Ваас мало что смыслил в подъеме ни свет ни заря. Его утро начиналось обычно ближе к обеду. Раннее же утро, когда птицы орут, возвещая о начале нового дня, восходе солнца и о том, что надо выполнять план работ, потому что грядет дедлайн, и Хойт очень расстроится, не увидев ни денег, ни новой партии наркоты в назначенный срок, Ваас помнил смутно из детских воспоминаний и еще более смутно из ночных пьянок и таких же ночных разборок с ракьят, которые порой затягивались до рассвета.
Сегодняшний день был практически уникальным, потому что Монтенегро лег спать, ничего вредного для здоровья не употребив. Лег достаточно рано, поэтому выспался и теперь разглядывал потолок над кроватью, размышляя над главным ответом на вопросы о Жизни, Вселенной и всего остального. На трезвый мозг это давалось с трудом, но настроение было хорошим, и вроде даже хотелось шутить и веселиться каким-нибудь не слишком травмоопасным для окружающих способом.
Одевшись, обувшись и взъерошив свой, как считал Ваас, очень даже симпатичный ирокез, он вывалился на улицу и теперь стоял, оглядываясь по сторонам, чтобы элементарно подпортить кому-нибудь настроение.
По-хорошему, хотелось кофе, сигарету и пожрать. Возможно, на полевой кухне ответственный за пожрать уже успел что-нибудь сварганить, однако по затишью, которое стояло над базой, было несложно догадаться, что, в лучшем случае, повар только почёсывает свои яйца, вставая с кровати.
Неожиданно внимание Вааса привлёк шум откуда-то справа.
— Охуеть... — пробормотал пират, наблюдая за утренней пробежкой Третьей и Кармона.
Объект и ассистент профессора двигались вдоль ограждения. Кармон был чуть впереди. На предплечье у него был закреплен смартфон, в ушах наушники. Он пытался на бегу сохранять ровное дыхание. Надо же, даже спортивный костюм притащил на остров. Не будет неожиданностью, если вдруг окажется, что у ассистента есть и смокинг. Третья же, как обычно, с полностью отрешенным от реальности видом, следовала за Кармоном.
Ваас с трудом поборол желание поиграть в тир с движущимися мишенями. Почему-то что Фун Ко, что Кармон дико его бесили. Потарабанив пальцами по кобуре пират всё же решил, что для убийств еще рановато. К тому же, если он ненароком пристрелит Майкла, не нарочно, конечно, но вдруг тот не успеет увернуться от внезапной пули, то профессор опять начнёт истерить и оттрахает Ваасу мозг с особой изящностью и кропотливостью.
Наконец заставив себя перестать любоваться на безуспешные потуги Кармона держать своё тело в форме, командир поплёлся искать, чего бы пожрать. К счастью, главный по тарелочкам оказался не такой засоней, как предполагал Ваас, и даже уже сварганил что-то на завтрак для всей базы.
— Где, бля, моё фуа-гра? — Ваас задумчиво заглянул в огромную кастрюлю, в которой лежал отварной рис.
— Ты не просил, — повар и бровью не повёл. Подобные замашки со стороны Вааса его, в общем-то, не удивляли уже давно.
Командир стянул пустую тарелку, соорудил на ней горку из риса, добавил какое-то подобие карри, которое Анас — так звали главного кашевара острова — готовить нихрена не умел. Вообще Анас было созвучно с другим, не к завтраку сказанным словом, поэтому он охотнее откликался на кличку Сильвер. Кличку придумали экстренно, после того, как Ану... Анас перерезал глотку своему обидчику.
Но, с другой стороны, всё же его стряпню жрать было можно — пока еще никто не сдох. Как говорится, то, что нас не убивает, делает нас сильнее. Еда Анаса как раз делала тех, кто её пытался есть, сильнее: количество пищевых отравлений на базе сократилось в разы.
Сильвером его обозвал как раз Ваас из-за того, что Анаса несколько покалечило из-за разборок с ракьят — у него теперь не было части ноги и пары пальцев на левой руке. Стрелять и швырять гранаты он, конечно, мог, но из-за протеза его проворность заметно снизилась, и получить пулю для него теперь стало гораздо проще. Из уважения к прошлым заслугам и просто потому, что надо было спихнуть готовку хоть на кого-то, его отправили на кухню, где он теперь выхрамывал между мойкой, холодильной камерой и плитой в течение дня. Почти всегда ему выдавали кого-нибудь в помощь, но он яростно отстаивал свое право шефа и заставлял всех несчастных "поварят" заниматься грязной работой — чистить овощи или мыть тарелки. При всей его инвалидности орудовал ножами он лучше, чем мозгами, поэтому стычки на его кухонных территориях были не редкостью.
Командир покрутил в руках незамысловатый завтрак и вновь пошел на улицу. Будет есть специально на виду у Кармона, пока тот занимается спортивными упражнениями. Сто процентов, ассистент уже голоден, как собака, и будет пускать слюну от одного вида этой прекрасной тарелки, полной белоснежного риса, политого сверху не особо аппетитного вида карри, но всё же это была еда. Съедобная и достаточно вкусная. И питательная. А ассистент, который ставил перед собой цели и пытался изо всех сил достичь их, даже занимаясь спортом, который, правда, с трудом ему давался, навряд ли бросит тренировку раньше, чем выполнит все предписанные упражнения. Чёртов педант.
От увиденного на площадке Ваас чуть было не выронил тарелку, потому что он ожидал увидеть тщетные потуги качать пресс или отжиматься от земли, но, как неожиданно выяснилось, Майкл Кармон владел техникой армейского рукопашного боя. Мало того, что его движения были отточены практически до совершенства, так он еще и объяснял Третьей, как выполнить лоукик. Девушка яро колотила ногами какого-то зазевавшегося пирата.
— Так, бля! — рявкнул Ваас, приближаясь к беспредельщикам. — Что вы тут, мать вашу, устроили? Какого хуя вы калечите моих людей без моего разрешения?
— О, Монтенегро проснулся, — ассистент не отвлекся на командира, продолжая поучать Третью, как правильно наносить удары по ноге несчастного пирата. — Выше бей и сильнее. Да, вот так. Давай еще раз, с самого начала.
— Да вы охуели! — начал было возмущаться тот, но первый же удар лишил его всего воздуха в легких.
Ваас тяжело вздохнул и сунул ложку риса в рот, наблюдая за тем, как девушка херачит его человека. Формально он мог прекратить эту самодеятельность сразу, как увидел, но именно этот пират, который сейчас служил тренажером, был редкостным говнюком. Навряд ли Третья сломает ему кости, максимум наставит синяков и ссадин — это не смертельно.
— Слышь, Кармон, где балету научился? — Ваас продолжал заниматься своим завтраком.
— Я бывший военный медик. Нам не только аптечкой надо уметь помахивать. Красный крест на шапочке, знаешь ли, от идиотов не спасает.
— А хули ты тут тогда делаешь?
Майкл одарил пирата взглядом, в котором читалось четкое: "Что ты до меня доебался?!", — но все же ответил:
— Всем нужны деньги, Монтенегро. Тебе ли этого не знать.
Ваас как-то мгновенно ощетинился, словно Майкл сам того не замечая, задел какую-то болезненную тему для пирата, но почти сразу вернулся в нормальное состояние, теперь занимаясь тем, что усердно жевал овощи в карри.
Тем временем Кармон уже отозвал Третью от избитого пирата, и теперь пытался привести того в более-менее адекватное состояние. По всей видимости, девушка случайно ударила несчастного ногой в голову, и у того теперь сотрясение.
— Кстати, Монтенегро, — ассистент профессора поднял взгляд на командира. — Что у вас тут творится на острове? Когда мы сюда ехали, нам говорили совсем иное.
— В смысле?
— Нам говорили про военное противостояние с местными жителями, но нам не говорили об их геноциде.
— Воу-воу, полегче! Светлый мозг, посмотри на меня, я, бля, из местных! Вон те двое на вышке — тоже из местных. Никто этих ушлёпков не убивает просто так. Хотят жить, как нормальные люди — милости просим, пусть тащат свои загорелые жопы, куда им скажут. Но как говорится в одной умной книжке, которую многие так любят, взявшие, блять, меч, от меча и сдохнут. Хули ты хотел, если они бегают по острову и, как обезьяны, размахивают оружием? Что я их, блять, по головке поглажу и на чай позову?
Кармон продолжал смотреть на Вааса с некоторым укором во взгляде.
— Что, блять? — не выдержал тот, срываясь на крик. — Я тебе что, блять, еще исповедоваться за каждого долбоёба должен? Давай, медик, выйди за ворота, погуляй по джунглям, может, встретишь кого из местных. Вернись, расскажи мне, блять, какие они добрые! Вы сами сюда приперлись, сами! Вас никто не заставлял! Вы, блять, приперлись, заплатили бабла, чтобы проводить свой сраный эксперимент. Кармон, какой это эксперимент? Обдолбанная тёлка без куска мозга, которая без твоего разрешения пукнуть не может? Это ли не геноцид, Кармон? Посмотри на неё, блять! Посмотри, Кармон! И скажи мне, что я — мразь и гандон, что я убиваю местных, которые лезут на меня с оружием! А делать из человека вот это вот — это милосердие?
Майкл поднялся с земли, отряхнул штаны от пыли и двинулся на пирата. Их отделяла разве что тарелка с завтраком командира.
— Я бросил семью ради их благополучия, Монтенегро, — голос ассистента походил теперь на шипение змеи. — Моя дочь смертельно больна и, сидя на этом сраном острове, я делаю так, чтобы она ни в чем не нуждалась хотя бы в последние месяцы своей жизни. Вместо того, чтобы быть с женой и ребенком, я сидел сначала в богом забытом Кирате, потом судьба потащила меня в еще более конченое место — Рук-Айленд. И теперь какой-то наркоман рассказывает мне, что я что-то делаю неправильно. Ваас, я еще помню, как сломать человеку хребет.
— Не уходи от вопроса, Кармон. Мне срать на твою дочь. Ты издеваешься над человеком, учишь её убивать, заставляя забыть, кто она на самом деле. Это как-то с клятвой Гиппократа не сходится, — пират расплылся в одной из своих мерзких улыбочек садиста.
— Когда меня перевели в отдел по работе с Третьей, я уже ничем не мог ей помочь, Монтенегро. Как только она умрет, я уеду домой. Я могу помогать ей лишь лекарствами и поддержкой. Поверь, ей тоже снятся сны, даже в её состоянии. И они не самые радужные и веселые. Сколько бы Фун Ко не убивал в ней человеческое, всё равно что-то да остаётся.
***
Хойт Волкер появился в воротах базы, когда его не ждали. В смысле, совсем не ждали. В последнее время он взял привычку появляться совершенно неожиданно и чуть ли под страхом смерти запрещал людям Вааса сообщать о его прибытии на остров, словно это были проверки ревизора. Однако с момента появления на территории базы двух недо-Менгеле, Хойт полностью отстранился от северного острова, словно ему оплатили еще и полную его аренду вместе со всеми местными жителями, пиратами и заложниками.
К удивлению командира пиратов, Фун Ко не побежал жаловаться начальству на отвратительное поведение Вааса и его команды при первой же возможности. Он вообще безучастно сидел в сторонке рядом с барной стойкой, которая располагалась на улице под навесом из бамбука, и потягивал минеральную воду из запотевшей бутылочки.
Третья также встретила Хойта с равнодушием, так ей свойственным: она тыкала палочкой в щеку одного из заложников-ракьят, которого пираты притащили с одного из аванпостов вчера днем. Почему тыкала палочкой, оставалось загадкой, но мужчина с кляпом во рту и со связанными за спиной руками, закрепленными за один из прутьев клетки, терпел и даже не пытался мычать.
— Это что такое? — Бровь Волкера выгнулась от удивления.
— Чё? — Ваас отвлекся от любования милой сердцу картиной. Его личная игрушка начала проявлять хоть какие-то самостоятельные эмоции, и первая из них оказалась любопытством по отношению к вымирающему на острове виду — воину ракьят. Недолго ждать осталось, когда Третья с таким же невинным выражением лица будет наматывать кишки этого несчастного на палку побольше.
— Кто это? — Хойт ткнул пальцем в прелестное создание.
— Третья. То есть... Бля... Даже не знаю с чего и начать, босс. В общем, история настолько охуительная, что тебе лучше узнать все у дока и его обезьянки.
— По-моему, я спрашиваю у тебя, Ваас. Не переводи стрелки.
— Босс, реально, эти два пиздюка молчат. Я к ним по-хорошему — они меня игнорят. Сам просил, чтобы я их не трогал. Я и не трогаю. Вот и получается, что это вот вроде как и есть их образец для эксперимента, тот самый идеальный солдат.
— Я ожидал увидеть что-то покрупнее и агрессивнее, если честно, — Хойт подошел к девушке поближе. — И что она умеет?
Ваас решил всё же рассказать грустную историю про то, как он решил всё же прикончить Фун Ко и как на него спустили эту сучку, словно бешеную собаку. Про то, как получил удар ногой в спину, про то, как его чуть не придушили и даже про сбежавшего заложника, который неожиданно отыскался на пляже. За все это время на лице Волкера вряд ли отразилась хоть одна эмоция, хотя он изредка кивал, соглашаясь.
— В общем, вот такая хуита, — закончил повествование Монтенегро.
— Я понял. Ваас, — голос Хойта стал опасно нежным. — Почему ты снова убиваешь заложников? Ты же знаешь правила. На этих островах есть три правила, и ты постоянно нарушаешь одно и то же.
— Ну а хули он побежал? — пожал плечами Ваас. — У нас тоже тут есть правила, которые заложникам нарушать не следует. Я, блять, как полицейский, зачитываю им их права каждый гребаный раз. Шаг влево, шаг вправо расценивается, как попытка к бегству, а прыжок на месте — как попытка улететь. Хойт, пойми ты, если не выпускать кишки проштрафившимся, то они решат, что это ёбаный курорт.
Третья тем временем потеряла интерес к заложнику и оглядывалась по сторонам, видимо, надеясь приметить еще что-нибудь для изучения.
— Зато смотри, как она забавно умеет делать, — Ваас хлопнул рукой себя по колену. — Третья, ко мне!
Девушка среагировала моментально. Через мгновение она уже стояла рядом с командиром.
— Прости, принцесса, печенек нет, — расхохотался пират, хлопая её дружески по плечу. Но та, похоже, даже и не обиделась.
— Забавно, должно быть, тратить столько денег на человека с разумом собаки, — Волкер развернулся и двинулся обратно в сторону главной площадки базы. Наконец он решил уделить свое время профессору и его ассистенту. Не очень-то прилично бросать гостей без внимания.
Фун Ко уже почти допил минералку, в то время как недавно подсевший к нему Кармон попивал виски со льдом, который пираты стащили с яхты вместе с зазевавшимися туристами. Видимо, подробности появления напитка в баре его не смущали, потому что вид у него был более чем расслабленный.
— Мистер Фун Ко, мистер Кармон, добрый день. Точнее будет выразиться, вечер, — Волкер присел к ним за стол. — Хорошая погода, не правда ли?
Деятели науки поздоровались и согласно закивали в ответ. Разговаривать с Хойтом они или боялись, или не считали особо нужным. Вообще, как заметили уже многие пираты, в том числе и сам Ваас, этим двоим хватало в общении друг друга. Прямо два латентных гея. Ваас даже подумывал дать наводку Баку.
— Мистер Волкер, какая неожиданная встреча, — елейным голосом отозвался профессор, допивая водичку. — Что вас привело на остров? Должно быть, опять проблемы с местными?
— Отнюдь, господа, — хмыкнул Хойт, улавливая легкий сарказм со стороны китайца. — Ваш непосредственный покровитель просил вам передать вот это.
С этими словами Хойт достал из кармана своего любимого пиджака смартфон, пару раз ткнул пальцем в экран и протянул его ученым. Лица тех сразу же стали напряженными.
— Доброго времени суток, мои светлые умы, — раздался незнакомый для Вааса голос из динамика телефона. Пират даже вытянул шею в надежде разглядеть оратора: уж очень было интересно при виде кого Фун Ко и Кармон так побледнели, пусть даже этот кто-то сейчас всего лишь видеообращение, записанное на телефон.
На экране красовался какой-то китаец, к удивлению Вааса, с осветленными волосами. Он сидел на резном стуле за столом, с чашечкой чая, на заднем плане на слабом ветерке развевалась какая-то драпировка из ткани, виднелись заснеженные вершины гор и голубое небо. Розовая рубашка и отвратительный розовый пиджак чуть было не нанесли командиру психологическую травму, не будь он и так малость не в себе по жизни.
— Юма! Ты что, не можешь держать нормально камеру?! — неожиданно взвыл незнакомец на экране. — Почему я не могу доверить тебе такой простой вещи?!
Ваас не выдержал и заржал в голос.
— Так, ладно, — блондинчик снова вернулся к "баранам". — В Кирате все как обычно: обезьяны кидаются говном, мы кидаемся в них гранатами. Фун Ко, милый, я очень рассчитываю на тебя и на результаты эксперимента. Я бы с радостью сейчас сидел на острове вместо тебя, потягивал бы пина коладу, но, сам понимаешь, тут никому ничего нельзя доверить. Юма! Опять ты... В общем, мы все вас ждем, каждый день все больше скучаем и очень надеемся на скорую встречу. Мне сказали, что с интернетом на острове настоящая беда, поэтому я попросил моего старого знакомого Хойта передать вам это видео. Да, и еще! Постарайтесь все-таки научить объект распознавать сарказм. Мне не хотелось бы лишиться случайно половины поданных.
Блондин на экране лучезарно улыбнулся. Почему-то даже у Вааса от этой улыбочки засосало под ложечкой.
***
Когда видеообращение закончилось, профессор как-то очень горестно вздохнул и потер виски пальцами.
— Господин Мин очень зол, — пробормотал он.
— Чего это за педик? — тут же встрял Ваас, который из вежливости не задавал этот вопрос до окончания видео.
— О, Ваас, — протянул Хойт, принимая из рук пирата стакан с виски. После он молча закурил сигару.
— Бля, ну интересно же! — Монтенегро покосился на Третью, которая сидела прямо на барной стойке, болтая ногами. Пират, который копался сегодня в баре, протянул ей бутылку холодной минералки. К удивлению Вааса, девушка приняла такой "подарок" и теперь потягивала воду через кислотно-зеленую пластиковую трубочку, всё так же отрешённо глядя на присутствующих. К счастью, ни профессор, ни ассистент этой самодеятельности не увидели, иначе бы быстро ушатали её несчастный организм конской дозой своего препарата.
— Это, Ваас, Пэйган Мин. Король Кирата, — наконец выдал Волкер, также смотря за поведением Третьей. Однако, его ничего не смущало в нем: о психике этой лабораторной крыски он знал не больше, чем о том, чем кормят заложников, пока их родственники собирают деньги.
— Король, бля? — Ваас снова расхохотался. Однако, судя по выражению лиц Кармона и Фун Ко, этим двоим было вовсе не до смеха.
— Пэйган захватил власть в Кирате, полностью переделав тамошний бизнес под себя, — Волкер разом осушил стакан, даже не поморщившись. — Считай, что Кират — это тот же самый Рук-Айленд, только без океана вокруг и со снегом.
— Босс, я вас умоляю тогда... Никогда не надевайте розовых пиджаков.
