Out of afterlife

      Ночью Третья спала всё же неспокойно. Но, скорее всего, из-за прохлады, свойственной джунглям, из-за их высокой сырости: днём душно, ночью холодно. Ваас не нашёл ничего лучше, чем лечь позади нее и просто обнять.       Цитра, когда мучалась кошмарами, тоже успокаивалась, когда он её обнимал. Не сказать, что они с Третьей близки, даже друзьями их не назвать. Всю ночь она держала его за руку, но не проронила ни звука до самого утра и больше не вздрагивала. Лишь изредка начинала тяжело дышать, тогда пират спросонья лишь обнимал её сильнее и она тут же утихала.       Проснувшись утром, Третья несколько удивилась, обнаружив спящего позади себя Вааса, но со всей свойственной ей адекватностью, истерик закатывать не стала. Ему она почему-то доверяла: если он её и "облапал", то на это были причины.       Зевнув, она осторожно выбралась из объятий мужчины, зашнуровала ботинки и выскользнула на улицу, навстречу новому дню. Митч еще спал, а вот Джея нигде видно не было. Пираты на аванпосте в основном занимались тем, что латали дырки в заборе и бараках, кто-то стоял в дозоре, кто-то кормил собак, которые хотя бы ненадолго заткнулись, поедая свой завтрак.       Девушка не нашла ничего лучше, чем сесть на ящики, которые стояли в тени, и теперь просто наблюдала за кипящей на аванпосте жизнью.       – Нихрена не делаешь, так хоть не заставляй остальных завидовать, – рядом появился Джей, потягивающий сигарету.       – И тебе доброе утро, – парировала Третья.       Джей с минуту просто стоял рядом и тоже наблюдал за работой остальных, а потом всё-таки не выдержал:       – Чика, слушай, хрена ты оружие разбрасываешь по округе? К зиме готовишься?       – А? – девушка отвлеклась от своих мыслей.       Пират вздохнул, но, видимо, к этой дуре придётся привыкнуть:       – Я спрашиваю, хера ли ты оружие бросила в джунглях? – повторил он и выжидающе уставился на Третью.       Та лишь пожала плечами:       – Спроси как-нибудь в другой раз. Та личность, которая тебе нужна, сейчас съехала из мозга и пока не вернулась. Видимо она рассчитала, что отстрелянный автомат – это обуза.       – Ясно... Что ты та еще дура, – Джей опять вздохнул и затушил бычок о металлическую трубу, которая служила опорой для навеса. - Мои парни нашли это около одного из ракьят. Учитывая, с какой любовью его выпотрошили, думаю, это твоё. Да и не помню, чтобы кто-то с таким тут игрался.       Он протянул ей сложенную телескопичку, заботливо очищенную от запёкшейся крови.       – Оставь себе, – девушка едва ли удостоила оружие вниманием.       – Нахуя она мне? В зубах ковыряться? Я не умею этим пользоваться, да и пистолет практичнее. Короче, – Джей сунул ей в руки дубинку. – Забирай свою игрушку и не выёбывайся. И вымой, наконец, руки. А то ты похожа на какую-то больную на всю голову индийскую богиню.       Девушка хмыкнула, но совету всё же последовала. Около умывальника, впрочем, её настроение резко ухудшилось, стоило ей посмотреть на себя в зеркало. То существо, которое смотрело на неё с отражения, с трудом можно было назвать её тем именем, которое ей дали по рождению родители. Выглядела как наркоманка со стажем, еще и засохшие капли крови на лице добавляли ей некий потусторонний антураж.       Возвращаясь к облюбованным ящикам, она почувствовала на себе чьё то внимание. Когда она повернула голову, стало понятно, что это был Монтенегро, который стоял в дверном проёме, опершись плечом на косяк. Поймав её взгляд, он усмехнулся и подмигнул девушке:       – Как спалось, принцесса?       – И тебе тоже доброе утро, ирокез.       – Фи, какая ты грубая, – засмеялся Ваас, срываясь с места и двигаясь в сторону Третьей. – Бэкки, ну ты чего?       – Бэкки? – вспыхнула та, словно сухая солома. – Ирокез, я тебе не собачка! У вас есть для меня имя. Как вы там меня все именуете? Третья? Вот лучше буду Третьей, чем Бэкки.       Ваас положил ей руку на голову и погладил. Неожиданно это возымело эффект – девушка замолчала. Но явно не из-за того, что ей это было приятно. Скорее всего, она просто прифигела от такой наглости.       – Не бузи, принцесса. Тут у всех клички, как у собачек, а у некоторых и похуже.       – Я обязательно придумаю для тебя что-то особенное, – пообещала Третья, сбрасывая с головы руку пирата.       – Мне придётся отрезать тебе язык, чтобы ты её не растрепала, – вновь засмеялся Ваас, но всё же успел перехватить удар ноги около бедра. – Бля, ну хватит уже, Бэкки. Иначе я попрошу профессора въебать тебе тройную дозу наркоты.       – Дебила кусок, – шипела девушка, похоже что какие-то эмоции начали всё же проявляться. Странно, что первой оказалась злоба. – Прекрати называть меня собачьим именем!       – Четверную, – поправил себя пират. – В жопу. Чтоб надолго запомнила.       От синяков и укусов Монтенегро спас Митч, который выглянул на шум и почти сразу закинул Третью себе на плечо, игнорируя её злобные выкрики и попытки спуститься обратно на землю с целью всё же тяпнуть Вааса за нос. Он так с ней и ушёл в сторону умывальников, а потом в сторону местного подобия кухни. И что больше всего рассмешило Вааса, так с ней и вернулся, неся себе и командиру завтрак в виде тарелки лапши. Третья, которая висела всё это время у него на плече, на манер модного аксессуара, держала свою порцию.       После такой прогулки она была притихшая и теперь сидела на ящиках и с выражением лица "только сунься ко мне - убью нахрен" поглощала макарошки, изредка бросая недобрые взгляды в сторону Вааса, который каждый раз, стоило им встретиться взглядами, одними лишь губами произносил "Бэкки" и двигал бровями, явно давая понять, что это только начало их большой и крепкой дружбы. Ну или начало гибели. Скорее второе, причём вдвоём они утянут за собой весь архипелаг.       – Бля, ну прекрати ты её бесить, Ваас, – наконец не выдержал Митч, наблюдавший за всем этим беспределом. – Хрен пойми, что в её голове творится. Она может тебя совершенно случайно пристрелить.       – У неё нет оружия, – отозвался Монтенегро, накручивая лапшу на вилку.       – Ты забыл, кто она? Точнее, "что". И какая дрянь в её организме. Если её перекликнет – мало не покажется никому. Ей не нужно оружие, чтобы прикончить кого-либо из нас.       – Хотела бы прибить – сделала бы это ночью. Вряд ли Фун Ко вбил ей в мозг кодекс настоящего воина. Такие как она – не знают слов типа "честь". Ей главное выполнить цель – выполнить приказ. А как она эта будет делать – её волнует в самый последний момент. И в говне утопит, если понадобится, уж поверь.       – Ты поэтому с ней обжимался всю ночь? – прозвучал над ухом командира насмешливый голос Джея. – Проводил эксперимент?       Щелчок предохранителя, и ствол пистолета уже упирается ему в горло.       – Попробуй еще раз пошутить, Джей, – Монтенегро вначале смотрел на обидчика снизу вверх, но всё же решил подняться и теперь прижимал его к стене. Дуло пистолета скользнуло по лицу и оказалось во рту главы аванпоста. – Моя милая шлюха, Джей. Что же тебе не шутится теперь, мудила? Настроение пропало? Или ты возбудился, воображаешь, что это член у тебя во рту? Почему бы тебе его не пососать, ммм, Джей?       – Ваас... – тихий голос Третьей отвлек пирата от его дрожащей жертвы, которая, к слову, уже начала шмыгать носом. Монтенегро скривил лицо, вытащил пистолет изо рта Джея, врезал ему по морде кулаком и развернулся к девушке. Теперь дуло было направленно ей в голову.       – Что тебе, принцесса? Тоже сдохнуть решила?       – Давно не получал в живот, ирокез? – она улыбнулась, становясь похожей на хищника. Леопард и тигр смотрели друг на друга. Это молчаливое противостояние длилось, казалось, целую вечность. Пираты вокруг побросали свои дела и притихли, наблюдая за исходом этой странной разборки.       Митч предпочел не вмешиваться в происходящее. Краем мозга он понимал, что Третьей Ва­аса не убить - в рукопашной ей против здорового мужика не выстоять, да и командир навряд ли будет прям так убивать девушку. Скорее всего, покалечит, чтобы она не померла раньше своего возвращения в руки Фун Ко и его обезьянки Кар­мо­на.       Остальные присутствующие уже мысленно успели попрощаться с Третьей, когда Ва­ас вдруг совершенно неожиданно вздохнул и опустил пистолет. Правда, на его лице всё еще читалась злоба.       – Окей. Окей, я спокоен. Если я тебя пристрелю, то это не послужит тебе уроком, потому что ты и так скоро сдохнешь без всякой моей помощи, – процедил он сквозь зубы.       – Какое благородство, – усмехнулась Третья.       – Это называется логика. Бабе не понять, моя милая, – Ваас через плечо посмотрел на трясущегося у стены Джея. – Чувак, найди ей занятие, чтобы она мне глаза не мозолила. Митч, пиздуй вырубать кусты вокруг аванопста, ты наказан!       – За что? – не понял тот.       – Просто так, блять, – фыркнул Ваас. – А я пока пойду свяжусь с базой, узнаю, что там творится. Будет очень хреново, если ракьят решат и там покуролесить, пока нас нет.       Троица смотрела вслед удаляющемуся командиру.       Спорить с ним совершенно бесполезно. Но всё же он никому не пустил пулю в голову, и то хорошо. Поэтому все разом притихли, стараясь не провоцировать его лишний раз, и отправились выполнять приказы.

***

      – По идее, я должен сказать тебе "спасибо", – голос Джея всё еще иногда дрожал. Правда, любой, кто его знает, с трудом мог бы понять: от злости или от стресса. С одной стороны, он чуть не отправился на собеседование к апостолу Петру, а с другой, его опозорили перед всеми его подчинёнными.       – Не должен, – Третья водила валиком по стене полуразвалившегося здания, которое служило местным пиратам жилищем, выкрашивая его в жизнерадостный, по мнению руководства, красный цвет.       – Если б не ты, он бы точно меня пристрелил, – стоял на своём Джей. – Ты не видела его взгляд тогда. Словно смотришь в бездну.       – Если долго всматриваться в бездну, то она начнет всматриваться в тебя, – девушка взяла банку с краской и переместилась на несколько шагов дальше.       – Ваас не та бездна, которая будет всматриваться в кого-либо. Он сначала стреляет, а потом разбирается.       – Это был сарказм. Все вы тут сначала стреляете, а потом разбираетесь. Не то это место, чтобы иначе себя вести. Хочешь жить – умей вертеться. Даже несмотря на моё состояние – я быстро это усвоила. Странно, что ты ожидал чего-то другого.       – Ну не своих же подчинённых стрелять-то! – всплеснул руками глава аванпоста. – Ну пошутил я неудачно, что теперь? Вообще, почему он говорил, что ты скоро сдохнешь?       Третья на мгновение одарила его взглядом, а потом продолжила покраску стены молча.       – Ты на наркоте, что ли? Или болеешь чем? – не унимался Джей.       – Тебе-то какое дело?       – Ну вдруг я захочу тебя трахнуть, а ты окажешься спидозницей какой-нибудь.       – Джей, ты прекрасен свое детской непосредственностью, – устало вздохнула девушка. – Я начинаю жалеть, что остановила Вааса.       – Я угадал, что ли?       – Ну, в какой-то степени. Да, я наркоман, и да, я больна. Это не заразно, но если ты хотя бы попытаешься ко мне сунуться, я забуду о том, что не люблю убивать людей, и обещаю тебе, что твоя голова будет висеть на воротах аванпоста, а твоей кровью я раскрашу пол твоего дома.       – Воу! Какая ты агрессивная! – хохотнул Джей.       – Я сама доброта. У вас есть белая краска?

***

      – И что это, блять, такое? – у Вааса чуть не выпала сигарета изо рта, когда он пришёл посмотреть на то, как продвигается работа по покраски стен здания. – Что это за писульки эпохи Возражения?       – Возрождения.       – Возражения, я сказал! Это чистейшая анархия – за такое вешают на острове. Третья, какого хуя ты творишь? Я ж прошу тебя чисто по-человечески не выёбываться, а это что? – пират тычет пальцем. – Тебе надо было просто покрасить стену. Что это?       – Динозаврик.       – Так, ясно. Это, блять, динозаврик. А это, видимо, цветочки?       – Да, они самые. Ромашки.       – Охуеть, ромашки, значит. А это что? – Ваас указывает на надпись, которая довершает всё это "великолепие".       На заборе белым по красному написано "Ваас – мудак!".       – Художник так видит.       – Я сейчас глаза этому художнику выколю, твою мать! – командир, похоже, начинает терять терпение. – Перекрашивай, блин!       Третья лишь кивает и идёт покорно снова елозить валиком с краской по стене. Нужный ей эффект достигнут. Она отомстила Ваасу, пусть это с трудом можно назвать местью вообще. Особенно на этом острове. Месть в местном смысле: это покалечить, убить, изнасиловать, а то, что сделала она – самое невинное из всего, что вообще можно было придумать. Какая-то детская проказа и не более.       – Окей, принцесса, пока я наслаждаюсь зрелищем того, как ты работаешь, – оказалось, что Ваас никуда не ушёл, а всё еще стоит за её спиной. – Свежие новости. Только что разговаривал с базой. Фун Ко-ко уехал к моему шефу, чего они там мутят, меня вообще-то не ебёт, но он свалил чуть ли не сразу, как мы отбыли сюда. Соображения есть?       – Профессор не посвящает меня в свои дела.       – Ага, тогда дальше, пища к размышлению: Кармона он оставил тут. Я сообщил ему о твоём состоянии, и через несколько часов он приедет сюда.       – Что? –  девушка выронила валик и развернулась к пирату. В её глазах читался страх.       – Воу, воу! Спокойнее, Бэкки. Он приедет лишь проверить твоё самочувствие. Никто не будет тебе ничего колоть, только если это не лекарства.       – Нет... - она отступила к стене и вжалась в краску. – Не надо... Я не хочу снова быть в этом состоянии...       – Бэкки, – Ваас буквально навалился на неё, прижимая телом к стене, стараясь хоть как-то предотвратить её нарастающую истерику. – Никто! Ничего! С тобой! Делать! Не будет! Ты меня поняла? Он просто посмотрит твоё самочувствие. Кармон не такая мразь, как Фун Ко.       – Ваас, пожалуйста, я сделаю всё, что ты хочешь, только не давай им снова ставить на мне эксперименты, - голос девушки срывается на громкий шепот. Она прекрасно помнит, даже несмотря на то, что её сознание было укутано наркотической пеленой, что Монетенегро ненавидит истерики. Он охотнее расстреляет того, кто действует ему на нервы, или найдет иной способ заткнуть его надолго.       – Ты мне доверяешь? – взгляд и тон пирата совершенно серьёзен.       Третья, помедлив несколько секунд, кивает.       – Молодец, хорошая девочка. А теперь слушай внимательно. Я обещаю тебе, что Фун Ко больше и пальцем до тебя не дотронется. Я вообще сомневаюсь, что ты ему теперь будешь интересна, после того, как твой мозг перестал усваивать его веселый коктейль. Кармон говорил, что в этом случае, повышая дозу, проще сдохнуть ненароком от передоза, чем ты вернёшься обратно под их контроль.       – Когда Фун Ко вернётся – он снова будет ставить на мне эксперименты. Ты что, не понимаешь, что теперь ему будет интересно, как быстро я умираю? Мне осталось всего ничего.       – Тогда, скорее всего, Фун Ко внезапно окажется съеденным тигром, – Ваас пожимает плечами так, словно это обыденная ситуация на острове. – Вчера ты помогла мне, сегодня я помогу тебе. Жизнь за жизнь, как говориться. Из лап Фун Ко я тебя вырвать полностью не смогу и даже не буду пытаться – это дохлый номер. Тут интересы Хойта и его дружка-пидора с гор – я бессилен, но смогу позволить тебе умереть своей смертью, насколько это можно так назвать. Ясно, сестрюня? Не нужно бояться.       Третья снова кивает. Во взгляде смесь отчаянья, страха и стыда. Стыда за то, что спасовала перед одними только именами профессора и его помощника. А ведь если так вспомнить, то Кармон всегда относился к ней хорошо, насколько это было возможно к тому существу, которое из нее сделали: живой, но лишённой всяких эмоций кукле. И всё же она злится на него. За то, что он переступил черту и добровольно работал над проектом Фун Ко, получал за это деньги.       – Всё? Истерика окончена? – голос пирата возвращает её в реальность.       – Прости, – девушка неожиданно понимает, что Ваас находится слишком близко к ней, нарушая границу личного пространства. Хотя, похоже, что тот считал личным пространством весь остров, из доброты душевной разрешая существовать на нём всем остальным, поэтому такой мелочи, как неудобство Третьей, он попросту не заметил. – Не мог бы ты как-то отодвинуться от меня?       – Гм... - Ваас хищно улыбнулся. – Я тебя пугаю?       – Любой испугается, если честно. С такой-то улыбочкой, и еще в придачу твоя причёска и шрам, - Третья проскользнула у него под рукой, но пират успел схватить её за плечо, прежде чем та смогла сбежать от него подальше.       – Мы договорились? Ты больше не истеришь, а я всё сделаю, что в моих силах.

***

      Кармон приехал почти сразу после обеда. Вид у него был более чем туристический: бриджи цвета хаки, футболка дико-оранжевого цвета, солнцезащитные очки и спортивные сандалии "спасибо, что без носков". Прямо мечта Бака во плоти. С рюкзаком через плечо он выбрался из внедорожника, пожал руку встречающему его Митчу.       – Где наша красотка? – поинтересовался он после приветствия, оглядываясь по сторонам, а заметив командира, тут же добавил: – А, вот она... Эй, Монтенегро, что с плечом? Помощь нужна?       Пират сидел на крыльце, куря сигарету, и со скучающим видом разглядывал приехавшего помощника профессора, однако на предложение Кармона усмехнулся:       – Малыш, я такие вавки зализывал, когда ты еще под стол пешком ходил.       – Сомневаюсь, но раз не нужно, то лезть не буду. Где... – Майкл не успел договорить, потому что Ваас резко свистнул куда-то в сторону.       – Бэкки, к ноге, мать твою! Хватит насиловать стены, – рявкнул он в пустоту.       – Эээ... – Кармон несколько опешил. – Значит, у неё память сохранилась?       – Более чем. Я не психиатр, но, похоже, что котелок у неё вполне себе работает. И я надеюсь, что она...       Ваас не успел закончить мысль, потому что Кармона чуть было не задел пролетевший рядом с головой камень, и в ту же секунду на него налетела Третья, замахнувшись телескопической дубинкой. Майкл, не ожидая подобного "гостеприимства", едва успел отскочить в сторону от опасного куска железа, который при правильном использовании способен и кости раздробить. Девушка тут же перегруппировалась и вновь попыталась нанести удар, но доктор снова увернулся.       – Ребекка, успокойся, ради всего святого! Я не собираюсь ничего с тобой де... – попытался унять её Кармон и тут же схлопотал коленом в живот.       – Ну так вот... О чём это я... – Ваас докурил сигарету, глядя на творящееся безобразие. – Я надеюсь, что она тебя не прикончит. Забыл сказать, что она не шибко в восторге от того, что с ней произошло. Бэкки, бей в солнечное сплетение, он тогда не убежит. Потом можно будет его привязать за ноги к дереву и играть в пиньяту.       – Нахрена ты ей подсказываешь, мудила? – Кармон отскочил на как можно большее расстояние и замер. – Ребекка, я только проверю твои жизненные показатели, и то не в полном объеме. Монтенегро отказался везти тебя обратно на базу. Я просто померю давление, температуру... Это совсем не больно. Обещаю, что никаких уколов. Ты меня вообще понимаешь?       – Сукин сын, – прошипела Третья, держась наготове. Сейчас главное, чтобы она не раскроила голову Кармону в порыве страсти.       – Понимаешь, значит, – помощник профессора потёр ушибленное место. – Блин, я даже не знаю, как тебе объяснить, что я не собираюсь делать тебе больно. Не особо имею опыт общения с детьми в своей врачебной практике.       – Сам ты ребёнок, козлина, – Ребекка выпрямилась и сложила телескопичку. – Увижу хоть одну иголку – сверну тебе шею, ты меня понял?       Кармон облегчённо вздохнул. Пока что его жизнь относительно вне опасности. Во всяком случае, со стороны Третьей сюрпризов ждать не придётся. Она выпустила пар. Что ж, имеет право.

***

      – Давление низкое, температура тоже. Ты сегодня ела? – Майкл с грустью смотрел на термометр. 36.1 - это, конечно, не смертельно, но всё же как-то мало.       – Ела, - просипела девушка, глядя в другую сторону. Пока она из принципа старалась свести общение с доктором до минимума.       – Ребекка... - Кармон попытался взять её за руку, но она её тут же отдёрнула. Неизвестно, чем бы всё это закончилось, если бы в комнату не ввалился Монтенегро, держа в руках телефон. Лицо у пирата было довольное, словно он только что выиграл не меньше миллиона долларов в "джэк пот".       – Леди, хорошие новости, мы едем на пляж! – бодрым голосом сообщил он, но по реакции сидящих за столом Третьей и Кармона было ясно, что никто не в восторге от этого. – Тю... Что такие кислые рожи? Кармон превысил свои полномочия и лапал своими загребущими ручонками тебя за грудь?       Майкл зыркнул на пирата настолько злобно, что тот закашлялся, но через секунду расхохотался.       – Воу! Сладкий мой, не так агрессивно, а то я тоже могу начать злиться по инерции, а это ничем хорошим не заканчивается обычно, как мы все знаем.       Доктор что-то невнятно проворчал и снова посмотрел на Третью. Пока что она относительно в порядке, если, конечно, ничего от него не скрывает. Теоретически, запаса крепости её организма хватит еще на три недели, но это очень радужные прогнозы, потому что на самом деле "перегореть" любой орган может в любой момент.       – Если у вас нет никаких больше дел тут, то пакуете манатки и двигаете своими булками к воротам. Машины уже ждут, – Ваас скрылся за дверью.       – Не вздумай только лежать в полдень на солнцепеке и поджаривать себе бока, хорошо? – Кармон проследил взглядом за поднявшейся со стула Третьей, пока собирал обратно свою дорожную аптечку. – И выпей витаминов. Они тебе не навредят.       – Таблетки засунь себе туда же, куда и шприцы, – с металлической ноткой в голосе отчеканила девушка, уходя за командиром.       – Но витамины... – попытался было оправдаться Кармон, но ответом ему была хлопнувшая дверь.

***

      До пляжа ехать оказалось совсем немного. Ваас сам сел за руль, Кармон сидел на переднем сидении, Третья и Митч на заднем, в компании с каким-то пиратом, приехавшим вместе с доктором с базы. Из приёмника играл какой-то ужасный рэп, однако Ваас не обращал на это совершенно никакого внимания, полностью сосредоточившись на дороге.       – Кстати, я не спросил, а какого чёрта мы едем на пляж? – не выдержал этого угнетающего молчания Майкл.       – Товар принять, – отозвался Монтенегро, на мгновение удостоив его своим вниманием, и снова переключился на дорогу. – Да ёбанная ты тварь! Водить научись нормально! Кто ездит медленнее 38 милей в час – кастрат, а не мужик!       – Какой это? – поинтересовался Майкл.       – Бля, Митч, объясни этому любопытному идиоту, какие тут рыночные отношения на острове.       – Яхта с туристами, – совершенно без угрызений совести отозвался тот.       – Вы собираетесь брать людей в заложники? – у Кармона отвисла челюсть.       – Почему тебя это вдруг удивляет? На тех ребяток в клетках на базе ты реагировал как-то спокойнее, – хмыкнул Ваас, закончив ворчать на нерадивого подчинённого, который сидел за рулём впереди идущей машины.       – Я видел уже результат вашей деятельности, а не принимал в этом участие! Это большая разница, Монтенегро!       – Ёбанные двойные стандарты, парень. Ты видел и ничего не предпринял – это тоже самое, как если бы ты в этом участвовал. Безразличие не меньший грех, чем насилие. Нет, ну ты, конечно, можешь попытаться меня остановить, но я пущу тебе пулю в голову и выброшу в придорожный овраг, потому что я, блять, кушаю на эти деньги. И Митч кушает. И Фрэнк кушает. Да, Фрэнк?       Пират, сидящий за Ваасом, кивнул:       – И моя семья кушает, – добавил тот.       – Вот видишь, Кармон, сколько людей расстроится, если ты начнёшь ставить палки нам в колёса или читать морали, – Ваас наконец-то выключил магнитолу. – Да ты не ссы, яхта только через пару дней прибудет. За это время успеешь смириться со своей участью: сидеть на берегу и смотреть на наши свершения. К тому же, тебе и так есть чем заняться.       – А нахрен тогда так рано туда ехать? – не унимался Майкл.       – Носом поводить, посмотреть, как дела у парней на аванпосту, что рядом находится, подготовиться. Что ты как маленький, – пробурчал Митч, который явно начал уставать от вопросов.       – Будем делать барбекю и пить "текилу санрайз" по вечерам. Петь песни под гитару и танцевать вокруг костра, – заржал Фрэнк.       – Да, чёрт возьми! Да! – Ваас крутанул руль с такой силой, что все едва не съехали вправо. – У нас будет охуительная развлекательная программа. Я гарантирую!