Последнее письмо от твоего фаната

Через месяц после первого письма

      Развалившись в кресле, он прикрыл глаза, наслаждаясь мягким теплом солнышка на лице. Ногами же он зарылся в песок, и на душе потеплело. Но недолго длился его отдых - неспокойные мысли не давали ему покоя и он медленно распахнул глаза и посмотрел на море чуть впереди. Позади него звучали звуки отдаленной перебранки съемочной команды, явно что-то посеявшей (или кого, - хихикнул он), но, если честно, ему не было до того дела. Все сцены с ним нынче были окончены до восьми вечера и он, уличив минутку отдыха, вытащил из гримерки Марии стул и устроился на пляже, надеясь, что его никто из папарацци здесь не тронет и он сможет просто полежать на солнышке и позагорать, хотя он понимал, что скорее всего, вместо блаженного отдыха он опять будет думать... Снова о нём...       Отогнав от себя "плохие мысли", как он старался себя в этом убедить, и сложив за голову руки, он устало пробежался взглядом по пляжу, подмечая малейшие колебания людских тел поодаль от него и вздохнул. Резко и протяжно.       Никогда он не думал, что какое-то письмо, на самом-то деле обычное, может так всполошить его. Да так, что то письмо он отложил от множества других и почти каждое утро садился за ответ, но ответ не приходил!       Другие, такие же как он звезды мировой величины, тоже иногда получали такие письма - живые, душевные и искренние и никто не мог подобрать ответ им. Один из его лучших друзей сказал ему недавно, что есть письма, на которые не нужны ответы.       Но он, он не мог в это поверить. Он знал, что если есть адресат, то должен быть и адресант. Никак иначе быть не может, также и с письмами - всегда должен быть ответ.       Выпрямившись в кресле и хмуро смотря перед собой, он снова попробовал начать ответ:       "Дорогая... Нет, милая.... Нет же, хорошая? Искренняя?? Как? Как назвать ту, которая изложила перед тобой душу, ту, которая решила найти ответов у тебя, когда кругом никто не знает? Ну же, Том, думай, ты знаешь..."       Он резко встал с кресла и стал расхаживать перед креслом, задумчиво поглаживая пальцами подбородок.       "Родная... Знакомая... Доверчивая?.. Ох, все не то, не то!"       Приложив ко лбу ладонь, он покачал головой. Это было бесполезно - он не знал, да до сих пор не знает, как начать! Если бы только он мог начать!       Подняв взгляд к небу, Том неожиданно замер - небо было огромным, голубым, без облачка - в нём было что-то волшебное, -что-то, что он ощутил как присутствие. "Под одним небом", - заметил он шёпотом, а затем открыл рот, словно бы его что-то напугало. Секунда, две и вот он уже закрыл его и на лице заиграла улыбка. "Ну конечно! Ответ так просто! Начинать надо именно так!.."       Перестав стоять на месте, Том уверенно двинулся в свою гримерку, чтобы отыскать блокнот и хотя бы клочок бумаги - он должен был это записать, ведь от этого, как ему казалось, зависело многое. Пока он нёсся среди трейлеров, его несколько раз окликали. Кажется, они искали угнанный им стул. Забавно, но буквально полчаса назад ему показалось забавны "украсть" стул и подождать когда за ним явится Великий и Ужасный Суд!       ...В тот день, когда к нему пришла почта, был такое же утро как предыдущие до него - серое небо, обычное для Лондона, громкие улицы и усталость от долгих тренировок, ведь он готовился к кастингу, а там нужно было набрать немного в весе и мышцах. Но именно в тот день, после одной, как казалось успешных тренировок, принесшей плоды, Том чувствовал какое-то неудовлетворение, да к тому же тревогу - он думал, что дело в его новой роли и том, что все эти тренировки не сделают его тем, новым героем, на которого он метил... Но он ошибался в проблеме, ведь в то утро пришло письмо. Обычное, он даже не обратил на него поначалу никакого внимания и хотел уже отложить к остальным фанатским письмам, когда взглянул на то, как написано его имя - словно этот почерк знал, как подчеркнуть все струны его души одним лишь его именем и он вскрыл тот конверт и прочёл письмо, буквально залпом, бегая глазами от слова к слову, глотая их, пережёвывая и осмысливая. И, знаете, как-то случилось так, но он искренне захотел ответить данному человеку, пообещать всех благ и поблагодарить за прямоту, но он тогда не смог. Не подобрал слов, а слов в нем было тогда много и каждое хотело быть первым, но... Та девушка, вроде бы ещё так молода, но так знакома... И он отложил то письмо, а потом взял с собой на пробы и когда он боялся, что провалит их, то он увидел краешек конверта, торчавшего из его кожаной куртки на стуле чуть поодаль от слушавших его, и смог собраться с духом и был с успехом принят. А потом он взял письмо и на читку сценария, словно ища поддержки и находя её в этом письме, его словах - то, чего другие бы не увидели.       Устроившись поудобнее за столом, он глубоко вздохнул два раза и написал:       Утро сменяется ночью, вопрос получает ответ, как раб слова и действий, я не мог не написать ответ.       Он улыбнулся. Ему понравилось, как получилось завернуть слова и как они описывают многое и одновременно мало говорят!       Но не время гордиться, нужно писать, писать - ведь ответ же должен поспешить. И его рука запорхала, управляя тонкой шариковой ручку, как кораблик по воде на листке бумаги. И он писал. Усердно, иногда вычеркивая, а потом что-то добавляя. Бывало даже резко замирал над неоконченным словом. И даже бывало скрывался с места и бродил по гримерке, пока не остывал и снова не писал. И так бы продолжалось долго, ведь его слова требовали воли вылезти наружу и не могли остановиться, пока под тяжестью последней точки, его рука не замерла. Да, кто-то стучал в дверь, кто-то кликал его имя, но он не отвечал, явственно давая понять - листок бумаги, с выведенными жирно ручкой словами "не беспокоить до выхода", имеет в виду то, что написано и неважно сколько продлится это "до".       Лист ответа для Джулии был исписан всюду, целиком. Иногда слова, а то и целые абзацы напирали друг на друга, а то и верх ногами вели бурные споры. Но все не важно, теперь не важно. Ответ готов, а что там дальше - другой вопрос.       Том встал с места, пробежался бегло глазами по словам на листке, затем же выскочил наружу и там его встретили сумерки, но такие тёплые и нежные, словно знали тайну - он нашёл ответ - ему - письму. Он довольно улыбнулся и покрутился, раскинув руки в сторону. Проходившие ребята из массовки косо на него поглядывали, но ему было всё равно, к тому же все привыкли, что он любит вытворять эдакое, так что - подумаешь, крутится и скачет всюду, стучит по дверям трейлеров коллег по съёмкам, затем снова кружится и смеётся, много смеётся.       Весь мир - здесь и сейчас - должен был знать - он это сделал! Но пыл его немного поугас, когда за ним пришли гримёры, что означало, лишь то, что он потратил свои несколько часов отдыха на письмо - ну и что, зато написал, убеждал он себя и... надо бы хоть немного расстроиться... Но Том был счастлив, безмерно счастлив, что был готов свернуть горы в этот вечер, лишь бы успеть домой и переписать всё так, как надо для отправки следующем утром же.       Ну а пока день сменился ночью, а он надел маску нового героя и совсем забыл о чертовом письме. Он был в тот миг прекрасен - слова лились из него размерено, с хрипотцой и весь его облик в тот день был каким-то мрачно-удовлетворенным и они окончили снимать раньше часа и Том, уставший, но все ещё довольный, вернулся в съёмную квартиру и переписал своё творение. Строки более не налезали, слова не казались выстрелами. Лишь одно осталось в них от тех, летящих из него прочь - их смысл.       Когда он запечатывал конверт, он повторил их все, вплоть до десятой запятой, лишь только поверить - она получит ответ:       Иногда самое важное, на проверку кажется - жалобой. Но это, впрочем, не даёт никому права судить вас, мой друг по переписке, и я с радостью отвечу на многие вопросы. Мне льстит внимание к моей персоне. Льстит то, что вы нашли во мне хорошего слушателя, но дорогой мой друг по переписке, не стесняйтесь в выражениях - мы с вами говорим на "ты" и я лишь буду рад тому, что ты со мной честна. На этом формальностям скажем пока.       Джулия, чтобы там не происходило, но любовь может быть разной - не обязательно женщине к мужчине, ты можешь любить маму, домашнего любимца, пиццу вместо обеда, а можешь просто любить китов. Это не важно. Любовь понятие растяжимое. Я, например, могу точно сказать, что влюблен в твоё письмо и ту отвагу, с которой ты его мне написала. Признаюсь, оно сразу бросилось мне в глаза! Я думал, что оно как обычное письмо фанатов - но я ошибался. Знаешь, твои подруги, может быть, и в том возрасте, как ты выражаешься, когда на уме мальчики, а как же друзья?.. По-моему, место друзьям должно же быть. Не может не быть. Ведь есть нечто такое, что можно говорить и стоит - лишь друзьям. И они твои друзья, Джулия, а значит должны видеть то, как ты несчастна. Особенно учитывая обстоятельства разлада в твоей семье. Как бы это печально не было, а жизнь идёт, несмотря на наши боль и обиду, порою жестоко, но она идёт, нет, бежит куда-то там вдаль, одной ей известной и все бы хорошо, но вместе с ней бежит и время... Ты чувствуешь, как секунда за секундой утекает от тебя, а ты не можешь этого остановить. Так не надо. Брось все и просто прочувствуй важность каждой секунды.       И хотя я совсем не знаю, каково это когда твои родители более не вместе, у меня есть предчувствие того, что как бы там у них не было, чтобы их не связывало - ты для них все - но сейчас они забыли об этом, да и некогда им, ведь впереди развод. Знаешь, может и глупо, но они думали о тебе, когда принимали решение, может, и думают до сих пор, оттого тебя просто вычеркнули, ведь они боятся, что ты выберешь кого-то одного. Может, так оно и будет, ибо в такой ситуации, где они даже не обращают внимание на дочь и лишь спрашивают, где ж там у дочери парень... Естественно, ты отдаляешься, не хочешь даже говорить с ними о том, почему же твоё сердце все ещё пусто. Но кто знает, может ты боишься повтора истории, как и у них?       Ты говоришь, что ты обычная, а по мне так сама загадка. Тебя не поймешь, пока не испытаешь что-то отдаленное, что гложет твоё сердце и разум, но я попытаюсь разгадать загадку по имени Джулия, но лишь тогда, когда сумею хоть приблизительно знать тебя, как друг. Может, и по переписке. Может, и издалека... Но, с учётом того, что ты мне написала - да, я хотел бы быть другом, а иногда сторонним лицом. Знаешь ли, иногда это помогает.       Как твой друг (по переписке) я начну с того, что твоя мама ошибается, но также и права. Иногда, чтобы найти любовь нужно время, много времени и запас терпения. Я тому пример. Я до сих пор в поиске, но при этом, можно сказать, отдаю себя работе. А что поделать? Ведь чтобы человек полюбил тебя, был твоим, он должен смириться с тем, что ты, например, волнуешься за популяцию китов в мировом океане, словно бы от того, что с ними может произойти беда - настанет конец света. Впрочем, ты можешь быть и права. Об этом, как мне кажется, знают лишь сами киты.       Продолжу я тем, что несмотря на все обиды, недомолвки, девочки - твои друзья, и быть может, сами догадаются, что с тобой что-то не так. Нет - пиши мне, я не против, у меня такое чувство, что благодаря тебе я узнаю мир иными глазами и это было бы хорошо, ведь я лишён обыденности, нормальных проблем.       И да, Джулия, все время быть клоуном не получается, ты даже не пробуй - просто иногда нет выхода. Понимаешь, у всех есть свои проблемы, переживания, обиды, но надо это как-то скрывать, поэтому ты знай - каждая проблема в своём роде уникальна и когда говорят, что потонувший Титаник - это проблема, а твои "я не знаю, способна я любить" - нет, просто знай - не бывает проблем хуже или проще, ведь каждая из них уникальна, как следующая за ними боль и мука. Каждый человек особенный, его проблемы важны. У каждого, Джули (я бы хотел называть порою тебя так), даже такая "проблема" - как страх того, что я, быть может, не подходу для какой-то там роли - слишком часто я был кем-то, от кого, можно сказать, замирают сердца, а не стынет в жилах кровь... А я действительно волнуюсь по этому поводу, для меня впервой играть безжалостного злодея, так непохожего на вечно обиженного Локи. Но Локи есть Локи - бог проказы, а тут, понимаешь, одна жестокость, никакой противоречивости. Может, я и вправду не подходу - но я буду делать ВСЁ, чтобы доказать не только своим сомнениям, но и режиссёру, что он не ошибся и я то, что надо.       Так что "да", Джули, быть все время счастливым - не получается. К тому же, как все мы знаем, жизнь актёра сплошное путешествие от низа к верху, хотя иногда многие из нас забывают эти правила и от того падают больнее.       Я не знаю, что будет завтра, какое будет у меня настроение, мысли, но я знаю одно - я буду улыбаться, чтобы там не было, ведь от улыбки, порою через боль, можно многого добиться. Как-то так.       Я отвечу за тебя: дело не в том, кому ты написала, дело даже не в том, что ты это написала. Нет, вовсе нет. Дело в том, мой друг, что твоё письмо собрало не просто мысли и переживания, обрушивая их на незнакомца, который не из неба взятый, а нравится тебе чем-то и быть может, не одним чем-то, все дело в тебе - это письмо отдушина, и это письмо, чтобы тебе не говорили, полно такой искренности, которой в современом мире уже не встретишь и его нереально не прочитать. Я проверил, можешь не спрашивать. И все же, письмо, написанное даже без веры в то, что его прочтут - это нечто милое. Но почувствовать лёгкость от того, что тут сказано и раскрыто помогла надежда и маленькая толика веры. Но главное - надежда. В надеждах на ответы написано это письмо, в надеждах на лучшее освободило тебя от тягот сердца.       И да, лучше чем ты написала начало письма и быть не может. Поэтому - не забивай этим мысли, и то, что меня лишний раз не похвалят, не сильно то меня и обидит. Вообще не тронет. Ведь то, что ты написала это письмо мне и так о многом говорит, по крайней мере, мне.       Ожидаю письма и ещё чуток искренности,       Том Х.