Хроники одного Волшебного Мира: цикл первый

Наша связь без времени и границ. Кот Басё        Время полетело быстро с тех пор, как мы с Шурфом вернулись из нашего «путешествия по личным делам», которое вдруг обернулось сюжетом самого что ни на есть остросюжетного детектива. В юности я и сам любил почитывать такие истории. Но одно дело читать, и совсем другое – быть непосредственным участником страшных и загадочных событий.        Джуффин поворчал для приличия, посетовал на нашу безответственность, а потом предложил выпить камры, хитро улыбаясь. Надо отметить, что на сей раз не только я, но и сэр Лонли-Локли попал под категорию головотяпства. Я не мог не улыбнуться этому замечанию шефа, на что Шурф только покачал головой.        Рассказ о произошедших с нами приключениях в исполнении Мастера Пресекающего вышел сухим и почти документальным. Если бы не вещественное доказательство в виде говорящего пса Дримарондо, которого мы предъявили начальству, можно было подумать, что вся эта история от первого до последнего слова – чистой воды враньё. Но Дримарондо лично подтвердил, засвидетельствовав нашу правду, на что шеф хмыкнул: «Никогда ещё за всё время моего пребывания на должности Почтеннейшего Начальника показания не давались собакой», – после чего он приятельски пожал псу лапу, пригласив его работать в Тайный Сыск. Но Дримарондо вежливо отказался. «Я ещё недостаточно образован, чтобы работать в вашем учреждении. Можем быть, через пару дюжин лет я и приму ваше предложение, если оно всё ещё будет в силе», – разумно подытожил пёс. «О, непременно!» – с энтузиазмом отозвался Джуффин. «Это может стать интересным опытом», – согласился с ними Шурф. Мне же оставалось только воздеть очи горе.        В общем, дни потекли своей чередой, если не считать того, что теперь в Мохнатом Доме обитало две собаки. Неугомонный Друппи вместе с моими девочками, котятами и часто заглядывающим в гости Мелифаро не давали почтенному Дримарондо постигать знания. Пёс оказался большим охотником до чтения, впрочем, как и его хозяин. Теперь я доставал вдвое больше книг из Щели Между Мирами.        И жизнь моя протекала всё так же спокойно, если бы в один прекрасный день Джуффин не прислал ко мне Мелифаро, который с самым несчастным видом сообщил мне: «Чудовище, моя жизнь кончена!». Выглядело это донельзя драматично и очень натурально. Я даже всерьёз испугался за бедолагу. Но, как выяснилось, напрасно. То есть не совсем, но пережить это он вполне мог. Мы оба могли. Поскольку шеф торжественно сообщил ему о выздоровлении славного генерала Бубуты Боха, которого наконец-то выпустили из Приюта Безумных, куда он попал после «Дела о паштете», и довольно долго там пробыл. А теперь бравый Генерал готов вернуться к исполнению своих обязанностей, но только после визита к нему его спасителей: сэра Макса и сэра Мелифаро. «И вот вам моё начальское повеление: проведать генерала Бубуту и вернуть ему боевой дух». – процитировал Мелифаро Джуффина. Мне оставалось только вздохнуть: приказы шефа обсуждению не подлежат. Это одна из привилегий начальника: возможность глумиться над подчинёнными, зная, что тебе за это ничего не будет. В общем, обычное развлечение в стиле сэра Халли. – И нам придётся пойти, ты понимаешь, сэр Ночной Кошмар?! – сокрушался Девятый Том. – Ну-ну, дружище, – успокаивающе начал я, – это не конец света. Надо – сходим в гости к генералу Бубуте. Не Фредди Крюггер (1) же он, в самом деле. – Лучше к этому. С ним хоть понятно, как себя вести, – ответил Мелифаро, будучи «в теме». Страшилки из моей кинотеки он заценил первым делом. Не в пример Джуффину с Кофой. Те взапой смотрели мультики, особенно «Тома и Джерри» . «Приключения этих зверюшек очень похожи на наши с Кофой игры в кошки-мышки, когда мы были помоложе», – сказал как-то сэр Халли, подмигнув мне. – Разберёмся, Девятый Том! И не из таких передряг выкарабкивались! – оптимистично заверил я друга. – Легко тебе говорить, Чудовище, – снова потянул свою волынку Мелифаро. – Тебя-то он боится! А мне как быть?!        Я только улыбнулся, сказав: – Пойди лучше выгуляй моих жён. Девочки с утра дома сидят.        Услышав это, парень приободрился, поспешив выполнить мою просьбу. Я-то прекрасно видел, как они с Кенлех смотрят друг на друга. И когда мне ждать от него сватов?..        А пока в доме стало потише, и меня предоставили самому себе, я решил пораскинуть мозгами и придумать, чего бы такого интересного снести в подарок нашему многострадальному генералу Бубуте. Он, конечно, не венец творения, но бедолагу и в самом деле жалко. Быть чуть-чуть не съеденным каким-то там магистром-каннибалом – сомнительное удовольствие. А наш бравый Генерал вообще умом двинулся от страха. Хорошо, знахари его вообще «откачали». Или что там в Приюте Безумных делают с обнадеживающими пациентами?..        Выкурив три сигареты, я решил пошарить в Щели Между Мирами и поимпровизировать. Авось, что стоящее достану в подарок генералу Боху.        Провозившись с полчаса, после родных моему сердцу зонтиков, мне удалось достать коробку кубинских сигар, на которой значилось «Sancho Panza». Я хмыкнул: название очень подходило генералу Бубуте. Этот литературный персонаж очень похож на шефа Полиции по телосложению. И вообще, сигары – это отличный подарок для бородатого бармалея навроде Бубуты. «Ну где ты там, горе моё?» – позвал я безмолвно Мелифаро. «Чего надо, Чудовище?» – моё появление в эфире ему явно не понравилось. «Возвращайтесь в Мохнатый Дом. Нас с тобой ждёт визит вежливости, не забыл?!» «Забудешь такое!» – буркнул парень и оборвал связь. Он явно пал духом: привычное мне «отбой!» не прозвучало.        А когда он с девочками и Друппи вернулся с прогулки, я уже был одет «при параде», так сказать: Мантия Смерти, коробка с сигарами под мышкой и ехидненькая ухмылочка. Мой друг только обречённо вздохнул, поняв, что ему не отвертеться от визита в гости.        Сэр Джуффин Халли курил трубку, попивая самую лучшую на свете камру. А его старинная подруга смотрела на него чересчур уж загадочно и немного насмешливо. – Так что я решил отправить этих двоих «в гости», – довольная улыбка расплылась у него на лице. – А сам к тебе, незабвенная: выпить камры и потолковать. – И когда ты повзрослеешь, Джуф, – ведьма только покачала головой на первую его реплику. На вторую же и вовсе ничего не ответила. И этот мальчишка, притворяющийся старым и мудрым, хочет вершить судьбу Мира! Да вдобавок вертеть Вершителем решил! Старая леди тихо фыркнула. – Ты же меня знаешь, дорогая: я никогда не пропущу такую возможность, – сидящий напротив неё мужчина сейчас выглядел значительно моложе Господина Почтеннейшего Начальника. А в голубых глазах, обычно насмешливых, блестел ребяческий азарт. – Вот и ответ, Старый Лис: ты вечный мальчишка, – она по-матерински улыбнулась своему старому другу. – Ну, возраст – личное дело каждого, – отмахнулся сэр Халли. – Сейчас важнее другое. Ты ведь знаешь, о чём я, не так ли, дорогая? – Следствие всегда вытекает из причины, Джуф, – малопонятно ответила леди Ханемер. – Конкретней, незабвенная, – его улыбка стала острой. – Я не в настроении для загадок. – Это что, угроза? – её такие слова даже позабавили. – Мне?! – Прости, Сотофа, – он и в самом деле забыл, с кем разговаривает. – Но когда речь заходит о слишком нешуточных вещах, даже меня не тянет на смех. – Я тебе говорила: Вершителями не повертишь. Они непредсказуемы. И всемогущи, если ты вдруг забыл об этом. – Увы, такое не забывается, – вздохнул сэр Халли. – Но я думал, пока Макс ещё ничего не умеет, мне удастся хоть немного его контролировать. – Вершители и контроль? – фыркнула ведьма. – Ты меня удивляешь, Джуф. – А не безызвестный тебе Вершитель не перестаёт удивлять меня, – не слишком весело заметил он. – Воистину талантливый мальчик, – старая леди тихо рассмеялась. – Сотофа, Макс разрушил мою Печать Усмирения, – так сообщают о погоде. – А ведь он не должен этого уметь, понимаешь? – Он много чего не должен – но умеет и делает, дорогой, – это была констатация факта. Не больше и не меньше. – Смирись, что даже тебе не всё под силу, Страрый Лис. – Я окончательно утратил власть над Рыбником, – он бросил слова, как карты на стол при игре в крак, – последний аргумент. Будто он проиграл – впервые в жизни – Что ж, давно пора. Слишком долго ты решал за этого мальчика. Пришло время свободы и самостоятельных решений, – она насмешливо смотрела на него, будто специально испытывая терпение. Оказалось, что оно не бесконечное даже у него. – Мне нужна твоя помощь, Сотофа! Сейчас! Ты ведь понимаешь, что на кону стоит судьба нашего Мира, дырку над ним в небе?! – это был редкий случай, когда она видела его настоящего, живого и полного энергии, как в дни их молодости. Кеттарийский Охотник повысил голос– невероятно! Но ей-то что? Она давно расставила для себя приоритеты. – Именно что понимаю, Джуф, – спокойно ответила старая ведьма, потягивая камру. – Леди Шекк должна была помочь: завлечь Макса, переключить его внимание на себя. А вместо этого твоя девочка преследует какие-то свои, личные, цели, – он говорил быстро, и воздух в комнате стал горячим. – Ты ведь с самого начала это знала, не так ли, Сотофа?! Что ей нужно от Макса?! – Это знает только Теххи, Джуф. И присядь. В твоём «почтенном» возрасте не пристало расхаживать из угла в угол, крича, при этом, на старую женщину, – её забавляла ситуация. – Почему нет?! Судьба Мира… – Не зависит от тебя, дорогой, – закончила за него леди Ханемер. – И никогда не зависела, уж извини. Ты не Вершитель, Джуф. – Скажи хотя бы, что ты видишь? – спросил он, встретившись с ней взглядом. – Я вижу Мир, – был ответ.        И сэр Халли сдался. Он ведь с самого начала знал, что не сможет переспорить эту чертовку. За это и любил её когда-то. – Я упорный, дорогая, – подмигнул он старой подруге. – Я тоже, Джуф, – ответила она тёплой улыбкой. – И, кажется, тебе пора на службу. Новые кадры, сам понимаешь, требуют внимания. – Всё-то ты знаешь, плутовка! – Как всегда, Джуф. Как всегда.        Он ушёл Тёмным Путём, не прощаясь.        Дом генерала Бубуты Боха был расположен на улице Маленьких Генералов (2), в Новом Городе. Мы, конечно, вдоволь посмеялись над названием улицы. Бубута – маленький генерал! Мелифаро так понравилось, что, зуб даю, парень теперь окрестит генерала Боха этим прозвищем. В принципе, я не против. Всё лучше моих Бармалея с Карабасом Барабасом.        Дверь нам открыла красивая миниатюрная женщина, которая нам представилась как жена Бубуты. «Везёт же некоторым!» – безмолвно прокомментировал её внешность мой приятель. «Умолкни, Девятый Том! Мы, между прочим, в гости пришли. Изобрази хоть радость на лице, что ли». «Он ещё и издевается», – мысленно простонал Мелифаро: «Ты действительно сэр Ночной Кошмар!»        Леди Улима Бох проводила нас в гостиную, где на диване утопал в подушках уменьшившийся в размерах бледно-синий Бубута Бох. Голова его была перевязана полотенцем, а физиономия имела на редкость несчастное выражение. И мне вдруг подумалось, что Маленький Генерал – это про него. Прозвище село как влитое.        Завидев нас, Бубута приободрился и даже приосанился. Сидя в подушках с перевязанной лысоватой головой и бородой, заплетённой в несколько косичек, генерал Бох вызывал умиление пополам со смехом. Причём второго было больше. Мой друг аж хрюкнул от смеха. Я же мужественно выдержал сие испытание. – Сэр Макс! Сэр Мелифаро! – воскликнул Бубута, протягивая к нам свои руки, будто мы его родные сыновья, и после долгих странствий вернулись домой. – Как же я рад вас видеть! Бычачьи сиськи… – начал он и осёкся. – Простите. Если бы не вы, этот проклятый горбун сожрал бы меня к Тёмным Магистрам! Вы мои спасители, клянусь дерьмом! – священные фекалии всё же слетели с его уст. – Как вы себя чувствуете, генерал? – вежливо поинтересовался я, присаживаясь на принесённый по распоряжению леди Улимы стул. Мелифаро последовал моему примеру, отдавая право толкать речи мне. Я злобно зыркнул в его сторону, на что парень только пожал плечами: мол, а я что, я ничего. – Спасибо, сэр Макс! Вы очень добрый человек! – бородач даже прослезился от избытка чувств, отчего Девятый Том снова сдавленно хрюкнул. Видимо, моим взглядам не хватает злобности. Вот Шурф как глянет – этот нахальный тип сразу умолкает. – Родной сын не мог бы быть заботливей! – соловьём заливался генерал. При словах «родной сын» я аж подавился предложенной мне камрой. – Ну, что вы, генерал, я просто поступил как всякий нормальный человек, – отмахнулся я от его слов, несколько меня напугавших. Зато Мелифаро тихо похихикивал, бросая на меня насмешливые взгляды. Хорошо хоть одному из нас весело. – Так как ваше здоровье? – Спасибо, сэр Макс, уже гораздо лучше. С некоторых пор я даже перестал сосать собственные пальцы, думая, что это колбаса, – Бубута всхлипнул. – Даже не знаю, как отплатить вам и вашему другу за своё спасение. – Не думайте об этом, генерал. Лучше выздоравливайте и возвращайтесь на службу. В Управлении скучно без вас, – конечно, я бессовестно врал. Но он не проверит. – Правда? – вопрос был задан так по-детски непосредственно, с такой доверчивостью, что мне стало совестно. – Конечно. А Полиция без вас как же? Вы для них как отец родной, – это было не просто фигурное вранье, а даже подлое. Сотрудники Полиции без Генерала обходились превосходно. Как и без Фуфлоса. Одному давно пора уйти на пенсию, а другого – в Приют Безумных, лечить от пьянства. «Во загнул!» – безмолвно восхитился Мелифаро. «Смолкни, Девятый Том!» – Эх, сэр Макс, боюсь, что в ближайшие пять-десять дюжин дней, я не смогу вернуться на службу. Сами видите, здоровье моё ещё слабое, – бородач развёл руками. – Но я непременно вернусь! Как же я могу уйти на покой, если у меня перед вами и сэром Мелифаро долг жизни?! – это было произнесено бодро и как-то пугающе. Улыбка Девятого Тома увяла, когда он услышал пламенные речи Бубуты. – Главное, здоровье, генерал! – поддержал меня Мелифаро. – Служба и всё прочее могут подождать! – Клянусь собачьим дерьмом, вы правы, сэр Мелифаро! – горячо закивал нам сэр Бох. – А то! – снова заулыбался мой приятель. – Прошу прощения, леди Улима, но где у вас тут уборная? Боюсь, я выпил слишком много камры, – тихо сказал он жене Бубуты, но я услышал, поскольку сидел близко. – О, конечно, – женщина грациозно поднялась со стула, положив на него своё вязание. – Идёмте, я провожу вас.        Не знай я, что это не кино, и чьей женой является леди Улима, я бы предположил интрижку между этими двумя. Но, увы, всё происходит на самом деле, и мы в гостях у генерала Бубуты, жаждущего нас лицезреть и общать.        Леди Улима и Мелифаро удалились, и мы с Бубутой остались вдвоём. Я уже почти начал нервничать – о чём нам с ним говорить? – но тут вспомнил о коробке с сигарами, лежащей у меня на коленях. Хвала Магистрам! – Кстати, генерал, это вам маленький подарок, чтобы выздоровление протекало приятней, – сказал я, протягивая ему коробку. – Спасибо, – ответил бородач, заглядывая внутрь. – Но, сэр Макс, что это? – Курительные палочки из моей далёкой родины, – пояснил я, сообразив, что зажигалки-то я генералу не подарил. И тут же полез в карман, пошарить в Щели Между Мирами. Только не зонтик! Пожалуйста, только не зонтик!        Рука моя онемела почти сразу же, и в ней было, что нужно: ярко-розовая зажигалка, одноразовая и очень дешёвая. Но Бубуте ведь всё это неизвестно. Прокатит, решил я. – А как их курить? – генерал Бох задумчиво вертел в руках сигару. – Это как дополнительный аксессуар, – я протянул ему зажигалку. – Щёлкаете, и появляется огонь. Это тоже штука из моей далёкой родины. А вот здесь, – я указал на кончик сигары, – поджигаете, и курите. Как если бы это была трубка.        Бубута попробовал, следуя моим инструкциям. А когда затянулся, в глазах его появился неподдельный всеобъемлющий восторг. – Сэр Макс, никогда в жизни я не пробовал ничего более восхитительного! Спасибо вам! – и он снова прослезился. А я улыбнулся, довольный собой: и сигара этому Бармалею к лицу, и, что немаловажно, они ему понравились. – Тебе очень идёт, дорогой, – одобрила леди Улима, тихо вошедшая в комнату. Потом она села на прежнее место и снова принялась за вязание.        А поскольку Бубута курил, я, испросив позволения хозяйки дома, закурил тоже, прикрыв глаза. И под мерное постукивание её спиц я почти впал в транс. Пока не вернулся Мелифаро.        На моём друге лица не было. Он стал таким бледным, словно призрака увидел. Лойсо Пондохва, что ли, ему явился? – Что с тобой, душа моя? – не без ехидцы спросил я. – Всё в порядке, – парень плюхнулся на стул. «Эй, что с тобой, Девятый Том? Я начинаю беспокоиться всерьёз!» «Ох, Чудовище, ты только представь себе: там восемнадцать унитазов! Восемнадцать! И седушки у всех – в виде сердечка! И цветные!» – его Безмолвная Речь была прерывистой и какой-то нервной, что ли. «Да понял я. Восемнадцать унитазов. Разного цвета. А чего ты такой бледный стал?» «От ЭТОГО! Нет, сэр ночной Кошмар, ты не понимаешь: они цветные!»        Видимо, чтобы понимать некоторые тонкости и шутки, нужно родиться в этом Мире, а не сбежать в него из своего, серого и обыденного. – Вам нехорошо, сэр Мелифаро? – заботливо спросила леди Улима. – Нет, всё нормально, – поспешил заверить её мой друг. – Вас, случайно, не шокировали мои унитазы, сэр Мелифаро? – спросил Бубута, в очередной раз затягиваясь сигарой. – Они меня… очень удивили, – с запинкой ответил парень. – А почему она все разного цвета, генерал? – Ну, как вам сказать… – Бубута покраснел от смущения, – мы с Улимой женаты уже девяносто лет. И я очень долго добивался её расположения. Моя жена была поистине самой неприступной крепостью в моей жизни, – бородач расплылся в счастливой улыбке. – И это пошло тебе на пользу, дорогой, – заметила женщина, тоже улыбаясь. – Конечно, лапонька моя, – мы с Мелифаро еле подавили смешки. – Ну так вот, я сделал ей предложение в очередной раз (вы уж простите за подробность) – в уборной. И она не смогла мне отказать. С тех пор у нас и повелось праздновать очередную годовщину, длиной в пять лет (а именно столько времени Улима отказывалась стать моей женой), установкой нового унитаза. И чтобы как-то различать каждое пятилетие, унитазы разного цвета. Вы считаете, это глупо, сэр Макс? – уж не знаю, почему Бубута спросил именно меня. Зато Мелифаро вздохнул с облегчением. – Ну, что вы, генерал Бох, – улыбнулся я. – Наоборот, это очень романтично. – Вы поистине тонко чувствующий человек, сэр Макс, – уверенно заключил бородач. – Это точно! – поддакнул воспрявший духом Девятый Том. – Мы всем Тайным Cыском не нарадуемся на него! «Уймись, а?!» «А я что – я ничего!» – парень веселился от души, пытаясь уложить в своей непутёвой голове информацию про юбилеи, предложение руки и сердца в туалете и цветные унитазы с седушкой в форме сердца.        Потом мы ещё долго болтали о всякой ерунде вроде погоды и нововведений в моде. И не заметили, как начали сгущаться сумерки. Внимательная леди Бох сразу же зажгла грибы – источник света в гостиной (этому способу освещать помещения я никогда не перестану удивляться). А высоко над потолком был Самый Большой Гриб – гордость Бубуты. Генерал рассказал нам, как заботливо выращивал своё детище тридцать лет. Гриб вымахал знатный – шляпка метра полтора в диаметре. И светил ярче всех.        Правда, уже на выходе леди Улима шепнула нам по секрету, что на самом деле грибы светятся от энергетических кристаллов, которые посылают импульсы, раздражая их рецепторы. И чем больше «пытать» их импульсами во время выращивания, тем больше грибы вырастут. А генерал Бубута часто забывал «выключить» кристаллы, и его любимый гриб находился под пыткой сутками. Оттого таким огромным и вырос. И, ощущая присутствие генерала, всегда светил очень ярко. А вовсе не от большой любви к своему выращивателю, как считал сам Бубута. Мы посмеялись, клятвенно заверив леди Улиму, что ничего не скажем доблестному генералу.        И поехали в Дом у Моста, где нас ждал сюрприз. И весьма довольный собой сэр Джуффин Халли.        Шеф с довольным видом развалился в своём кресле и дымил трубкой. А на краешке стула скромно примостился незнакомый мне тип и скромно щипал печенье от мадам Жижинды. Вроде и было в его физиономии что-то знакомое, но что именно, я понять не мог. А Джуффин тем временем приветствовал нас: – Добро пожаловать, мальчики! Ну, как поживает наш драгоценнейший генерал Бубута?! – в его глазах плясали бесенята, они насмешничали и веселились самым бессовестным образом. – О-о-о, – только и сумел выговорить Мелифаро, а потом плюхнулся на другой стул и хлюпнул себе в кружку камры. – Что, всё настолько впечатляюще?! – шеф хитро прищурился, а потом подмигнул мне. – А ты что скажешь, сэр Макс? – Скажу, что некоторые подробности из жизни Бубуты предпочёл бы не знать, – я вздохнул и достал из кармана Winston. – Тебе легко говорить! Ты этого не видел! – воскликнул Мелифаро, заедая своё возмущение печеньем. – Я заинтригован дальше некуда! Выкладывайте, мальчики! – Джуффин осклабился. – И не подумаю, – я провёл пальцами по губам, дескать, на устах моих печать молчания. – А уж я тем более! – поддакнул мне Девятый Том. – Ну и ладно, – наше начальство махнуло рукой. Что было странно для шефа, чьё второе имя – любопытство. – Лучше познакомьтесь с нашим новым сотрудником.        Наши головы, как по волшебству, повернулись в сторону скромно пьющего камру типа, который неуверенно нам улыбнулся. Новый сотрудник, говорите, сэр Халли? Я с приличной долей скепсиса оценил незнакомца, стараясь не купиться на его доверчивую и совершенно обезоруживающую искреннюю физиономию. – Это что-то новенькое, – только и сказал Мелифаро. А потом протянул руку уже вставшему «коллеге» и сказал: – Добро пожаловать в наш дурдом! – О, спасибо, сэр Мелифаро! – тот горячо затряс его руку в крепком рукопожатии. – Я даже не знаю, гожусь ли для работы в Тайном Сыске. Но сэр Джуффин заверил меня, что я вам подхожу и… – он вдруг смолк. – А я и не знал, что вы любите куманские сладости! – невпопад выдал он.        Я только усмехнулся. Потому что ни черта он их не любил. Девочки вечно мне жаловались, что Девятый Том, выгуливая их, никогда не ел с ними сладостей в «Медё Кумона».        Мелифаро поджал губы и почему-то искоса поглядел на меня. Но ничего не ответил. А когда наш новый коллега перечислил все ингридиенты, входящие в состав сладостей, которые подают в вышеупомянутом трактире, моя челюсть натурально отвисла. Что это вообще за парень?!        И тут на меня снизошло озарение. Знаю я, откуда он взялся! Точнее, вспомнил его имя. Тогда он был не то чтобы слишком уж активным, точнее, он спал. На дне своего бассейна. И зовут его Нумминорих Кута. – Вижу, до тебя дошло, сэр Макс? – Джуффин улыбался. – Знакомьтесь, господа: сэр Нумминорих Кута, Нюхач Тайного Сыска. – Ну, дела! – Мелифаро аж приствистнул. – А я думал, что этот талант давно потерян для общественности. – Я тоже так думал, – кивнул ему шеф. – Однако, пообщавшись с сэром Нумминорихом, признал свою ошибку. И, поскольку наша Мастер Преследования укатила в Арварох, а твой стиль слежки воистину убийственный, сэр Вершитель, я решил взять на службу Нюхача, коль уж мне повезло его встретить.        Нумминорих Кута смущённо опустил глаза. И я не мог не признать, что парень начинал мне нравиться. Но очень странно, что Джуффин взял его на службу. Ведь сэр Кута был женат, да ещё и с детьми, а это крайне не одобрялось шефом. – Надеюсь, мы сработаемся, сэр Макс, – он неуверенно протянул мне свою руку, которую я с радостью пожал. – Присоединяюсь к Мелифаро: добро пожаловать в наш дурдом, – я приветливо ему улыбнулся. Мы определённо подружимся. Особенно если учитывать закономерность, согласно которой я не мог не нравиться людям. Ну, или, по крайней мере, мне так казалось. – Предлагаю отметить это в «Толстяке на повороте»! Леди Вариша уже ждёт нас!        Сказав это, Джуффин потянул нас к выходу.        А потом была славная вечеринка в духе Тайного Сыска – мы приветствовали новичка. Так же, как и меня когда-то. И вот теперь я, уже как бывалый, пил за Нумминориха Куту. Невольно вспомнилось моё переселение в Ехо, знакомство с коллегами. С Шурфом. На душе стало тепло. Так много всего случилось за это время…        Домой я попал уже под утро. Не столько пьяный, сколько уставший. И Мастер Пресекающий заботливо прикрыл одеялом рухнувшего на кровать меня. Всё же хорошо, что работаю я по ночам.        Но выспаться мне не дали. Видимо, такая моя судьба – вечный недосып. С утра пораньше меня разбудил Зов Мелифаро, чем-то сильно взволнованного. Я ещё толком и проснуться не успел, а он затараторил, как заводной: «Чудовище, срочно просыпайся! Мне нужно с тобой поговорить как можно скорее!» «Стоп-стоп, радость моя», – вяло промямлил я: «Какая-такая необходимость будить меня в такую рань?» «Спускайся вниз, и всё узнаешь! Отбой!» – это было резко и совершенно непохоже на моего друга. Он что, и вправду переел куманских сладостей?        Я вяло поплёлся умываться, надеясь после разговора продолжить свой сон. Поэтому бальзам Кахара пить не стал. Девятый Том не сказал, что дела касаются работы.        А когда я спустился вниз (каждый раз думаю, на кой мне такой большой дом?!), то передо мной предстала странная картина: меня ждали мои «жёны» во главе с Мефифаро, который был одет в ярко-оранжевое лоохи, а тюрбан его украшали ядовито-зелёные перья. – Ну вот, допустим, я спустился, – вяло произнёс я. – И?        Хейлах и Хелви, одетые в одинаковые тёмно-синие лоохи, тихонько захихикали и отошли назад. Кенлех смущённо опустила взгляд. А Девятый Том вдруг бухнулся передо мной на колени, лбом коснулся пола и начал: – О Владыка Фангахра, прошу у тебя величайшего соизволения – жениться на деве, именуемой Кенлех, что номинально зовётся твоей женой. Окажешь ли ты мне такую честь? – А? – я так обалдел, что более членораздельный вопрос родить был не в состоянии. И пачка сигарет выпала из моих разжавшихся пальцев. – Чего?        Парень поднялся с колен, отряхивая с одежды несуществующую пыль, а потом раздосадованно произнёс: – Чего-чего, жениться я хочу! На Кенлех! – О, – выдавил я и машинально полез за сигаретами, которых в моём кармане, ясное дело, не оказалось. – Чудовище, ты что, язык проглотил?! Скажи что-нибудь! Зря я так, что ли, распинался?!        Сквозь пелену сонливости до меня начала доходить абсурдность произошедшего, и моё тело затряслось от беззвучного смеха. Мелифаро только фыркнул в ответ. А я загоготал уже в голос.        Отсмеявшись, я похлопал друга по плечу, дескать, не серчай, родной, и вложил в его руку ручку Кенлех. – Да женитесь вы на здоровье, голубки! – сказал я. – Зачем меня-то с утра будить?! – Вот и я ей то же сказал, – Девятый Том развёл руками. – Но Кенлех ни в какую: без благословения Великого Владыки, дяди Бархи и мудрого Файрибы она не может стать моей женой. Хвала Магистрам, с одним благословением мы уже разобрались, – он облегчённого вздохнул и улыбнулся девушке. – Видишь, твой «муж» согласен. – Спасибо тебе, Макс, – Кенлех подошла ко мне и поцеловала в щёку. Под бдительным надзором своего жениха. А меня это только позабавило. – Всегда пожалуйста, милая. Неужели ты думала, что я откажу тебе в счастье? – я подмигнул ей¸ чувствуя себя дядюшкой, который выдаёт замуж любимую племянницу. – Ну, раз с официальной частью покончено, не приступить ли нам к банкету?        На меня уставились четыре пары непонимающих глаз. Я вздохнул. Иногда переселение в другой мир влечёт за собой массу хлопот. Особенно с пониманием. – Я хотел сказать, идёмте завтракать.        Это было понятно всем. И одобрено всецело и абсолютно.        Леди Сотофа Ханемер очень редко покидала Иафах, считая, что в её возрасте уже неприлично искать приключений на свою пятую точку, хотя мужчины, видевшие её истинный облик, считали эту самую точку весьма привлекательной.        Но сейчас был как раз один из тех случаев, когда самая могущественная ведьма ордена Семилистника всё же соизволила почтить визитом дом одного бывшего Великого Магистра. Впрочем, великим он от этого быть не переставал, хотя орден Часов Попятного Времени был распущен уже очень давно.        Впрочем, сэр Маба Калох и теперь получал от жизни удовольствие. К тому же, больше всего на свете он любил незваных гостей. Особенно если учитывать, что дом его не так уж просто найти. Но леди Ханемер была не той ведьмой, которую можно провести. И, вообще, она считала эту игру с гостями в прятки чистой воды ребячеством. Недаром ей больше нравились девочки. Они хотя бы взрослели. – Не нахожу это забавным, Маба, – сказала она, стоя посреди пустыря на окраине Ехо. – Будь добр явить мне свой дом, равно как и своё гостеприимство! – для убедительности она топнула ножкой, посылая магическую вибрацию по земле.        Дом не замедлил появиться. И дверь приветливо распахнулась перед ней. Женщина кивнула и вошла внутрь. – Премного благодарна, – сказала она, откидывая капюшон назад. – Чем обязан, девочка? Да ещё в столь юной ипостаси? – колдун, развалившийся на подушках в большой гостиной, приветливо улыбнулся Сотофе. – Камры? Или чего покрепче? – Ты должен повлиять на Джуффина, Маба, – начала она, усаживаясь на одну из огромных подушек. – Его игры с Вершителем чреваты плохими последствиями для нашего Мира. Тебя он хотя бы послушает! – она досадливо фыркнула. – Ты в этом уверена? – он хитро сощурил глаза. – Разве кеттариец кого-то слушается? – По крайней мере, ты можешь попробовать. Маба, – Сотофа засовывает руку в карман и извлекает оттуда трубку. Набивает её и закуривает. Неслыханное дело для неё – обзавестись собственной трубкой. Но – какие времена, такие и привычки. – Джуффин Халли слушает только самого себя, – просто констатация факта. Колдун лезет под одну из подушек и достаёт оттуда вазочку с печеньем. Ставит на стол. – Ты ведь знаешь, если ему что пришло в голову, он непременно постарается это осуществить. – Даже если на кону стоит судьба нашего Мира?! – Именно потому что на кону стоит судьба нашего Мира, – спокойно произнёс сэр Калох. – Сущий мальчишка! – она гневно выпустила струю сизого дыма. – Решил спасти того, кто не просил его об этом! А что думает Мёнин, Тёмные Магистры – и те не знают! – Что думает Мёнин, знает только сам Мёнин, – он подхватил с вазочки очередное печенье. – А ты сам? – она хитро поглядела на него из-под ресниц, сверкнув зелёными глазами. – О, я, несомненно, досмотрю это представление до конца, моя дорогая Сотофа, – он отсалютовал ей кружкой только что налитой камры и отпил несколько глотков. – Место в первом ряду – моё. Я и для тебя одно припас. – Что, и никакой надежды? – Надежда – глупое чувство (3), – колдун хмыкнул. – И ты согласен с Джуффином, Маба? – она протянула руку к пиале с печеньем. Взяла одно. Оно оказалось весьма недурным на вкус. – Я согласен с собой, дорогая: это будет интересное представление. – А если всё зайдёт слишком далеко, чью сторону ты примешь? – Я, как и всегда, останусь на своей стороне. – Возможно, придёт время, когда ты изменишь своё мнение, – она поднялась. – Я слишком стар, чтобы менять своё мнение. – Неужели? – её тонкая бровь вопросительно выгнулась. – Кто знает, девочка. Кто знает. – Ещё увидимся, Маба.        Сказав это, она ушла Тёмным Путём, решив тряхнуть стариной. В конце концов, её визит был не напрасным. Не все могущественные колдуны поддерживают неугомонного Старого Лиса. И это хорошо. Как иначе может выстоять их Мир? Только на противоречии мнений.        Ясное дело, у меня ничего просто не бывает. Это была первая мысль, пришедшая в мою беспокойную голову, когда я осознал, что стою посреди огромной гостиной в Мохнатом Доме, и меня окружают мои коллеги. А с обеих сторон стоят Файриба и Барха Бачой, всё ещё донельзя взволнованные. Но уже принявшие торжественный вид в связи с намечающимся бракосочетанием моей «жены» и Мелифаро. Сама по себе ситуация могла бы показаться мне забавной, не являйся я её главным «блюдом».        Чтобы не терзать несчастных влюблённых дюжинами дней ожидания, мы с Шурфом смотались Тёмным Путём туда и обратно в Пустые Земли, прихватив с собой Файрибу и Барху Бачоя. Эта парочка, впрочем, как и весь народ Хенха, таращились на возникших из ниоткуда нас, как на чудо. И объявили бы нас богами, не являйся я уже их царём. Ясное дело, тащить всех с собой мы просто не могли, так что пришлось ограничиться стариком Файрибой и «дядей Бархой», трехстворчатым шкафом с антресолями.        И вот теперь, спустя всего пару дней, мой счастливый друг, одетый в ярко-розовое, ждал около меня, решившего подработать алтарём, свою невесту. Вначале спустились Хейлах и Хелви, хорошенькие, как куколки. У каждой в руках была корзинка с нежно-розовыми лепестками рохамри (4), по обычаю Пустых Земель – непременного атрибута для совершения брачной церемонии. Согласно легенде, этот цветок вырос на могиле первого царя народа Хенха и его любимой и единственной жены. Они умерли в один день. И, ясное дело, на утро могила была устлана нежно-розовыми цветами. С тех пор рохамри, что означает «вместе, вдвоём», стал символом верности и брака. И теперь путь всех молодожёнов устилают лепестками рохамри.        Вслед за девочками спускается Шурф в привычном мне одеянии Истины. А Кенлех держит его под руку, разрумянившаяся и счастливая. Девочка чудо как хороша в белом. А её тюрбан украшают ярко-красные перья.        Подведя мою «жену» ко мне, Мастер Пресекающий передаёт её руку мне. И я с ужасом понимаю, что мне вроде как полагается толкануть речь. А ораторскими талантами я никогда не был наделён. Хорошо Файриба просекает (или просто так полагается, уж не знаю – но мне всё равно приятнее считать, что он меня «спасает» от неловкости) фишку и сам произносит: – О дочь Исноури, вечной Дикой Всадницы, сегодня меняется твоя судьба, ибо так желает наш Владыка, – он почтительно склоняет голову. – Исполни же волю своего Господина и стань достойной супругой для избранного Фангахрой. Пусть путь ваш всегда будет усыпан лепестками рохамри, а ваши менкалы будут сильными, быстрыми и выносливыми. Да хранит тебя Дикий Ветер, что гуляет в волосах твоей матери, Великой Исноури. И да принесёшь ты своему супругу сильных и здоровых сыновей, – Файриба нараспев декламировал пожелания-наставления, а у Мелифаро (к моему величайшему удовольствию) вытягивалось лицо. Да уж, вряд ли этот парень будет способен неукоснительно выполнять хотя бы половину из перечисляемого. – Да не будет осквернено ваше ложе изменой, ибо то есть отрава чёрная, и нет прощения за сие великое злодеяние. Только смерть тогда должна будет стать искуплением…        Я не мог сдержать улыбки, как ни старался. А Девятый Том мстительно косился в мою сторону, иногда одаривая таким же взглядом и наших коллег. Впрочем, это не сильно действовало. Джуффин, осклабившись, прислонился к стене и, потягивая камру, получал удовольствие от представления. Выражение лица сэра Луукфи было отстранённым, как и всегда. Сильно сомневаюсь, что этот парень вообще понимал, где находится. Впрочем, так даже лучше. Когда он мыслями был в далёких далях, окружающей обстановке ничего не грозило.        Кофа и леди Кекки стояли, взявшись за руки. И временами переглядываясь. Всё же я рад, что смог свести этих двоих. Хорошая пара. Теххи и леди Сотофа (по такому случаю почтившая нас своим присутствием) были около шефа, изредка отпуская какие-то комментарии, отчего Мелифаро становился ещё смурнее.        Наш новый коллега сэр Нумминорих Кута волновался чуть ли не больше, чем сам жених. Забавный парень. Он то и дело протирал платком раскрасневшееся лицо, почёсывая за ухом сидящего возле него Друппи. Эти двое явно понравились друг другу. Дримарондо был подле друга, большой и величественный. Эту собаку вряд ли бы кто-то осмелился почесать за ухом. Даже хозяин.        А Шурф, вместе с Хейлах и Хелви, стоял у меня за спиной. И это странным образом успокаивало. – И теперь ты, по велению нашего Владыки, вступаешь на новый путь, дитя. Так пройди его достойно!        Я вдруг осознал, что Файриба умолк, и теперь все смотрят на меня. Ну, что ж, эту часть ритуала я выполнить могу. Молча вкладываю руку Кенлех в ладонь Мелифаро и пафосно произношу завершающие слова: – Вручаю тебе сию деву, величайшее из моих сокровищ, поэтому, – выдерживаю театральную паузу, – будь ей хорошим мужем и заботься о ней. «И перестань будить меня по утрам! Надеюсь, теперь тебе будет чем заняться!» – уже безмолвно добавляю я.        Мелифаро хитро улыбается, сжимая руку любимой женщины. И когда с официозом покончено, мы всей честной компанией идём тусить в «Армстронга и Эллу». Собаки тоже отправляются с нами. Поскольку больше всего на свете Друппи ненавидит одиночество.        И только Армстронг и Элла преспокойно дрыхнут в моей спальне. Сытые и довольные. Кошки – независимые существа, тосковать они не умеют (5).        Вечер выдался на славу. И весь Тайный Сыск (исключая шефа и Шурфа, конечно) был подшофе. Удивительно, но даже невозмутимость Мастера Слышащего куда-то делась. И он, разрумяневшийся и враз помолодевший как минимум на пару сотен лет, отплясывал вместе со своей Афиной Палладой. Всё-таки леди Кекки настоящее чудо. Кофе с ней очень повезло. Даже леди Сотофа, заметно помолодевшая и улыбающаяся, станцевала несколько танцев с шефом. Потом достала из кармана своего лоохи трубку и закурила. Мелифаро так обалдел от сего зрелища, что аж рот раскрыл. Ну, да, леди Ханемер обычно была степенной доброй старушкой, которую только больной заподозрил бы в страсти к кутежам и веселью. «Радость моя, закрой рот, а не то ворона залетит», – безмолвно поколол его я. «А?! Какая ещё ворона?! Этот орден же давно не существует!» – выдал мне бедолага. «Орден, может, и вымер, а вот ворона залетит, как пить дать. Ты чего такой остолбенелый стоишь, Девятый Том?! При такой-то красавице жене – и не совестно же на других леди заглядываться. Тем более, когда эти леди в такой почтенном возрасте». «Ночной Кошмар, это что, и вправду леди Сотофа?! Та самая, которая угощала нас камрой?!» – никак не мог прийти в себя мой друг. «Именно она», – я кивнул ему: «А теперь перестань таращиться – это неприлично! – и пригласи уже мою-свою жену на танец». «Ну уж нет, Чудовище!» –Мелифаро самодовольно осклабился: «Теперь уже мою жену!»        Он взял Кенлех за руку и потянул её танцевать. Девушка радостно рассмеялась, её темные глаза встретились с моими – и столько в них было счастья и любви, предназначенной не мне, что я смущённо отвёл взгляд, будто подсмотрел что-то очень личное. – Хорошая вышла гулянка. Давно таких не было у меня – со времён Кеттарийского Охотника, – голос Джуффина, внезапно нарисовавшегося за моей спиной, заставил меня вздрогнуть. – Да ладно вам, – я махнул рукой. – Небось, врёте вы всё. Чтобы у вас – и не было веселухи последние пару сотен лет?! – Увы, я старею, – посетовал Джуффин. – Но с твоим появлением, сэр Вершитель, веселухи стало, хоть отбавляй, – он широко заулыбался. – Ты посмотри хотя бы на Сотофу – чудо как хороша девочка! А всё старухой прикидывается! – шеф фыркнул. – Вы бы поостереглись, сэр Почтеннейший Начальник, – я подмигнул ему, – Поклонник леди Сотофы не дремлет. Может, он и сейчас нас слышит, а?! – Думаю, он слишком занят любованием своего предмета обожания, – ухмыльнулся сэр Халли. – Она имеет над ним безграничную власть. – Да уж, от такого обожания, пожалуй, завоешь, – заметил я. Но Джуффин почему-то не оценил шутки юмора. Он как-то очень уж серьёзно глянул на меня, а потом нарочито небрежно бросил: – Неужели, сэр Макс?! – шеф хитро сощурился. – Не слышал, чтобы ты жаловался. – Так у меня, хвала Магистрам, и нет таких поклонников, как у леди Сотофы, – я постарался улыбнуться, но, видимо, не слишком хорошо вышло. – Как знать, – заметил Джуффин, – как знать. Но помни: безграничная власть над кем-то – ещё и безграничная ответственность. Сотофа это знает, можешь мне поверить.        Сказав это, шеф отошёл к другой компании, оставив меня в совершенно обалдевшем состоянии. Он просто так выдал нечто подобное – или же Джуффин знает про меня и Шурфа?! Даже сама эта мысль всегда пугала. Но вдруг я чётко осознал простую истину: моё начальство всегда всё знает. И сэру Халли это не нравится. Но почему он тогда открыто ничего не делает – всё исподтишка, всё хитрит?! Значит, рассориться со мной – не в его интересах. Значит, Джуффину позарез что-то надо от меня. Настолько надо – что он пытается усидеть на двух стульях: отдалить от меня Шурфа и сохранить со мной же хорошие отношения. И иметь право, как и раньше (как и всегда) влиять на меня. Что же вам нужно, сэр Почтеннейший Начальник?        Я вздрагиваю, когда на плечо ложится ладонь Мастера Пресекающего: – Макс, уже за полночь: девочкам пора спать.        Поворачиваю голову в сторону Хейлах и Хелви, счастливых и уставших, которые уселись прямо на пол рядом с Друппи, и уже клюют носом. Киваю в знак согласия. Тогда Шурф отходит, склоняется к уху Дримарондо, что-то тихо шепчет ему, и большой пёс уводит всех детей, то есть моих девочек и Друппи – баиньки. И я нисколько не сомневаюсь, что Дримарондо справится с этой задачей отменно. Как-никак, он – собака сэра Лонли-Локли.        Когда Шурф возвращается, то тихо спрашивает: – Что-то случилось, Макс?        Конечно, он не мог не заметить моего настроения. Не мог не почувствовать. Разговор с Джуффином волнует меня сильнее обычного. Шеф уже не в первый раз намекает мне… Но никогда раньше – так прямо и открыто. – Тебе что-то сказал сэр Джуффин? – догадывается Мастер Пресекающий. – Да так, – я неопределённо пожимаю плечами. – Выдал, что безграничная власть – это безграничная ответственность. И поди пойми, о чём он толкует. – Ты воспроизвёл его слова в точности так, как они были сказаны? – зачем-то поинтересовался Шурф. Догадливый какой, дырку над ним в небе. – Нет, – я покачал головой. – Тогда я должен просить привести мне точную цитату, Макс, – строгим голосом сэра Лонли-Локли потребовал Шурф. – «Но помни: безграничная власть над кем-то – ещё и безграничная ответственность», – подражая голосу шефа, воспроизвёл я, скривившись. – Не вижу никакой загадки. Речь идёт, конечно же, о твоей власти над Безумным Рыбником, – спокойно заключил Мастер Пресекающий. – Сам знаю, – я вздохнул. – Но шеф умеет так говорить, что поди пойми: это совет или предупреждение. – Разумеется, сэру Джуффину всё известно, Макс, – так говорят, что завтра будет дождь, поэтому стоит взять с собой зонтик. Тёмные Магистры бы их побрали, эти зонтики! – Угу, – буркнул я. – А дальше-то что? – А дальше мы будем действовать исходя из сложившейся ситуации. Но в одном сэр Джуффин прав: Безумный Рыбник представляет собой опасность, Макс. В первую очередь, для тебя же. Здесь беспокойство нашего начальства вполне разумно и рационально, – вещал мне сэр Лонли-Локли. – И то, что ты имеешь над ним безграничную власть, и в самом деле требует максимальной ответственности. – Опять двадцать пять, – наверное, моя усмешка выходит горькой. – Безумный Рыбник – это ты. Я не делю тебя на части, как делает Джуффин, понимаешь? – Конечно, Макс, – Шурф кивает. – Именно это и беспокоит сэра Джуффина. Обе мои личности срастаются, становясь одной, совершенно ему незнакомой. Что весьма опасно, разумеется. – Да плевать мне, что там думает Джуффин и даже весь мир, – зло цежу я. – Сэр Халли может оправляться к Тёмным Магистрам, если ему не нравится… – Шурф кладёт руку мне на плечо и слегка сжимает, не давая договорить.        И очень вовремя. К нам подходит шеф, и я чувствую его хитрый острый взгляд из-под лукавого прищура всей кожей. – Сэр Макс, всё это хорошо и даже замечательно, но я совершенно отвык кутить всю ночь. Пора моим старым косточкам на покой. Заодно провожу разбуянившуюся подругу, – он подмигивает мне. А в следующую минуту к нам подплывает леди Сотофа, неприлично молодая и навеселе: – Твои косточки такие же старые, как и мои, Чиффа, – ведьма хитро улыбается, наблюдая, как вытягивается лицо шефа. А потом Джуффин расплывается в понимающей многозначительной улыбке: – Дорогая, ты смерти моей хочешь?! – с напускным ужасом в глазах вопрошает шеф. – Ведь если твои слова неправильно поймут, отдуваться придётся мне, незабвенная. – И поделом тебе, Старый Лис, – леди Сотофа смеётся, чмокает меня в щёку на прощание и уходит Тёмным Путём.        Шеф же только хмыкает, замечая: – Хороша, плутовка! – Да уж, леди Сотофа умеет эффектно удалиться, – говорю я, всё ещё потирая поцелованную щёку. – Этого у неё не отнять, – мечтательно произносит Джуффин. – Кстати, об уходе: пора и мне баиньки. Хорошей ночи вам, молодёжь. И помните, что работу никто не отменял: ни новоиспечённым супругам, ни царственным особам, – и исчез, как ранее леди Сотофа. – Всегда он так. Никакой жалости к подчинённым, – сетует подошедший к нам и внезапно протрезвевший Мелифаро. Кенлех держит его под руку и улыбается.        Вскоре расходятся и все остальные. Чему я несказанно рад, если честно. Вообще, я люблю тусовки и веселье, но не когда мне надо выдавать замуж собственную жену (что само по себе уже абсурдно) и быть в центре внимания. Жизнь монархов крайне утомительна, как показывает мой собственный опыт. Особенно если приходится совмещать царствование и работу.        В общем, я с чистой совестью и чувством исполненного монаршего долга, завалился спать.        Чтобы через пару часов меня разбудил Зов Кенлех: «Макс, пожалуйста, срочно приезжай к нам!»        И я понял, что «веселуха», о которой говорил мне давече Джуффин, продолжается… Сноски: (1)Фредерик «Фредди» Чарльз Крюгер (англ. Frederick «Freddy» Charles Krueger) — вымышленный маньяк-убийца, главный отрицательный персонаж киносериала ужасов «Кошмар на улице Вязов». Многими критиками признан культовым киноперсонажем. Впервые появляется в фильме Уэса Крэйвена «Кошмар на улице Вязов» 1984 года в образе мужчины с обгоревшим до мышц и костей лицом, в красном в тёмно-зелёную полоску свитере и коричневой шляпе. На правой руке носит перчатку с острыми металлическими лезвиями на кончиках пальцев. Может убивать людей в их же снах, но иногда прорывается и в реальный мир, где продолжает наводить страх и ужас. Во снах Крюгер практически неуязвим и может возрождаться после гибели. Когда Крюгер оказывается в реальном мире, он выглядит так же, как и в кошмарах, но иногда появляется в том облике, который имел до своей смерти. (2)Авторский фанон (3)Макс Фрай (4)Авторская выдумка (5)Макс Фрай