Свободные дни

Ичиго изучающе смотрит на незнакомый ей, но до жути красивый и солнечный цветок, не срывая его, но осторожно оглаживая тонкими пальцами лепестки. Она любит Сад Марии в летние периоды – тут всегда полно народу, все цветет и восхитительно пахнет именно летней выпечкой. Девушка в такие дни любит немного побездельничать и с самого утра улизнуть из-под чуткого надзора подруг, никому ничего не сказав – взяла привычку у напарника. Тогда Лемон упархивает куда-то по своим делам, Макото тоже испаряется неизвестно куда, даже не удосужившись ей и пару слов на прощание бросить, Мия не бродит по пятам, а Джонни не крутится вокруг. Она любит зайти в лавку к Андо и Кане, чтобы перекинуться с ними парой слов, может, помочь в чем-то – все равно на двери своего магазина висит на присоске надпись «закрыто». В такие дни веселое солнце заставляет ее смешно щуриться, мир кажется неожиданно ярким и полным жизни, а старые обиды уходят куда-то на второй план. В такие дни хочется проведать дядю в лавке или сходить на музыкальную студию к сестре. А может, вернуться домой и пообщаться с родителями, которые в последнее время смотрят на нее странно. Общительную Ичиго в академии всегда окружает множество людей, и только здесь она может насладиться приятным одиночеством – и то, не всегда. Не сказать, что поклонники выслеживают ее путь до дома по выходным – как будто им больше делать нечего! – но Макото обычно тихо ругается по этому поводу. Только он сам виноват, иногда справедливо думает по этому поводу Амано. Если он так хочет закончить это чертово обучение – пожалуйста. Пусть перескакивает на класс вперед и выделяется среди учеников небывалым успехом. Амано в последний год достаточно того, чего она уже добилась. Ей совсем не страшно проучится в академии положенное время, ничего не заканчивая экстерном. Только, наверное, одна Ичиго понимает, что желая стать еще лучше, Макото становится еще дальше. И неважно, что теперь он делает это и для нее – Ичиго не нужен Король Сладостей. С самого начала ей было вполне достаточно Принца. И они оба это знают. Девушка наклоняется и пачкает нос в пыльце, вдыхая изумительный запах. Позади нее кто-то смеется, а потом опускается на корточки рядом и ерошит волосы. - Привет, Ичиго-чан! - Джонни? – почти не удивляется Амано, произнося его имя полувопросительно полувосклицательно. - А кого ты ожидала увидеть? – широко улыбается американец, все еще ероша ее волосы и, кажется, совсем не собираясь убирать руку. - Перестань, пожалуйста, - веско просит его девушка, вставая и скрещивая руки на груди. – Ты чего-то от меня хотел? - Я же спросил уже, Ичиго-чан, ты кого-то другого ждала? – усмехается парень. – Невежливо игнорировать чужие вопросы! - Нет, я никого не ждала, - передергивает плечами девушка. - А я ничего не хотел! – разводит руками американец. – Просто натолкнулся случайно на тебя и решил поздороваться, а ты сегодня совсем недружелюбная... Ичиго немного смягчается. – Извини, я просто... не хотела сегодня ни с кем общаться, и поход был бы не лучшей затеей. Джонни фыркает недовольно. - А еще ты сегодня слишком вежливая! - Отстань! – Амано отворачивается и следует к выходу из Сада Марии. Настроение безнадежно испорчено. Может, ей, в самом деле, просто забыть об этом? Ну, хочет он учиться, так пусть учится. Ей-то что? Ичиго и так в общежитие только спать приходит, какая уж тут любовь? Телефон в кармане оскорбленно пиликает и отключается. Амано вздыхает и направляется к остановке. Надо бы съездить к семье – узнать, как у них дела. Ичиго с подозрением косится на большие настенные часы и с облегчением понимает, что еще только три пополудни – Нацуме должна быть дома, так что если родителей там не окажется, в этом не будет ничего страшного. Девушка подходит к автобусной остановке и с отсутствующим видом падает на лавку, запоздало сожалея об отключенном телефоне – теперь она не сможет вызвать такси и придется ждать автобуса. - Черт возьми... – Амано недовольно фыркает и потирает виски – встречи с Джонни, даже случайные, в последнее время для нее – просто лишение хорошего настроения и нервных клеток. Он криклив и жутко раздражает. Полная противоположность Макото. Ичиго понимает, что снова вспомнила про него и тихонько ругается себе под нос. Вскоре подъезжает автобус, Амано впрыгивает в полупустой салон, усаживаясь на мягкое кресло, обтянутое уже старой кожей, и покупает у контролерши билет. Пейзажи проносятся с довольно высокой скоростью, и уже через пятнадцать минут Амано снова стоит на остановке, а через полквартала находится ее дом. Девушка вздыхает, сетуя на то, что не взяла из магазина ни одну из приготовленных порций сладостей – Нацуме может и обидеться – и направляется к знакомому зданию. Когда Ичиго, решив никого не беспокоить, отпирает дверь своими ключами и тихонько разувается прямо у входа, а не там, где делает это обычно – не хочет наделать шума, а босоножки на каблуке ужасно стучат по паркету – то слышит какие-то знакомые голоса. Она сердито поджимает губы и останавливается у входа в гостиную, предпочитая не показываться никому на глаза. В комнате сидят Нацуме и Макото, мирно потягивая чай из фарфоровых чашек и о чем-то разговаривая. Ичиго прислушивается – все-таки, подслушивать нехорошо, но ничего поделать она с собой не может. А еще становится немного обидно, что с ней Кашино даже поговорить иной раз не хочет, но так просто приходит домой к ее сестре. А может... Нет! Нет! Не выдержав, девушка быстро проходит по коридору мимо незакрытых дверей гостиной и поднимается по лестнице в свою комнату, искренне надеясь, что если ее и заметили, то не сразу. - Терпеть вас всех не могу! Хлопает дверью, щелкает замком и оборачивается, удивленно обозревая свои владения. Оказывается, теперь в ее комнате стоит пианино. Интересное кино! И когда она дала на это согласие? А, ну да, согласилась она сама. Ну, и ладно. Амано тяжело вздыхает и садится за музыкальный инструмент, откидывая с клавиш крышку и проводя по ним пальцами. Потом нажимает на одну из клавиш. По комнате проносится высокий печальный звук. Девушка невесело улыбается, вспоминая мамины уроки и уроки в музыкальной студии. Тогда она хотела стать пианисткой... Только Нацуме все испортила. Ичиго вновь поджимает губы и с силой давит на другую клавишу. Из пианино снова вырывается звук, на этот раз низкий и какой-то сердитый. Ичиго замечает на столе рядом ноты, и руки сами тянутся к ним. Она их помнит... Это те ноты, по которым они с Нацуме тогда впервые сыграли вместе. По которым потом играла одна Нацуме. Ичиго усмехается и вспоминает, почему прекратила занятия. Кажется, сейчас она может вырвать из этого инструмента только какой-то невнятный звук, однако... Пальцы все равно помнят. И глаза помнят ноты. Руки пробегаются мимолетно по клавишам, вырывая из пианино нежные грустные звуки. Ностальгично... Может, попробовать снова? Наверное, она еще не все забыла. Хотя, кто знает. Звуки плачут и разбиваются о стены ее комнаты, почти не проникая наружу и оставаясь здесь, оплетая Ичиго своими сетями, не позволяя ей дышать ничем, кроме музыки. Когда-то все действительно было вот так... Амано задумчиво улыбается и переворачивает страницу нотной тетради, одной рукой исполняя партию по старой памяти. Оказалось, она немного ошиблась, но это ничего, музыка от этого не стала хуже. Где-то за пределами комнаты слышится громкий топот по лестнице, перекрывающий все остальные внешние звуки, а Ичиго все играет, изредка блаженно прикрывая глаза. Раньше она тоже жила музыкой. А сейчас... А что у нее есть сейчас? А сейчас Ичиго хочет открыть свой собственный магазин, а не только быть его менеджером, это будет магазин непременно французских сладостей, и называться он будет как-нибудь очень красиво. А еще, быть может, там будет музыкальное оформление. Что-нибудь этакое... Какое-нибудь пиано. Амано легонько улыбается, не слыша щелчка замка – недавно Нацуме сделала себе дубликат ключа, когда они с Ичиго гуляли вместе. Правда, недавно – это не совсем то слово. Месяца два назад это было. А темноволосая девушка совсем ничего не слышит, только продолжает бегать пальцами по клавишам, вслушивается в звучание и переворачивает страничку. - Как это было давно, - тихо ворчит себе под нос. – Наверное, лет десять назад. Со спины кто-то тихо приближается и, остановившись в паре шагов, безмолвно наблюдает за ней, не решаясь помешать. Ичиго нервно дергает плечом, замечая чье-то присутствие и, не отрываясь от пианино, негромко произносит, чтобы не перекрыть и не вклиниться в музыку: - Нацуме, иди вниз, у тебя же... гость. Ну, и пусть он учится. Пусть сбегает из магазина – теперь Ичиго хотя бы знает, куда. А она, Амано, пожалуй, так и будет продолжать гулять по Саду Марии в редкие свободные деньки. И... домой без звонка она больше никогда не придет. Дверь тихонько хлопает, и Амано облегченно вздыхает, не сдержав себя и особенно сильно надавив на одну из действующих клавиш. Один звук перекрывает все остальные. Такой громкий, всхлипывающий и плачущий звук. Ичиго недовольно ворчит, снова поджимая губы и придавая лицу какое-то оскорбленное выражение. Потом шарит по столу в поисках другой нотной тетради в надежде на то, что она там действительно окажется. Но второй нотной тетради там и в помине нет, поэтому Ичиго раздосадовано качает головой, хлопает крышкой пианино и встает со своего места, с твердым намерением снова уйти из дома и наведаться к дяде. Кажется, у него появился симпатичный помощник. Раз так, надо приходить туда чаще. Ичиго оборачивается и потрясенно застывает. Брови удивленно взлетают вверх, недоверчиво рассматривая Макото, совершенно спокойно облокотившегося о стену и в свою очередь тоже с интересом рассматривающего ее. - А я все хотел послушать, как ты играешь... – задумчиво произносит он, улыбаясь и отталкиваясь от стены. - Что ты тут делаешь? – Ичиго не хочется шуток. И перепалок не хочется. У нее сегодня выходной, поэтому... - Тебя жду, что еще, - передергивает плечами парень, - как только выдается свободный день, ты с самого утра куда-то исчезаешь – и ищи тебя потом. А Лемон обмолвилась как-то, что ты обычно домой в такие дни заглядываешь, вот я сюда и пришел. - Сам хорош, - сердито отзывается в ответ Амано, - и вообще, иди свой чай допивай. - Какая Амано, оказывается, ревнивая... – в насмешку произносит Кашино, подходя ближе и обнимая девушку, зарываясь пальцами в каштановую копну волос и поглаживая ее по спине. И что странно – Ичиго совсем не ругается, как ругалась за свои волосы на Джонни, и даже не думает вырываться, только устраивает голову у юноши на плече и недовольно фыркает. - Чай, кстати, отвратный, - задумчиво делится с ней впечатлениями молодой человек, - в следующие выходные ты сама мне будешь его заваривать. - Если ты опять никуда не исчезнешь, - недовольно ворчит Ичиго. - Да куда я исчезну... – тихо произносит парень. – От тебя шоколадом пахнет. - Как и от тебя. От тебя всегда им пахнет... - Я знаю. - Все-таки, ты – дьявол. Постоянно ты куда-то уходишь и... - вздыхает Амано, прижимаясь к нему еще крепче и едва дотягиваясь губами до подбородка – и куда он такой вымахал? Макото смеется и легко целует ее в нос, а потом - в губы. - А еще, в наши следующие выходные, ты мне сыграешь. - Сестра делает это гораздо лучше. - А мне нравится, - возражает Кашино, - и не отрицай. И никуда я больше не уйду. Нацуме стоит за дверью и тихонько смеется. Так вот чего, оказывается, добивался молодой человек, приходя сюда почти каждый свободный день и все никак не заставая сестру! А за чай он еще ответит...