All in the Family

- Здравствуйте, доктор, - из-за двери раздался тихий, смутно знакомый голос, а затем робко показался весь юноша целиком. – Можно? Мистер Баррингтон кивнул и оторвал взгляд от бумаг атакующей его налоговой. Крепкий парень в красной бейсболке, надетой козырьком назад, и безразмерной толстовке неуверенно переминался с ноги на ногу. - Присаживайтесь, пожалуйста, - психотерапевт улыбнулся одной из своих стандартных улыбок и подбородком указал на кресло напротив. «Зуб даю, за дверьми этого кабинета он за словом в карман не лезет, здесь же напоминает мышонка, попавшего на День Рождения к коту». – Как вас зовут? Молодой человек, только что тяжело опустившийся в кресло, замялся: - А это обязательно? - Чтобы мы с вами смогли наладить контакт, вам все-таки придется представиться. Не волнуйтесь, все, что Вы скажете, останется за дверью этой комнаты, - «где я мог его видеть?» - Хорошо, - парень вздохнул. – Фред. Меня зовут Фред Дерст. *** - Волнуешься? – чья-то тяжелая рука опустилась на плечо стоявшего за кулисами и наблюдающего за огромной шумной толпой Фреда, тот невольно вздрогнул и обернулся. Это был Филди, басист нашумевшей группы Korn. Он выглядел несколько угрожающе, несмотря на то, что на лице у него сияла добродушная улыбка. - Есть немного. - Не ссы, - Филди заразительно засмеялся. – Все пройдет, как надо. Вы мощные ребята. Сегодняшнему выступлению зеленые еще Limp Bizkit были обязаны именно Реджинальду Арвизу и Брайану Уэлчу, которые, приехав однажды на концерт в Джэксонвилль, согласились прослушать их и показать своему продюсеру. Так началась и карьера, и дружба. Мимо промчался парень в юбке и гольфах, громко матерясь на кого-то. Собственно, это был Джонатан Дэвис, вокалист. - Чего это он? Педик что ли? - до этого дня Дерст контактировал в основном с басистом и гитаристом, поэтому был слегка ошарашен видом Джонатана. - Это килт, идиот, - Филди заржал над вытянувшимся от удивления лицом Фреда. – У нашего Джонни шотландские корни. *** Молчание затянулось. Мистер Баррингтон слегка постучал карандашом по столу. - Итак, мистер Дерст, - мужчина поставил локти на стол и уперся в сцепленные замком кисти подбородком. – Что же привело вас ко мне? Юноша явно силился что-то сказать, но лишь мотал головой и плотнее сжимал губы. - Я.. не могу! - Понимаю, но давайте все же попробуем обозначить проблему, если хотите, можем дать ей имя, - доктор искренне гордился своим методом приема пациентов, поэтому слова произносил с немного лишней восторженностью. - У моей проблемы уже есть имя, мистер Баррингтон, - Фрэд поднял глаза, на дне которых затаилась сильнейшая боль. - Ее зовут Джонатан. *** - Что-то случилось? Фред, погруженный в свои мысли, не заметил, как в комнате оказался кто-то еще. - Нет. То есть, да, - он растерялся, так как не ожидал услышать в голосе Дэвиса, а это именно он нарушил уединение Дерста, искреннее беспокойство. – Меня, кажется, только что бросили. Обычно державшийся дружелюбно, но несколько отстраненно Джонатан присел рядом и слегка приобнял парня. - Мне кажется, я знаю, чем можно тебе помочь, - его загадочная улыбка и поблескивающие за стеклами овальных очков глаза сулили либо безумные приключения, либо большие неприятности. Шот за шотом чертово количество алкоголя смешивалось в организме парней, им казалось, будто они дружат с самого детства. - Джон, Джонни! - Да, Фредди? – Джонатан промурлыкал его имя, и оба засмеялись. - Нахуй этих баб! – Фред залпом осушил стакан с непонятным пойлом. Джонатан отсалютовал ему бутылкой виски и приложился к горлышку. В этом баре играла слишком громкая музыка, поэтому блондиночке пришлось придвинуться ближе, еще ближе, чтобы прошептать Дерсту на ухо свое имя. Краем глаза он видел, как к Дэвису подошел Джеймс Шаффер, или попросту Манки, второй гитарист Korn, и они по какой-то причине начали ругаться. - Дождись меня, детка, я сейчас, - Фред вскользь коснулся губами виска девушки и подошел к не на шутку разошедшимся парням. – Эй, ребята, что случилось? - Просто мамочка беспокоится о моем алкоголизме, - Джонатан скрестил руки на груди и с вызовом взглянул на Манки. - Да пошел ты! Дэвис лишь проводил взглядом друга (или уже нет?), пытающегося пробиться сквозь толпу к выходу. - Да пошел я, - с этими словами он допил остатки виски. *** - Ничего, что я издалека начал? – Фред более-менее успокоился и принял более раскованную позу. Баррингтон даже начал беспокоиться, как бы он не залез с ногами на безумно дорогое кожаное кресло. - Нет, мистер Дерст, вы все правильно делаете. Нам нужно нащупать корень проблемы, - доктор потер большим пальцем нижнюю губу. – Продолжайте, пожалуйста. - Понимаете, мистер Баррингтон… - Зовите меня просто Алан. - Хорошо. Понимаете, Алан… Я совсем не помню тот вечер, все то, что случилось после ссоры Манки и Хива. - Хива? - То есть, Джонатана. Но ему нравится, когда его так называют. *** Они пристально вглядывались друг другу в глаза, стоя лицом к лицу на расстоянии не больше десяти сантиметров. - А если так? – Фред прикоснулся своим лбом ко лбу Джона, и оба его глаза слились в один. - Кто мы? Мы циклопы! Мы циклопы! – они разразились истерическим смехом, и вдруг резко замолчали. - Джонатан, ты знаешь, что ты очень красивый? - Что ты несешь, пикап-мастер? – губы Джонатана, все также находившееся в сумасшедшей близости, растянулись в улыбке. - Я серьезно! – Фред слегка коснулся пальцами щеки Дэвиса. – Такие правильные черты лица, длинные ресницы, глаза… Глаза у тебя просто безумные! А губы? - А что губы? – произнес Джонатан на выдохе. Дерст тут же придвинулся ближе и поцеловал его, не осознавая, что творит. - Со вкусом алкоголя и мятной жвачки, - вынес он вердикт. – Черт! Но Джонатан не дал ему договорить, вовлекая в новый поцелуй. *** Он все-таки забросил свои чертовы ноги на подлокотник кресла. Алан слегка расслабил галстук и постарался взять себя в руки. - Я не знаю, как это объяснить. Я не гей, нет, и никогда им не был. Но рядом с Джонатаном меня просто зашкаливает. Словно с тем поцелуем он впрыснул яд, который продолжает циркулировать по моим сосудам. У меня джоназависмость. Вы знаете, что он сумасшедший? Воистину безумный парень! Его выходки вгоняли в краску даже меня. - Вы считаете свое влечение ненормальным? - Конечно, блядь, это ненормально! Я тридцатилетний состоятельный мужик, и вдруг – такое! - То есть, Вы обратились ко мне именно из-за внезапно обнаруженных гомосексуальных наклонностей? Вы не знаете, как с этим справиться и хотите, чтобы я помог Вам подавить «болезнь» на раннем этапе ее развития? - Нет, доктор. Все зашло слишком далеко. *** Теснота темного помещения, какая-то арматура, силуэты непонятных вещей - все это создавало непередаваемую атмосферу и заставляло сердце биться быстрее. Двое парней самозабвенно целовались, укрывшись от чужих глаз. - Что ты делаешь?! Джонатан опустился на колени. - Стой! Погоди, а если нас кто-нибудь увидит, что тогда? Джонатан! Ох, Джон… *** - И как давно длится ваша связь? Фреду явно было не по себе, он спрятал лицо в ладони, и фразы, что он произносил, было непросто расслышать. - Примерно полгода. Я не могу так больше, мистер Баррингтон. - Алан. - Да, Алан… Он женатый мужчина, у него есть маленький ребенок. А я, а кто я? Просто игрушка в его руках, его маленькая шлюшка. Да, черт возьми, он сделал меня своей шлюхой! Он оплачивает мои счета, организовывает мои концерты и пользуется мной, когда захочет. Без него у меня ничего этого просто не было бы. Мы скрываемся от наших коллег, от его жены и особенно, почему-то, от Джеймса Шаффера. Это единственный человек, которого Джонатан слушается. Вы же лечите от различных зависимостей, доктор, прошу, вылечите меня от него. Я схожу с ума, Алан, я серьезно схожу с ума. - Что Вы чувствуете? - Что я чувствую? Подавленность. Ненависть. Ведь это именно он сделал меня таким. Я чувствую страх, что однажды ему надоест вся эта игра, и Джон просто избавится от меня, как от сломанного игрушечного солдатика. Выкинет в мусорную корзину и забудет. *** Фред молча наблюдает, как обнаженный статный мужчина, его мужчина, озирается в поисках пепельницы, а затем медленно закуривает, стряхивая пепел прямо на пол. Темные дреды ниспадают на плечи, а глаза зловеще поблескивают. Этакий дьявол во плоти. Красивый, страстный, опасный. Он сутулится и изредка разражается сильным кашлем. Совсем как человек. - Джонатан? Пугающие глаза теперь смотрят прямо в душу Дерста. - Что? – раздается после минутной паузы. - Ты меня любишь? - Нет, - как выстрел в упор. Джонатан, не торопясь, одевается. - Ненавижу тебя, - Дерст лихорадочно шепчет, уставившись в потолок. Глаза нестерпимо щиплет. – Я тебя ненавижу! Дреды упали ему на лицо: Джонатан наклонился над Фредом, чтобы запечатлеть на его губах прощальный поцелуй. - Это у нас семейное. *** - Спасибо Вам, док, - Фред крепко пожал руку Баррингтону. - Да пока не за что, но мы будем над этим работать. Все будет хорошо, мистер Дерст. - Просто Фред. - Берегите себя, Фред. Когда за молодым человеком закрылась дверь, Алан позволил себе откинуться на спинку кресла и забросить ноги на стол. «Утомительный получился сеанс», - подумал мистер Беррингтон и попросил у секретаря чашечку кофе и сигару. Не успел он вкусить ароматный напиток, как в дверь постучались. Алан быстро взглянул на часы и вздохнул. - Входите. - Алан? Я не слишком опоздал? Простите, я только что вернулся с тура и… - Ничего страшного, мистер Дэвис, - доктор в очередной раз укорил себя за привычку перебивать. - Мы же договаривались, Алан, никаких мистеров, - молодой мужчина лукаво улыбнулся. - Да, конечно, Джонатан. Устраивайтесь поудобней и рассказывайте, как у нас обстоят дела сегодня.