"Уничтожь меня... прямо сейчас..." Прошептав эти слова, Слишком поздно осознаешь, что это богохульство. Исчезни! Жестокая случайность избавит от скуки, Страдай от беспощадной ласки, что околдовывает тебя. Если ты хочешь утонуть, не закрывая глаз, Уйди прочь из моих мыслей! Бог тебе в помощь! ...У нас нет никакой гарантии, Обнимая израненное тело, Раскрой, наконец, свои глаза, уничтожь меня беспощадно! Пока нам позволена свобода... В агонии от проводов (штепселей), что пронизывают мое тело, Протяни свою руку, помоги, излечи меня!
Gackt - GHOST
Мако с безумной, но счастливой улыбкой на лице уплетал уже пятое пирожное. Мураками только и успевал подавать киллеру новые порции, однако, повара нисколько это не напрягало - мужчине нравился Мако, каким бы он ни был психом, а потому Мураками охотно взялся подкармливать новичка: уж больно тот худой! Да и сам наемник с таким аппетитом ел его стряпню, что глаз радовался. Давненько никто не ел так жадно, восхваляя талант Мураками каждые пять минут. И пусть, как говорят в особняке, у Мако отсутствует чувства вкуса. Главное, что ему самому нравились кулинарные шедевры шефа. Здесь, в обеденном зале, Мана и нашел свою копию. Помощник уже давно искал Мако: он обещал Доку поговорить с парнем. Да и странное, ранее не известное Мане чувство, тянуло его к этому мужчине вопреки алгоритму военной программы. Кай называл это "интересом", хотя сам Мана не мог сказать точно, прав ли был его любовник или нет. Теперь же, наконец, наткнувшись на киллера, Мана проходит в обеденный зал без всякого волнения. - Мако-сан. - О, Первый! - Мако оборачивается на шипящий тихий зов, проталкивая в рот очередной кусочек, отломанный от пирожного пальцами. Наемник наотрез отказывался пользоваться столовыми приборами, а потому его освобожденные от перчаток руки были вымазаны различными кремами и начинкой. - Давненько тебя не было видно! Изучал инфу-у-у? Мана останавливается рядом с мужчиной, склоняющимся над тарелкой. Крем остался не только на длинных пальцах убийцы, но и на его черных улыбающихся губах и щеках. - Спасибо за информацию. Она очень помогла нам. - Забей! - хихикает солдат, ломанным движением поднимаясь со стула. - Что хотел-то? Явно не с благодарностью приперся! Выкладывай давай! Мана оглядывает довольное лицо киллера без всяких эмоций, а после спокойно вынимает из внутреннего кармана удлиненного приталенного пиджака фотокарточку и протягивает ее другу по несчастью. Мако удивленно склоняет голову на бок, опустив взгляд на изображение, и на некоторое время замирает на месте. Мураками, стоящий у арки, разделяющей обеденный зал и кухню, задумчиво оглядывает застывшую картину. Ни один, ни второй не двигаются, не моргают и даже, казалось, не дышат. Будто фильм, поставленный на паузу... даже немного жутко. А потом улыбка на лице Мако медленно сползает с губ, широко раскрытые веки чуть опускаются вниз, а взгляд, только что выражающий чистое безумие, проясняется, приобретая осознанность, как у вполне нормального, здорового человека. - Зачем? - просто спрашивает Мако, так и не опустив измазанных кремом рук. - Я подумал, что ты захочешь ее сохранить, - тихо отвечает Мана. На фото, которое он все еще держал на весу, был изображен простой, ничем не примечательный парнишка. Короткие черные волосы, брошенные на лицо, большие очки, как у самого заурядного ботаника, простенький костюмчик, немного пошарпанный временем, сутулая спина. Лицо юноши не выражало ничего, кроме сосредоточенности, и сам он казался непримечательным, серым и забитым. В руках у него была стопка книг по точным наукам. - После своей смерти мой отец оставил мне семейный фотоальбом. Мы с Каем решили продолжить его, поэтому заполняем пустые страницы новыми снимками. На память. - Зачем вспоминать о том, что уже не вернуть? У меня, в отличие от тебя, нет шансов на "выздоровление". Уж это я знаю. Мако отводит взгляд в сторону, нахмурившись. И Мураками кажется, что перед ним вовсе не Мако, а простой, уставший от жизни мужчина, заклейменный горем и сожалениями своего прошлого. - Выбрось ее. Мана опускает голову, будто в сочувствии, но все же кладет фотографию на стол, рядом с тарелкой. - Даже если ты не хочешь вспоминать прошлое... у тебя все еще есть будущее. Сейчас с тобой Уруха-сан. Разве ты не хочешь сделать фотографию с ним? - Уруха-сан... - Мако горько усмехается, закрывая глаза. - Он слишком хорош, чтобы тратить свое время на такого как я. Если бы я знал его раньше, ни за что бы не скинул на него заботу о больном неуравновешенном убийце. - Он сам принял решение принять тебя в семью. И я знаю, что ты благодарен ему за эту возможность. По крайней мере, он не считает тебя проектом. Это фото... отдай ему. Мана указывает на карточку у тарелки. - Он сохранит тебя такого. Нет. Только он сможет сохранить тебя такого. Мако хмыкает, но его лицо уже накрывает маска забвения, вновь преображая солдата до неузнаваемости. - Фото, фото, фото-о-о. Хорошая идейка! - Мако широко улыбается своему прототипу и вновь тянется к тарелке с пирожным. - Почему бы и нет? О, розовенькое! Смотри, оно такое розовенькое! Мако смахивает крем с пирожного и сует палец в рот, принявшись с довольным видом посасывать его. Мана молча наблюдает за мужчиной, который уже не обращает никакого внимания на снимок, замерший на белой скатерти. - Вкусно? - Не знаю! - Мако смеется, и снова собирает пальцем взбитые сливки с верхушки. - Попробуй! Солдат поворачивается к Мане и протягивает к нему свою руку. Помощник, поймав глазами розовые волнушки на чужой коже, немного раздумывает над предложением, но, в конце концов, несмело приоткрывает рот и наклоняется. Бледные губы обхватывают палец Мако, чья улыбка становится только шире. - Ну? Как? На что похоже? - солдат с интересом заглядывает в лицо "Первому", ожидая вердикта. Мана, немного подержав крем во рту, осторожно глотает его. - Сладко. По вкусу, как клубника. - Клубника-а-а... - мечтательно протягивает Мако, подняв взгляд к потолку. - Я помню ягоду, но не вкус. Но когда-то она мне нравилась! Наемник отворачивается от Маны, вновь отдавая всего себя угощению. - Я уже изучил карту памяти от и до! Так что можешь оставить ее себе! О, банан! Это же банан? Мако указывает на желтоватый кусочек, украсивший одно из пирожных. - Это он. - Бесцветно подтверждает Мана. - Мако-сан. - Эй, хочешь посмотреть мою спальню? - солдат бросает взгляд из-за плеча, усмехнувшись. - Я переделал ее! Пойдем! Мако прихватывает тарелку со стола и ловит Ману за руку. Помощник смотрит на свою кисть, теперь сладкую от крема, оставшегося на пальцах солдата, но ничего не говорит в ответ, позволяя мужчине потянуть себя за собой к летнему дому. Он успевает лишь забрать фото, о котором Мако и знать забыл. - Тебе понравится! Мы с Надзирателем все продумали! - воодушевленный, наемник ведет Ману через заснеженный сад к небольшому строению, будто бы между ними не было никакой дуэли, а сами они - лучшие друзья, и заводит помощника в теплую прихожую. Уже там, на вешалке для верхней одежды, Мана замечает мрачную игрушку, висящую на игрушечной петле. Такие куклы-самоубийцы были популярны среди хикикомори. Но это было лишь начало: игрушек оказалось так много, что они нашлись и в гостиной, и на кухне, и даже на лестнице на второй этаж. Большие и маленькие, они лежали на диванах и креслах вместо подушек, сидели на подоконниках, столах, на полке с книгами. Висели на перилах. Но самое большое их скопление оказалось в спальне киллера. - Сюда! Мако открывает дверь, ведущую в личную комнату, и Мана замечает, что она распилена поперек. Нижняя, малая часть двери была закреплена на небольшой замок, висящий на косяке. - Работа Надзирателя! Не споткнись! - Мако указывает вглубь комнаты. - Он сделал это, потому что игрушки высыпались в коридор! Действительно. Пол чужой комнаты был завален мягкими игрушечными телами. Мако, улыбаясь во весь рот, перешагнул за импровизированное ограждение, жестом приглашая Ману последовать за ним. Ноги обоих мужчин утонули в игрушках по колено, и солдат, весело смеясь, упал на них, как на кровать. - Я сплю прямо так! - Мако подтягивает к себе большого медведя, заменявшего подушку. - А если холодно, можно просто зарыться в них с головой! Мана обводит комнату пустым взглядом, замечая на стенах целые гирлянды из кукол-висельников. Под потолком висела большая стеклянная голова панды, которая заменила плафон люстры, а на столе - единственному предмету мебели, если не считать шкаф для одежды - стояли пластмассовые фигурки каких-то аниме-героев и ноутбук. Туда Мако и поставил железную тарелку с пирожным, которая заметно погнулась в его руке. - Нравится? Ложись! - Мана оборачивается на солдата, но тот уже хватает помощника за руку и опрокидывает его на мягкую гору. Мана утопает среди плюшевых тел, так и не ударившись об пол. - Весело, правда? Мако заливисто смеется, пока помощник, уставившись неподвижным взглядом в потолок, пытается понять, что он чувствует при виде этой картины. А ведь чувства были... - Эй! Ты раскис! - Мако, вдруг прекратив хохотать, ловко перекатывается поближе к помощнику и нависает над ним, удивленно сморгнув. - Какой же ты солдат? Мако с улыбкой склоняется над Первым и прижимается губами к его бледному виску. Оказывается, по нему прокатилась слеза, которую Мана даже не заметил. - У меня все отлично! Нечего рыдать по мне! У меня есть дом и игрушки! И пирожные. Да и Дохлик всегда хвалит меня! - Мако улыбается, но тут его рука проваливается в море из плюша, и солдат падает прямо на Ману, расхохотавшись. - Моя кровать такая неустойчивая! Спать на ней одно удовольствие! Ты так не думаешь? - Мако-сан, - Мана закрывает глаза, чувствуя тепло чужой щеки на своей. Непривычно. Даже в груди заболело... - Я не могу тебя спасти. Прости меня. - Дура-а-ак! Солдат неуклюже поднимается и дотягивается до тарелки с пирожным. - Давай просто съедим его! А разве есть другой вариант? Кроме того, как просто съесть пирожное... больше ничего нельзя сделать. Матсумото как раз закончил приводить себя в порядок, когда Рейта, договорившись о встрече с собственным отцом, сбросил вызов. - Ты уверен, что можешь показаться перед ним и остаться не узнанным? - спрашивает хирург, закуривая. Вкус спермы все еще таял в его рту, принося странное удовлетворение. - Мало ли в мире похожих людей? - спокойно отзывается Акира, заводя Мустанг. - Выкручусь. Восемнадцать лет прошло. Хирург задумчиво мычит в ответ, и Сузуки выкручивает руль автомобиля, разворачивая его обратно к Токио. У них еще много дел. - Кстати, зачем тебе это нужно? - Что нужно? - не понимает Таканори. - Эта чертова свадьба. - Ну, - медик вздыхает, вновь припадая губами к рыжему фильтру. - Мы ведь с тобой киллеры. Не судьба нам семью завести. Жениться на миленьких девчушках, которые смущаются лишь оттого, что ты коснулся их руки или что-то в этом роде. - Так ты просто хочешь церемонию? - хмыкает наемник, бросая короткий взгляд на любовника. - Почему нет? - удивляется врач. - Никто из нас не сделает этого! Даже Кай со своим роботом. Хотя они хорошо смотрелись в свадебных нарядах, Ютака ни за что не додумается узаконить их отношения. Все такие серьезные. Аоя и вовсе не стоит брать в расчет. А мы с тобой те еще психи. Никто даже удивляться не станет. Что-то, вроде: "Ну, это же Рейта и Руки. Те еще извращенцы, что от них ждать?". Акира смеется, жестом прося врача пристегнуться, и Матсумото нехотя тянется за ремнем безопасности - они въехали в город. - А я думал, ты хотел окольцевать меня. - Ну, и это тоже, - выдыхает Таканори очередную порцию дыма. - Хотя, какой в этом толк? Если тебе моча в голову ударит, тебя не остановит ни кольцо на пальце, ни штамп в документе. Только женщина может думать, что после свадьбы мужчина становится ее верным рабом. Но разве это играет какую-то роль? Единственная польза от брака - брачный договор, в котором можно прописать "штраф" за измену. Но и это не особо отрезвляет того, кто ищет острых ощущений. По крайней мере, в случае простых смертных. - Что ты имеешь в виду? - не понимает Сузуки. - Мы с тобой - не обычные люди. В нашем договоре не будет штрафов. Я просто кастрирую тебя за измену без моего на то ведома, вот и все. На законных основаниях. - Жестоко. И кто тебе сказал, что я соглашусь подписывать этот договор? - А куда ты денешься? - Погоди, - удивленно переспрашивает Акира. - Без твоего ведома? Это как вообще? - А разве ты не хочешь иметь возможность изменить мне с моего согласия? - Ты чертов извращенец, - Акира закатывает глаза, усмехнувшись. - Так и вижу эту картину, где я отпрашиваюсь у своей женушки сходить налево. - Почему же? Я охотно понаблюдаю за этим. - С кем я связался? - сокрушается Сузуки, покачав головой. - Но разве я не идеален? - улыбается хирург, переводя на водителя лукавый, заговорческий взгляд. - Ролевые игры? Пожалуйста. Секс-шоп? Пожалуйста. Трахнуть Хару? Почему бы и нет? Мечта, а не супруг. - Я не собираюсь его трахать, - скептически вздергивает бровь наемник. - В этом нет необходимости. - Прекрати, у тебя встал, - напоминает Таканори. - Я мужчина. Неудивительно, что у меня встал на молоденького и недурного собой мальчишку. - Но тебя возбуждает вовсе не он, - Матсумото выбрасывает окурок в автомобильную пепельницу. - Тебя возбуждает сам факт измены. И не говори, что я не прав. А еще - беспомощность своей жертвы. Скажем так, тебя интересует не сам Хару, а ситуация в целом. - А я и не спорю. И, кстати, разве не поэтому мужья изменяют своим женам? Не ради адреналина в крови и все в этом духе? - Причин много. И одна из них - быт, который может зарубить на корню любые, даже сильные чувства. Поэтому я хочу, чтобы ты подал на развод в тот же день, как поймешь, что чувств ко мне у тебя не осталось. Матсумото отводит взгляд в сторону, подперев щеку ладонью. Поэтому он так хочет вступить с Акирой в брак? Чтобы однажды не услышать: "Я больше не люблю тебя"? Действительно, проще услышать: "Давай разведемся", - чем: "я разлюбил тебя"... Все понятно и не нужно объяснений. Все-таки, это не легкомысленное расставание, после которого у тебя еще есть надежда на возвращение. Развод кажется серьезной точкой в отношениях. - Боишься? - тихо спрашивает Рейта, заворачивая в сторону модельного агенства. - Тогда давай без развода. Просто грохни меня, и делу конец. - Не бросайся словами. Я ведь, и правда, тебя завалю. - Согласен. - Какой же ты болван! - А смысл жить без любимого человека? Даже если чувства к нему остыли, поздновато искать новое счастье. Поэтому я и не понимаю мужиков, которые уходят от своих жен, будучи в возрасте. Доживали бы свой век и не бесились по пустякам. Да и кому ты нужен в сорок пять, к примеру? - А ты вспомни Гакта. Мужику под пятьдесят, а нет - еще нужен. Как тебе? - Кто такой Гакт? - Акира, ты же подался в шоу-бизнес, - устало вздыхает хирург. - И все равно не знаешь легендарных музыкантов, сотворивших сегодняшнюю сцену? - Да мне насрать, - усмехается наемник. - Даже если они мир сотворили, какая, к черту, разница? - Ты доисторическая мартышка! Неужели тебе совсем не интересно узнать что-нибудь, что не касается твоей работы? - Таканори, - серьезно отвечает наемник. - Я не хочу забивать свою голову какой-то ерундой. Я хочу, чтобы все мое внимание принадлежало тебе. И пока ты занимаешь все мое свободное время, заставив забыть даже про свой PSP, я счастлив оставаться доисторической мартышкой, которой плевать на все, кроме своего любовника. Таканори раскрывает губы в растерянности и быстро отворачивается к окну, пряча за челкой румянец на щеках. Их обоих так сложно смутить, но порой они находят лазейки в своем извращенном сознании, не переставая удивлять друг друга даже после всего того, что они проделывали с собой в спальне и лаборатории. Наверное, именно поэтому Матсумото и загорелся этой безумной идеей о свадьбе. Не желать этого мужчину за рулем - настоящее преступление. Даже отвечать перед судом за убийство людей будет не так стыдно, как за потерю этого ублюдка, чей пофигизм не имеет границ. - Думаю, ты прав, - бубнит себе под нос хирург. - К черту его, Гакта. ...Автомобиль припарковывается у главного входа в здание модельного агенства. Рейта забирает папку из бардачка, попутно целуя любовника в щеку, и выныривает из салона навстречу холоду. - Я скоро. - Поужинаем после? Я знаю отличный ресторан неподалеку. - Конечно. Акира захлопывает дверцу и поднимается по крыльцу к главным дверям. - Добро пожаловать. Чем могу помочь? - встречает наемника девушка на ресепшне. - У меня назначена встреча с господином Сузуки. Акира Матсумото. - Одну минуту. Акира облокачивается на стойку, принявшись оглядывать просторный холл. Как и говорила принцесса - бизнес его родителей идет в гору. Один офис чего стоит. Но это не надолго... - Все верно. Вас уже ждут, - девушка кланяется, улыбнувшись посетителю. - Господин Матсумото, кабинет директора находится на пятом этаже в конце коридора. - Благодарю. Рейта отклоняется от стойки и идет к стеклянному лифту. На его лице повязка, но и без нее отец вряд ли узнает Акиру. Он возмужал и изменился, даже внешне, да и макияж делает свое дело. А посему Сузуки не сомневается в своем успехе и, добравшись до нужного этажа, смело идет на встречу с родителем, натянув на губы приветливую улыбку. - Войдите, - отвечает глухой голос за дверью после короткого стука - и Рейта входит в кабинет директора. - Акира Матсумото, верно? Я ждал вас! Добрый вечер. Мужчина, изрядно постаревший за семнадцать лет, поднимается со своего офисного кресла и предлагает Рейте присесть. Однако, наконец-то встретившись с ним лицом к лицу, Акира не испытывает ничего, кроме желчи, скрыть которую помогает скорая мысль о расплате. - Добрый, - отзывается наемник, подходя к рабочему столу и пожимая протянутую ему руку. - Простите, что так поздно. - Ничего страшного. Это моя работа, - улыбается Нобу, быстро оглядывая пришедшего к нему человека. - Что-то не так? - Ваше лицо кажется мне знакомым. Мы не встречались раньше? - Думаю, я бы вас запомнил, - смеется Акира. - Вы ведь очень известный человек в сфере моды. - Да-да, простите, - улыбается мужчина. - Это уже возрастное. Знаете, года не укрепляют нашу память. - Чистая правда. Однако, мне всего двадцать пять, так что я не могу быть полностью уверенным в ваших словах. - Я так и подумал! Совсем молодой! - завистливо замечает директор, первым опускаясь на свое место. - Присаживайтесь. Я попрошу подать кофе. - Нет, не нужно. Я спешу, - Рейта садится на предложенное ему кресло. - Меня ждут. Я приехал с женой. - Вот как? Почему же вы не поднялись вместе? - удивляется Нобу. - Я бы не был против! Уверен, она настоящая красавица. - В этом вы правы. Поэтому я и один, - усмехается наемник. - Я очень ревнив. А она так ветрена. - О, понимаю! - кивает с улыбкой директор. - Тогда давайте перейдем к делу? - Да, пожалуйста. Сузуки протягивает отцу папку с портфолио музыкантов. - Это мои воспитанники. Скажу честно, ребята не имеют большого успеха на сцене, но у них хорошие данные. Как музыкальные, так и внешние. Я считаю, что их не оценили по достоинству, потому что их бывшая звукозаписывающая компания была не так хороша, как ныне существующие. Но и мы довольно молоды, как компания, а потому и интерес к нам и нашим парням совсем не велик. Если бы мы взялись за группу, успевшую набрать популярность среди слушателей, нас бы воспринимали всерьез - за счет статуса музыкального коллектива. Но так уж вышло, что Grieva меня зацепила. И я помог им, когда бывшая компания выгнала ребят. Мне очень жаль, что я не могу дать им того, что они заслуживают, а посему мне нужна ваша помощь. Если парни засветятся в качестве ваших моделей, они тут же привлекут к себе внимание, и их карьера пойдет в гору. Конечно же, мы вас не обидим. Финансовый вопрос мы уже обсудили и согласились с условиями сделки. - Хорошо, хорошо! Рад это слышать! - Нобу вынимает из папки фотографии ребят, принявшись изучать каждого участника по отдельности. - Ваши парни, и правда, достойны красоваться на обложках журналов! И музыкальных в том числе. - Я знал, что вы оцените, - Акира тянется к фотокарточкам и вынимает из рук директора один из снимков. - Особенно я бы хотел обратить ваше внимание на нашего гитариста. Хару. Рейта опускает фотографию на стол, пошло улыбнувшись мужчине, и в глазах директора тут же вспыхивает алчный огонек. Все верно. Сузуки Нобу известен своей любовью к красивым парнишкам. Слухи о его увлечениях ходят и по сей день, даже не думая забываться. Поговаривали, что один из молодых артистов, обратившихся за помощью к агентству, был изнасилован директором, когда не согласился лечь под него добровольно ради места на обложке. Но Нобу и его супруга слишком влиятельны и богаты, чтобы обращаться в суд с просьбой восстановить справедливость. Агент миловидного артиста не смог даже добиться подачи заявления в полицию. Да и компании, курирующие музыкантов и актеров, не решаются противостоять чете Сузуки ради защиты своих подопечных - одна из них, лишь попытавшись подать голос, в миг была поглощена "Звездным Компасом" и отправлена в небытие. Но на этот раз заткнуть чужой рот не получится. Уж чего-чего, а денег у Рейты - хоть задницей жри. Да и суд не станет торговаться с Нобу - связь с мафией намного опаснее и выгодней, нежели дружба с каким-то там модельным агентством. Никто даже не попытается сделать вид, что не знает о Северном клане, ведь именно высшие инстанции, как никто другой, осведомлены о существовании трех главенствующих семей в Токио. А еще... Жертв Сузуки Нобу предостаточно, чтобы можно было волноваться о свидетелях. Рейта уже собрал всех пострадавших от похоти отца моделей и пообещал им уничтожить их обидчика, если те явятся на суд со стороны истца. Униженные и оскорбленные, они были готовы на все, чтобы только свергнуть Нобу с его Олимпа. Ведь если Рейта добьется судебного разбирательства, у них появится шанс на месть. - Хару, значит, - тянет чуть дрогнувшим голосом директор. - Он, и правда, хорош. - Он очень способный. И очень хочет добиться признания фанатов. Готов на все, чтобы помочь себе и своей группе взойти на вершину славы. Работать с ним - одно удовольствие. - Вы говорите так... - Я ведь общаюсь с парнями. Мы не просто хозяин и подчиненные. - Я вас понял, - Нобу пододвигает к себе фотографию красноволосого красавца. - Тогда я жду их завтра в это же время в офисе. Мы обсудим съемки и свяжемся с дизайнером. Нам как раз не хватает моделей для рекламы новой линии одежды. Появление ваших парней в нашем журнале - лишь вопрос времени. - Рад это слышать. Рейта поднимается и вновь пожимает руку отца, но на этот раз в знак прощания. - Всего доброго, Матсумото-сан. С вами приятно иметь дело. Я надеюсь на ваше сотрудничество и впредь. - Я уверен, что мы еще не раз встретимся за работой. Спасибо за время, что вы нам уделили. До свидания. - Ты жесток: так легко продал влюбленного и доверяющего тебе юношу собственному отцу, будто тот - кусок мяса. Настоящий якудза без чести и жалости. - Черный пиар - тоже пиар. Акира хмыкает, заводя машину. - Какая разница, как он прославит свою группу? Она все равно попадет на первые полосы. А там и сострадающие подтянутся. Grieva будет у всех на слуху, а добренькие фанаты обязательно захотят поддержать своих кумиров. Представь, как разойдутся новые альбомы? Их оторвут с руками, еще и вторую партию придется заказывать. - И тебе его совсем не жаль? - спрашивает Таканори, повернув голову к любовнику. - А должно? - Рейта забирает сигареты с панели управления. - Я дал им работу и студию. Пора платить за мою доброту. - Знали бы они, что это за доброта... - Разве не поэтому ты все еще со мной? - усмехается наемник, переключая скорость и нажимая на газ. - Брось это. Ты из штанов готов выпрыгнуть. - Что верно - то верно, - соглашается хирург, хмыкнув. - Люблю ублюдков. Но с тобой никто не сравнится. Ты самый ужасных из всех, кого я знаю, и я без ума от этого факта. - Я знал, что выбрал правильного человека. Так в каком ресторане ты намерен разорить меня? - Сегодня я бы не отказался от итальянской кухни. Аой очень советовал. - Вот как? Ну, показывай дорогу. - После светофора - направо. Кстати, каким именем ты представился? - Я назвал твою фамилию. - О, так ты решил взять ее после свадьбы? - улыбается медик. - Еще чего. Если мы и будем обсуждать этот вопрос, то именно ты станешь Сузуки. - Пожалуй, в этом нет необходимости. В особняк мужчины вернулись лишь к ужину. Матсумото изрядно захмелел, пользуясь своим статусом пассажира, когда как Рейте пришлось довольствоваться итальянским кофе. Но наемнику даже нравилось это состояние любовника. Да и кто мешает ему напиться дома? - Йо, крошка! - Выйдя из тачки, мужчины встречают Кая на крыльце особняка, который только морщится в ответ на приветствие. - Неужто вышел встретить нас? Какая честь! - Заткнись, осел! - фыркает Стервятник, оглядывая сад. - Много чести встречать вас. - Тогда что на морозе забыл? - Рейта прижимает к себе веселого хирурга за талию, помогая тому удержать равновесие. - Мана куда-то ушел и до сих пор не вернулся. - Вы ищете Ману-сан? - вмешивается в разговор патрулирующий территорию перед крыльцом охранник. - Не так давно господин вместе с новеньким наемником отправились в летний дом. Думаю, они все еще там. - Отлично, - Кай хлопает мужчину по плечу и проходит мимо друзей в направлении к убежищу шавок Урухи. Матсумото пьяно хихикает ему вслед, повиснув на Сузуки. - Этого еще не хватало. - Ревнует! - будто ставя диагноз, говорит хирург. - А жениться не хочет. Ну, и кто из нас дурак? - Вот тебя развезло, - Рейта с улыбкой взваливает медика на свое плечо. Таканори вновь принимается хихикать, протягивая руки к заднице киллера. - Даже не думай. - Но я так его люблю! Твой зад лучше всех! Так бы и откусил кусочек... - Я рад, - усмехнувшись, Акира бесцеремонно тащит возлюбленного в дом. - Особенно факту каннибализма с твоей стороны. - Каннибализм - высшая степень проявления любви! Ты разве не знаешь? - Матсумото набирает в грудь побольше воздуха и... - Я люблю Сузуки Акиру! Я выйду за него замуж! - Не ори, идиот! - смеется Сузуки - крик Таканори отдается эхом по саду, заставляя патруль невольно обернуться на сумасшедших. - Всех перепугаешь. - Но почему нет? Пусть все знают! Эй, ты! Да-да, ты, с кирпичом вместо лица! Мы поженимся, черт возьми! Слышал?! Он будет моим! Рейта качает головой, внося медика в холл, но тот успевает вцепиться в дверной проем обеими руками, не давая наемнику ступить и шага дальше и закрыть за собой двери. - Мы распишемся и трахнемся в дорогущем отеле! А мой братишка будет разбрасывать лепестки роз перед нашим походом к алтарю! Мы закажем чертову карету и чертовых лошадей, как в сопливой любовной драме, и уедем в этот гребанный закат! - Да твою же мать, Нори! - Сузуки пытается отодрать любовника от косяка, пока охрана, не знающая, куда деть себя, лишь молча выслушивает пьяные бредни хирурга. - У меня будет букет, весом в десять килограммов, которым я убью кого-нибудь, бросив его за спину, и десятиярусный торт с шоколадными фигурками наверху! Слышал?! Да нам позавидует даже английская королева! Мы будем жрать бриллианты и подтираться долларами, а потом отправимся в жаркие страны... - Задницу порвешь, - Сузуки, наконец, отрывает любовника от дверей и тащит свою упрямую ношу на второй этаж. - Бриллиантами. - Да хоть кровью блевать: ради тебя - что угодно! - Ой, как громко. - Не веришь? Кейси! Звони ювелирам! - Братик, ты такой шумный! - Ясуо, вышедший из гостиной первого этажа, где успел задремать, дожидаясь хирурга, широко зевает. - Бриллианты невкусные... Лучше закажи цыпленка гриль. - Ясу! - Матсумото тянет руки к ребенку, едва не скатившись с плеча наемника. - Я куплю тебе золотую гитару! Ты будешь играть свадебный вальс! - Да, - сонно соглашается мальчик, лишь бы отвязаться от медика. - Как скажешь, только, пожалуйста, не увлекайся так спиртным на церемонии. А то до торта с фигурками дело так и не дойдет. Стервятник недовольно цыкает, стоит голосам за его спиной стихнуть, и быстро взбегает по ступенькам к дверям летнего дома. Хирург, и правда, перепил. Но сейчас ему не было дела до старого друга. - Господин? В прихожей Кая встречает Сакамото, которого ранее проигнорировали вместе с Торой двое мужчин, вышедших на свободу из военной лаборатории. - Где Мана? - без всякого намека на вежливость рычит Ютака, и юноша поспешно указывает на второй этаж. Стервятник тут же поднимается, оставив гостей без внимания, и быстрым шагом идет до спальни Мако. Но стоит ему взяться за ручку и открыть двери чужой комнаты, как он лицом к лицу сталкивается с новым наемником, на руках которого спал его помощник. - Не шуми, - улыбается своей безумной улыбкой солдат, передавая спящего торговцу. - Он только уснул. - Какого черта? - шипит Кай, принимая любовника из рук Мако и осторожно вытягивая его из дверного проема. - Мы просто ели пирожное, - пожимает плечами солдат. - Но он плакал. Так что шанс е-е-есть! Поднажми, Ворчун! Ты его вытащишь! Кай вмиг остывает, поднимая взгляд на довольного жизнью мужчину. - Что? Я говорю, как есть! - Мако кукольным движением склоняет голову к плечу. - Твоя гусеница вот-вот станет бабочкой, так что тряси Маньяка! С антидотом процесс пойдет быстрее! - Ты... - Кай осекается, опустив взгляд. Он не хочет говорить этого и признавать поражение перед этим психом, но... - Спасибо. И торговец быстро отворачивается и покидает тесный коридор, не в силах посмотреть в сумасшедшие глаза солдата. Но если бы не он... - "У нас нет никакой гарантии", - пропевает Мако строку из какой-то песни, прислонившись плечом к косяку. - "Обнимая израненное тело, раскрой, наконец, свои глаза"... А-а-ах, как же тут весело! Наемник провожает торговца взглядом до лестницы и вынимает из кармана брюк собственную фотографию, сделанную в университетские годы, когда он еще был молод, наивен и свободен. - Какой же ты жалкий здесь, Мако. Только посмотри. Мужчина заливается зловещим хохотом, отклоняясь от косяка, и захлопывает за собой двери. Дерево жалобно скрипит под неконтролируемой силой чужой руки, пуская тонкую трещину по поверхности. Если бы все было так просто... - "Протяни свою руку, помоги, излечи меня!" ...но нет. И парень на фотографии тому свидетель.