Учиха Мадара. Сага о Боге

Темная комната в маленьком деревянном домике в центре страны Огня была освещена всего лишь одной маленькой свечой. Однако, я все видел. И вижу по сей день. Те страшные мгновения я не забуду никогда. Предо мной лежал самый родной для меня человек. Мой брат. Изуна. Еще совсем малец, а уже повидавший войну и ощутивший ее вкус. В полной мере. А то, что я сам–то всего на год старше его, в расчет не бралось. Он — единственный, кто остался у меня из ближней родни. И сейчас он, Изуна, на пороге смерти. Чертов Тобирама! Убью! Четвертую! Измельчу, а потом испепелю! Я сделаю с ним все это, лишь бы мой брат перестал страдать. Лишь бы он выжил. — Брат... — тихо раздалось с футона. Я незамедлительно подошел к нему. Изуна был бледен, как никогда. Его явно колотило, и я со стремительно перестающим биться сердцем понял, что все кончено. Ему не пережить эту ночь. И я ничего не смог сделать. — Брат, — повторил Изуна. — Я покидаю этот мир, — его слова прервал приступ кровавого кашля. — Но прошу тебя об одном, — сказал он все слабеющим голосом. Я молча склонился над ним, так как силы покидали израненное тело, и чтобы услышать его шепот, мне нужно было сильно напрягать слух. — Мадара, возьми мои глаза. Я хочу, чтобы они и дальше смотрели на мир и увидели смерть Сенджу. Прошу, брат, — сказал парень уже явно на последнем издыхании. — Отомсти. Все затихло. Я склонился над телом брата. Я больше не мог терпеть. — Изуна! — закричал я, и на улице раздался раскат грома. Мангеке Шаринган в моих глазах сиял, как свет от тени жнеца, вышедшего на охоту. И что самое странное: я не ненавидел ничего. Ненависть я испытывал, когда потерял каждого из братьев, родителей. Но в этот раз такого не было. Я вообще не ощущал эмоции, а мое сердце будто превратилось в ледяную глыбу. Слезы текли по моему лицу, однако, я уже мог себя контролировать. — Я исполню твою волю, брат, — сухо отвечаю я и протягиваю руку к его глазам. — Я приношу клятву тебе и всем погибшим от рук Сенджу. Все, кто хоть как–то связаны с этим проклятым кланом, будут убиты и скормлены псам! И если я, Учиха Мадара, не выполню своего слова, то да буду я вечно мучаться в чертогах Шинигами! Очередной раскат грома подтвердил мои слова, а молния, ударившая где–то недалеко, лишь придала мне решимости. Через пару минут я вышел из хижины, не испытывая никаких эмоций, кроме боли. Боли утраты. Все, что у меня было сейчас, утеряно. Они мертвы. И лишь Бог знает, где они сейчас. Я на секунду остановился, и мое лицо расплылось в неподходящей к данной ситуации улыбки. — Бог. Лишь Бог сможет вернуть все вспять! — громко произнес я и обернулся. Мангеке в очередной раз сверкнул в свете молнии, а я лишь смотрел на старую хижину в лесу — усыпальницу моего последнего брата. — Аматерассу, — тихо произнес я, уходя от объятой черным пламенем избы, а в подсумке тихо ждали своего часа глаза, которые в последствии увидят возвышение своего носителя. Подойдя к обрыву, я громко произнес: — Меня зовут Учиха Мадара. И я собираюсь стать Богом. На этом и начался мой путь.