновение продолжилось. Полностью войдя, ас медленно выходил, нарочно волнообразно двигая кистью, чтобы прыгун от изысканной ласки нетерпеливо заёрзал. Дайки палец вытащил и вставил его обратно, действуя более грубо, чем раньше. Рывки стали умеренными, двигаться в анусе стало гораздо легче, дотрагиваясь мягких мышц. Время от времени накатывала знакомая теснота, но от неё парень только сильнее загорался и усугублял ситуацию: то рукой потрясёт, имитируя вибрацию, то изобразит "волну", то вовсе попытается согнуть палец. Когда всё стихало, поступательные действия возобновлялись вновь. Такая незамысловатая стимуляция эффективно влияла на Тайгу, ставший спокойным внешне и восприимчивым внутри. Что бы не сделал Дайки внутри него, он либо бесперебойно стучал пяткой по полу или стискивал мятое одеяло, скрипя зубами и делая каменное лицо. Кадык вновь дрогнул на шее баскетболиста - в тот момент, когда ас ввёл второй палец в колечко мышц, растягивая проход на несколько миллиметров. Даже от такой малозначащей новизны прыгун впадал в жар и терял контроль над дыханием. Вдобавок, всё начало синхронно двигаться вглубь и наружу, причём почти у самого выхода обратный толчок внутрь на всю длину. Кагами беззастенчиво охнул и одновременно выдал себя Аомине, вовремя спрятав своё лицо. - Ну же, Кагами, - низким ласковым голосом заговорил ас, разъединяя пальцы внутри партнёра. - Покажи мне своё лицо. Своё неловкое, манящее меня одного, лицо. Раздавшийся хлюпающий звук не спровоцировал Тайгу убрать руку и похвастаться своей реакцией Дайки. Лишь смерив молчуна недовольным взглядом, Аомине продолжил сладкие пытки, продолжая пальцами ублажать спортсмена. Выход за выходом, а Кагами слабел, выдавал себя неровным дыханием, прикусанной губой, выходящей из головки смазки, текущей по обхватившей стояк руке и до последнего не сдавался. Плавные, но точные движения внутри ануса несомненно терзали, буквально разрывали на части, доставляли удовольствие, что только "ахом" и можно было описать исходящее блаженство. Пот стекал с красных волос прямо на лицо, заслоняя в паре с чёлкой вид хищника, дарящего такие ощущения. Тайга от неожиданного охватившего возбуждения прогнулся, когда Дайки своим трением задел простату. И тут ненасытного уже нельзя было остановить. Вид "сгорающего от нетерпения" окончательно возбудил Аомине. Удачно (а точнее, случайно) нащупав уязвимое место, ас в тесноте непрерывно двигал пальцами, снова и снова проходя по знакомому месту, напрочь позабыв о растянутом им же колечке мышц. Подвластный какой-то мистической силе он отрывался от чувствительной точки и продолжал свои рывки... чтобы заново вернуться и с упованием следить за Кагами и его заводящими, неотразимыми движениями. Так запоминающе перед баскетболистом ещё никто не извивался. В потной просвечивающей футболке с выглядывающим рельефным прессом. Невольно парень облизнул губу и заново тёрся о чужую простату. Да - в эти невероятные секунды слышен шёпот: «Я – твой, возьми меня». И вдруг "щит" исчез перед Дайки - Тайга больше не мог выносить ласк партнёра и убрал руку, до самого конца оставляя своё лицо той ещё загадкой. С пеленой дыма в глазах смотрел прыгун в сторону, не стесняясь краски на лице, прикусанной губы, дрожи в руках. Своей естественной реакции он не испугался показать партнёру после многочисленных проверок на прочность. А ведь это занятие чем-то напомнило сегодняшний стритбол - чем ты решительнее настроен, тем большее тебе подвластно. Такого поворота сам Аомине не ожидал. Единственное, что удалось сделать, это вынуть пальцы из растянутого влажного ануса и с замиранием сердца глубоко в душе запоминать это лицо. Прекрасное, стыдливое, отдалённо напоминающее целомудренное лицо. В глазах загорелся огонь, онемели язык и руки, тело бросило в жар, ноздри шумно втягивали воздух. Хотелось незамедлительно наброситься на парня, сжимать в своих объятиях и, как безумец, без конца повторять одно и то же: - Кагами... - заговорил хрипло Аомине, проглотив подступивший к горлу ком. - Кагами. Но ас поступил иначе. Прыгун тотчас ощутил вес чужого тела на себе, последующую растяжку в ногах и обжигающее шею дыхание. Дайки пристально смотрел на него; Тайга видел перед собой живой, проснувшийся взгляд. Поддаваясь пылким чувствам, он притянул к себе спортсмена в майке и дотронулся до его лба, приподняв уголки губ. Невзирая на трущийся снизу член партнёра, парень держал рядом с собой близкого человека томительно долго, получая свой приз в "волчьем обличье". - Доволен? - после паузы на одном дыхании спросил Кагами. - Более чем, - Аомине поцеловал любовника, уткнувшись головкой в анус и легко войдя в него. Ещё раз Тайга выгнулся вперёд, пока Дайки на всю длину члена проникал в него, всё ближе и ближе приближаясь к бёдрам. Коснувшись их, ощущалось приятное, знакомое тепло другого тела, отчего становилось неспокойно. Толчок вперёд - ребята в унисон поддались вперёд. Второй толчок - Кагами помедлил, напрягая ягодицы и тесно сжимая Аомине в себе. Третий - от терзаний парень откинул голову назад и громко выдохнул, не отпуская любовника. Активнее задвигался ас внутри партнёра, прижимаясь к упругим бёдрам как можно чаще. Рывки с каждым разом становились мощнее, отчего колечко мышц сжималось, давя на стояк, и приводило доминирующего в буйный восторг. Остатки липкого геля в анусе, благодаря постоянным трениям, растёрлись внутри, облегчая проникновение и создавая хлюпающий звук, раздававшийся время от времени. Грубо и без нарушений собственного ритма, Аомине вбивался в Кагами, лицо которого дразнило не хуже маячащего теннисного мячика перед глазами радостного щенка. Тугость очка, лёгкость во время толчков, чувствительное тело форварда и его горячие руки, обхватившие спину под майкой - ох, Тайга, что же ты творишь! Во всём этом безумии Дайки рычал и дышал ртом, без конца повторял фамилию партнёра, смотря на его красное лицо, грубее идя вперёд. Раздвинутые ноги Кагами держал с трудом, особенно когда Аомине перестал себя сдерживать и стал вдалбливаться в колечко мышц. Хлопки бёдер вскоре начали чаще раздаваться вместе с пружинами из-под матраца, телом будто оставляя на нём свои следы. Баскетболист мёртвой хваткой вцепился в своего партнёра и во время крайне невыносимого движения, сам того не ведая, оставлял мелкие алые полоски на коже. Член подрагивал и стучался о пах, приподнимаясь и опускаясь вместе с выгнутой спиной. Изо рта по-прежнему доносились вздохи вперемешку с искренними "ахами". Тайга на свободу больше рвался – при всех тягостных неудобств ему было хорошо с Дайки. Попадавшие на лицо капли пота и большой скользящий внутри стояк перестали смущать спортсмена как прежде. Уж чего, а ненасытного и дикого зверя хотелось куда больше. Чувства практически захлестнули Кагами. Целиком же это случилось немного погодя, когда Аомине, истративший большую часть своей силы, проникал внутрь менее резво. Как оказалось, вновь нарочно - такими плавными движениями он тёрся стенкой стояка о восприимчивую точку. Достаточно интенсивно и чувствительно, чтобы Тайга первое время рвано выдыхал. И только потом, сменив беззвучные вздохи на оглушительные стоны, можно было отдаться наслаждению, позволить ему контролировать собой, как куклой, и ничего другого не делать, кроме как чувствовать. Чувствовать вожделенный взгляд сапфировых глаз. Чувствовать горячие пальцы на лице и шее. Чувствовать возбуждённую пульсирующую внутри плоть, задевающую простату. Чувствовать язык, проникнувший в рот и медленно двигающийся внутри. До последнего Дайки доставлял удовольствие Тайге, не отрываясь от него всё это время, удовлетворяя общие потребности. Умеренность своё дело сделало - несколькими продолжительными движениями внутри ануса Аомине вытянул из Кагами "ах" и свою фамилию, прежде, чем из члена партнёра выплеснула сперма. Тонкой ниткой она шла от головки до низа футболки. Затем она стала длиннее и толще, стекая вниз, к мошонке. Член до сих пор дрожал, выталкивая из себя накопившуюся смазку, пока не опустился вниз. Вслед за Тайгой, Дайки принялся вновь входить в растянутое колечко мышц. На всю длину, как это было вначале. В сопровождении знакомых звуков и сжимающих плеч рук. Часто задышав и скрипнув зубами, ас выпрямился, на выдохе взаимно произнеся фамилию прыгуна, и кончил внутрь. Вместо геля, анус заполнялся белой липкой жидкостью, проникая всё дальше. До полного истощения двигался баскетболист, всё больше выделяя спермы и прижимаясь плотнее к бёдрам, чтобы ничего из колечка мышц не вытекло. И только потом он вытащил наполовину влажный стояк с каплями от смазки, лёг таким образом, что члены соприкасались друг с другом, и неторопливо целовался с любовником в губы, наслаждаясь совместной короткой паузой в просторной комнате. Один был доволен всем, от начала и до самого конца; второй придерживался того же мнения. Настолько всё было идеально, что даже вопрос о стирке испачканной футболки, Кагами задал Аомине позже.