Жизнь, которую я изменю. Книга 1: Спасение клана Учиха

       — Отоо-сан, Карин… — не выдержав, прошептал Кимимаро, посмотрев на него, но Орочимару, покачав головой, положил руку на плечо приёмного сына. Сасори даже предполагаемой «крестьянке» нанёс удар «хвостом» в грудь, да ещё и, скорее всего, впрыснул дозу своего яда, чтобы наверняка. Помочь Карин до того, как этот параноик из Песка не пересечёт невидимую черту запирающего барьера, было нельзя. Треть минуты растянулась на пять невыносимо долгих ударов его сердца. Двадцать секунд его родная дочь умирала, но до последнего сдерживала свою стихийную способность к лечению, чтобы не выдать двоим членам «Акацуки» того, что их заманили в ловушку. Орочимару втайне гордился Карин, одновременно боялся за неё, но в то же время верил, что его девочка справится. Наконец Сасори и его напарник вошли в соседнюю пещеру, желая поскорее разделаться с Учиха Итачи, отсекая от себя все звуки и запахи за своей спиной, и Орочимару выпустил Кабуто и Кимимаро из земляного кокона, в котором пряталась «группа поддержки» для Карин. Перед тем, как двинуться в толще скалы за «Акацуки», Орочимару успел заметить, как старший приёмный сын начинает лечение с введения антидотов. Годы работы рядом с Сасори позволили взять достаточно образцов используемых кукольником ядов и приготовить всевозможные противоядия. Карин также было предварительно введено несколько препаратов, замедляющих отравление организма. Пещера, в которой за столь короткое время они организовали ловушку, была настоящим произведением барьерного искусства. По сути, пещеру превратили в подпространственную каверну, в которую был только вход, но не было выхода: всё равно, что запечатать всех в свиток. И эту идею предложил в своё время Наруто, когда ещё полгода назад Джирайя поделился печатями защиты от телепортации. Даже Камуи, как техника пространства, скорее всего, не должна была работать совсем или как минимум ограничивала перемещение объёмом самой каверны. Ловушку контролировали Наруто и Саске, запертые в особом кристалле Гурэн и сокрытые иллюзиями Шисуи. Они были их «обратным билетом» наружу. Также основной задачей джинчуурики была «подпитка» столь большого барьера в случае попытки прорыва со стороны «Акацуки». Со слов Наруто, когда Курама-сама узнал, что ловушка предназначалась для того самого шиноби, который выпустил и поработил его с помощью шарингана десять с половиной лет назад, заставив напасть на Коноху, то с радостью пообещал в случае чего поделиться своей чакрой. Девятихвостый, к огромному удивлению Орочимару, через своего джинчуурики даже дал несколько ценных советов по устройству барьера. В скале, для того, чтобы Орочимару мог присоединиться к битве, были оставлены два входа в барьер. Он сделал клона, который направился ко второму ходу, расположенному на стороне братьев Учиха, а сам просочился внутрь, но пока не спешил показываться и выдавать своего присутствия. Гурэн вознамерилась попробовать свои силы против Сасори. И это было неплохим испытанием сил его старшей дочери, которую Орочимару страховал. Старшие Учиха забрали себе в противники парня в маске, но Шисуи тоже до поры до времени прятался, используя свои земляные техники. Тем самым они решили ввести противников в заблуждение, чтобы Сасори и Обито считали, что выступают двое на двое, да ещё и против шиноби намного младше себя. Поэтому, когда оба нукенина «вошли», за их спинами вход был закрыт кристаллами, чтобы они не сразу догадались, куда на самом деле попали. — Он кукольник из Суны, — услышал Орочимару наставления «умирающего» Итачи для Гурэн. — Будь осторожна, всё его оружие отравлено. С новичком я разберусь сам. — Кажется, с противниками мы определились, — подытожил хриплый голос Сасори. — У тебя интересная техника, девочка. Стихия кристалла. Я о такой даже не слышал. Ты будешь отлично смотреться в моей коллекции. Тоби, тебе достаётся Итачи-кун. — Но… У него же великий шаринган, сенпай! — визгливо и наигранно напугано возразил напарник Сасори. — На тебе же маска, — заворчал кукольник. — Просто не смотри ему в глаза, используй дальние атаки и мои ядовитые шашки. Я позволю тебе забрать его додзюцу. Мне оно всё равно без надобности. — О, это другое дело! — обрадовался Тоби. — Вы очень щедры, Сасори-сенпай! — Подержи его хотя бы до того, пока я не закончу с куноичи. Она кажется довольно сильной, — закончил раздавать указания «новичку» кукольник. — Против меня у Итачи-куна в любом случае нет ни единого шанса. Я очень неудобный для него противник. — Это точно, Сасори-сенпай, — поддакнул Тоби. — Стена кристалла! — воскликнула Гурэн, которой, по-видимому, надоело слушать дифирамбы в сторону кукольника, и розовый аметист разделил пещеру надвое. По обеим сторонам стены оказалась пара противников. — Впечатляет, — проскрипел Сасори, скидывая с себя плащ и показывая Хируко — куклу, в которой сидел. — Вижу, что ты тоже не любишь ждать. Как зовут тебя, девочка? Мне нужно твоё имя, чтобы я мог как-то назвать куклу, которую сделаю из твоего тела. Ты станешь двести двадцать седьмой в моей коллекции. Орочимару знал, что у бывшего напарника множество «живых марионеток», сделанных из тел побеждённых тем шиноби, но точное число услышал впервые. — Я разрешаю тебе атаковать первой, — милостиво позволил Сасори, не замечая, что атака куноичи началась и без его одобрений. Не теряя времени, Гурэн распылила в воздухе чакру, сразу решив использовать свою технику массового уничтожения, превращающую все живые организмы в кристаллы. Единственная проблема была в том, что Хируко был куклой… Раздался специфический треск, и Орочимару ухмыльнулся. В данном случае происхождение Хируко от живого человека сыграло с Сасори злую шутку. Будь марионетка деревянной, атака Гурэн пропала бы втуне. Нити чакры, которыми кукловод управлял марионеткой, и откликающаяся на это управление живая ткань — и вот Хируко закристаллизовался, не успев продемонстрировать ничего из своего богатейшего арсенала. Сасори дёрнулся внутри, пытаясь освободиться, и его кукла распалась блестящей пылью. — Теперь, я так понимаю, моя очередь, — голос Сасори, который открыл своё юное лицо, стал значительно мягче и мелодичнее. Из его рукавов выскользнули свитки. Орочимару чуть не выдал себя, подавшись вперёд, чтобы лучше разглядеть происходящее. — Что? — удивлённо воскликнул красноволосый кукольник, когда у него не получилось призвать ни одной своей марионетки. — Что-то не так? — ехидно спросила Гурэн. Орочимару видел, что в первую же атаку приёмная дочь вложила довольно много чакры, не размениваясь на «пробу сил и разогрев». Ловушка с каверной позволила им ещё и отойти от стандартного ведения боя, когда скрывающимся шиноби, чтобы их не обнаружили враги, требовалось практически остановить ток своей чакры. Отсюда среди ниндзя и практиковались приветственные разговоры и несколько простых пробных атак сюрикенами или тайдзюцу, чтобы постепенно ускорить ток в кейракукей и подготовить каналы для более мощных техник. Сасори не ответил, но понял, что по какой-то причине не может воспользоваться своими свитками, снял плащ, оставшись в одних штанах, и обнажил до половины своё кукольное тело. За спиной, напоминая скелет крыльев летучей мыши, выдвинулись лезвия. Вместо брюшины в кукольном теле была ниша, заполненная тугими кольцами крепкого даже на вид металлического троса, острый конец которого, капая фиолетовым ядом, опасно шевельнулся. — Что ж, раз я не могу использовать других кукол, то использую себя, — усмехнулся Сасори, ринувшись в атаку и не давая Гурэн ни секунды, чтобы снова повторить свою технику распыления кристалла, для которой требовалось определённое сосредоточение. Несколько минут Гурэн уворачивалась, демонстрируя чудеса ловкости и крепость кристальной брони. Но Орочимару знал, что его приёмная дочь всё это делает не просто так, а заманивает кукольника в заранее подготовленную зону посева кристальных цветов. Наконец Сасори вступил в нужную область, и его ноги были захвачены. Это дало Гурэн несколько мгновений, чтобы закончить технику, и её противник был заключён в кристальную темницу. Причём из-за того, что «темница» была в разы меньше, чем обычно, так как эту технику его приёмная дочь применяла для заключения групп шиноби в кристалл, и тот мог достигать диаметра в километр, то стены получились очень толстыми. Настолько, что куклу Сасори практически раздавило, не давая ни шанса, ни какого-либо манёвра для освобождения. Орочимару сам когда-то помог Сасори почти до конца стать куклой. Его заинтересовали эксперименты Красного Скорпиона, который на момент их знакомства уже избавился от своих ног и рук, заменив те на кукольные протезы. Сейчас единственной живой частью кукольника оставалось запечатанное в специальный контейнер сердце с очагом чакры и привязанная с помощью запретной техники душа. Сосуд с живой частью Сасори пульсировал внутри кристалла. — Кажется, и я оказалась для вас очень неудобным противником, Сасори-сан, — довольная собой, хмыкнула Гурэн, прислонившись к многогранному кристаллу нежно-малинового цвета. — Меня зовут Акира Гурэн. И я приёмная дочь вашего создателя — Орочимару-сана.