just biology?

Не бечено.

Тао выкуривал одну за одной, бросая никотиновые палочки в свободный полет этажа этак с шестнадцатого. Закуривал и тут же выбрасывал, словно каждый раз от него что-то ускользало. Какая-то блядско-мелкая подробность не давала покоя его воспаленному мозгу и не менее воспаленным глазам. - Эй, ну где ты там? Из комнаты с периодичностью минут в пять вяло раздавался голос Криса и почти сразу же замолкал. Какой толк надрываться? Все равно этот идиот рано или поздно вернется: промерзшим, злым, с трясущимися пальцами в никотиновых пятнах. Дурак, что с него взять. - Заваливайся уже, полчаса прошло. Я замерз. И Тао возвращался. Крис, в какой-то одному лишь ему, Тао, понятной степени, был его точкой неотрыва. Все начиналось и заканчивалось на нем. Его мысли, его вещи, его тело, его голос и даже полупустая пачка сигарет – все, так или иначе, принадлежало Крису. - Выпил? - Еще час назад. Тао падал на жесткий диван, ложился рядом и перекидывал руку через талию. Ему было так удобнее. Иногда он забирался пальцами под колючий свитер, водил кончиками по той самой блядской дорожке и довольно жмурился, как сытый кот. Крису не сказать, что нравилось. Ему в этой жизни вообще мало что нравилось. Разве что Тао. - Привет? - Ты не в моем вкусе. - После того сколько ты выпил в твоем вкусе должно быть абсолютно все. - И все же. Крис улыбался, подминал парня под себя, густо дышал в ключицы и каждый раз думал, что он слишком сексуальный. Он вплотную прижимался к его бедрам, утыкался носом в ложбинку, что была между грудью и шеей, и вдыхал пряный запах мужского тела. Знаете, есть одна наиглупейшая теория, что мы выбираем партнера по запаху. Что запах человека, которого мы любим, кажется нам самым невероятным в мире. Простая биология. Животные инстинкты. В такие моменты Крис в это верил. - На улице холодно. Уже декабрь. Перестань носить эти чертовы кеды. И бросай курить. - Эта – последняя. - У тебя уже была тысяча этих «последних». - Ты вот точно – последний. - Заткнись. Крис брал в ладонь его руку, слизывал мелкие капельки пота со сгиба локтя, проводил языком, пробовал. Тао всегда нравилось, когда Крис так делал. Он покрывал поцелуями его запястья, ладони. Проводил кончиком языка по соединениям, посасывал тонкие пальцы. Они отдавали горечью и никотином. В Тао ничто не пахло этой дрянью – лишь самые кончики. Крис ненавидел сигареты. - Хочешь в кино? - Хочу трахаться. - Ты мерзкий. - А ты – сноб. - И все же. Кино? - Минет. - Согласен. Он раздвигал коленями его ноги, упираясь коленом в самый пах, болезненно надавливая на возбужденный член. Тао стонал, картинно запрокидывал голову, подставляя поцелуям длинную шею. Таким он нравился Крису больше всего. Он мог оставлять синяки, ссадины, засосы, следы от укусов. Тао не был против. Вся боль, причиненная Крисом, расценивалась как одно дополнительное «я люблю тебя». Его парень совершенно не умел признаваться в любви. - Очередные таблетки? Что на этот раз? - Пневмофиброз. - Лечится? - Не очень. - Какой же ты мудак. И бросай курить. - Эта – последняя. Ноги Тао были стройными и блядски сексуальными. Их хотелось закидывать себе на плечи, целовать икры, облизывать внутреннюю сторону бедра. Во время секса Крис чертовски любил заглядывать в зеркало, что висело на противоположной стене, и наблюдать, как эти ноги обвивают его талию или покачиваются в такт рваным толчкам. Тао поджимал пальцы так, что их хотелось облизывать, посасывать их как маленькие леденцы, проводить языком по голеностопу и целовать ямочки на ступнях. Все в Тао было таким идеально-под-Криса. Крис стягивал с него рубашку, медленно, издевательски. Обнажая загорелый живот и острые плечи, которые тоже хотелось целовать. Нестерпимо. И он целовал, покусывая выступающие косточки, оставлял засосы и мелкие следы от зубов. Крису нравилось, когда на Тао было что-то «его». Он готов был тушить окурки его, Тао, гребаных сигарет прямо о его ребра, лишь бы все видели, что он принадлежит ему, что он нужен Крису и что он никогда его не отпустит. - Вкусно. - Идиот. - Почему? – Тао искренне недоумевает. - Ты называешь вкусной сперму. - Белок полезен для организма. Простая биология. - Ты точно ебнутый. И бросай курить. - Эта – последняя. Тао был его, Криса, одержимостью. Его хотелось одновременно защищать и сламливать. Его запястья казались такими тонкими, что иногда Крису хотелось чуть сильнее сжать ладони и дойти, наконец, до точки невозврата. Тело любовника принадлежало ему целиком и полностью. Он мог делать с ним абсолютно, что угодно. Засунуть огромный вибрирующий дилдо в задний проход? Пожалуйста. Пройтись плеткой с железными наконечниками по спине и бедрам? С удовольствием. Залезть с пальцами под кожу и вырвать сердце? Милости просим. - Ты не оставишь меня, когда… Ну ты знаешь. - Нет. - Так просто? Нет? - А чего ты ожидал? - Лекций о вреде курения. - Возможно, в следующий раз. Крис стягивал с него тонкие домашние штаны, освобождая эрегированную плоть. Тао хотелось. Очень. Он извивался, стонал под ним, заламывал тонкие пальцы, сминая простыни и откровенно развратно дышал, приоткрыв влажные губы. Ему хотелось настолько, что он был готов оседлать член Криса в ближайшие пять минут, если тот все же продолжит растягивать их непривычно продолжительный половой акт. Тао всегда нестерпимо хотелось Криса. - Что сказал врач? - Неоперабельно. - Я... - Заткнись. - Выплюнь чертову сигарету. - Эта – последняя. Тао раскатывал презерватив по члену Криса и блядски улыбался, наблюдая за тем, как он ищет смазку. Его любимую – клубничную. И Крис непременно находил ее каждый божий раз, выдавливал как минимум четверть тюбика на свой член и мучительно долго «готовил себя», издеваясь над изнывающим парнем, который уже был готов засунуть в себя свои же пальцы, лишь бы унять этот зуд в заднице. - Тао, скажи, что ты хочешь? - Трахни меня. - Трахни-меня-кто? - Блять, ублюдок, просто засунь свой член в мою задницу. Крис приставлял головку к входу, чуть надавливал, входя и абсолютно не ощущая сопротивления. Тао был узкий. Даже после всех тех раз, он все равно оставался узким. Для Криса это было загадкой. Разве что анатомическая особенность, от которой хотелось кончить, лишь только начав. Он не давал ему привыкнуть. Лишь сминал руками узкие бедра (завтра обязательно будут синяки) и входил до конца, не в состоянии сдержать долгий и протяжный стон. Тао, казалось, терял сознание. Это состояние абсолютной заполненности лишало чувств и возможности адекватно мыслить. Ему хотелось лишь двигаться бедрами навстречу, сильнее прижимаясь задницей к паху Криса и стонать так громко, как только можно. Плевать, что подумают соседи. Когда Крис был в нем - ничего больше не существовало. - Детка, я люблю тебя. - Ты любишь мою задницу. - Дурак. Крис набирал ритм, резко входя и выходя ровно настолько, чтобы внутри оставалась лишь головка. Он уже давно нашел ту-самую-точку, заставляющую его парня стонать и извиваться так, будто его поджаривают на сковороде как минимум в Аду. Ему нравилось видеть, как Тао выгибает спину и сильнее прижимает Криса к себе ногами. В сексе его парень был – совершенством. В комнате были слышны лишь гулкие шлепки и резкие, протяжные стоны. Тао задыхался, то ли от возбуждения, то ли от опухоли в его правом легком, а Крис целовал все до чего лишь мог дотянуться, стараясь быть как можно ближе. Тао был его единственной слабостью. Он не знал, сколько ему осталось. Так было проще обоим. - Завтра. Я хочу тебя на кухонном столе. - Прости. Этот – последний.