Blue Velvet

Она - чертовы недостижимые звезды. Она - наслаждение на грани боли. Она - звон в ушах и головокружение. Она - приторно-сладкое послевкусие. Она - всё. Она умеет управлять. Может заставить сделать что-то без слов. Смотрит так, что хочется упасть перед ней на колени, умолять о боли. Мягкая улыбка, повелительный жест, прищур бархатных мянящих глаз. О Боже, все что угодно ради удовольствия. Почти неразличимый из-за шума крови в голове шепот - приказ. Тонкие пальцы скользят по щеке, заправляют выбившуюся из укладки прядку, очерчивают линию подбородка, ближе к горлу - цепкая хватка. Она рождена подчиняться ей. Готова умереть за такую возможность. Поставь на колени, сожми горло, потяни за волосы. Пожалуйста. Я так нуждаюсь в этом. Она вся дрожит в предвкушении. Жар распространяется по всему телу. Эйфория. Расширенные зрачки, сердце быстрее перегоняет кровь. Обходит медленно, не спешит. Ее бархатная, голубая в лунном свете кожа прекрасна настолько, что она хочет провести по ней языком, попробовать на вкус. Одержима этой мыслью всего несколько минут. Не успевает ни о чем подумать, когда чувствует, как ее изящная холодная рука касается головы, перебирает волосы, слабо тянет. Сильнее, прошу. Дыхания не хватает, раскаленный воздух обжигает горло и легкие. Перед глазами все расплывается. Она не имеет права говорить. Только надеяться на то, что ее кричащие мысли услышат. Момент тянется мучительно медленно. Глубокий вдох - шумный выдох. Грудь тяжело вздымается, а глаза закрываются сами по себе. Жарко, душно - ей необходимо хоть что-нибудь: немного боли, легкое касание. Еще минута, и она начнет умолять. Все взрывается спустя несколько секунд: остекленевший взгляд устремляется в потолок, а потом встречается с ее взглядом, горящим, сильным, подчиняющим. Рука крепко держит волосы, резко тянет вниз снова. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. Горячо шепчет что-то пересохшими губами, пальцами сжимает дрожащие бедра, слезы скатываются по алым от стыда и возбуждения щекам на обнаженную грудь. - Так люблю тебя. Всегда такая хорошая для меня, - склоняется ближе, говорит тихо, словно мурлычет. В ответ ей - лишь умоляющий стон и отрешенный взгляд. Буду хорошей для тебя. Это все слишком. Голова кружится от всего, что происходит. Она вся - оголенный нерв. Ее кожа горит и влажная от пота, она так хочет кричать, безумно хочет. Больше касаний, больше ощущений, больше обжигающего шепота. В ее голове взрываются фейерверки, ослепляют, сжигают заживо. Встает сзади на колени, прижимается ближе, дрожащими пальцами скользит по влажному телу, жарко дышит в шею. Это все сводит с ума их обеих. С каждым касанием пальцы сжимают кожу все грубее - она готова дать ей необходимое, все для нее. Поворачивает ее голову к себе за волосы, заглядывает в мокрые и блестящие от слез глаза, словно хочет увидеть в них вселенную, а видит взрыв разрушительной силы. Удовольствие, наслаждение, немой крик, благодарность. Она готова на все ради похвалы, она должна... может заслужить. Соприкосновение губ почти лишает сознания. Влажно, горячо, больно. Из прокушенной губы по подбородку стекает кровь, хриплое дыхание смешивается между поцелуями - она на грани. Она цепляется за нее, как утопающий цепляется за спасательный круг; падает вниз, бесконечно падает, беззвучно крича; она мертва - погибла, когда ее впервые коснулись эти холодные руки. Еще одно прикосновение, и ее разорвет на куски, еще один поцелуй, и она не сможет сдержать рвущийся наружу крик, еще одно слово, тихая похвала, и она будет уничтожена. Сил не хватает даже на мольбы. Беспорядочный шепот, поцелуи и укусы. Слишком. Хватит. Нет. Ближе. Сильнее. Пожалуйста. Она - обжигающая звезда - солнце. Она - чистая боль. Она - горечь корицы на языке. Она - ее смерть.