Особые отношения

Учитель и ученик. Между этими людьми всегда возникает связь, особая связь, даже порой нерушимая связь. Эти отношения по-своему интимны. Ведь, как иначе можно назвать процесс безвозмездной передачи свои секретов и способностей кому-либо? Постоянные тренировки по улучшению навыков наедине, в мире, где существуют только двое? Именно такая связь и возникла в средней школе между семпаем и кохаем. Они не думали, что такое возможно, просто доверились тому, что между ними возникло. Никто не понял, как все началось, и уж тем более, куда все приведет. Это просто произошло, как происходит все в этом мире. Правда, у каждого по-разному. У некоторых это вспыхивает как пламя и также быстро угасает. А некоторым дано пройти все стадии переживаний, терзаний, кучу сомнений и, наконец, принятия своих чувств. Но эти отношения угасают также медленно, как и начинаются, даря при этом просто неописуемую боль. Самые сильные эмоции, которые только могу пережить двое. Вот и у них все началось с простых взглядов, наблюдения и копирования игры. С перенятия «особого» ритуал с мячом, с подражания движениям и стилю. Ойкава сразу заметил заинтересованный взгляд молодого кохая на себе. Но эти глаза никогда не выражали никаких эмоций, они просто смотрели, изучали и впитывали в себя все увиденное. Этот вечно отстраненный и ни о чем не говорящий взгляд. Равнодушное и, даже чаще, раздраженное выражение лица. Тоору так и не понял, что первое его привлекло в молодом кохае, но какая-то сила определенно тянула его к нему. Такому, еще неопытному, но подающему большие надежны, парню. Тобио смотрел, всегда смотрел на своего семпая. Он был словно заворожен им и его игрой. Он хотел играть также, хотел превзойти, хотел быть лучше. Кагеяма всегда считал, что смотрит только для того, чтобы научиться играть как и его семпай, и не сразу понял, что все чаще он следит не за самой игрой, а за Ойкавой-саном. Все его движения вызывают в нем эмоции, которых раньше не было, а взгляд все чаще останавливается не на том, как он пасует мяч, а на его губах. А Тоору все понимал, он понял все еще гораздо раньше «своего» милого Тобио-чана. Только вот поняв и заметив чувства Кагеямы, про свои он просто забыл. Да и зачем ему было думать о таких глупостях, когда вокруг него просто толпы поклонниц и фанаток. Зачем думать о такой ерунде, когда можно просто наслаждать тем, что есть. Но сердце так просто не обманешь. Ойкава понял, что начинает задыхаться от этого лишнего для него внимания, что всегда взглядом ищет в толпе Тобио, и что сердце пропускает удар, когда в этих нечитаемых глазах он видит ревность? Каждый из них продолжал жить дальше и просто игнорировать, держать в себе, все чувства, которые просто вырываются наружу при каждом «случайном» касании, при любом неосторожном взгляде и действии, которое покажется вполне обычным для любого другого человека, но не для этих двоих. И никто, кажется, не замечал это странное напряжение между этими двумя или просто не хотел замечать, оставив этих двоих мучиться и самоуничтожаться из-за своих чувств. Два дурака, так можно смело назвать этих ребят. И, пожалуй, все так бы и продолжалось, не будь так близко выпуск Ойкавы из средней школы. Вот тут стало по-настоящему страшно. Страшно им обоим, за то, что они могут потерять. Потерять то нелепое, что есть между ними. А разве можно бояться за то, что ты так и не получил, что так и не стало твоим спустя столько времени? Но они боялись, боялись настолько сильно, что, казалось, после этой потери никто из них не сможет дальше жить. Но случай все решил по-своему… В день выпуска Тоору решил, что сделает наконец то, о чем так долго мечтал, что так долго терзало его и не давало вздохнуть, что душило его изнутри, и просто неимоверно рвалось на волю. Как и ожидалось, Тобио-чана он нашел в спортзале. Он все также упорно тренировался, ведь теперь он будет тем, кем всегда хотел быть. Кагеяма даже не заметил присутствие своего семпая, поэтому ударил по мячу, не задумываясь, и он полетел, полетел прямо в сторону Ойкавы, но, как и ожидалось от капитана, он отбил. Он подошел к «своему» Тобио-чану и внимательно смотрел ему в глаза, долго, от чего обоим показалось, что прошла уже целая вечность. Тоору нарушил тишину первым. - Ты ведь всегда смотрел на меня? По лицу Кагемы всегда было сложно сказать о чем он думает или какие эмоции испытывает, но сейчас, от такого прямого вопроса Ойкавы, его глаза расширились и он растерялся. Тоору конечно же это заметил и повторил свой вопрос. - Ты ведь всегда смотрел на меня? Но Тобио также продолжал молчать и лишь смотрел в глаза своему семпаю. Терпению Ойкавы приходил конец, ведь он итак слишком долго ждал, слишком долго терпел, слишком, что сейчас просто срывало все предохранители. Он сделал еще шаг вперед, и расстояние между ними сократилось до критически малого, что кожей мог чувствовать дыхание другого. И от этого становилось просто невыносимо, он сорвался. Впервые поддался порыву и поцеловал. Поцеловал так нежно, словно перед ним самое хрупкое, что могло бы существовать в этом мире. А дальше он просто ждал, ждал как отреагирует «его» Тобио-чан. Кагеяма же просто стоял, не отталкивал, но и не отвечал, ведь в этот момент его парализовало, да так сильно, что он не мог пошевелить даже пальцем на своей руке. Ойкава, не отличающийся сегодня терпением, отстранился от таких желанных губ, посмотрел в глаза своему ученику, осторожно провел пальцем по его нижней губе, словно запоминая очертания, резко развернулся и ушел. Только закрывая за собой дверь спортзала, произнес: - Запомни мой милый Тобио-чан, это не конец, совершенно точно не конец. Дверь спортзала закрылась, а Тобио стоял в тишине и только прокручивал раз за разом фразу, сказанную его любимым семпаем, которому он так и не ответил.