Новая весна

Снова пришел апрель, с розовым облаком сакуры, с предчувствием лета, голосами первоклассников - гордыми и радостными. Каждый апрель - маленькая ступенька наверх; кто это придумал? Не он сам, это было давно, да и было ли... Новый учебный год. Все новое. Теннисный клуб школы Риккайдай сегодня открывал запись для новичков. В прошлый раз было весело - все собрались поглядеть на Мори - и красиво. Интересно, что будет в этот. Капитан клуба и команды в первый раз в этом году открыл клубный домик. Последний класс, два своих золота взял, осталось третье. В этом году набор особенно важен - так-уже-было, - и они непременно должны выиграть. Он начал просматривать списки. Еще только первый учебный день, а желающих уйма, и кто-то, конечно, сразу раздумает, потому что девочки заставили, а кто-то - нет, и отборочные в этом году явно предстоят непростые... - Кагуя-бучо, Кагуя-бучо! Наши мелкие пришли! Он поднял голову: ну конечно же! Они же все перешли в первый класс. Тройку он не видел с лета, с финала Национального - средняя школа перешла на внутренний режим тренировок, а старшая выпускала много сэмпаев, им надо было готовиться в университет и они перешли в ОВ. Полноценный режим тренировок Кагуя планировал возобновлять вот только сейчас, с новичками. Кагуя знал, конечно, и про то, как тяжело мелкие переживали поражение, и про Ю-17, откуда они вернулись еще дружнее и сильнее, и про вторую операцию у Сэйичи. Многому научились - и многому придется научить. Соотносить режим тренировок с медкартой, например, или тому, что от поражений еще никто не умирал, а вот от изматывающих для ослабленного и серьезно больного организма тренировок вообще-то можно было. Если б он не успел за это время напрочь забыть, что этот год - как раз их первый класс, наверное, переживал бы, решатся ли они прийти в команду; зная Сэйичи, можно было решить, что он успел навоображать себе, что никто теперь его не примет. Но - мелкие пришли, все трое, и за спиной у Сэйичи - Гэничиро, на полшага сзади и на полголовы выше, и рядом - Ренджи, изучает, прищурившись, новую команду, хотя чего тут изучать - все свои, давно знакомые, и год назад, когда готовили Канто, еще встречались. - Кагуя-бучо, - сказал Сэйичи. - Мы снова просим вас дать нам места в команде. Он улыбался, а глаза - непроницаемые, и Кагуя понял: все же волнуется, что поражение ему не простили. А остальные мелкие сдвинулись, теснее обступив его, и стало понятно, что они тоже волнуются - такие умницы, такие гении, рожденные с ракеткой в руках и такие смешные и наивные в некоторых простых бытовых вопросах вроде того, что можно простить, а за что и сердиться-то никто не станет. - Мы готовы к матчам, - сказал Гэничиро. Чтоб посмотреть этому мелкому в глаза, пришлось задирать голову: Гэничиро еще прошлой весной вытянулся, как молодой дубок, а за лагерный ноябрь и зиму вытянулся и окреп еще больше. - Я знаю, что вы готовы. Нисики, кто у нас сегодня из новичков поперспективнее? Этот, из Ситэнходзи, записался? - Записался, а как же, - отозвался Нисики, который через сетку разговаривал с девочкой. - Кто-то думал, что он вроде Мори, и хотел с ним поссориться. - И что? - И не получилось, он пробормотал что-то про экстаз и ушел. - Отлично, веди его сюда, - Кагуя повернулся к мелким. - Возьмете этого Сираиси и сыграете парный. Мы его как раз пока тоже не проверили. Вроде он с вами в лагерь ездил? Мелкие кивнули. - Он сильный игрок и хороший человек, - сказал Сэйичи. - Мне он нравится. У Гэничиро сделалось такое лицо, будто он съел лимон или там провалил алгебру. В некоторых бытовых вопросах они не то что смешные и наивные, а попросту идиоты. - Отлично. С вас парный, а я посмотрю, чему вы научились и чему вас придется учить. "И чему, - подумал он, глядя, как Сираиси радостно улыбается мелким, как Сэйичи приобнимает его, как они встают в пару и как все расступаются, освобождая путь на корт, - вы можете научить нас".