Galileo Galilei - Sayonara Frontier
☼
Минсок уже тысячу раз пожалел и проклял своего друга Сехуна за то, что тот такой несобранный, безответственный и наглый мальчишка, который пользуется добротой любимого хена. Он рвать и метать готов – у него выходной между прочим, а еще сегодня жара неописуемая, от которой футболка мгновенно прилипает к спине, и в такие дни на кровати весь день валяться хочется, подставляя горячее тело под прохладный ветерок вентилятора. А вместо этого он который круг делает по огромной территории университета Сехуна, с научным докладом младшего в одной руке и маленькой сестренкой в другой. Ведь он так и знал, что не стоило сегодня отпускать мать на какие-то там новые курсы, потому что маленьким девочкам не пристало ходить по таким местам – не доросла еще. Чего только стоит вспомнить муляжи внутренних органов животных в главном корпусе. Когда они заворачивают за очередной корпус и натыкаются на клоуна с листовками, Мин понимает, что пора валить. Только сестренка раньше него замечает нелепый разноцветный парик с мелкими кудряшками, аляпистый мешковатый костюм и глупый красный нос, что вот-вот упадет. Она прячется за его спину, цепляется своими пальчиками за штанину и начинает хныкать тихо, зажмурив глаза. - Ну ты чего, милая? Это всего лишь клоун, нелепый до безобразия, правда, не бойся, он не тронет тебя. В противовес его словам, клоун как-то по странному улыбается и устремляется к ним. - Не желаете посетить выставку домашних животных, которая будет проходить в стенах нашего института? Кошки, собаки и даже морские свинки с хомячками! А для детей будет устроено специальное шоу с дрессированными пуделями,- клоун сует в руки Минсоку пеструю брошюру с подробной картой и то и дело поправляет съезжающий с головы парик. Сестренка за спиной уже откровенно плачет и просится на ручки, чтобы Мин защитил и укрыл ее от этого безобразия. Минсок запихивает листовку в карман штанов и берет ее на руки, гладит по голове и тихонько покачивается, успокаивая ребенка. - Она у меня клоунов боится до жути, так что…думаю, нам стоит уйти. Мы обязательно придем на вашу выставку,- Мин разворачивается и растеряно глазами хлопает – ну где этот чертов корпус? - Постой, вы ведь потерялись, я прав? Заметил, как вы тут бродите,- парень снимает парик с нелепым носом и взъерошивает влажные волосы,- фух, запарился совсем! Кстати, я Лухан. Он пожимает руку Минсоку, тянется к карману и достает оттуда непонятно как уцелевшие в такой жаре леденцы. - Эй, малышка, прекращай плакать,- Лухан протягивает руку ребенку и радуется, когда она, наконец, отлипает от футболки брата, хлюпает носом и неуверенно тянется к сладостям,- вот видишь, я же не страшный совсем, да? Парень подмигивает девочке и хватает Мина за руку, проводит вдоль нескольких корпусов, а Минсок лишь диву дается. Этот парень с волосами цвета сирени и детской жвачки такой странный, нескладный и так на куклу похож с этими большими глазами и совсем девчачьими длинными ресницами – да, Минсок успел заметить, он вообще в это место не вписывается. И Мин не сразу замечает, что этот парень – Лухан, кажется? - что-то говорит ему. - Что, прости? - Работа не благодарная совсем, говорю. Стоишь в этом шмотье на солнцепеке, как дурак какой-нибудь. Скажи, ну вот кто в начале июля в университете ошиваться будет? Минсок лишь хмыкает. - Есть тут еще один такой,- он машет рукой подбегающему к ним Сехуну, а затем отвешивает подзатыльник тем самым докладом. - Хен, за что?- Сехун трет макушку и обиженно дует щеки. - За дурость твою непроглядную. Посмотри, до чего ребенка довели. Двое парней оборачиваются на девочку, которая давно спит, обхватив Минсока за шею. - Ничего, сон полезен для детей, а вот мне не жить без моего доклада. Спасибо, хен,- Сехун быстро кланяется и скрывается в спасительной тени исследовательского корпуса. - Послушай, услуга за услугу,- Мин поворачивается к Лухану и смотрит в ожидании,- понимаешь, у меня сейчас денег совсем мало и…- за него договаривает его живот. Минсок душит в себе смешок, покрепче ухватывая малышку. - Накормить тебя просишь? Лухан губу нижнюю закусывает и глаза опускает, кивая. Ну, кто же знал, что раздавать листовки на пустующей улице так трудно, а квартплату резко повысили из-за дикой жары и наличия в его квартире кондиционера. Они заходят в первый попавшийся семейный ресторанчик, сестренка по пути просыпается, успевает сдружиться с этим сиреневым безобразием и даже поверить, что клоуны совсем не страшные. Лухан много говорит, не замолкая ни на минуту – о том, как из Китая приехал, сколько работ переменил за это время, о щенке каком-то бездомном, из-за которого чуть со съемной квартиры не выгнали. Щенка пришлось сдать в приют, а Лухан нашел новую работу, собственно, поэтому он сейчас сидит в этом пестром комбинезоне, не обращая внимания на косые взгляды людей. - Не ходите вы на эту выставку, нет в ней ничего интересного. Давайте лучше я вас в более интересное место свожу. Минсок смотрит на щенячьи глазки своей сестры, затем переводит взгляд на Лухана, у которого глаза почему-то такие же. И как тут откажешь?☼
Через неделю Лухан приглашает их на летний фестиваль. Минсок никогда не был на таких мероприятиях, чего греха таить – он вообще мало куда ходит, поэтому долго возится в комнате у зеркала, меняя наряд за нарядом. Когда вся одежда оказывается на полу, а внутри все вопит о том, что вообще-то это все неправильно, он не должен волноваться, что все это глупо и как-то по-детски, Мин тихо вздыхает. Он вылавливает первую попавшуюся футболку и короткие шорты, что не скрывают худых коленок, и спускается в гостиную, где его уже ждет сестренка. Она стоит в новом ситцевом платье с полосатым бантиком в кудрявых волосах и подол поправляет все время, не зная, куда себя деть. - Моя малышка волнуется? Совсем не похоже на тебя,- Минсок улыбается и подхватывает ребенка на руки. Она еще совсем маленькая, но уже такая красивая у него. И ему даже думать не хочется о том, как он будет выпроваживать парней из их дома, от этих мыслей голова уже сейчас болит. - Какая я тебе малышка? Скоро в школу уже пойду,- девочка хмурится и в упор смотрит на него,- и вообще, пусти меня, а то платье помнешь. - Ладно-ладно, не злись только, взрослая ты моя,- Мин целует сестру в надутые щечки и опускает на пол,- пойдем уже, а то опоздаем. Минсок смотрит на наручные часы и нервно трет переносицу. Они безбожно опаздывают, и ему ну очень стыдно за то, что его сестренка такая любопытная, лезет к каждому щенку, что проходит мимо, останавливается у пестрых витрин то и дело, да за руку тянет непонятно куда. И Мин даже не особо надеется, что Лухан их дождется. Когда они таки добираются до места встречи, на город опускается темно-синяя пелена, окутывая мегаполис долгожданной прохладой и золотистым светом ночных фонарей. Минсок еще издалека замечает Лухана, тот стоит потерянный, с ноги на ногу переступает и в руках держит яблоки в карамели. У Мина предательская улыбка на лице появляется – он дождался, никуда не ушел, и Минсок хочет по лбу себя ударить, потому что не должен так радоваться. Сестра выпускает его руку и несется уже к бывшему-нелюбимому-клоуну, за край футболки его дергает и что-то на ухо шепчет, когда он наклоняется к ней и протягивает яблоко на палочке. Лухан улыбается, хвалит ее красивое платьице и поправляет сбившийся бантик, а затем подходит к Мину. - А вот это тебе,- он тянет второе яблоко и снова улыбается, а Минсок только сейчас замечает неглубокие морщинки около его глаз. - Спасибо,- только и успевает сказать, а потом их с сестрой тянут сквозь толпу к различным лавочкам, аттракционам и всему интересному, что попадается на глаза. В кристально чистой воде чешуйки золотых рыбок ярко поблескивают, манят и завораживают своей красотой, отражая свет от китайских фонариков. Бумажный сачок безбожно рвется, который раз подряд, и Минсок тихо вскипает, глядя на маленький пакетик с миленькой рыбкой, что сестренка держит в руке. Странное дело, его непоседа с первого раза поймала рыбешку, а он до сих пор тужится над этим аквариумом и слушает заливистый смех одного отдельно взятого китайца, который рукой за его плечо цепляется, лишь бы не упасть. - Ты все неправильно делаешь, тебе терпения не хватает. Давай, покажу. Лухан садится рядом на корточки, кладет свою руку поверх руки Мина, несильно сжимает и задает направление. Минсок, кажется, до самых ушей краснеет, сердце у него бьется быстро-быстро, и он весь сжимается и не дышит совсем, про себя молясь, чтобы пытка эта закончилась скорее. Рыбки, до того осмелевшие после минсоковских неудачных атак, на сачок не обращают никакого внимания, и Лухан этим пользуется, ловко подцепляя одну. Мин снова улыбки не сдерживает, смотрит на китайца как-то по-особенному и уже почти не смущается. Сестра в своем ситцевом платье и в маске какого-то японского демона смотрится, по меньшей мере, странно, но ей нравится, она смеется, бегает вокруг них, а под конец совсем смелеет, просится к Лухану на руки, но китаец лучше придумывает, усаживает ее на свои плечи – так удобнее, да и вид намного лучше. Когда часы показывают одиннадцать часов вечера, они уходят подальше от толпы, забираются на невысокий холмик и смотрят на красочные фейерверки, что разрезают гладь ночного неба. - Спасибо тебе, Лухан,- Минсок прижимает утомившуюся сестренку ближе к себе и смотрит на яркие всполохи. - И за что это, можно узнать? - Да за все - за то, что показал нам фестиваль, за яблоко это сладкое, за рыбок, которых девать теперь некуда, и что дождался сегодня. Лухан не отвечает ничего, лишь осторожно за руку берет, поглаживает пальцы, проводит подушечкой большого по тыльной стороне ладони, и это совсем не кажется чем-то неправильным. Все это так волнующе и удивительно, на сон похоже больше, чем на реальность. Фестиваль, фейерверк, смех сестренки и Лухан неестественно красивый рядом, разве мог Минсок подумать, что доклад Сехуна выльется в это? Они прощаются на автобусной остановке, Лухан шутливо толкает Мина в спину, чтобы поторопился на свой автобус, пока тот неловко запинается, прощаясь с ним. Сестренка просыпается уже тогда, когда до дома остается одна остановка, растеряно озирается и расправляет складочки на платье, и Минсок перетаскивает ее к себе на колени. В конце концов, скоро она вырастет, и Мин больше не сможет носить ее на руках. В кармане вибрирует мобильный, и Минсок снова по лбу себя ударить хочет, но вместо этого сестра в бок локтем его бьет, потому что вон, остановка их виднеется, а братик улыбается глупо и вставать не собирается. «Ваши рыбки у меня остались, малышка обидится (╥﹏╥)»- гласит сообщение, и Минсоку кажется, что это своеобразное обещание встретиться снова, и он точно согласен, куда бы Лухан не позвал. Внутри зарождается что-то теплое, волнующее, возможно, оно не доходит еще до пресловутых бабочек, но сердце уже бьется сильнее, и этого достаточно, чтобы начать сходить с ума.☼
Им не удается нормально встретиться еще добрых две недели. Но они успевают урвать пару минут, иногда вместе обедая в полюбившимся семейном ресторанчике. Лухан снова разговаривает, не замолкая, а вскоре смелеет, переплетает их пальцы под столом, чтобы никто не увидел, а Минсок запомнить пытается такого Лухана – нежного, застенчивого, и слишком красивого для маленького него. Полноценная встреча выходит немногим позже, только вот Лухан выглядит совсем разбитым, под глазами синяки залегли глубокие и улыбка измученная, не его вовсе, а кожа такая бледная, фарфоровая, ну точно кукольная. Мину это не нравится, он в первый раз видит китайца в таком состоянии, и внутри что-то екает, бабочки, наконец, просыпаются и через клетку грудную грозят вырваться. Минсок не думает, что будет говорить матери, когда за руку Лухана держит крепко, от толпы отгораживает в переполненном вечером автобусе и в дом приводит, укладывая в свою постель. Его защитить от всех проблем хочется, и Минсок не может запретить себе этого. - Тебе отдохнуть нужно, совсем не жалеешь себя на этой работе,- Мин пару секунд смотрит взволнованно, а затем уходит на кухню. Сестренка его рядом крутится, китайца по голове гладит, волнуется, наверное, больше самого Минсока, и в лоб его целует, когда брат уходит за стаканом воды. - Братик у меня хороший, только вредный немного. Он тебя точно вылечит, вот увидишь. Лухан улыбается ей и кивает в знак согласия. Минсок, правда, хороший, да и работа его не такая уж и плохая, раз помогла встретить это маленькое чудо. Он засыпает почти сразу же, не дождавшись Мина. Когда к его сухим, обкусанным губам прикасается что-то мягкое, он не сразу понимает, что происходит. В темноте чужой комнаты он не сразу узнает Минсока, тот в лунном свете еще прекраснее смотрится, только он резко отодвигается от кровати, когда замечает на себе взгляд карих глаз. - Я…Лухан, прости,- он поспешно встает, но китаец успевает схватить за руку, на себя потянуть и ответный поцелуй подарить, сладкий, томительный. - Рыбки ваши по-прежнему у меня, если помнишь,- он смеется в поцелуй, глядя на удивленное лицо Минсока, и тянет на себя сильнее, укладывая рядом.☼
Скоро они поймут, что вдвоем в одной квартире жить куда удобнее – это же такая экономия! - восклицает Минсок. И Лухану знать совсем не обязательно, что он не только из-за этого переехал к нему. А зимой в одной кровати спать одно удовольствие – тепло, уютно и щекотно немного из-за сопящего в затылок китайца. Весной на открытом балконе целоваться неописуемо и волшебно, когда теплый ветерок ласкает огрубевшую после зимы кожу, и лепестки вишни кружатся над головой, словно в дорамах, которые так любит смотреть его Лухан – ты ничего не понимаешь! По ним я корейский учу. Минсок, конечно, верит ему, но все равно прикрывает крышку ноутбука, мостится на коленях, обнимает за шею и целует нежно, плавясь от горячих ладоней, что под кофту забираются и поглаживают спину. Они еще много узнают друг о друге, а потом сестренка, что выросла в прекрасную девушку, приведет к ним в дом своего любимого, который – боже, судьба, за что ты так с нами? - тоже работает клоуном. Но все это потом, а сейчас они есть друг у друга, а еще у них есть поцелуи и их с каждым днем больше становится, рыбки золотые, которых Лухан кормить все время забывает и десяток летних фестивалей впереди. Когда-нибудь Минсок поблагодарит Сехуна, но все это будет потом.