Фаналис, говоришь? Генерал, говоришь?

      - Фаналис, говоришь? Генерал, говоришь? Сейчас проверим!       Новая игрушка для Мурон - праздник в корпусе фаналисов. Если милая малышка Мурон находила себе игрушку для битья, значит весь остальной корпус мог спокойно позаниматься и уйти с тренировки пораньше, дабы насладиться вкуснейшим мясом, приготовленным немного альденте*, и прекрасной музыкой ломающихся ребер заколотых кабанов.       Масрур же совсем не против тренировки с кем-то другим из рода фаналис. С кем-то, кто посильнее малышки Моржаны. Его, как взрослого мужчину, конечно обидело то, что с ним вызвалась тренироваться женщина (пусть и фаналис), а не тот же парень с звериной пастью (его имени генерал не расслышал), но жажда сражения с сильным противником перекрыла даже это.       - Нападай.       Ей не нужно приглашений; ей нужна страсть, нужна сила, нужен азарт. Сражаясь, Мурон улыбалась и скалилась; Мурон смеялась, как сумасшедшая, когда отлетала в стены и колонны. Мурон нужно было сильнее. Мурон нужно было больше страсти; больше алого цвета, застилающего глаза.       - Фаналис, говоришь? Генерал, говоришь? Так заведи же меня!       Она напоминала скорее оголодавшего тигра, чем разумную носительницу фамилии. Она, словно оголодавший Сатана, вонзала свои клыки в новую игрушку, пока остальные из корпуса жевали кровоточащее мясо.       У синдрийского же генерала горели глаза: больше силы, больше азарта, больше страсти и адреналина. Еще больше.       - Фаналис, говоришь? Генерал, говоришь? Так разожги меня сильнее! Еще сильнее!       К вечеру это уже было не сражением, а откровенным совокуплением. Масрур, новая игрушка Мурон, прибывшая из Синдрии на время, заводил малышку фаналиса уже не на поле, жестоким сражением, а в каком-то темном углу дворца жесткими поцелуями и прикосновениями. Новая игрушка Мурон заполняла ее алой краской до самого верха, пока остальные жевали недожаренное мясо.       - Фаналис, говоришь? Генерал, говоришь? Верю.