Мое рыжее солнце

-Кохара-кун, ты что, спишь?! Урок закончился, вставай давай! – знакомый бодрый голос медленно, но верно добирался до сознания. Рыжеволосый парень, минутой ранее сладко спавший, уложив голову на сложенные на парте руки, с трудом открыл глаза. Размытые очертания класса и чей-то силуэт постепенно сложились в четкую картинку. Ну да, он, как это часто бывало, уснул на последнем уроке, а верный друг Огата Хирото, как всегда, пытался вернуть его на грешную землю. Кохара Казумаса принял-таки вертикальное положение и со стоном потянулся. -Уже все, да? – парень широко зевнул, прикрыв рот рукой. Он уже предвкушал тот момент, когда придет домой и отправится досматривать сны. -Ты проспал весь урок – усмехнулся Хирото, в народе именуемый Хиропон или же просто Пон. Казумаса растерянно улыбнулся и почесал затылок. -Занятия Ищикава-сенсея так утомляют – признался он. Наконец, ученики старшей школы, весело болтая и громко смеясь, высыпали на зеленую лужайку перед зданием школы. У некоторых уроки еще не закончились, и они просто расселись на траве под деревьями, повторяли школьный материал, обедали или же просто валяли дурака. Казумаса и Пон относились к более счастливой половине учащихся. По пути прощаясь со знакомыми, они бодро шагали к выходу. Пон болтал без умолку, рассказывая другу что-то про своего младшего брата, про любимого пса Могу и о том, что он начал учиться играть на гитаре. Если честно, Казумаса слушал его вполуха. Он беззаботно улыбался, подставляя лицо теплому весеннему ветерку, и думал о чем-то своем, а болтовня друга была неплохим фоном. Наконец, они дошли до перехода. Пон помахал другу рукой и направился на другую сторону дороги, а Казумаса продолжил идти прямо. Он остановился на секунду, чтобы достать из сумки спутанный клубок наушников. Что-то беззлобно ворча про вредных чертиков, которые весь день сидели в его сумке и путали наушники, он медленно шел вперед, борясь со злосчастными проводами. Он уже дошел до угла, как вдруг чьи-то руки затащили его в подворотню. Парень успел только испуганно пискнуть, как кто-то накрыл его губы жадным поцелуем. Было темно, и Казумаса никак не мог разглядеть лица извращенца, но, как ни странно, ощущения были приятными и словно знакомыми, как будто… -Сага? – просипел юноша, с трудом отстраняя от себя парня, который при ближайшем рассмотрении оказался одноклассником, другом и…его парнем. Сага довольно усмехнулся, прижимая Кохару к стене и поглаживая тонкими пальцами по щеке. -Испугался? – ласково спросил парень, нежно чмокнув его в нос. И вдруг громко охнул, получив несильный, но весьма ощутимый удар в живот. Сага, кривясь и охая, принял вертикальное положение, а Казумаса схватил его за грудки рубашки и, в свою очередь, прижал к исписанной граффити стене. Янтарные глаза почернели от злости, так что Сага судорожно сглотнул. -Сакамото Такаши – тихо, но угрожающе прорычал Кохара – Где ты шлялся три дня? Какого хера ты не отвечаешь на звонки? И какого хера ты меня зажимаешь посреди улицы после всего этого?! -Малыш, ну прости – протянул Такаши – Мне пришлось уехать с матерью, а я идиот, забыл зарядку от телефона, он у меня умер почти сразу. Ну прости, я скучал по тебе сильно сильно. -Надо было предупредить! – продолжал злиться Казу, хотя уже, скорее из принципа. Сейчас он понял, насколько он соскучился по этому беспардонному безответственному кретину. -Ты меня простишь? – в глазах Саги было столько мольбы, что сердце рыжеволосого оттаяло. Вместо ответа он подался вперед и впился в любимые губы яростным поцелуем. .................................................................. Казумаса сидел за партой и смотрел в окно. Шел первый урок, и ученики выглядели еще совсем сонными, зевали и то и дело протирали глаза. Сидящий рядом Сага разве что не храпел, удобно устроившись на сложенных на парте руках. В отличие от Кохары, которого вырубало в конце учебного дня, Такаши предпочитал отсыпаться с утра. Казу периодически бросал на него задумчивые взгляды. Сага был красив. Нет, но не был похож на слащавых смазливых героев дорам или участников поп групп. Он был красив по-своему. Гладкая бледная кожа, красиво очерченные, в меру пухлые губы, чуть крупный нос. Глаза… Казумаса едва удержался, чтобы не коснуться пальцем молочной кожи щеки. Сагу боготворили все девчонки школы, от мала до велика. Сколько Казу его помнил, он был неисправимым бабником. Менял девушек каждую неделю. Поэтому юноша решительно не понимал, с чего вдруг он переключился на парней. Нет, Сага не считал себя геем и очень злился, когда Казумаса в шутку его так называл. Он всегда говорил, что его привлекают не парни в принципе, а именно Кохара. Юноша вновь уставился в окно вспоминая тот день, когда все началось. Flashback Казумаса уже с минуту сидел с раскрытым ртом и удивленно хлопал ресницами. Сказать, что он был в шоке, значило не сказать ничего. Только что они с Такаши сидели на скамейке, он рассказывал другу что-то смешное, как вдруг Сага резко притянул его к себе и поцеловал. Целовал долго и жарко, а Кохара был словно в ступоре, он просто сидел с широко раскрытыми глазами. Наконец, Такаши отстранился. Выглядел он смущенным. -Это что было? – хрипло спросил Казумаса, еще не отойдя от шока. Сага отвел взгляд. -Прости – коротко бросил он, пряча глаза. -«Прости»? – Казу почувствовал, что в нем поднимается волна жгучей ярости – Ты меня тут засосал ни с того ни с сего, словно одну из своих телок, а потом говоришь «прости»?! Сакамото, ты охренел?! -Я ничего не могу с собой поделать, Казу – Сага, наконец, поднял взгляд. В его темных глазах читалась вся скорбь еврейского народа, но Кохару это не тронуло. -Блять, Сакамото, объяснись! – рявкнул рыжий. На губах все еще горел поцелуй, а сердце колотилось, как ненормальное. Сага лишь развел руки в стороны. -Люблю я тебя – как-то просто признался он. Сердце бухнулось куда-то в район желудка. Вот так вот «если друг оказался вдруг»… -Сага – спокойно, словно разговаривая с безнадежно больным человеком, начал Казумаса – Вот скажи, с каких это пор у тебя на парней-то встает? Такаши вспыхнул, казалось, даже черные как смоль волосы покраснели. -Я не гей! – крикнул он и спрятал пылающее лицо в ладонях – Я просто…не могу, Казу, люблю я тебя! Просто люблю! Они сидели так, молча, минут пять. Сага упорно рассматривал свои кеды, а Кохара о чем-то думал, напряженно глядя в одну точку. Наконец, он встал и молча ушел. -Казу! – крикнул вслед Такаши – Казу, вернись! Но он не вернулся. Казу три дня не появлялся в школе. Конечно, пришлось изображать перед матерью умирающего лебедя. Родители у него были строгие, прогулы всячески пресекались. Мол, уважительная причина для прогула школы только смерть. Ну не мог же Кохара признаться маме, что ему признался в любви лучший друг, и он теперь не хочет попадаться ему на глаза. Поэтому в ход пошли старые, как мир, уловки с подогреванием градусника на лампочке и так далее. Первые два дня Такаши обрывал его телефон, но все было бесполезно. На третий день звонки прекратились. Как и вера родителей в то, что несчастный сын умирает от температуры под 43 градуса. В общем, на него силой натянули школьную форму и чуть ли не пинками погнали в школу. Надеяться на то, что они с Такаши не пересекутся, было глупо, все-таки они учились в одном классе, сидели за одной партой. Впрочем, эту проблему было легко исправить – Кохара просто пересел. Он решил, что чем меньше они с Сагой будут общаться, тем быстрее эта голубая дурь выветрится из его миллион раз крашеной башки. И все будет, как прежде. Лицо Сакамото вытянулось, когда он, зайдя в класс, обнаружил Казу сидящим в другом ряду рядом с Хирото. Но он ничего не сказал и молча прошел на свое место. Прошло больше недели, и Казу, издали наблюдавший за другом, понимал, что решительно ничего не понимает. Он вел себя, как раньше, был душой любой компании, тусил с самыми красивыми девчонками. А еще через неделю Казу поймал себя на мысли, что жутко скучает по другу. И ладно скучает – дико ревнует! К парням, к девушкам, к парте, к столбу. Ему хотелось орать, когда кто-то касался его, говорил с ним. Когда он кому-то улыбался. А уж когда он, задремав на перемене, увидел замечательный сон, в котором губы Сакамото вновь накрывали его губы, парень понял, что влип.