Когда увядает ликорис

Ааааа, я не могу, не могу остановиться! Не могу. А на вторую часть горючего не хватит. Поэтому я шифрую это драбблами и продолжаю забивать блокнот предложение за предложением… я повторяю себе, что фик закончен, но не могу его оставить. Наслаждайтесь смертельной хваткой моей музы, дорогие читатели: 3 Особая благодарность.розовый.сильмарилл. — за творческий порыв) Изначально здесь должна была быть зарисовка встречи за пару страниц, но теперь ждите полноценных глав кхм… драбблов (я все еще себя обманываю, боже) Не бечено.

When the day has come That I’ve lost my way around And the seasons stop And hide beneath the ground When the sky turns grey And everything is screaming I will reach inside Just to find my heart is beating Imagine Dragons — Bleeding Out

Он вваливается в ее квартиру внезапно, с неожиданно тревожным звонком посреди ночи. Исами сонно следует к двери, натягивая халат и потирая глаза — кого там принесла нелегкая?  — Кто там?  — Я… — хрипло отвечают за дверью. Исами просыпается мгновенно, узнавая этот голос. Уже почти месяц она не слышала его, гадая, куда мог пропасть следователь по гулям. Что-то случилось, не иначе. Она не знала который час, но время для приема гостей давно истекло. Открывая дверь, девушка ждет за ней вежливо извиняющегося Сасаки в своем неизменном сером плаще с кейсом в руке. Когда на нее почти сваливается парень, облаченный во все черное, Исами только и может, что охнуть, отступая назад и падая на колени. На улице дождь — юноша мокрый с ног до головы, в какой-то грязи и, кажется, крови. Исами еле дотягивается толкнуть дверь, чтоб закрылась, не выпуская парня из кольца рук.  — Эй! — обеспокоенно зовет девушка. — Что случилось?!  — Иса… ми… — еле слышно промолвил парень. — Прости… прости-прости-прости… — какой-то безумный заедающий шепот под руками, бесперестано повторяющий это слово. Девушка покрывается мурашками, пятясь назад. Руки парня обхватывают ее крепко и как-то отчаянно. Она вдруг замечает, что в угольно-черных волосах почти не осталось белого. Лишь редкие росчерки седины, словно кто-то плохо прокрасил бумагу черным. Будоражащая догадка щипает изнутри.  — Кен? Руки юноши сжимаются чуть сильнее и Исами с дрожью понимает, что права.  — Господи, Кен!.. — задыхаясь, вымолвила девушка, прижимая его к себе в ответ, как мать потерянное когда-то дитя. Канеки продолжает бессвязно бормотать ее имя, почти до боли стискивая плечи девушки. Удивление, шок и мимолетная радость Исами медленно ускользают в какую-то давно забытую панику. Девушка застыла на месте сглотнув и боясь пошевелится. А она уверена? Черный зверь в ее руках — насколько он адекватен? В своем ли уме? Полумрак запертой изнутри квартиры на одиннадцатом этаже и полная изоляция. Воспоминания из прошлого, когда она точно так же попала в лапы слетевшего с катушек гуля после пыток, необычайно ярко вспыхнули в голове. Если Канеки ввалившийся в ее квартиру окончательно сошел с ума — у нее не единого шанса на спасение. Одноглазый монстр разорвет на части за пару мгновений. И никто не поможет. Испытывая просто потрясающие чувства противоречия, держа в объятиях дикого зверя, Исами не знает, куда деться. А может — это лучший конец? Она так устала чего-то ждать. Разбитые надежды, годы ожидания, смирения и протесты — все это так истерзало ее больную душу, что хотелось на все махнуть рукой, закрыть глаза и больше никогда не просыпаться.  — Они мертвы, все… Исами вздрогнула, вслушиваясь в его шепот.  — Кто — они? — осторожно спросила она таким же шепотом. Она пытается увидеть его лицо, заглянуть в глаза, надеясь увидеть там разум, но голова юноши низко опущена.  — Я убил, я виноват… и в его смерти. Это только моя вина… — он говорит что-то еще, но Такехико не может разобрать ни слова. Повторный удар в дверь прерывает его бормотание, заставляя вновь вздрогнуть. На этот раз незваные гости не стали ждать позволения войти — дверь слетела практически сразу. Исами едва успевает удивиться, с трудом узнавая в израненных и измазанных грязью людях подчиненных Сасаки. Вернее, людьми они не были. Ни один, как оказалось. Их было трое и все — разноглазые, как Хайсе. Как Канеки. Который до синяков вцепился в Исами, застыв сгорбившимся изваянием на коленях. И как Такехико не любила юношу, но оставаться спокойной с каждой секундой ей становилось все труднее. Потому что ее горло ближе всего к Канеки. Все суицидальные мыслишки разом улетучились, жить внезапно захотелось очень сильно.  — Маман! — только и успела позвать низкая девчушка с неестественно синими волосами. Исами на грани истерики почувствовала, как парень на ее коленях вздрогнул и низко зарычал. Она мысленно уже наорала на всех троих, застывших в ее прихожей и выставила вон. Как не понимают — только хуже делают! Или же… он что-то натворил? Убил? Сожрал? Что вообще происходит?! Десять минут назад она наслаждалась своим гордым, построенном в достатке и комфорте одиночеством, а теперь другая изнанка ночного Токио внезапно решила заглянуть к ней на уик-энд?! Высокий парень-куинкис сделал шаг по направлению к девушке и гулю, перехватывая в руке катану. Исами вытаращила на него глаза, пытаясь взглядом докричаться чтоб не делал глупостей. Рычание Канеки стало громче, Такехико в его лапах медленно отстранялась, сама того не замечая, готовая в любой момент подставить руку вместо горла для укуса.  — Эй, Сасаки, вы меня слышите? — тихо позвал юноша. Раздался тихий треск. Исами уже почти легла на пол, едва дыша. Нависший над ней гуль, глаза которого полностью скрывала челка, чуть повернул голову на звук. Четыре алых хвоста кагуне медленно расцветали из его поясницы. Девушка была настолько напугана, что в голову ей лезли дурацкие мыслишки вроде: а во сколько ей обойдется ремонт квартирки, после схватки гулей?  — Маман… — вновь позвала девчушка. В отличии от напарника, она не спешила подходить. За ее спиной стоял еще один парень, напряженно наблюдая.  — Уходите!.. — рявкнул Канеки. Исами издала какой-то отчаянный писк, вжимаясь в пол окончательно. Ну, он хотя бы может говорить — это значит соображает, да? Да ведь?!  — Послушай… — начал вновь черноволосый следователь.  — Вон!!! — красное кагуне резко увеличилось в размерах и рвануло к нему. Урие мгновенно отшатнулся, спасая голову и едва не снося с ног Мицуки.  — Хайсе!  — Не называй меня так! — штукатурка посыпалась со стен вместе с отвалившейся вешалкой. Канеки схватился за голову, отчаянно тряся ею и бормоча какую-то несуразицу, шатаясь, словно опьяненный. Хвосты кагуне бешено колотили в воздухе, царапая стены, потолок и снося мебель. Что подтолкнуло тогда Исами на этот, без сомнения храбрый, но воистину сумасшедший поступок, — она не могла сказать до сих пор. Чувства? Любовь? Предел страха? Кто знает… Но ведомая каким-то ужалившим велением, девушка вдруг оттолкнулась локтями от пола и кинулась на Канеки, крепко обнимая его за голову, прижимаясь щекой к черным мокрым волосам, зажмурив глаза. Последнее было в ожидании того, что в спину сейчас воткнутся алые жала. Но вместо этого гуль застывает на месте, и одновременно с ним замирают в воздухе сверкающие хвосты. Подростки в прихожей настороженно, но изумленно смотрят на это безумие.  — Тшшш, Кен, всё хорошо… слышишь? Ха-ха, я, на самом деле, знаю, что все плохо, но давай мы отложим это на потом? Ладно? На завтра, как думаешь?.. — Исами словно язык заговорили, но, как ни странно — это помогало. Девушка просто не останавливаясь несла какой-то бред, нервно хихикая и поглаживая дрожащими пальцами волосы притихшего гуля. Юноша в черном, словно зачарованный, постепенно сдавался — хвосты уменьшались, лениво опадая на пол. — … вот так… Я с тобой, слышишь? Я здесь — и точно живее всех живых!.. Ребят-выйдите-пожалуйста, а погодка сегодня ужасная, не спорю… Кен, а помнишь мы с тобой как-то тоже под дождь попали? Вымокли тогда до нитки, помнишь? Уйдите, прошу, я не знаю, сколько я еще буду нести эту чушь… кстати, кофе не хочешь, нет? Ну да ладно, я все равно не умею его так вкусно заваривать, как ты! Тише, Кен, тише… брысь отсюда!.. — сквозь зубы прошипела Исами, не меняя успокаивающего тона. — Все хорошо, Кен… оставьте номер по которому я могу сообщить, что еще жива, эээ… тихо-тихо, я никуда не ухожу, хочешь тут посидим? Хорошо, без проблем! Я никуда не тороплюсь… молча, ребят, я очень прошу, все нормально, Кен… Кен, успокойся… Переглянувшись, куинкисы осторожно попятились к выходу под наигранное бормотание девушки. Увидев, как один из куинкисов оставил в двери бумажку с цифрами, Исами взмахом ресниц кивнула следователю, показывая, что увидела — и ее единственная надежда на спасение ушла. Оставшись вновь наедине с не совсем адекватным представителем расы каннибалов, девушка взмолилась всем богам о помощи. Потому что та уверенность, с которой она выгнала куинкисов прочь — куда-то резво ускакала вместе с ними.  — Кен… Канеки? Ты меня слышишь? — не переставая гладить гуля по голове, позвала Исами. Ничего путного тот не ответил, но постепенно стал расслабляться в ее руках, доверительно утыкаясь ей в шею, словно засыпая. Расслабилась, да? Новая порция адреналина ударила Исами в лицо, когда щупальца кагуне мирно опускавшиеся за спиной хозяина, вдруг вновь ожили и потянулись к девушке. Еле сдерживаясь, чтобы ее ровный успокаивающий голос не перешел в банальный визг, Исами вжала в себя Канеки, опасливо наблюдая за кагуне.  — А вот это нет, н-не стоит… может, не надо, Кен, а? Я жить хочу еще, немного… или много, мамочки-я-сейчас-буду-орать-чтоб-тебя-Канеки… ой!.. — ровный голос Такехико оборвался в жалкий писк. Вы когда-нибудь бывали в плену колец гигантской анаконды? Вот примерно так ощущала себя Исами, пока алые щупальца обвивали ее со спины. Это не сравниться с тем вечером, когда, будучи студенткой, она уговорила Канеки показать ей свою силу. Тогда все было под контролем. Сейчас — безумие. Но, вне сомнения — это тоже были объятия. Своеобразные такие, с привкусом смерти, но убить ее вроде не пытались. Пока что. Исами прикрыла глаза, не прекращая перебирать дрожащими пальцами черные пряди юноши — видимо, его это вводило в состояние транса и спокойствия. Спину нежно сдавливали лепестки одного из самых опасных оружий. И ничего не оставалось, кроме как, кусая губы, застыть на месте, беспомощно зажмурившись, объявляя полную капитуляцию. Что ж… пусть так. Ночь обещала быть длинной.