Пять причин

У Скуало всего пять причин, почему вышло так, а не иначе. И это не что-то вроде «ненавижу» или «потому что я его люблю», нет. Все гораздо хуже. * У Занзаса очень большие и нежные руки, и поэтому Скуало чувствует себя тем, кем сделала его природа, только в объятиях Занзаса: слабым, нежным, капризным омегой. И Скуало ненавидит это чувство всей душой, всей своей человеческой половиной. Но другая его часть, звериная, омежья, просто до безумия довольна и руками Занзаса, и его объятиями, и тем, что альфа в Занзасе очень силен. Волк купается в чужом внимании. И Скуало тоже наслаждается этим. Скуало нравится перебирать пальцы и сравнивать правые ладони. Подушечки пальцев у Занзаса немного жесткие, мозолистые. Скуало нравится, когда Занзас проводит пальцами по его спине, властно кладет руку на бедро или накручивает волосы на кулак, притягивая ближе. Еще ему нравится, когда пальцы Занзаса уверенно и мягко разрабатывают его дырку или трогают член. Скуало кайфует, когда Занзас таким образом проявляет свою ревность. Скуало кричит по ночам, когда остается один и не чувствует таких нужных и родных прикосновений, таких необходимых. Именно поэтому Занзас таскается с ним по миру, именно поэтому Скуало молчит о кошмарах. А еще он запрещает себе прикасаться к Занзасу протезом, чтобы тот не чувствовал холод металла и его жесткость. Да, Занзас может сломать эти чужие пальцы одним движением, но вместо этого он перехватывает запястье Скуало и начинает целовать место стыка железа и кожи, приговаривая: «Мои руки, мои запястья, моя боль». Скуало всегда потом почему-то плачет. * На теле Скуало просто уйма шрамов: детских, после операций и боевых. Боевых больше, чем ему хочется. Но Занзасу они нравятся: он любит целовать шрамы от пуль и ножей на бедрах, ласкать пальцами шрамы от ожогов на левом боку, легко прикусывать шрам под ребрами от меча на правом, целовать шрамы от шрапнели на спине, будто бы леча их. Иногда боль действительно уходит из старых шрамов, растворяется в новых, сворачивается тугими змеями под кожей. Скуало не знает ни одного омегу, который бы позволил себе иметь на теле подобную "карту". Его знакомые либо сделали бы операции по удалению шрамов, либо повесились. Они считают свое тело храмом, Скуало же отдал свой храм, у него ничего нет. Однако и у Занзаса полно шрамов. После Колыбели они покрывают всего Занзаса, но тому это безмерно идет. Как альфе, ему нет нужды прятать их ото всех. Потому что шрамы украшают сильных. Они рассказывают о борьбе за омегу или за собственную независимость. Но это не их с Занзасом случай, потому что Занзас не стремился стать независимым, он стремился убить своего, как оказалось, названного, приемного отца. А Скуало просто пошел следом, окрыленный и полный надежд. Реальность оказалась намного гаже, чем он знал. * Еще одна немаловажная причина - это страсть. Занзас показывает слишком много страсти, которую никто, кроме них, не понимает: вместо глупых поцелуев у них стаканы с виски, которые летят в голову Скуало каждый раз, как он открывает дверь с ноги после задания. Вместо признаний - оскорбления, на которые Занзас щедр. Вместо объятий - драки. Это для всех остальных они устраивают драки и скандалы, для всех остальных летают тяжелые стаканы, для всех остальных они орут друг на друга и презирают: Король Мусора и его Капитан. Но одно неизменно: когда они остаются наедине, то Скуало счастлив - так, как может быть счастливым одиночка, которого заметили и признали. Временами Занзас зажимает его прямо у стены: удерживает рукой запястья Скуало над головой, дышит жарко в затылок и кусает шею, расстегивает на Скуало штаны, стаскивает вместе с бельем до колен и начинает разминать анус пальцами. Занзасу в такие моменты совершенно не важно, есть ли кто на этаже или в комнате - все быстро уходят или прячутся по ближайшим комнатам. У них понятливые офицеры и рядовые, у них понятливые беты-слуги, которые цепляются за свою жизнь. Потом, когда Скуало перестает зажиматься и начинает подмахивать задницей сам, насаживаясь на пальцы, Занзас выпускает его запястья, оглаживает бедра и спину, слушает, как Скуало тихо стонет в стену, всхлипывает и скребет ногтями. Он говорит ему: - Попроси меня. Первое время Скуало мог еще что-то с собой поделать: наорать на Занзаса, поджать растраханную пальцами задницу и уйти к себе, например. Он считал это унижением в свои неполные шестнадцать, считал, что Занзас совершенно не понимает, зачем Скуало с ним. А сейчас - спустя почти пятнадцать лет - он только и может, что скулить и просить Занзаса. Природа взяла свое, Занзас оккупировал Скуало - все в равновесии, если можно так выразиться. - Пожалуйста, - Скуало берет себя в руки на несколько мгновений и сглатывает слюну. - Пожалуйста, трахни меня. Занзас усмехается и вытаскивает пальцы, - пустота поглощает Скуало на годы вечности, он чувствует себя покинутым каждый раз - расстегивает ремень, ширинку, приспускает штаны (Скуало вслушивается в каждый шорох и звук, крепко зажмурив глаза до белых кругов) и входит в него. Скуало сжимается, когда Занзас полностью в нем, и не дает двигаться какое-то время. Занзас гладит его по рукам, спине, целует за ухом, сжимает пальцами бока и дает время перебесноваться: Скуало в такие моменты начинает выть и требовать вязки, у него лезут когти и весь он напрягается. Занзас обычно рычит ему на ухо и пускает кровь на бочинах, расцарапывая их когтями. Альфа отзывается, успокаивает, но Занзас не позволяет себе вязку - они уже потеряли одного щенка, он не хочет, чтобы Скуало снова делал что-то с собой. Он двигается в Скуало сильно и размеренно, узел набухает у основания - и Занзас трахает Скуало до тех пор, пока узел может проходить. Когда оргазм накатывает, то Занзас кончает на бедра Скуало, а потом доводит его до оргазма, навалившись сзади. Они стоят потом так какое-то время: Занзас прижимается со спины, положив левую ладонь на живот и прижимая его к себе, тяжело дышит, уперевшись лбом в затылок Скуало. Пальцы правых рук у них переплетены: горячая Занзаса и холодная Скуало - тот после секса всегда мерзнет. Занзас согревает их обоих своей страстью. Не только гневом. * Это будет уже четвертая причина: лень. Как бы странно это ни звучало, но лень - то, из-за чего они могут спокойно лежать рядом. У Скуало шило в заднице, ему всегда нужно что-то идти и делать, кому-то что-то доказывать или убивать - он всегда найдет себе занятие или жертву. Скуало - человек-действие. Занзас первое время их знакомства потешался над ним, а потом он увидел невротика через восемь лет, грызущего железо или ходящего из угла в угол, орущего на всех или молча раздавливающего взглядом по всем поверхностям. Колыбель разделила их жизнь на «до» и «после». Девятый не оставил им выбора. Когда же Скуало лень, то Занзас доволен, потому что Скуало мягонький, теплый, с ним можно делать все, что душа пожелает. Долгий и неспешный секс не про них, но иногда Занзасу хочется, а Скуало не может отказать. Обычно Занзас выцеловывает шею, зализывает поставленные ранее засосы, потом долго ласкает соски и грудь то прикусывая зубами, то обводя языком, пока кожа не станет вишневого цвета. Далее он прокладывает дорожку до пупка, в который обязательно залезет языком, потом начинает дразнить член, обхватывая головку губами или дразня конец языком. Занзас нежит Скуало так, как никогда не делал этого «до», потому что тогда это казалось ненужным, ведь желание обладать, пометить и обозначить, что это его омега, что его никому нельзя трогать и всем запрещено прикасаться, мутило разум до красной пелены перед глазами. Сейчас же Занзас знает, что Скуало – его. Весь, целиком, без остатка. * Пятая причина самая ужасная, как думает Скуало. Пятая причина это желание сожрать друг друга. Скуало иногда по утрам вместо поцелуев кусает Занзаса за плечи или прикусывает играючи за скулу, прихватывает зубами кончик носа. Иногда во время секса Скуало до крови кусает пальцы Занзаса, его предплечья, потому что ему хочется отодрать от Занзаса кусок кожи с мясом и тут же сожрать, смотря ему в глаза. Занзас же каждый раз до крови кусает шею Скуало, его плечи и иногда прихватывает со всей силы зубами за бочину, прокусывая кожу до крови. Скуало всегда дергается и стонет под ним, а потом бережно обводит сходящие за неделю следы зубов. Скуало нравится, что на его теле есть метки о том, что он принадлежит Занзасу, а на теле Занзаса есть такие же – о том, что Занзас – его. * Это нельзя назвать любовью, но иногда Скуало думает о том, что чем-то все же их отношения похожи на любовь. Только они намного больнее. У него есть пять странных причин утверждать это.