Я скажу тебе, что слышу.

Скоро настанет год с тех пор, как Серый Страж начал борьбу с Мором. Почти все договоры были подтверждены, оставался только последний, с которым Страж временил, оттягивая этот момент до конца, но ничего не смог поделать, когда время дошло и до него. Они спустились в Орзаммар, а затем, по прихоти выбранного ими же претендента, на Глубинные Тропы. И вот, небольшая команда Стража, которую он выбрал для этого задания, уже неизвестно сколько бродила по одинаковым давно заброшенным тейгам, благо, гном согласился проводить их, поэтому было как-то легче. Хотя, этот пьянчуга один раз жестко пошутил, сообщив, что они заблудились. Все на него жутко разозлились, ведь здесь, без солнца, свежего воздуха, потерявшиеся во времени, они стали жутко нервными, кроме Стража. Он лишь безучастно улыбнулся на ту шутку, почти никак не отреагировав. Никто на это изменение в поведении эльфа не обратил внимания. Но не Зевран. Он слишком хорошо изучил этого паренька, чтобы с легкостью сказать: "Что-то с ним не так." Во время битв с порождениями разбойник был слишком рассеянным, иногда промахивался, порой пропускал оскверненные клинки порождений, а иногда просто останавливался, словно его задело параличом. Но Винн была рядом. И Зевран, который всегда был готов в любую минуту отвести опасное лезвие. В обычное же время Страж молча шел впереди всей компании, на любые попытки заговорить он не реагировал, все дружно списывали это на недосыпание и перенапряжение. Но затуманенный взгляд, тяжелое дыхание, не всегда понятные действия - всё это говорило о чём-то другом, что Антиванский Ворон не мог понять. И чем дальше они продвигались, тем хуже всё становилось. Но Страж держался, он не хотел показывать свою слабость. Даже перед товарищами по оружию. Даже перед ним. Очередная остановка. Лагерь готов. Шейлу, как всегда, поставили на дежурство, ведь ей не нужен сон. Гном сообщил, что они уже близко к Мёртвым Рвам, поэтому воин решил, что надо передохнуть, может, он предчувствовал, что такого шанса больше не предоставится. Огонь в костре, мягко потрескивая, слабо освещал их небольшой лагерь, словно маленький барьер, который защищал от всей той тьмы, что была вокруг, а в ней прятались монстры. И это была не просто игра воображения, а самая настоящая реальность. Никто не мог знать, в какой момент какая-нибудь из тварей, переборов себя, попробует проверить путников на прочность. Может, когда они будут спать, или прямо в следующий момент. — Ты занят? - раздался хриплый голос рядом с Вороном, когда тот, сидя перед костром, следил за танцующими языками пламени, от чего убийца вздрогнул, неожиданно для него самого. Что за странный вопрос задает этот эльф? Наблюдение за огнём - не самое важное занятие в жизни, и врятли им станет. Зевран оглянулся, никого в лагере, кроме них, не было, затем его взгляд поднялся к Стражу, встретившись с его темно-зелеными глазами, наполненные глубокой необъяснимой болью, отчего Ворону хотелось обнять этого эльфа, замученного Создателем, но Зевран, словно страшась этого желания, лишь улыбнулся, ответив: — Что же случилось, мой милый Серый Страж? - он старался выглядеть более бодро, чтобы эльф подхватил его состояние, но выходило так же плохо, как Страж пытался скрыть свою боль, что отражалась в его глазах. — Я... - он запнулся, опустив взгляд, но затем продолжил, - не мог бы ты пройти в мою палатку... Ворон немного не мог понять: чего же стеснялся Страж, ведь он не в первый раз предлагал ему "уединиться". Но, в итоге, Зевран решил не расспрашивать эльфа, приняв его предложение. Слабо улыбнувшись, Страж кивнул и ушел в свою палатку, оставив убийцу одного. Некоторое время он вновь смотрел на пламя, ни о чём не думая, словно это и вправду стало важным в его жизни. Но неожиданно вспомнив об эльфе, что его сейчас ждал, Ворон зашел в свою палатку, дабы снять с себя броню, которой пользовался уже несколько месяцев, её пора было менять: многочисленные порезы на, казалось бы, прочном материале, трещины, дыры от лезвий. Оставшись в одной холщовой рубашке и штанах, Зевран босиком вышел из палатки. Холодный камень словно обжигал кожу, но убийце было не привыкать, поэтому он продолжал идти, не обращая внимания на могильный холод Троп, даже костер не спасал. Легкий ветер с простотой продувал незащищенное тело, заставляя Ворона покрываться мурашками, когда тот стоял перед входом в палатку Стража и мялся на месте. Что же с ним такое? Где вся его прежняя храбрость? Что же творит это место с "наземниками", как выражаются гномы, изолируя их от света, воздуха, оставляя одних наедине с монстрами, тьмой, холодом и самими собой? Глубоко вдохнув, Ворон всё же зашел в палатку Стража. В ней было теплее, чем снаружи, но всё равно сквозило холодом, которого эльф, видно, не замечал. Он лежал на спальнике, закинув руки за голову и устремив взгляд вверх, точно также, как сидел недавно Зевран перед костром. Кашлянув в кулак, он привлек внимание Стража, который не сразу обратил на него внимание. Слегка улыбнувшись, Ворон взялся за плечи своей холщовой рубахи и потянул вверх, чтобы снять её, но его прервали. — Подожди, - чуть ли не шепотом произнес Страж, поднявшись на локтях. — Что такое? - от такого резкого заявления Зевран удивился, выпустив ткань рубашки, от чего она вновь осела на его теле. — Я хочу, чтобы ты просто полежал со мной... - он смотрел на Ворона, ожидая, когда тот поймет, чего же от него хотят. Зевран и вправду немного растерялся, ведь по каким-то другим причинам он здесь не появлялся, но, быстро сориентировавшись, расположился рядом со Стражем, который тут же обнял его со спины, уткнувшись лицом в плечо. Наступило молчание, прерываемое тяжелым дыханием Стража, чье обжигающее тепло ощущал на себе Ворон, и свистом сквозняка, что прорывался сквозь низы палатки, обдувая их холодом. Сколько это продолжалось, Зевран не знал, в этом месте время текло совсем иначе, поэтому ему, да и всем, казалось, что время здесь идет намного медленнее, чем наверху. Может, это из-за того, что они привыкли жить под правлением Солнца, а здесь его нет. Здесь ты во владениях Мрака, у которого свои законы. Антиванский Ворон уже решил, что эльф уснул, его дыхание стало более ровным, хотя тяжесть не исчезла. Но затем последовал глубокий вдох, и Страж заговорил: — Я слышу их...слышу всё четче...голоса...они раздирают мою голову изнутри...в самом начале мне казалось, что это просто моя паранойя, когда по ночам, во сне, я слышал чей-то зов...такой тихий и незаметный, но в то же время настойчивый...он звал меня к себе, но я не понимал куда. Когда мы сражались в Редклифе, и наши клинки скрестились с порождениями, зов впервые окликнул меня не во сне. Я испугался, ведь тогда и понял, что меня зовет Архидемон. И дальше всё катилось по наклонной...чем сильнее становился Мор, тем громче становился зов, к нему присоединялись другие голоса, и однажды я увидел слишком реальный сон. Я видел орду порождений, мне казалось, что я стоял рядом с ними, взирая снизу вверх на Архидемона, который был где-то там, наверху. В ту ночь меня разбудил Алистер, из-за того, что я, как он сказал, кричал во сне, тогда же он и рассказал мне, что это был не просто сон, что это и правда происходило где-то там, на Глубинных Тропах. И я испугался ещё больше...я не хотел идти в Орзаммар, зная, что хорошим это не кончится...но бежать от этого вечно я не мог...в Орзаммаре зов стал ещё отчетливее, он раскалывал меня на части, пытаясь поработить и, когда Харроумонт сказал, что мне придется идти на Тропы, я хотел просто развернуться и уйти, сбежать от этих голосов...как можно дальше, но знал...что не могу так поступить...на мне ведь жизни всего Ферелдена...они на меня надеятся...все они... С каждым приближением к логову Порождений я стал замечать, что силы начали покидать меня...зов теперь не просто звал, а пытался внушить мне необходимость присоединиться к ним...сны мои превратились в кошмары...я не мог нормально спать, а порой и вовсе уснуть...но больше всего меня пугало, что во время боя на меня резко накатывали необъяснимые порывы помочь этим тварям...или же просто бездумно побежать прямо к сердцу троп...прямо к Архидемону...мне страшно...я боюсь, что, когда мы окажемся в Рвах, я потеряю рассудок...я уже чувствую, как Скверна пытается взять надо мной вверх...с каждой минутой...даже сейчас... И поэтому я оставил Алистера на поверхности, чтобы он не чувствовал то же, что я чувствую прямо сейчас...но я поступил эгоистично, потому что взял тебя с собой и других...ты от этого похода пострадал не меньше, а я хотел, чтобы ты был рядом...но если я сойду с ума и нападу на вас?...я не знаю...но, пожалуйста, сделайте всё, чтобы остановить меня...прошу... Вновь наступило молчание. Зевран всё это время смотрел в одну точку. Он понимал Стража, но не мог представить, как же всё это ужасно на самом деле. Он знал, что даже его воображения будет недостаточно. И всё, что он мог сделать, это пусто посочувствовать эльфу и просто быть рядом и, если надо, помогать. Да. Он поклялся и будет верен этой клятве до конца. Но только лишь клятва держит Антиванского Ворона рядом со Стражем? Эта мысль заставила что-то зажечься внутри эльфа тёплым огнём, сильнее, чем окружающий холод Троп. — Я буду рядом, чтобы не случилось...сейчас и до конца... - произнес Зевран, но лишь тишина послужила ответом. Страж уснул. Он не услышал слов Ворона, погрузившись в глубокий и спокойный сон. Первый с тех самых пор.