Венецианский карнавал

Ночь опустилась на Венецию. В этом году Пасха была поздней, так что карнавал, слава всем святым, пришёлся на то время, когда дыхание весны уже начало согревать город на воде. Принц Клаудио плотнее запахнулся в тёмно-синий плащ и, настороженно оглядываясь по сторонам, направился к площади Сан-Марко. Идти было не очень далеко, с другой стороны, ночь только начиналась, так что принц никуда не спешил. Из-под шляпы выбивались золотистые кудри, полумаска прикрывала только глаза и переносицу, нижнюю часть лица обрамляла светлая бородка. Вообще, маска была для Клаудио лишь данью традиции – скрываться он ни от кого не собирался. Оставив своих спутников, Луиджи и Андреа, в Сан-Пьетро-ди-Кастелло, принц отправился на деликатную встречу, многообещающую в политическом отношении, в одиночку. Да и чего было бояться во время карнавала? Дож Франческо, крепкий и разумом, и телом, ясно дал понять, что в этот карнавальный сезон безобразий не потерпит, и издал специальный указ. Конечно, никакой указ не смог бы защитить Клаудио от готового на всё наёмного убийцы, но всё же – карнавальная Венеция была куда добродушнее и уютнее, чем в другое время. Да и подвешенным на боку кинжалом принц владел отменно. Хотя осторожности терять, конечно же, не следовало, поэтому он и оглядывался. Не забывая вежливо кивать дамам, улыбаться простолюдинам и окидывать цепким взглядом синьоров в масках. Воздух был действительно свежим: это летом Венеция начинала вонять как нечищеная неделями клоака (в каковую она и превращалась), а сейчас, в начале марта, дышалось легко, не мешал даже чад костров и сладковатые запахи еды. Клаудио шёл упругой походкой, панталоны из мягкого серебристого шёлка облегали стройные ноги, застёжка плаща поблёскивала у горла, привлекая внимание к изящной шее, плащ покоился на широких прямых плечах. Полы плаща принц придерживал руками, и перстни – один с рубином, другой с сапфиром – перекликались сверканием граней с драгоценной застёжкой. У Понте-дель-Дьяволо – крошечного мостика, бог весть почему носящего столь высокопарное название, – к Клаудио, вынырнув из тёмного переулка, подошла, грациозно ступая ножками, обутыми в узкие кожаные ботиночки, высокая дама в бело-золотой маске, закрывающей всё лицо. На голове дамы высилась сложная конструкция из золотой сеточки, каменьев, ярких перьев и кусочков расшитой ткани, и только у самой шейки, почти скрытой ниспадающей сеткой, виднелась пара русых локонов. Даже цвет глаз было сложно разобрать: ночью они были просто провалами в маске, вспыхивающими, когда в них отражалось пламя разведённого прямо на берегу канала костра. Собравшиеся у костра люди не обратили никакого внимания ни на принца, ни на даму. Незнакомка подошла ближе. Выглядела она вполне безобидно, и принц остановился. Женщина дотронулась до его руки и кокетливо склонила голову набок. По неписаным канонам карнавала лицо в полной маске должно было молчать, изъясняясь лишь жестами. Остро и пряно пахнУло духами. Клаудио прикоснулся к затянутой в перчатку руке, провёл по ней пальцем. Дама не то от неожиданности, не то от возбуждения (а в карнавальные дни возбуждением в Венеции не то что воздух, весь город был пропитан) судорожно вздохнула, маленькая грудь приподнялась под складками шёлкового платья и белоснежными кружевами. Принц довольно улыбнулся. В конце концов, герцог Альберто подождёт. Не отпуская тонкой кисти незнакомки, другой рукой Клаудио коснулся её шеи, затылка под золотой сеткой, опустил руку ниже, вдоль спины, и привлёк к себе за талию. Раздался едва слышный мелодичный стон. Дама была действительно высокой – одного роста с принцем, так что ему не пришлось даже наклоняться, чтобы, прижимая ее к себе всё крепче, жарко прошептать: - Синьора, вы прелестны... я пригласил бы вас к себе, но не станут ли вас искать? Муж? Брат? Дуэнья? Подруги? Незнакомка только слегка покачала головой и положила руку на плечо Клаудио, слегка сжав его. Дыхание её было учащённым, а сердце, с удовлетворением отметил принц, положив свободную руку ей на грудь и лаская шейку под кружевами кончиками пальцев, билось сильно и быстро. Клаудио облизал губы (дама испустила ещё один тихий стон) и, решительно повернувшись на каблуках, повёл новообретённую спутницу по Фондаменто Сан-Северо к своему дому. Никого из слуг в доме не было – принц отпустил их на карнавальные гуляния. «Как знал», - усмехнулся он про себя. В спальне на втором этаже было темно, но принц захватил с собой свечу и молча зажёг один за другим все имевшиеся в комнате светильники. Клаудио снова притянул к себе девушку в маске, она подалась ему навстречу всем телом. Он залез под пышные юбки, выше, выше... и, наконец, нашарил между ног то, что, собственно, и ожидал там обнаружить: упрятанное в тесные панталоны мужское достоинство. Нехорошо ухмыльнувшись, он сжал руку крепче. Вырвавшийся из горла «незнакомки» стон был уже не таким мелодичным. И не столь тихим, если уж на то пошло. - Шпионим, синьор? Или лучше называть вас настоящим именем, - отпустив, наконец, «находку» и выпростав руку из-под платья, принц стащил маску с лица незадачливого лицедея и швырнул её на столик, - маркиз Монтоливо? Прозрачные серые глаза смотрели на Клаудио со странной смесью ужаса и восхищения. Приоткрытые яркие и красиво очерченные губы, юношеская округлость щёк... Принц, со своей бородкой и острым, внимательным взглядом, выглядел куда взрослее, чем маркиз. А тот и правда был похож на застигнутую врасплох девицу. - Я... нет, принц... я не шпион... я должен был... всего лишь... скомпрометировать вас... – Испуг плескался в глазах молодого маркиза, неотрывно следящего за выражением лица Клаудио. Принц удивлённо приподнял бровь. - Скомпрометировать? – он расхохотался. И замолчал. Согнал с лица улыбку, закусил нижнюю губу. Под испытующим взглядом холодных льдисто-голубых глаз маркиз медленно стянул с головы искусное творение куафёра. Тёмно-русые кудри рассыпались по плечам. Опустив руки, такой нелепый в светлом шёлковом платье с кружевами, маркиз Монтоливо ждал, с каждой секундой всё более напуганный тяжёлым молчанием принца. - Что ж, - изрёк, наконец, тот, - раз вас, синьор, постигла неудача... позвольте мне сделать ответный ход. Я не стану компрометировать вас, маркиз, я лишь поставлю вас под угрозу... быть скомпрометированным. Только представьте себе, что будет, когда и если ваш отец узнает... что вас обесчестили? Серые глаза расширились, стали круглыми и едва ли не ещё более прозрачными. Маркиз попятился, по-прежнему сжимая в руке золотую сетку, зацепился каблуком за подол платья, потерял равновесие и... практически упал на кровать. - Вижу, вы вполне готовы, - издевательски улыбаясь, изысканно вежливо проговорил Клаудио. Во взгляде Монтоливо читались покорность и - принц успел мельком удивиться - предвкушение?.. *** Пару часов спустя принц Клаудио с интересом наблюдал за хватавшимся то за рубашку, то за панталоны маркизом и отпускал ехидные замечания, развалившись в кресле и полуприкрыв глаза. - Ну ладно, у меня встреча с герцогом Ровиго, но вы-то, маркиз, куда торопитесь? - Принц! – с упрёком воскликнул всё ещё дрожащим от пережитых эмоций голосом Монтоливо. – Разве вы не хотите, чтобы я поскорее ушёл? - Да мне всё равно, - пожал плечами Клаудио. – Можете хоть моего возвращения здесь дожидаться. Вы ведь от меня больше ничего не скрываете, синьор Риккардо? В мерцающем свете светильников было трудно разобрать, улыбнулся маркиз или страдальчески скривился. - Нет, нет... больше ничего... синьор Клаудио. Никогда. Принц поднялся на ноги. - Я так и подумал. Да больше ведь уже и нечего скрывать, согласитесь? – сказал он, проведя рукой от подбородка замершего и вытянувшегося в струнку Риккардо вниз по шее, груди, всё ниже и ниже, до самых чресел. Пунцовые пятна, вспыхнувшие на щеках маркиза Монтоливо, послужили самым красноречивым ответом. Клаудио улыбнулся уголками губ, коротко поклонился и вышел из спальни. Он надеялся, что герцог Ровиго всё ещё ждёт его. Но даже если нет – карнавал всё равно удался. А политика – дело наживное.