"Ты нужен мне..."

Эта ночь в бункере была особенной. Ни Кас, ни Дин не помнили, в какой момент это началось - искра, мелькнувшая между их душами, путём сложных метаморфоз обратилась в пламя любви и нежности, страха и желания. Их чувства были подобны водопаду: течение неумолимо влечёт тебя к падению в бездну, и ты ничего не можешь поделать, просто отдаёшься во власть толщи воды и летишь вниз, забывая обо всём - бесконтрольное, абсолютное свободное падение. Но Ангела и Человека оно привело не к смерти, нет, гораздо хуже: они просто утонули друг в друге, растворились, обратившись в единый поток света и гармонии. Вот и сейчас они падали. Чьи губы стали инициатором долгожданного поцелуя? Это было уже не так важно. Просто сие свершилось, и Кастиэль с Дином наслаждались друг другом, получая то, чего алкали все эти годы. Винчестер нежно провёл языком по кромке ровных зубов Каса. Рот у Ангела был очень тёплый и влажный, уютный, его хотелось вылизать вдоль и поперёк. Кастиэль неловко коснулся своим языком языка Дина, от чего у последнего пробежали по спине приятные мурашки, у Винчестера встал в самом начале - такого почти никогда не случалось, когда он занимался сексом с женщинами. Кас не был даже человеком, и это вовсе не было жутким фактом, наоборот: Дин ощущал всю значимость того, что он - именно он - важен для Небожителя, которому "чужды материи земные". Винчестер чувствовал на своём языке вкус Кастиэля - приятный, с нотками свежих цитрусовых плодов и мяты. Охотник изредка покусывал и оттягивал мягкие, но суховатые губы Каса, оставляя на них красноватые отметины - кровь приливала к месту укуса, делая губы очень горячими и манящими. Правой рукой Винчестер обнимал Каса за шею, притягивая его ближе к себе, не давая ему отстраниться, поддавшись сомнениям и мыслям о "неправильности" происходящего. В конце-концов, если даже сам Дин смог отбросить к чёрту предрассудки, то Ангел вообще не должен был заморачиваться. Это должно было случиться, они шли к этому. Неловкие, полные скрытого желания и обречённости, "случайные" взгляды; недомолвки, в которых прятались частицы, лишь малейшие капли того, во что вылились их странные и непростые взаимоотношения. Они спасали друг друга, они умирали друг за друга... И теперь настало время сделать то, что стало бы апофеозом истории их "Принятия самих себя в друг друге". Будучи уже полностью обнажёнными, Ангел и Человек целовались, лёжа на кровати. Невидимые для людей крылья Кастиэля то и дело отбрасывали тёмные тени на стене спальни в те моменты, когда за окном сверкали яркие молнии, похожие на вспышки умирающей Благодати. Дин делал вид, что не замечал эти огромные фантомные пятна, но у него каждый раз перехватывало дыхание, когда он видел их. У Винчестера возникало ощущение, будто он подглядывает за чем-то тайным и сокровенным, и от этого он в стеснении прикрывал глаза, нежно целуя ключицы Каса, спускаясь ниже, оставляя влажную дорожку. Дин прикоснулся губами к правому соску Кастиэля, посасывая его, мягко обводя его языком, вырывая из груди Ангела приглушённое урчание. Кастиэль спасал Дина, умирал и убивал ради Дина, и теперь Винчестер воздавал ему должное. Член Ангела стоял, и охотник не мог не доставить Касу изысканное удовольствие. Дин мягко прикоснулся губами к лиловой головке, слизывая с неё выступившие солоноватые капли смазки. Кастиэль вздрогнул, подаваясь бёдрами навстречу Винчестеру, вгоняя ствол ему глубоко в горло. В глазах охотника блеснули слёзы, но ему удалось подавить рвотный рефлекс. Дин вбирал в рот ствол Каса во всю длину, поглаживая его языком, рвано вдыхая и выдыхая через нос, не прекращая посасывать горячий и возбуждённый орган. Двигая рукой от головки к основанию, Винчестер обхватил губами сначала одно, а потом и другое яичко Кастиэля, вылизывая нежную и чувствительную кожу мошонки. Кас дышал полной грудью, выдыхая с каким-то странным свистом. Запустив пальцы в волосы Дина, он молился о том, чтобы его Человек больше никогда не чувствовал боли, не видел смерти. Он хотел защитить его, потому что это было его истинным предназначением - опека над людьми в лице единственного человека - Дина Винчестера. Охотник целовал внутреннюю сторону бедра Кастиэля, оставляя влажные засосы, поглаживая рукой низ живота Кастиэля, чувствуя жар, исходящий от его паха. Разведя ноги Каса в стороны, Дин стал сканировать взглядом каждый миллиметр его тела, стараясь запомнить любую мельчайшую деталь. Вид судорожно сжатого нежно-розового входа Кастиэля заставил Винчестера медленно облизать вмиг пересохшие губы, его член словно горел огнём от желания войти в Каса. Дин осторожно дотронулся пальцем до колечка тугих мышц, желая поскорее подготовить Кастиэля к соитию, но Ангел внезапно возразил: - Не надо, Дин, я... не хочу так,- его голос немного подрагивал от волнения. Винчестер ещё не видел Каса таким... неуверенным, что ли. - Что?- переспросил охотник. - Ты... - Просто сделай уже это,- попросил Кастиэль. Дин помедлил пару секунд, пытаясь осознать мотивы Ангела. Остановившись, наконец, на вердикте: "Ну это же Кас!", Винчестер отпустил себя и доверился инстинктам. Перевернув Кастиэля на спину, он закинул его ноги к себе на плечи и, приставив свой член к его входу, стал размазывать выступившую смазку по сухому колечку мышц, делая их влажными и более податливыми. Решив, что уже достаточно, охотник прикрыл глаза и медленно протолкнул головку в тугое отверстие. - Кас!- прошипел Винчестер, входя глубже на пару сантиметров. - Ты такой...- он порывисто вздохнул. - Узкий... Кастиэль молча терпел те ощущения, которые испытывал его сосуд. Он был готов на всё ради Дина. Войдя в Каса до основания, Дин замер, привыкая к жару, плотно обхватившему его член. Он успел сто раз пожалеть о том, что не разработал мышцы Ангела. Однако, когда он сделал новый толчок, его движения были уже не так скованы, как раньше. Так продолжалось несколько раз: Винчестер медленно входил и чуть быстрее выходил, стараясь приноровиться делать это более плавно и легко. Дин смог окончательно расслабится и увеличить темп лишь через минуту. Он закинул голову назад и, придерживая ноги Каса, трахал его свободно, уже не боясь причинить боль. А чувствовал ли Ангел эту самую боль? Винчестер не был до конца уверен в этом, но желание защитить дорогих для себя людей, переросшее в инстинкт, часто заслоняло его разум. Дыхание Дина сбилось, он стонал, чувствуя лёгкий, едва уловимый запах, исходящий от Каса - пленительный и свежий, ассоциирующийся с чем-то южным и морским, чарующим и манящим, сказочным и хрупким. У Винчестера перед глазами разливалось бескрайнее синее море, лёгкий бриз щекотал его горячую кожу; Дин смотрел на волны, вбивавшиеся мощными приливами в песчаный берег с той же частотой, с которой он входил в Каса. Морская пучина манила его своей таинственной глубиной, он видел её отражение в глазах Кастиэля и тонул, тонул, тонул... Ему уже не хватало воздуха, он хватался за края реальности, но та ускользала от него, словно живая вода, протекающая сквозь пальцы. Это было похоже на сладостный опиумный сон, яркий и живой, сводящий с ума своей восхитительной невозможностью... Перед глазами Дина вспыхнули тысячи ярких огней, мощная волна жара окончательно размазала его по грани между небытием и действительностью. Кончив, он рухнул на Кастиэля, выкрикивая его имя сдавленным, хриплым голосом, ощущая где-то на краю сознания горячую жидкость, выплеснувшуюся ему на живот. Они упали, но выжили. Еле справившись с бешеным сердцебиением, Дин прошептал, уткнувшись в шею Кастиэля, невесомо касаясь губами его влажной горячей кожи, те слова, которые были необходимы им обоим: - Ты нужен мне... Дождь стучал по подоконнику, сливаясь с тихим дыханием Ангела и Человека. Они больше никогда не позволят себе потерять друг друга.