Мне нужно время, последний шанс

Куроко катался быстро, даже слишком. Но Сейджуро не отставал. Наоборот, казалось, чем больше ускорялся Тецуя, тем все ближе и ближе становился будущий капитан с намерением явно не погладить по головке. Но, увы. Физические способности Фантома дали о себе знать. Мальчишка не то что кататься — не мог даже на ногах толком стоять. Но ведь жить хочется! — Куроко, стоять! — кричал Сейджуро. Судя по внешнему виду, красноволосый мог кататься еще долго. «Все. Больше не могу», — в мыслях прохрипел Призрачный шестой игрок, но неожиданно в кого-то врезался. Если бы этот «кто-то» не поддержал голубоволосого за плечи, то баскетболист бы, скорее всего, упал. Но благо обошлось. — Я не понял, — угрожающе произнес мужской голос. Куроко услышал, как Хайзаки с Аомине почти синхронно грязно произнесли не самые лестные слова. — Чё вы тут устроили, а, дегенераты?! Тецуя только сейчас узнал голос Ниджимуры. Капитан баскетбольного клуба отодвинул Призрака в сторону. Из его ушей шел уже такой пар, словно Шузо решил стать паровозом. Хрустнув шеей, баскетболист посмотрел на всех присутствующих, как на зверей из цирка. Ребята переглянулись и с каким-то подозрением посмотрели на капитана. — Ненормальный. Да, Акаши? — Только Дайки повернул голову в сторону названного баскетболиста, как практически сразу отпрыгнул от красноволосого. Уж что-что, а Аомине не хотел попасться «под руку» Сейджуро, который, похоже, принял годовую дозу «злобина». — Я — дегенерат? — уточняя, спросил мальчишка. Ниджимура устало выдохнул. Нет, это какой-то «детский сад, штаны на лямках», а не ученики средней школы. — Сравнить меня с Хайзаки и Дайки… У меня нет слов, чтобы описать все моё возмущение по этому поводу. Куроко немного успокоился. Голубоволосый облокотился на бортик и со стороны стал наблюдать за перепалкой, возникшей между капитаном, Аомине и Шого. Конечно, не обошлось без затрещин. После очередной полученной затрещины Хайзаки дождался, пока самый «добрый» капитан отвернется, дабы что-то сказать об игре Сейджуро, и кинул в волосы брюнету жвачку. Никто не заметил шалости Шого, что было только на руку самому мальчишке. А то знает он этих ребят: сдали бы его самого с потрохами. А пострадавший еще не заметил маленького «презента» от новичка. Ниджимура неожиданно перешел на шепот, и никому не было слышно, что он говорил красноволосому. Тецуя смог лишь наблюдать за реакцией Акаши-куна: его лицо становилось все серьезнее и серьезнее, и в конце реплики Шузо мальчишка лишь слегка улыбнулся и что-то сказал в ответ будущему капитану. — Через пять дней будет игра, так что завтра приходите на тренировку за два часа до начала. — Только Шузо договорил, как послышались неодобрительные возгласы, но его больше напряг злобно улыбающийся Хайзаки. Предчувствуя какую-то западню, парнишка отошел подальше от не вселяющего доверия баскетболиста. Бедный Шузо еще не знал, что шалость Шого была уже свершена. — Э? А это кто? — тихонько спросил Кисе у Момои. Девушка улыбнулась копировальщику и незамедлительно пояснила: — Это наш капитан — Ниджимура Шузо, третьегодка и тяжелый форвард. Рёта удивленно посмотрел сначала на нового знакомого, а потом на Сацуки. Блондин явно чего-то не понимал. Шинтаро поправил свои очки и, будто прочтя мысли модели, ответил на его вопрос. — Это его последний год, — произнес Мидорима таким тоном, словно объяснял самые простые вещи на этой планете. Рёта хотел что-то еще сказать, но, повернувшись в сторону Момои, увидел лицо Куроко. Секунда. Крик блондина. Аомине поморщился, потому что стоял ближе всех к этому чудику. — Блондинка, сделай доброе дело — не ори, — лениво сказал смуглокожий и почесал свой затылок. — Его же только что здесь не было! — показывая пальцем на невысокого мальчишку, не сбавив тона, кричал Рёта; модель краснел все больше и больше. Казалось, еще немного, и его голова лопнет. — Кисе, замолчи, — выдохнул и грубо попросил Сейджуро, прикрывая свой левый глаз. У Акаши начала болеть голова от крика этого недотепы. — Не показывай пальцем, — отчитав, словно маленького ребенка, Шинтаро стукнул блондина по голове. Кисе чуть слезу не пустил от несправедливости, но все же промолчал. Почувствовав на себе чей-то взгляд, модель повернул голову и встретился с пронзительным взглядом Сейджуро. «Интересно, а как он играет в баскетбол?», — посетила довольно ненормальная мысль Акаши, но мальчишка решил промолчать. Буквально на минуту красноволосому показалось, что у Кисе мог быть какой-нибудь талант к этому виду спорта, но решил не забивать свою гениальную голову такими странными предположениями. Тецуя холодно посмотрел на отчего-то ржущего Хайзаки. Внутренний голос мальчишки просто орал, что не к добру столь хорошее настроение этого баскетболиста, ох, не к добру! — Сейчас начнется веселье! — согнувшись пополам от смеха, произнес Шого. Мидорима сказал что-то вроде «Глупец», Момои на всякий случай отошла подальше от психически неуравновешенного Шого, который в таком состоянии мог сделать какую угодно пакость. Рёта вжался в бортик, а Дайки подозрительно сощурился, словно пытался отгадать, что же именно задумала эта «амеба». — Тренеру пришлось изрядно потрудиться, чтобы вас освободили на завтра от занятий, так что без опозданий. Тренировка начинается завтра в девять утра, — Шузо убрал уже отросшую челку, как вдруг его ладонь прикоснулась к волосам на затылке. Парнишка на секунду застыл. С его лица вмиг исчезли хоть какие-то намеки на хорошее расположение духа. — Акаши, посмотри, пожалуйста, что у меня в волосах, — закрыв глаза и борясь с раздражением, вежливо попросил черноволосый. Сейджуро не сразу понял, что же именно не так с волосами капитана, но уже через секунду удивления Акаши не сдержал смешка. — Жвачка, — коротко пояснил красноволосый. Куроко заметил, что Аомине издал звук наподобие «э» и залился оглушительным смехом. Только практически сразу замолчал, когда заметил, что возле Шузо образовалась не самая добрая аура. Хайзаки окончательно «слетел с катушек». По его истеричному смеху было предельно ясно, кто именно позаботился о «новом образе» Ниджимуры. — Хайзаки, умри, — прошипел Шузо и посмотрел на первогодку так, будто обещал ему все кары этого мира. Аомине радостно заулыбался: наконец этому идиоту оторвут его длинный язык. Час спустя. Баскетболисты стояли возле парка и о чем-то оживленно спорили. Прохожие то и дело поглядывали на ребят, потому что их крики мешали спокойствию остальных. Хайзаки лежал на спине и безуспешно пытался открыть конфету, но та упорно не поддавалась грубияну. Аомине, не сдержавшись, ударил прогульщика по его тупой голове. — Ха-ха-ха, ну умора!! — смеялся тяжелый форвард, держась за живот. — Захлопнись, Ахомине. — Замолчали оба, — окликнул двоих Мидорима, купив все-таки свой талисман по пути сюда. Рёта, когда увидел, какой талисман приобрел Шинтаро, склонил голову набок. — Мидорима-чи-и, опять неко-уши? — казалось, удивлению Кисе не было предела. Хайзаки, которому «на память» оставил Ниджимура фингал под глазом, так и не смог открыть конфету и кинул ее в одного из прохожих. Шузо куда-то отошел, но перед этим приказал первогодкам ждать его на этом месте. Шинтаро еще помнил, как жестоко поступил с прошлым талисманом Акаши, и встал подальше от красноволосого садиста. Но, похоже, мальчишка не собирался снова ругаться с бомбардиром из-за столь нелепой вещицы. Мурасакибара своими липкими от конфет руками снял нэко-уши с головы зеленоволосого и с каменным выражениям лица стал рассматривать данную вещицу. — Мурасакибара, отдай! Кому говорю!? — любитель гороскопов, стараясь отобрать свой талисман, пытался допрыгнуть до желаемой вещи, но Ацуши, будто назло, поднимал ее выше. Ацуши, не глядя, кинул куда-то пустой пакет из под конфет. Благодаря ветру, упаковка попала прямо в лицо Шого. Проигнорировав отнюдь не самые лестные слова в свою сторону, центровой неожиданно для всех надел эти уши. У Мидоримы задергался глаз. — Мурасакибара, ты с какого дуба рухнул? — растягивая каждое слово, поинтересовался Дайки, но его стукнула по плечу своим кулачком Сацуки. Девушка обиженно надула свои щеки: — Мурасакибара так мило выглядит!! — А бить-то за что? — Ацуши, сними эти чертовы уши и отдай их уже Шинтаро. — Не-а. — Отдай мои уши! — Идиоты. — Хайзаки, молчи лучше! — складывалось впечатление, что вот-вот Мидорима будет плеваться огнем. — Идиоты. — Словарный запас кончился!? — …Идиоты. Ниджимура молча наблюдал за перепалкой между баскетболистами. Парнишка стоял уже как минут десять, но его, видимо, никто не замечал. Тут случилось то, из-за чего все сразу же замолчали. Мурасакибара, похоже, решил проверить, как будут смотреться эти уши на ком-нибудь другом, но выбрал неудачную «жертву». — Ака-чи-ин, ты так мило выглядишь с этими ушками… Все синхронно посмотрели на красноволосого. Тот и так выглядел очень мило, но он еще и слегка покраснел. — Ацуши, ты что творишь? — похоже, шок все же оказался сильнее, поэтому Сейджуро даже не кричал. — Это надо сфотографировать!! — крикнул Рёта, доставая свой телефон из кармана брюк. — Рёта, если ты это сделаешь, то тебе не жить!! — блондин немного растерялся, ведь Акаши-чи-и то называет всех по фамилии, то по имени. Выхватив телефон из рук модели, садист даже не сразу догадался снять эти чертовы уши. — Да ладно тебе, Акаши! Ты с ушами на башке, как Ниджимура с грудью, как баскетбольные мячи! — Дайки после сказанной глупости был отправлен в нокаут сразу Сейджуро и Шузо. — Я сфоткала!! — крикнула счастливая Сацуки, смотря на фотографию на своем телефоне. Акаши не потребовалось много сил, чтобы заставить девушку удалить этот позор. Сейджуро хотел снять эти уши, но заметил, что из телефона Шинтаро появилась вспышка. Началась бойня. Когда она закончилась, все стояли в одну шеренгу перед Акаши, а тот стоял напротив них до сих пор с ушам на голове. — Если я узнаю, что у кого-то есть этот снимок — четвертую на месте!! — Злой Акаши-чи-и. — Довольно мило смотрелся, — сказал даже Ниджимура, и через минуту в него полетел учебник по японскому, но баскетболист поймал книгу и вернул владельцу. Акаши кряхтел и пыхтел. — Если хоть кто-нибудь проболтается хоть одной душе, вам… — …не жить, — хором перебили его товарищи. Сейджуро, конечно, не показывал этого, но он был ужасно смущен столь некультурным поведением приятелей. Но Акаши не был бы им, если бы показал всем, насколько был смущен. «Извини, Акаши-кун, но я сохраню этот снимок. Может, даже распечатаю и вставлю в альбом», — мысленно попросил прощения Куроко, радуясь, что успел спрятать свой телефон в рюкзак.