Отель "Последнее Пристанище"

Обед прошел в напряженном молчании: все заметили, что одного из туристов не хватает, и, когда ЧонДэ озвучил свое страшное предположение, настроение у всех присутствовавших резко упало. Пусть этот отель и был довольно мрачным местом, никто из них не мог допустить и мысли, что кто-то из их попутчиков может уйти из жизни во цвете лет именно здесь. Все они гнали от себя мрачные мысли, надеясь на то, что ЧунМён всего лишь заблудился или забрел слишком далеко. После обеда никто не ушел из столовой. Все постояльцы отеля и присоединившийся к ним СеХун, вышедший из-за двери, что вела кухню, и облокотившийся на неё спиной, замерли на месте, глядя на Криса, путем какого-то неосознанного инстинкта почуяв среди них самого сильного. Агент Интерпола, заметив, что все взгляды направлены на него, встал со своего места и начал говорить: – Разделимся на две группы. Первая обыщет замок, а вторая прочешет окрестности. Предводителем группы, что останется в отеле, станет СеХун – он хорошо знаком с планировкой здания. Во главе команды, которая будет работать на улице, встану я. ЧанЁлю можно поручить следить, когда восстановится связь. Все остальные безмолвно согласились с Крисом; у него был накоплен огромный опыт в различных расследованиях, и не исключено, что искать пропавших людей ему тоже приходилось. В замке, помимо соблюдавшего постельный режим ЧанЁля, остались МинСок, БэкХён, ЧонИн и КёнСу. СеХун оставил бывшего гонщика обыскивать номера, снабдив его дубликатами ключей, а оставшихся повел за собой. Отель был спланирован архитектором, которому явно фантазии было не занимать: извилистые коридоры, образовавшие собой лабиринт; почти незаметные дверки, за которыми скрывались крутые лесенки, ведущие на новый уровень; сотни помещений самого разного размера и внешнего вида. Прошло несколько часов, и единственным местом, где они ещё не искали, осталось лишь подвальное помещение. – Вряд ли он туда забрался, – пожал плечами управляющий отеля, стоя перед люком, расположенным на кухне за плитой. – Но для очистки совести проверим. СеХун откинул крышку люка и спустился вниз первым. За ним вереницей потянулась вся «спасательная группа». В подземелье вела крутая деревянная лестница, которая невыносимо заскрипела под их ногами. Когда все пятеро оказались в подвале, портье скомандовал: – Распределитесь по помещению! Сам он подошел к глубокой каменной нише, в которой стояли какие-то ящики. КёнСу выбрал для осмотра правую стену подвала. Он подошел ближе и провел пальцами по грубой каменной кладке. Пол в подземелье был не земляным, как того следовало ожидать, а тоже каменным, выложенным брусчаткой, которой обычно мостят улицы. На расстоянии пары метров от стены стояло какое-то сооружение, по своей форме напоминавшее гигантскую катушку ниток. Оно было темно бежевого цвета с квадратным отверстием примерно на уровне груди, от которого расходились следы копоти. – Что это? – спросил судмедэксперт, указывая на непонятный предмет. – Известковая печь, – откликнулся СеХун, не оборачиваясь. Патологоанатом кивнул и, чуть согнувшись, посмотрел в отверстие, а потом осторожно пошарил внутри. – Вы сжигаете здесь мусор? – вновь обратился он к управляющему. – Да, – ответил тот. – Это быстро и безотходно. В такой печи можно сжечь, что угодно, и ничего не останется, лишь немного пепла. КёнСу посмотрел вниз. К известковой печи прямо из пола шла какая-то труба. «Углекислотная», – догадался юноша, отходя прочь. Он поравнялся со стеллажом, на котором лежали ящики с инструментами. Каждый из них был аккуратно подписан, что пришлось по нраву педантичной натуре патологоанатома. Пробежав глазами всё содержимое ящиков на нижних полках, юноша встал было на цыпочки, чтобы обозреть и то, что лежало на верхних, но потом махнул рукой: маловероятно, что ЧунМён прячется в одном из этих коробов. Тем временем, БэкХён занимался обследованием содержимого большого глубокого шкафа, стоявшего в углу помещения, не верхних полках которого, завернутые в провощённую бумагу, лежали какие-то старомодные одежды. МинСок прошел в одну из маленьких дверец, которые были прорезаны в стенах подвала, и оказался в кладовой: небольшая комнатка была по всему периметру увешана полками, на которых, словно солдаты в строю, стояли банки с какими-то заготовками. За соседней дверью обнаружился огромный старый генератор, который по какой-то неизвестной причине работал вполне исправно и лишь тихонько гудел. За третьей дверью была оборудована морозильная камера, разделенная на отсеки. Левый бы заполнен мясом: куски висели на крючьях, привинченных к потолку; покоились на полках, покрытых инеем. Правый был пуст. Кривой прошел в отсек с мясом и побродил там, стараясь не упустить ни единой детали, что для его представляло известную сложность, ведь глаз у него было в два раза меньше, чем у остальных. Но в морозильнике ЧунМёна не оказалось. Не было его и в кладовой, где нашла свой последний приют старая мебель, о ножки которой присоединившийся к остальной группе после бесплодных поисков по номерам ЧонИн постоянно задевал. Бывший гонщик с преогромным трудом наклонялся, чтобы посмотреть, не затаился ли его попутчик под старым диваном или продавленным каркасом кровати, но всё было безрезультатно. Закончив поиски, завершившиеся ничем, они собрались в центре подвального помещения. – Я думаю, мы обыскали всё, – подытожил СеХун. – Предлагаю всем отправиться в малую гостиную и ждать появления второй группы. Все остальные вяло закивали, слишком усталые для того, чтобы что-либо отвечать. Они поднялись по лестнице в кухню. Замыкал их шествие портье, который тщательно запер люк. Он провел постояльцев в малую гостиную – уютную комнату, вход в которую располагался рядом с дверью в столовую. Гостиная была выдержана в теплых тонах, вроде темно-красного и коричневого. Камин был выложен светлым камнем под мрамор; дрова для него, сложенные в небольшой металлической поленнице сбоку, производили впечатление только что нарубленных. Напротив камина полукругом было расставлено четыре кресла, обитых ворсистой тканью цвета красного вина; ещё пять их собратьев стояли у небольшого столика в другом конце комнаты. Сбоку от них стоял небольшой стеллаж с книгами. На стенах были развешаны картины, на которых были изображены преимущественно сцены охоты, а над камином примостилась голова оленя. СеХун ловко разжег пламя и, подложив в камин пару поленьев, удалился прочь, скорее всего, за свою стойку. – Надеюсь, второму отряду повезет больше, – вздохнул КёнСу, опускаясь в одно из дальних кресел. *** Крис ловко вскарабкался по почти отвесному склону и, выпрямившись во весь рост, огляделся. По своему военному опыту он знал, что поиск потерявшегося человека в гористой местности означает, скорее всего, поиск его тела. Но сейчас они находились в мирных условиях, и какой-то проблеск надежды всё же оставался. Тао взобрался на тот же склон и встал рядом с ним. – Вы что-нибудь обнаружили? – спросил он, пристально глядя на соотечественника. – Пока нет, – помотал головой Крис. – Отсюда хороший обзор, но я не вижу того, что находится за замком. – Вряд ли он туда отправился, – задумчиво пожал плечами Тао, обнимая себя руками и глядя вдаль. – Кто знает, – не согласился Крис, кидая взгляд на Лу Ханя, ЧонДэ и Исина, тщательно прочесывавших пляж. – Он искал уединения; он вполне мог зайти за строение и потерять равновесие. – Тогда, пожалуй, я проверю там, – проговорил смуглый врач, с ловкостью кошки спускаясь со склона. – А я займусь этой зоной, – Крис оглядел плато и подошел к его краю. Он присел на корточки и осторожно посмотрел вниз. Ничего примечательного – куча валунов, да горная тропка. Агент Интерпола сощурился: раз тропа была, значит, кто-то её протоптал, разве нет? Он слез с плато и, спрыгнув со склона, осмотрелся. Отсюда не было видно ни замка, ни спуска с горы; он оказался в низине, окруженный со всех сторон скалами. Китаец встал на колени и наклонился к тропе, высматривая следы, но ничто не могло отпечататься на утрамбованной земле, перемешанной с крупной галькой. Крис встал на ноги и пошел по дороге, внимательно прислушиваясь ко всему, что творилось вокруг, но тишина царила гробовая. Да. Мёртвая тишина. Лучше места для того, чтобы побыть одному, и не сыщешь. *** Он сбил себе пальцы в кровь, моля о помощи, но никто не услышал его, и он оставил никому не нужные старания. Перед глазами мелькали какие-то яркие всполохи, а способность рационально мыслить ушла в небытие. ЧунМёна терзали нечеловеческие муки, и он молил и бога, и черта, чтобы те ниспослали ему спасительное забытье, но он всё ещё был в сознании, и каждая клетка его тела будто вопила от немыслимых страданий. Он чувствовал, как жизнь постепенно оставляет его. Что поделаешь, с этим придется смириться… Последние мысли ЧунМёна были о его любимой ХеБин и о дочерях, которых он уже никогда не увидит. «Прощай, родная. Прощайте, мои милые…» Из его горла вырвался хрип, а тело внезапно покрылось липким потом. «Скоро уже конец». *** Тао обошел замок. Между задней стеной отеля и обрывом была узкая полоска почвы, по которой вполне мог пройти человек. Очень отчаянный человек, который не боится сломать шею. Врач опасливо покосился на обрыв и подошел поближе. Высота была впечатляющей! Если ЧунМён и пришел сюда в поисках уединенного места, то он вряд ли отправился дальше, ведь он же был разумным человеком. Хотя… Предательство любимой супруги вполне могло толкнуть его на безумный поступок. Рационально мыслящий ЧунМён оказался слабоватым, сникнув сразу же, как получил шокирующие новости. Скорее всего, он до последнего цеплялся за мысль о том, что всё это – лишь какая-то глупая ошибка… Тао решительно прислонился спиной к задней стене замка и начал осторожно двигаться вдоль неё. Дойдя до противоположного края внешнего простенка, он смог расслабиться: места там было побольше, да и склон оказался чуть более пологим. Юноша спустился пониже и огляделся, но не обнаружил ровным счетом ничего: ни доказательств чьего-либо присутствия, ни обрывков одежды, ни следов обуви. Вдруг молодой китаец прислушался. Показалось или нет? Вроде бы, неподалеку раздался какой-то странный звук, похожий на полухрип-полустон. Тао поднял голову. Стена замка – это всё, что он увидел. Но подобный шум не может идти из стены, разве нет? Значит, показалось. И врач продолжил прочесывать склон, внимательно глядя по сторонам. *** – Но человек же не может пропасть без следа! – ЧонДэ, явно нервничая, закатал рукава легкой рубашки светло-голубого цвета и с трудом передвинул один особенно крупный валун в сторону. – Не может, – согласился Лу Хань, стоя по колено в воде. – Не волнуйтесь, мы найдем его. – Но его нигде нет, – мягко заметил Исин, оглядывая каменную нишу, в которой стоял. – И уже прошло довольно много времени. Я думаю, нам необходимо поехать на большую землю и оттуда связаться со службой спасения. – Возможно, вы правы, – второй китаец, засучив шорты-бермуды, пошел дальше, внимательно глядя вниз, на морское дно. – Но я предлагаю сначала обыскать местность, а потом уже обращаться за помощью. Он не так долго отсутствует, чтобы служба спасения приняла это всерьёз. – Но тут горы, – Исин начал изучать следующую нишу. – Здесь очень легко получить травму. Тем более, он уже давно ничего не ел и не пил. – К черту всё! – адвокат пнул ногой очередной валун. – Здесь никого нет; пойдемте наверх, поможем в поисках там. Китайцы кивнули и направились за юристом к каменной лестнице. – Это место… Оно какое-то странное, – поделился своими мыслями наследник. – Что вы имеете в виду? – отреагировал его соотечественник, расправляя на мускулистых ногах засученные ранее шорты. – Я и сам не до конца понимаю, – признался Исин. – Просто аура у этого замка какая-то зловещая. – Это из-за названия, – уверенно проговорил полицейский. – Простое суеверие; не обращайте внимания. ЧонДэ, шедший впереди, вдруг остановился, как вкопанный. – Эй! – возмущенно воскликнул полицейский, чуть было не врезавшийся ему в спину. – В чем дело? Адвокат медленно повернулся. – Здесь всё как-то странно, не находите? – сказал он, проводя рукой по заляпанной грязью рубашке. – Мы единственные постояльцы, которые приехали, причем, неизвестно, как. Мне лично билет сюда прислали через посылку, которую передали лично в руки. И я, обычно такой подозрительный, не потрудился даже отследить отправителя! – Согласен, тут мрачновато, – миролюбиво кивнул полицейский. – Но ничего необычного или неординарного я не вижу. – Может быть, это у меня развилась паранойя, – ЧонДэ вновь повернулся вперёд и пошел вверх по лестнице. – Но всё это как-то не так. Они добрались до самого верха и остановились там, чтобы перевести дыхание. – Ну, что? – раздалось откуда-то сверху. Лу Хань поднял голову и увидел спускавшегося со склона Криса. – Не нашли, – кратко ответил полицейский. – У меня тоже по нулям, – поделился агент Интерпола, спрыгивая на землю. – Прочесывать горы мы не будем: у нас нет соответствующего оборудования, так что это опасно. – Свяжемся со службой спасения? – спросил Исин, теребя край просторной толстовки грязно-желтого цвета. – Во всяком случае, постараемся, – ответил Крис. – И ещё… Нужно обыскать комнату этого СеХуна. Я ему не доверяю; с ним явно что-то нечисто. – Я могу это сделать, – предложил Лу Хань. – В конце концов, я профессионал в этом. – Хорошо, – кивнул офицер международной полиции. – Я отвлеку его, уведу с собой на улицу, а ты прочеши его вещи. Я думаю, та дверь за стойкой ведет как раз в его апартаменты. Исин, вы будете стоять на стреме у стойки. Как услышите, что мы возвращаемся, дайте Лу Ханю знать, постучав по двери два раза. – Можете и со мной «на ты», – застенчиво улыбнулся наследник. – Мы ведь все здесь иностранцы. – Как мило, – фыркнул ЧонДэ. – Будем надеяться, что дверь в его комнату будет незапертой. – Вряд ли он запирает её в течение дня, – пожал плечами полицейский. Из-за замка вышел Тао, задумчиво покусывая губу. Подойдя к остальным членам поискового отряда, он с надеждой посмотрел на них. – Нашли хоть что-нибудь? – спросил он. Крис отрицательно помотал головой. – У меня тоже пусто, – вздохнул смуглый китаец. Пятеро молодых людей удрученно замолчали; каждого снедали мрачные мысли. Наконец, агент Интерпола прервал молчание: – Пойдемте в отель; уже начинает темнеть. Они потянулись в здание, глядя вниз. Никто из них не хотел думать о том, что эта история может иметь трагический финал, они гнали от себя эти мысли, но их всё отчетливее захлестывало ощущение собственного бессилия. СеХуна за стойкой не оказалось. – Скорее всего, он готовит ужин, – высказал предположение ЧонДэ. – Отлично, – потер ладони Лу Хань. – Это упрощает нам задачу. – Я пойду на кухню, – предложил Крис. – Попрошу его сделать мне лоток с едой. – Вы не могли бы спросить его, нет ли в замке собаки? – попросил Тао, поднимая на соотечественника свои глаза неповторимого орехового оттенка. – У задней стены замка я видел следы какого-то пса. Агент Интерпола кивнул и широким шагом направился в сторону двери в столовую. Лу Хань шмыгнул за стойку и, осторожно повернув ручку двери, потянул её на себя. Дверь поддалась, и полицейский, показав остальным большой палец, проскользнул внутрь. Исин облокотился на стойку и заступил на свой пост, не сводя глаз с резной дубовой двери в помещение, где они принимали пищу. Тао и ЧонДэ пошли по лестнице наверх. – Почему вы решили, что в отеле есть собака? – поинтересовался юрист. – Помимо следов, что обнаружили; ведь это могло быть какое-нибудь дикое животное. – Я видел, как управляющий нес куда-то завернутые в газету кости, – проговорил Тао, снимая на ходу легкую черную куртку и внимательно глядя на небольшую дырочку на её рукаве. – Он пошел с ними на улицу, и через десять минут вернулся с пустыми руками. – Очень хорошо, если так, – кивнул адвокат, расстегивая пуговицы вконец испорченной рубашки. – Можно будет организовать поиски с собакой, если не получится связаться со службой спасения. Они оба остановились у комнаты №4. – Я надеюсь, мы всё-таки найдем его, – искренне проговорил Тао. ЧонДэ прищурился и окинул собеседника внимательным взглядом. – Мне интересно, зачем он заходил к вам в номер, – протянул адвокат, наблюдая за реакцией китайца. – Ко мне в номер?! – удивление на лице врача было явно неподдельным. – Но я его не видел! Он не приходил ко мне! С чего вы это взяли? – Его обручальное кольцо нашли у вашей кровати, – ответил юрист. – Когда именно? – поинтересовался Тао. – И кто его нашел? ЧонДэ неловко перенес вес с одной ноги на другую и посмотрел в сторону. – ЧанЁль слышал, как ЧунМён направился куда-то в конец коридора, и я осмотрел все три комнаты, которые там находились. В вашем номере, под кроватью, оно и оказалось. – Странно.., – нахмурился китаец. – Действительно, – кивнул адвокат, отпирая свою дверь и входя в номер. Тао пожал плечами и прошел по коридору до комнаты №10. Он раскрыл свою дверь и сделал было два шага вперед, но тут же с криком отшатнулся прочь: на спинке его кровати сидела огромная ворона. Она хитро поблескивала на хозяина комнаты своими агатовыми глазами-бусинками, прищелкивая клювом. Врач взял себя в руки и прошел в номер. Птица следила за ним, не шелохнувшись. Хозяин комнаты сдернул с кровати покрывало и распахнул окно. Накинув ткань на ворону, которая ответила на это лишь хриплым «карком», Тао взял получившийся мешок и, подойдя к окну, вытряхнул птицу наружу. Ворона сначала камнем упала вниз, но затем, расправив крылья, взмыла к небесам. Зависнув перед ошеломленным китайцем, она что-то прокаркала, а затем полетела прочь. Тао втащил покрывало обратно и закрыл ставню. Как, интересно, птица попала к нему в комнату, если окно было закрыто? Юноша бросил покрывало на пол и провел рукой по оконному проему. Может, ветер распахнул ставни, а потом снова захлопнул? Маловероятно, но возможно. И, вообще, что тут такого? Ну, залетела к нему в комнату птичка… Тут нет абсолютно никаких причин для паники, разве что это – плохая примета… Но врачи не бывают суеверными. Тряхнув головой, китаец подошел к спинке кровати, на которой сидела ворона, и внимательно её осмотрел: было бы очень жаль, если бы птица попортила когтями такую красивую мебель. Однако, к счастью, следов от вороньих лап на лакированной поверхности не было, но аккурат под тем местом, где сидело зловещее пернатое, лежал какой-то небольшой предмет белого цвета, похожий на клочок ткани. Тао присел на корточки и подобрал вещицу с пола. Это оказался белый носовой платок. Китаец поднес его к носу и вдохнул. Легкий запах туалетной воды с нотами цитрусовых и мяты; тот самый аромат, который так любил ЧунМён… Смуглый врач резко встал. Сначала кольцо в его комнате, потом – эта ворона принесла ему платок. То, что кусочек накрахмаленной ткани попал к нему в номер посредством коварной птицы, китаец не сомневался. Он внимательно осмотрел платок на наличие следов крови, но клочок ткани был абсолютно чист; даже следы от птичьих лап, и те отсутствовали. Пожав широкими плечами, Тао положил платок на комод и стянул через голову водолазку. Подобрав с пола снятую ранее куртку, он бросил и то, и другое в корзину для грязного белья. Вскоре к ним присоединились и джинсы, которые хирург изрядно испачкал, когда, стоя на коленях, изучал собачьи следы. Быстро ополоснувшись под душем и одев на себя легкие спортивные брюки и футболку, Тао поспешил к ужину. *** Войдя в комнату управляющего, Лу Хань, как и было положено профессионалу, быстро осмотрел все углы. Помещение было аккуратным и чистым; в воздухе витал запах мыла, а на батарее центрального отопления старомодной конструкции лежала аккуратно сложенная пыльная тряпка. Полицейский подошел к камину и внимательно осмотрел его, поворошив угли за решеткой. Он коснулся приемника, стоявшего на полке, а затем взял в руки фотографию, примостившуюся рядом. Фото оказалось неожиданно тяжелым, что было вдвойне удивительно, ибо оно было без рамки. Китаец перевернул его. Сзади поверхность фото была металлической с перекладиной, предназначенной для того, чтобы ставить его. Фотография на металлической пластине. Дагерротип? Но тогда… Сколько же лет этому изображению? Лу Хань перевернул фото лицевой стороной к себе и принялся изучать то, что было изображено на нем. Это был коллективный портрет; скорее всего, снималась одна большая семья. На переднем плане сидела пожилая пара: женщина в пышном платье с кринолином и шляпкой с вуалью на голове и мужчина с бородкой в строгом костюме. Около них, образуя полукруг, стояли люди помоложе; все они были одеты так же старомодно. Внимание полицейского привлек юноша, стоявший крайним слева. Он был высок и строен, носил усики. На голове у него была шляпа-котелок, а в правой руке он держал щегольскую трость. Китаец прищурился. Если мысленно убрать усы, снять шляпу и осветлить этому хлыщу волосы, то получится их портье. Видимо, здесь изображен его предок, прадед или даже прапрадед. Но какое сильное семейное сходство! Лу Хань поставил фото на место и подошел к туалетному столику. Он выдвинул ящик и быстро прошелся глазами по содержимому. Ничего примечательного: расческа, щетка для волос, чистые носовые платки, блокнот и карандаш. Полицейский распахнул дверцы платяного шкафа, и снова его ждал нулевой результат; на вешалках были аккуратно развешаны пиджаки, рубашки и брюки; остальная одежда покоилась на полках. Вещей было немного, и все они было каким-то… консервативными, что ли. В нижнем ярусе стояли две пары ботинок и одна – резиновых сапог. При виде этой обуви китаец удивленно присвистнул: тут же горы, а не болото, сапоги-то ему зачем? Закрыв шкаф, Лу Хань принялся за сундук. Там хранились одеяла, постельное белье и плед. В комоде также не было ничего интересного. Китаец подошел к выкрашенной зеленой краской двери, находившейся справа от сундука. Аккуратно раскрыв её, он вошел внутрь. Пошарив по стенам в поисках выключателя, полицейский нащупал кнопку и нажал на неё. Тут же лампочка с маленьким зеленым абажуром осветила небольшое помещение, в котором он оказался. Это была довольно скромная ванная комната, отделанная зеленой плиткой. Даже пол был этого цвета, не говоря уже о полотенцах. Над раковиной висел шкафчик с зеркальной дверцей, а располагавшуюся напротив небольшую «стоячую» ванну отделяла от остального помещения белая клеёнчатая занавеска. Лу Хань открыл шкафчик и осторожно вытащил с первой полки кожаный футляр. Раскрыв его, китаец удивленно ахнул: перед ним была опасная бритва. Юноша в растерянности пробежал глазами остальные предметы на полках, но современного станка так и не обнаружил. Этот СеХун, что, правда, бреется этим? Он не боится себе горло перерезать? Ладно. У каждого свои странности. Полицейский положил бритву на место. Справа от футляра стояла мыльница с тем самым мылом, которым пахло в комнате. Рядом лежала губка, а чуть поодаль стояла бутылка с одеколоном. На второй полке стояла деревянная шкатулка, которую любопытный китаец тут же аккуратно взял в руки. Внутри обнаружили маникюрные принадлежности, а также какие-то белые таблетки огромного размера, запакованные в бумагу. Лу Хань осторожно взял одну и понюхал. Гидроперит. Теперь ясно, чем этот парень осветляет волосы. Только способ какой-то старомодный. Поставив шкатулку на место, китаец скользнул взглядом по зеленой зубной щетке, стоявшей в стакане такого же цвета, а также коробке зубного порошка, примостившейся рядом. Юноша закрыл шкафчик и, погасив свет, вышел из ванной, затворив за собой дверь. Этот СеХун, конечно, странноватый и сверхконсервативный, но это ещё не делает его чудовищем, в конце концов. Лу Хань вышел из комнаты. – Всё чисто? – вполголоса спросил он у Исина, сосредоточенно изучавшего журнал регистраций, лежавший на стойке. Соотечественник вздрогнул и поднял голову Сфокусировав взгляд на полицейском, он улыбнулся. – Всё в порядке, – проговорил наследник. – Они ещё не выходили. Лу Хань затворил за собой дверь и подошел к соотечественнику. – Ничего не нашел, – поделился он. – Наш портье чист, как стёклышко. – О чем шепчетесь? – громкий голос Тао, только что спустившегося с лестницы, заставил их обоих встрепенуться. – Потише нельзя? – раздраженно заметил полицейский. – Сейчас сюда сбежится весь отель во главе с СеХуном! – Извините, – смущенно улыбнулся смуглый врач, понижая голос. – Так вы нашли что-нибудь? – Ничего я не нашел, – махнул рукой Лу Хань. – Самой подозрительной вещью в его комнате был дагерротип с групповым портретом его предков. – Что такое «дагерротип»? – поинтересовался Тао, облокачиваясь на стойку. – Это метод печати фотографий на металлической пластине, которую обрабатывали специальными химикатами, – ответил Исин. – Так делали, пока не изобрели другой способ печати – на бумаге. – Там изображены его предки, и один похож на него, как две капли воды, – продолжил полицейский. – Сходство просто поразительное! – А я обнаружил кое-что здесь, – наследник указал на регистрационную книгу. – Он заполняет её перьевой ручкой. – Это безумно подозрительно, – фыркнул Лу Хань. – Мы уже пришли к выводу, что юноша болезненно консервативен, так что тут без сюрпризов. – Я имею в виду, тут записаны не только наши имена, – мягко вставил Исин, – но ещё и наши даты рождения, наши родные города и наши паспортные данные. А вы ведь помните, что портье сказал МинСоку, когда тот отказался оставлять у него паспорт? – «Не нужны мне ваши паспорта!» – процитировал Тао. – Тогда откуда… – Вот именно, – многозначительно поглядел на соотечественника наследник. – Вы хотите сказать, этот пергидрольный побитый молью недоуправляющий рылся в наших вещах?! – поднял брови Лу Хань. – Ну, другого объяснения не может быть, разве нет? – улыбнулся Исин. – Если только он не получил информацию о нас из другого источника, – задумчиво проговорил Тао. – Из какого источника? – удивился полицейский. Смуглый китаец вздохнул и, оттолкнувшись от стойки портье, пошел по направлению к столовой. – Почему-то мне кажется, – проговорил он на ходу, – что мы попали сюда не случайно.