Меня оставили в полном одиночестве, словно преступника. Я молю о помощи, потому что я не могу все это терпеть. Но я не сломлен окончательно, Не все еще кончено! Я веду эту войну с самого дня поражения И отчаянно держусь. Но я пропадаю, Черт побери, я так потерян! ...В одно мгновение Я могу посмотреть на происходящее твоими глазами. Не в состоянии сомкнуть глаз, я продолжаю слышать крики, И это причиняет мне боль, Это причиняет мне ужасную боль. И я задаюсь вопросом: "Почему до сих пор я продолжаю бороться в этой жизни?" Ведь я уже потерял всю веру в этой чертовски суровой борьбе. И это печально, Это очень печально. Как бы я хотел, чтобы все закончилось, Как бы я хотел, чтобы ты был рядом. До сих пор я надеюсь, что однажды... Ведь твоя душа горит адским пламенем, Выстрел в ночи! Какой же была их цель, если в сердце они не попали? Я дышу под водой, Все в моих руках, Что же мне делать? Не дай всему рассыпаться в прах! Выстрел в ночи!
Within Temptation - Shot in the Dark
Я очнулся ближе к вечеру. Солнце клонилось к горизонту, и до цветов заката было рукой подать. Взгляд выхватил тонкий луч света между плохо запахнутыми шторами. Я в спальне Аоя. Голова гудела, но я не чувствовал себя плохо. Наверное, мне помогла стоящая рядом с постелью капельница. Сколько я проспал? Почти трое суток на коленях - я потерялся во времени. В конце концов, я так вымотался, вымаливая прощения у Юу, что уже не понимал, где я и что происходит. Пострадавший от голода и бессонницы мозг плохо соображал. Но сейчас мое сознание ясное и чистое. Только совесть продолжает глодать ребра, давя на сердце тяжким грузом. Еще немного - и она раздавит мерно сокращающийся комок мышц... Накрываю лицо ладонями, зажмурившись. "Ты просто шлюха!" Как я мог сказать нечто столь ужасное? Взгляд Аоя, который в миг опустел после этих слов и стал совсем стеклянным... будто я разбил его изнутри, вынул душу из гибкого тела. Чувствую себя последней скотиной. И не понимаю, почему он простил меня. Почему не убил сразу же, на месте? Как вообще можно простить такое? - Боже... - Очнулся? Я резко дергаюсь и сажусь на матраце, как по команде. Я совсем не заметил в полутьме комнаты сидящего в кресле кумите, который спокойно наблюдал за мной сквозь ресницы. Прячу взгляд, опустив голову - не могу смотреть ему в глаза. Я виноват перед ним. Так виноват, что просто не имею права на его снисхождение. Не имею права даже стоять рядом с ним... - Голоден? - Аой поднимается с кресла и забирает серебряный поднос с журнального столика. Я слышу, как мужчина подходит к кровати и присаживается рядом со мной на ее край, чтобы опустить поднос на мои колени. - Как ты себя чувствуешь? - Все хорошо, - тихо отвечаю я, наблюдая за тем, как Юу снимает клош с подноса. Мисо-суп с грибами и чашка риса... Он позаботился о том, чтобы Мураками приготовил для меня мои любимые блюда. А я... а я оскорбил его. От этого на душе становится так паршиво, что слезы сами по себе заволакивают глаза. - Аой... - Тебе нужно поесть, - обрывает меня кумите, кивнув на еще горячие блюда. - Потом поговорим. Мужчина встает, оставляя меня наедине с тарелками, и возвращается в свое кресло. И я покорно затыкаюсь и принимаюсь за еду. Когда же чашки пустеют, а чувство насыщения успокаивает урчащий желудок, Аой, все это время ни сказавший ни слова, удовлетворенно кивает. - Умница. Я упрямо смотрю на посуду на своих коленях. Мне нужно что-то сказать ему, но я не знаю, что. Я боюсь даже шевельнуться в его присутствии. И вздрагиваю, когда он вновь поднимается на ноги. Воцарившаяся тишина давит на барабанные перепонки, загоняет в тупик, и я не выдерживаю этого натиска уже спустя несколько секунд. Не могу больше. - Я... - Где ты его взял? Я поднимаю голову, тут же натыкаясь взглядом на кнут в руках Аоя. Внутри все холодеет, и я вновь отвожу глаза. - Мне дал его Шуга... Аой, я не хотел!.. - Ты правда был готов на это? - спокойный ровный голос. Широяма возвращается к кровати, опустив руки вниз, отчего я вижу зажатое в его кулаке кожаное кольцо с рукоятью на уровне своей груди. Кумите поднимает его выше, к моему лицу, и я заторможено киваю в ответ. - Ты даже представить не можешь, что это такое, - так же спокойно произносит Юу. Я нервно сглатываю. - Наконечник рвет кожу и мышцы в один удар. Рассекает плоть, нервы, вены. До самых костей. Кровотечение остановить крайне сложно, а боль от удара настолько невыносима, что ты теряешь сознание в адских муках. Шрам не заживает, не рубцуется. И на спине остается глубокий след, который нельзя убрать даже с помощью современной медицины. Он долго заживает, ноет двадцать четыре часа в сутки, заставляя тебя глотать обезболивающее снова и снова. А после тянет на погоду. Любое изменение - снег, дождь, жара - и твою спину ломит, пока ты не привыкнешь к постоянной боли, спустя много лет. Первые дни ты не можешь двигаться. Даже речь становится усилием, пыткой. Ты не можешь держать оружие, ходить и сидеть. Одно резкое движение - и кровь проступает заново. Перевязки, таблетки, постельный режим. Ты словно перестаешь существовать. Твое сознание сужается, сосредотачивается только на рубце, и ничего в этом мире больше нет, кроме него. Все твои мысли и чувства крутятся вокруг раны, которая не спешит заживать. Еда теряет вкус, мир - цвет, а ты теряешься в ощущениях, поглощенный ими полностью. У тебя больше нет выбора и способа исправить это. И тогда... - Плевать, - тихо перебиваю я мужчину, сжав кулаки. - Плевать! Если бы мои муки облегчили твои, если бы эта боль заглушила ту, что я причинил тебе - плевать! Я готов прямо сейчас! Аой замолкает, я чувствую макушкой, что он внимательно смотрит на меня. - Ты взял его только поэтому? - Не только, - я зажмуриваюсь, впиваясь отросшими за эти дни ногтями в ладони. - Я думал... я надеялся, что это принесет тебе облегчение. Если бы ты выбрал его в качестве орудия наказания, возможно, ты смог бы избавиться от своего прошлого. Справиться с ним. И больше не плакать во сне от кошмаров... Юу вздрагивает. Я не говорил ему до этого момента о том, что видел его слабость, когда кумите бредил во сне. Он тяжело болел, и я не хотел ставить его в неловкое положение. Но сейчас у меня нет права скрывать от него что-либо. - Вот как. Что ж, - Аой вдруг усмехается. Поднос исчезает с моих колен по велению твердой руки, и его место занимает кожаная лента кнута. Я непонимающе пялюсь на тяжелый зловещий предмет, оставивший на теле Аоя страшные шрамы. - Если ты и правда думал об этом, будет лучше, если ты оставишь его себе. - Что? - охрипшим в миг голосом спрашиваю я, бросая на Аоя испуганный взгляд. - Хочешь избавить меня от кошмаров прошлого? - я киваю, ловя краем глаза улыбку полных губ. - Тогда носи его с собой. Чтобы я видел его. Ведь чтобы побороть что-то, надо столкнуться с этим лицом к лицу. А я в свою очередь научу тебя им пользоваться. - Пользоваться? - потеряно мяукнул я. - Это не просто кнут. Это оружие. И оно так же эффективно, как револьвер или клинок. Один взмах может распороть глотку твоему врагу, если у тебя не останется при себе ни пистолета, ни ножа. На поле боя нужно использовать все, что есть под рукой. Будешь рассчитывать лишь на револьвер - не сможешь продолжить бой, потеряв его. И тогда все будет кончено. - Ты умеешь им пользоваться? - Конечно, - вздергивает бровь в скептицизме Аой. - Я не мог не научиться. Ведь именно этим хлыстом я и убил своего учителя. Я сглатываю, вновь опуская взгляд на кожаное оружие. - Ты... - Я изрезал его на лоскуты, - голос кумите становится ниже, заставляя меня вслушиваться в тихую речь. - Распорол все тело. Замахивался снова и снова, пока он расползался по швам прямо на моих глазах. Ноги, руки, торс, лицо. Я не оставил на нем живого места. До самого последнего удара он был в сознании. И умер в моих ногах, истекая кровью. Я до сих пор помню его обезумевший от боли взгляд, горящий жаждой мести. Его алые руки, которые тянулись к моим туфлям. Он захлебывался собственной кровью, обещая задушить меня голыми руками. И сдох, так и не сумев схватить меня за штанину. Для верности я вогнал ему пулю в затылок, - кумите вынимает из внутреннего кармана пиджака пачку сигарет и закуривает. - А когда разобрался с кумите и его охраной, вернулся, разрубил на куски его вонючую тушу и скормил собакам. А то, что осталось - сжег дотла. Широяма делает глубокую затяжку, но я вижу, как улыбаются его полные губы, будто в ностальгии. Я смотрю украдкой, пока мужчина не замечает этого и не поворачивает ко мне голову, и вновь опускаю глаза. - Совсем скоро мне понадобится твоя помощь. Через неделю в Токио состоится важная встреча. И ты должен сопроводить меня на нее. У тебя нет времени валяться в кровати. Если твое самочувствие удовлетворительно, вставай, иди в душ, одевайся и приходи в мой кабинет. Я буду там. - Я приду, - твердо киваю я, поджав губы. - Обязательно. - Хорошо. Аой делает еще пару затяжек, тушит сигарету в пепельнице и молча выходит из спальни, оставляя меня одного. И как только дверь за ним закрывается, я тут же поднимаюсь на ноги. Тем более, что мое состояние и правда было лучше, чем "удовлетворительно". - На этот раз я не подведу тебя, - тихо шепчу себе под нос, укладывая кнут на прикроватную тумбу. - Я сделаю все, чтобы защитить тебя. Клянусь. Встреча с киллерами была тяжелым испытанием для меня. Остановившись у двери кабинета, я услышал голоса мужчин, пришедших к Юу на вечернее чаепитие. Как я посмотрю им в глаза? Ведь я оскорбил кумите в их присутствии... Скула до сих пор ныла от удара Матсумото, которым он наградил меня после громких слов. Простят ли они меня? Я даже не уверен, простил ли меня сам Аой. Но делать нечего. Мне нужно войти, я больше не могу делать все, что захочу. До тех пор, пока осадок от случившегося не растворится в дурной крови. И я стучу в двери и берусь за ручку, чтобы переступить порог комнаты, на которую тут же опускается тишина. Атмосфера, царившая в кабинете, едва не размазала мое жалкое тело по полу, навалившись на плечи каменной глыбой. Я прячу глаза от обернувшихся на меня мужчин и молча прохожу вглубь комнаты. Ноги становятся ватными и непослушными - от того ли, что я долго сидел в одной позе, или от страха перед неизвестным? - но я добираюсь до рабочего стола кумите и поворачиваюсь к нему спиной. Напротив вырастает журнальный столик, окруженный диванами, на которых сидят друзья Широямы, Док, Мана и даже Дай, видимо, получивший приглашение от самого кумите. Почти все смотрят на меня с нескрываемым презрением и интересом, и я делаю глубокий вдох и опускаюсь на колени перед столиком. Дрожащие ладони упираются в серый ковер, а я склоняюсь в низком поклоне, едва не коснувшись лбом своих кистей. Это все, что я могу сделать для них сейчас. - Я очень виноват перед вами, - проталкивая слова сквозь ком в горле, хриплю я. - Я сожалею о содеянном. И прошу у вас прощения за свое поведение несколько дней назад. Я готов понести любое наказание за свой проступок и вверяю свою судьбу в ваши руки. Некоторое время молчание разбавляет лишь тихий стук секундной стрелки на настенных часах. Мое же сердце стучит как бешеное в ожидании приговора. Я заслужил это. Я готов ответить за свои слова. Что бы они ни приготовили мне. - Что скажете, господа? - голос Таканори разрезает воздух будто ножом, и я задерживаю дыхание. - Думаешь, это было искренне? - хмыкает надменно Рейта. - Думаю, да. А ты, котик? - обращается к Мане Кай. - Я не способен на эмоции. Но более чувственного признания, чем это, я еще не видел, - шипит динамик наемника. - Мне хочется научиться этому. - Это не сложно, если тебе действительно жаль, - по-доброму отзывается Ниимура. - Тогда заканчивай этот цирк! - обращается ко мне Акира, поднимаясь с дивана. - Но даже не думай, что тебе сойдет это с рук в следующий раз! Ты меня понял? Я осторожно поднимаю голову, напарываясь на усмешки мужчин, наблюдающих за мной. И, к своему удивлению, не вижу злости, которая должна была плескаться в их глазах. Неужели они вот так просто простили меня? - Я, кажется, задал тебе вопрос. - Я понял, - запоздало отвечаю я на недовольный тон Рейты. - Этого больше не повторится. - Ну, раз мы все решили, почему бы нам не выпить по этому поводу? Эй, Широ, будем ждать тебя внизу! - Ютака берет любовника за руку и тянет прочь из кабинета. - Не задерживайтесь! Иначе начнем без вас! - Как только - так сразу, - кивает кумите за моей спиной, и я ошарашенно наблюдаю за тем, как мужчины один за другим покидают кабинет. И вот мы остаемся в комнате вдвоем, освобожденные от чужого внимания. Аой поднимается со своего кресла и подходит ко мне, протягивая руку навстречу. - Поднимайся. Я поджимаю губы, неуверенно беря его за руку. Кумите же одним рывком отрывает меня от пола и ставит на ноги, заставив покачнуться. Я хватаюсь за край стола, сбившись с дыхания. - Расслабься. Все закончилось. - Аой! - я ловлю мужчину за край пиджака. - Я действительно... - Я знаю. Ты уже просил у меня прощения. Оставим это. - Но... - Забудь. Приказ, и я покорно затыкаюсь. - Идем вниз, - смягчившись через мгновение, предлагает Широяма, небрежно поправляя воротник моей рубашки. - Тебе не помешает бокал виски. Ты сам не свой. Я коротко киваю, погладив большим пальцем ткань чужого пиджака, и отпускаю кумите. У меня нет права прикасаться к этому мужчине. Теперь нет. Я даже не могу представить, как вновь целую его... это кажется таким нереальным и невозможным, будто в один миг Юу стал кем-то недосягаемым для меня. Я больше не смогу обнять его, как раньше... и это причиняет мне боль, которая, я уверен, намного сильнее той, что обещает хлыст, оставленный в спальне на тумбе. - Ты прав. Идем. Аой кивает и жестом приглашает меня сопроводить его. Но как только мы выходим из кабинета и добираемся до лестницы на первый этаж, как моих ушей касается громкий хлопок, раздавшийся с улицы. Я вскидываю голову, предчувствуя беду, и следом за выстрелом, прозвучавшим в тишине ночи, воздух взрывает целая очередь, которая обрушиваются на особняк свинцовым градом. - Аой, уходи! - крик Рейты снизу, который обрывается треском дерева парадных дверей. - Это южные Дьяволы! Немедленно убирайся отсюда! - Твою мать! - Юу хватает меня за руку и тянет обратно в коридор. Территорию особняка охватывает пулеметная дробь, звон вылетевших на первом этаже стекол почти оглушает, и я интуитивно выхватываю револьвер из кобуры, заслоняя Аоя своим телом - как назло коридор богат на широкие окна. Краем глаза я замечаю бездыханную охрану на лужайке, павшую под чужим напором, и узнаю в одном из тел Хантера, неестественно лежащего на влажной траве рядом с пригвожденным к дереву Ренаром... - Нет! - я толкаю Юу к стене. Этого просто не может быть! - Как они посмели... - Бежим! - кумите хватает меня за плечо. - Не стой столбом! - Куда?! - я оборачиваюсь, крепче сжимая в ладони рукоять Магнума. - В конце коридора есть потайная дверь! Мы бросаемся навстречу единственному выходу из ловушки, и уже почти достигаем поворота, ведущего в нашу спальню, как вдруг последнее окно на этаже лопается прямо перед нашими лицами, и в коридор заскакивает мужчина в черных военных одеждах, спустившийся с крыши на тросе. Он преграждает нам путь, и я рывком завожу Аоя за свою спину. Выстрел - и мужчина падает навзничь. Я снова взвожу курок, но за первым наемником в коридор залетает второй, третий, четвертый. А из-за угла выскакивает еще несколько человек с автоматами, дула которых направляются прямо на нас. - Назад! Автоматная очередь. Я толкаю кумите в спину, надеясь убежать от пуль, отстреливаюсь в ответ, и нам каким-то чудом удается добежать до лестницы. Другого пути нет - придется спускаться вниз и пытаться уйти через черный ход. Или, на худой конец, укрыться в бронированной лаборатории Матсумото. Перескакивая через ступеньки, преследуемые топотом чужих сапог, мы добираемся до середины лестницы, откуда уже можно увидеть холл. Он разворачивается перед нашими глазами, и в ту же секунду мы видим, как проникший в дом высокий мужчина в серых строгих одеждах убивает бросившегося на него Акиру одним точным выстрелом в голову... Сузуки падает на спину с дырой во лбу. Внутри меня все обрывается, когда я замечаю рядом с рухнувшим на пол телом неподвижного Матсумото, лежащего в луже собственной крови... в руках хирурга - сверток из пеленок, который он успел накрыть собой, но... Настя уже не двигается и не плачет. - Сукин сын! - кричу я, стреляя в ответ, но мужчина уклоняется от пули и вскидывает руку с пистолетом в нашу сторону. Я не вижу Кая, но вижу Ману с ножом в сердце и кровью на губах, сидящего у арки в гостиную, и понимаю, что это конец. Если эти ублюдки смогли убить лучших из лучших... - Осторожно! Аой пихает меня плечом в спину, и мы падаем на ступеньки, покатившись вниз. Пули одна за другой разбивают деревянную лестницу, преследуя нас по пятам, пока мы с размаха не ударяемся о мраморный пол. Я подскакиваю на ноги, чтобы защитить пострадавшего от падения кумите, но дуло чужого револьвера уже упирается в мой лоб, а позади нас собирается группа наемников, догнавших нас со второго этажа. - Игра окончена. Я быстро сглатываю, бросая на мужчину в маске полный ненависти взгляд. Как же... глупо. - Брось оружие. Я вздрагиваю, когда слышу позади приглушенный стон Аоя, и разжимаю пальцы, державшие Магнум. - Умничка. А теперь... Мужчина бьет меня по ноге, заставив рухнуть перед ним на колени. Я сжимаю зубы в отчаянной ярости. Кто-то заламывает мои руки за спину и застегивает на запястьях наручники. Я оборачиваюсь, чтобы найти взглядом Юу, и дергаюсь, когда вижу, как его оттаскивают подальше от меня и тоже ставят на колени. Его руки уже скованы, а на щеке алеет темная кровь. Вид стиснутых от боли белых зубов вгоняет меня в дрожь. - Это было просто, - смеется мужчина в сером, сложив руки на груди. - И это ваш хваленый Север? А, Юу? Где же твой знаменитый "демон"? Легендарные охотники, опытные специалисты? Скука смертная! Эй! Киллер указывает на кого-то из своих подчиненных. - Ты ведь мечтал это сделать! Давай, пока он еще жив! - Нет! - вскрикиваю я, когда один из наемников с силой пинает Аоя в грудь. А после... мужчины окружают Широяму и начинают избивать его ногами, словно бы тот был боксерской грушей. Я задыхаюсь от ужаса, дернувшись навстречу любовнику. - Остановитесь! Вскочив на ноги, я бегу навстречу киллерам и врезаюсь в одного из них плечом. Круг из крепких тел рушится, и я падаю на Аоя, накрывая его собой и прикрывая его голову своей. - О, у нас тут герой! - смеется человек в сером, жестом приказывая головорезам отойти. - Такашима Кою, я полагаю? Племянник моего господина? Какая удача! За тебя назначена награда! - Не трогайте его! - шиплю я подошедшему к нам киллеру. - Я не прощу вас! - Правда, что ли? - мужчина хватает меня за волосы и оттаскивает в сторону. - Да мне плевать, малыш! Меня бросают на пол, и настает очередь Юу - "южный Дьявол" вновь ставит его на колени, напротив меня, и приставляет дуло револьвера к виску. Аой сплевывает на пол, усмехнувшись мужчинам окровавленными губами. От шока я даже не чувствую боли, барахтаясь в попытке подняться с мрамора. - Не волнуйся, малыш! Я не убью его сразу, - киллер склоняется к Юу, задрав его голову пистолетом, ствол которого он вдавил в подбородок кумите. - Сначала мы поиграем, да, сладкий? - Иди к черту, Тэтсуя. Мужчина смеется, присаживаясь рядом с Аоем на корточки. - Ты меня помнишь! Это так приятно, ей богу! Ты просто прелесть, Юу! - Тэтсуя хлопает Аоя по щеке все тем же револьвером. - Не волнуйся, я буду нежен. А вот за своих парней я поручиться не могу. - Не смейте! - кричу я, на что наемники удивленно оборачиваются ко мне. - Только троньте его, и я... - А тебе какая разница? - пожимает плечами Тэтсуя. Черная маска скрывает его лицо полностью, но мне не нужно видеть его, чтобы ощутить на себе тяжелый хищный взгляд. - Или ты не знаешь? Твой так называемый господин - всего лишь продажная блядь! Тэтсуя тычет дулом в грудь Аоя, усмехнувшись. - Знаешь, сколько мужиков через него прошло? О, детка, тебе и не снилось! Его ебали все, кому не лень! Кажется, он удовлетворил добрую половину Севера в свои лучшие годы! Ну, оценил иронию? Шлюха стала кумите! - Заткнись... - Все еще защищаешь его? А ведь он так долго барахтался в этой грязи, что и сам стал куском дерьма! Впрочем, замечу, что этот кусок дерьма сохранил свою красоту... Ради этого я даже готов потерпеть и испачкаться об него, это того стоит, как ты думаешь? Эй, а, может, ты тоже хочешь его нагнуть? Могу устроить! Правда, отмываться потом придется долго! - Куском дерьма? - тихо повторяю я, и гнев ослепляет меня, заволакивая мир черной дымкой. - Испачкаться? Да он чище всех вас вместе взятых! Я вскидываю голову к Тэтсуе, не помня себя от ярости. - Этот человек чист и изнутри, и снаружи! Единственный, кто испачкается - это он! Об тебя, чертов ублюдок! Ты и ногтя его не стоишь! Грязное отродье! - Оу... - Тэтсуя медленно выпрямляется, обращая на меня все свое внимание. - Значит, он чист? И это после той оравы, что он успел обслужить, будучи неопытным юнцом? Так, говоришь? Киллер вальяжно подходит ко мне, сжимая в ладони рукоять своего револьвера. - Ты хоть знаешь, сколько спермы он проглотил за свою жизнь? Даже потаскушки в борделях ему бы позавидовали! - Заткни пасть, мразь, - шиплю я сквозь зубы. - Этот человек... никогда не был запятнан чужой похотью! - Занятно, занятно, - тянет киллер, покачивая пистолетом в воздухе. - Эй, а, может, проверим? - Только попробуй, и ты будешь первым, чья голова полетит с плеч! - И как ты это сделаешь со скованными руками? - Мне не нужны руки, - скалюсь я. - Я ученик Сузуки Акиры. Я перегрызу тебе глотку собственными зубами! - А, может, мы найдем иной путь? - вдруг предлагает мужчина, остановившись напротив меня. - Знаешь, мне приказано доставить тебя в южный особняк живым. Но мне не очень хочется этого делать. Ты всего лишь мальчишка, и доверить тебе Южный клан - самое глупое из всех затей моего эгоистичного господина! И как ему только в голову пришло... Короче, крошка. Тэтсуя вновь вжимает дуло пистолета в мой лоб. - Как тебе такой расклад? Твоя жизнь взамен его чести? Я задерживаю дыхание, вглядываясь в карие глаза, сверкающие в прорезях маски жестокими огнями. - Я сохраню ему жизнь. Мне, конечно, трудно смириться с этим, но принять тебя в качестве своего кумите еще труднее! Так вот, я оставлю его в живых и пообещаю не осквернять его "чистое" тело. Мои люди тоже его не тронут. Твой дорогой "папочка" уйдет отсюда на своих ногах. Но взамен я заберу твою жизнь. Все очень просто, не правда ли? Ну, так что? Пожертвуешь собой ради этого человека? Если он действительно так чист, как ты говоришь. - Даже не думай! - рычит Аой, заставляя меня перебросить на него взгляд. - Кою, ты должен жить! У тебя еще все впереди! У тебя есть шанс все исправить! Не жертвуй собой... - Прости, Юу. Широяма распахивает глаза в потрясении. Я же выдавливаю из себя слабую мучительную улыбку. Мне не нужно думать. Не нужно решать, что делать. Я уже все решил. Я ведь обещал, что... "Я не подведу тебя". - Я твой телохранитель. - К черту! - И я твой ученик. - Кою, не надо! - Аой дергается навстречу, но кто-то из наемников хватает его за волосы и возвращает обратно. - Я не прощу тебя! - И не нужно, - я смаргиваю предательские слезы, сжав кулаки за спиной. Нет, я не боюсь. Но мысль о том, что я так и не успел обнять и поцеловать его в последний раз, выливается на щеки соленой влагой. Я больше не сделаю этого. Больше не прикоснусь к нему. Никогда. Не почувствую запах его дорогого одеколона, вкуса полных губ, тепла широкой ладони на своей щеке. Не смогу ощутить жар его кожи и услышать хриплый голос, полный возбуждения и страсти. Не смогу прижаться к его груди своей, зарыться пальцами в угольные волосы... И провести ладонью по глубоким шрамам на крепкой спине, которые успел полюбить. Полюбить... Эта мысль режет сердце надвое. Я хватаю ртом воздух, пытаясь сморгнуть слезы, мешающие мне рассмотреть испачканное в крови красивое лицо. Если бы я только знал, что вижу его в последний раз, я бы ни за что не отвел взгляда. Так что сейчас все, чего я хочу - запечатлеть этот образ в памяти и унести с собой в могилу. И еще... чтобы он запомнил меня тоже. Запомнил на всю жизнь. Широяма Юу. Как бы смешно это ни звучало... но я все-таки влюбился в тебя. Как это глупо, не правда ли? - Живи, - проглотив ком в горле, я рвано выдыхаю накопленный в легких воздух. - Выживи любой ценой! Выживи и отомсти за меня! - Кою! - Не позволяй им сломить тебя! - я подавляю захватившую грудь боль, не желая уходить из этого мира ничтожным мальчишкой. Только не в его глазах. - Собери всех, кто выжил. И вернись в Токио. - Не делай этого! - Я не позволю им и пальцем тебя тронуть! - почти кричу, дергая скованными руками. - Ты не грязный. И ты не плохой человек! Иначе... иначе я бы не полюбил тебя! Поэтому живи, Юу! Аой дергается, широко распахивая глаза от неверия. Но это уже не важно. Ничего не важно. Моя гордость, честолюбие и достоинство - тоже. Плевать на все! Лишь бы спасти его... От унижения, насилия и смерти. Даже так, оставив его совсем одного, без поддержки - главное, что он будет жить. И обязательно вернется, чтобы сравнять столицу с землей. Он сможет, потому что он Широяма Юу. Сильнейший из людей, которых я когда-либо знал. Благородный и гениальный. Настоящий мужчина, который не станет прятаться и терпеть. Они все еще узнают гнев северного кумите! И умрут в муках, которые не могут себе даже вообразить. И тогда не он, а они будут молить его о смерти! - Не дай им победить. - Подожди... - Мой дух не успокоится, пока ты не отомстишь! Поэтому, живи! - я вновь поворачиваю голову к киллеру, держащему меня на мушке. - Освободи его! - Оя-оя... как трогательно! Сними наручники! Тэтсуя кивает кому-то из наемников, и тот нехотя расстегивает железные браслеты на запястьях кумите. Однако мужчина не спешит отпускать Широяму, заставляя его наблюдать за происходящим. Но теперь я спокоен. Демон Аоя вот-вот покажет свой лик этим ублюдкам. Моя смерть не будет напрасной. Она разозлит зверя внутри моего любовника. И этот зверь не проиграет. Теперь, когда руки Юу свободны, я могу не волноваться за него. - Готов? - насмешливо спрашивает Тэтсуя. - Просто спусти курок, мусор! - шиплю я сквозь зубы. - С радостью. Я крепко стискиваю зубы, стараясь не смотреть на любовника в паре метров от меня. Прости, Юу. Я слишком поздно понял собственные чувства. Жаль, что я ухожу сразу после того, как обидел тебя. Но я буду рад смыть эту ошибку кровью. - Кою! - Сладких снов, крошка! Хлопок. Комната погружается в гробовую тишину. Все замирает, даже стрелка часов, кажется, перестает стучать. Мысли и чувства смешались в один большой клубок, который нельзя разобрать. Но сердце бешено колотится в груди, задыхаясь от натуги. Сердце... бьется. Мое сердце бьется! Я распахиваю глаза, пораженный этим фактом. Дуло револьвера все еще обжигает кожу лба, но вскоре и оно опускается, теряя меня из виду. Я с трудом хватаю ртом воздух, пытаясь понять, что произошло. Я слышал выстрел. Револьвер Тэтсуи точно стрелял! Но почему я все еще жив? Я непонимающе смотрю на мужчину в серых одеждах, считая секунды немой паузы. И вот Тэтсуя отворачивается от меня, снимает маску и опускается на колено перед Аоем, низко склонив голову. - Знаю, что это был ваш приказ, но все равно прошу прощения за те грубые слова, что мне пришлось выплеснуть на вас, Отец. Готов понести наказание. - Оставь это. Аой уже на ногах - трет поврежденные браслетами запястья пальцами. Он жестом приказывает наемнику подняться и оборачивается на Рейту. - Хватит валять дурака! Ковер запачкал. - Я чуть не уснул, - фыркает Сузуки, открывая глаза и лениво принимая сидячее положение. - Блять! Испортил любимую футболку! - А в твоем гардеробе есть нелюбимые футболки? - язвит Руки, отрывая лицо от пола. Он вынимает платок из нагрудного кармана пиджака и принимается вытирать им щеку от крови, в которой и лежал. - Вот я точно испортил свой лучший костюм! Руки встает, с сожалением оглядывая свой пиджак, вымазанный кровью. На полу остается замотанная в пеленки кукла. Рейта усмехается, отклеивая "дыру" со лба. - Уже все? - шипит динамиком Мана, бросая на пол рукоять "ножа". Я обвожу шокирующим взглядом замерших в поклоне наемников, которые еще несколько минут назад избивали кумите. - Что... что вы... - Проверка на вшивость, - фыркает Сузуки, вставая рядом с Аоем, сунув руки в карманы брюк. И я почему-то вижу ту самую сцену, которая отпечаталась в памяти ярким пятном - дождь, ветки розового куста, окружившие тело, боль в сломанной ноге и двое мужчин, стоящих надо мной под зонтами - наша первая встреча. Изображение накладывается на реальность, смешиваясь в единое целое, и я даже чувствую ноющую боль в голени и плече. Так четко, будто все начинается сначала. - И твое наказание за недавнюю выходку. Думал, легко отделаешься? Черта с два! Кроме того, через неделю вам с Отцом придется вернуться в Токио для переговоров с китайской мафией. И я должен был убедиться, что в случае опасности ты не подожмешь свой хвост и не бросишь кумите на растерзание бешеных псов! Конечно, я ожидал от тебя большего, но, учитывая ситуацию, в которую мы тебя загнали, победить не было шансов. - Но... как же... - до сих пор не в силах прийти в себя, выдыхаю в ответ, во все глаза рассматривая мужчин. - Совсем умом тронулся? - поднимает брови Акира. - Неужели ты и правда думаешь, что нас так легко грохнуть? Или что Аой может растеряться и бездействовать в опасной ситуации, оставив свою защиту на тебя? И даже не попытается вступить в сражение с нападающими? Ты даже не заметил, что твой кумите не взялся за оружие, все это время спокойно лежащее в его кобуре? - Но я же убил нескольких людей! - задыхаясь от переизбытка эмоций, вспоминаю я. - Нет, - кумите отрицательно качает головой. - Патроны в твоем барабане - холостые. Пока ты спал, я перезарядил и твой, и свой Мангнум. - А как же это все? - я оглядываю разбитые стекла и дырки в стенах от автоматной очереди. - Настоящие патроны были только у отличников Рейты. Широяма кивает на наемников, чьи лица тоже были скрыты масками и банданами. - Без погрома не было бы и шоу. - А мои люди?! - Им пришлось подчиниться, - дергает губой Рейта. - Никто и не собирался давать им выбор. Я не церемонюсь с пешками. Тем более - с чужими. А вы что встали?! Киллер оборачивается на своих людей, грубо рыкнув. - Почему личный телохранитель Отца все еще в кандалах?! Или вам напомнить иерархию Северного клана?! Один из подчиненных тут же бросается ко мне, спеша освободить мои руки от наручников. - Значит... ты просто обманул меня? - просипел я охрипшими связками, когда железные обручи, наконец-то, отпустили мои запястья. Наемник подхватил меня под руку, поднимая с колен на ноги, на которых я едва удержался. Видимо, мужчина понял мое состояние, и продолжил поддерживать мое ослабшее тело. - Вы все? - Кою. Я ловлю взглядом лицо любовника, и злость на пару с усталостью охватывают меня. Я вырываю руку из чужой, направившись прямиком к кумите, и, поравнявшись с ним, ударяю кулаками по крепкой груди. - Ты!.. ты... Аой вовремя подхватывает меня, не давая рухнуть на пол. Его руки бережно обвивают мою талию, пока я продолжаю обессиленно колотить его по плечам в попытке избавиться от бушующих во мне чувств. - Я чуть богу душу не отдал! Ты хоть представляешь, что я только что пережил?! - Я знаю. Прости. - Чертов ублюдок! Да я чуть инфаркт не заработал! Ты... ты просто... - я сминаю в кулаках его пиджак на лопатках и утыкаюсь носом в плечо. Не могу больше. Я так устал. Мое тело еще не восстановилось после добровольного наказания, а сердце - не может успокоиться, бешено колотясь об ребра. - Ненавижу тебя... Широяма улыбается, прижимая меня к себе, и я рвано выдыхаю в его шею. Но помимо усталости я чувствую облегчение. Все это было фарсом. Все живы и здоровы. И я тоже... Вцепившись в Отца что есть силы, вдруг осознав, как хотел этого секунду назад, я медленно успокаиваюсь, втягивая в легкие ненавистный терпкий запах любимого мужчины. Теперь я могу это сделать. Все хорошо. - Ты обманул меня. - Да. Но зато теперь ты смотришь на меня. Я смаргиваю вновь навернувшиеся на глаза слезы. - Ты можешь смотреть на меня как раньше, потому что смог избавиться от чувства вины. А я больше не злюсь на тебя. Я зажмуриваюсь, комкая в пальцах ткань дорогой одежды. Он прав, снова прав. Получив свое наказание, я вновь могу расправить плечи. Теперь мы квиты. - Пойдем наверх. Я прикажу Мураками заварить свежего чая. - Аой-сама! Голос Шуги, полный паники, рушит воцарившуюся в холле мирную атмосферу подобно грозовому раскату. Я отстраняюсь от Юу, чтобы обернуться к разломанным парадным дверям, в которых, тяжело дыша, стоит один из наемников Рейты. Хидеки упирается в косяк рукой, согнувшись пополам. - Что такое? - хмурится кумите, насторожившись. - Там, в саду... десять человек... они мертвы. - Это невозможно! - Рейта идет навстречу киллеру и хватает его за грудки. - Это была всего лишь постановка! - Боюсь, эта постановка все же принесла жертвы, - взглянув на Сузуки вполне осознанно и серьезно, отвечает Шуга. - Можете убедиться в этом лично. - Где? - Рядом с летним домом. - Идем, - Аой ловит меня под локоть, потянув к выходу. - Посмотрим. Собравшиеся в холле киллеры устремляются вместе с нами на улицу. Мы минуем двери, спускаемся вниз по расколотому крыльцу, и, пробираясь меж сухих розовых кустов вслед за Шугой, выходим на замерзший газон. Я распахиваю глаза в непонимании, едва не наступив на один из трупов, покоящихся на земле в какой-то странной позе. - Что это? - спрашиваю я тихо, и Юу, удостоверившись, что я могу стоять на ногах, отпускает меня и обходит место преступления. Он останавливается спиной к летнему дому, и я вижу, как его черные сверкающие в свете фонарей глаза заволакивает дымка праведного гнева. - Luxuria. Я сглатываю, опуская взгляд вниз. Десять тел были разложены на земле так, что составляли собой слово на иностранном языке. Переломанные, окровавленные, бездыханные. А одна из жертв и вовсе оказалась обезглавлена. Ей стал киллер, которому убийца поручил выполнить роль буквы "i" - его голова лежала чуть выше тела. Запах свежей крови ударил в ноздри, заставив меня поморщиться. - Что это значит? - Luxuria. Блуд. Один из семи смертных грехов, - сухо отозвался кумите, повернувшись к Рейте. - Мне нужны записи с камер видеонаблюдения. Сейчас же. - Погоди, - Матсумото выступает вперед, нахмурившись. - Я знаю этих парней. Десять трупов, говоришь... точно. Это же те самые, что пустили Клэптона по кругу, когда тот только попал в клан. Руки указывает пальцем на одного из мужчин, и я узнаю в нем первого наемника Рейты из пятерки лучших. Это был мужчина, который носил прозвище Шрам. Тот самый, с которым мы постоянно были на ножах... даже не верится, что он погиб так легко. Он ведь был образцовым наемником! Кто мог сразить его, да еще и так быстро? - Клэптон, да? - щурится Аой. - Он не мог! - тут же вступаюсь я за блондина, выступив вперед. - Верь мне, Аой! Он не стал бы этого делать! - Я тоже так думаю, - кивает Широяма, задумчиво подперев подбородок кулаком. - Но чтобы убедиться в этом, мне нужно просмотреть видео. Рейта, подними людей. Пусть пришлют запись мне на телефон. - Слушаюсь.