***
Старый двигатель готов был заглохнуть в любой момент. Других машин в прокате не оказалось, а очередной звонок на сотовый не давал времени искать более подходящий вариант. В сотне метров от небольшого поселения машина встала, отказываясь двигаться дальше: видимо, перегрелась. Вздохнув не хуже своего телефонного собеседника, Ник вышел, небрежно захлопнул дверь и пошагал с рюкзаком за плечами в направлении ближайшего дома. Двери и окна были открыты. Ник стукнул пару раз по косяку – исключительно для приличия и из привычки. В ответ была тишина. Ник зашел, не запирая двери, сбросил рюкзак на стул. В доме было чисто, аккуратно и безлюдно. Ни пылинки, ни одной скоропортящейся или современной вещи. Казалось, дом застыл годах эдак в 1920-х. Ник точно знал: то же самое он найдет и в других домах. До вечера оставалось ждать пару часов. Если бы на его месте оказались непосвященные искатели приключений, они бы сейчас в панике убегали отсюда или забивали двери всем, что попадется под руку. Ника же ощущение страха и паники заставило только подергивать плечами. Он привычно разжег огонь в старом камине (благо за дровами ходить не надо, они, как и все в доме, были с запасом на месте), накипятил в старом котелке воду (противная, со странным металлическим привкусом, впрочем, он по опыту знал – безвредная), заварил большой чайник привезенного из города чая и поставил на стол две кружки. Ближе к полуночи на улице раздались шаги. За пару футов от двери они замерли: казалось, пришедший принюхивается или присматривается к Нику. Еще несколько шагов: как будто топчется, не решаясь. Стук о косяк – такой же, как перед тем воспроизвел Ник. – Да заходи уже. В проеме показался высокий силуэт. Бледный, причесанный джентльмен в сером костюме зашел и потянулся к Нику здороваться за руку. Ник предусмотрительно завел руки за спину. – И тебе привет. Садись, угощайся, говори, что опять случилось. Вошедший помялся, сел и сам принялся наливать себе чай. Хлебнул темной жидкости с ягодным вкусом, хмыкнул: приезжий знал, что любит хозяин. И тут же заговорил ровным, непримечательным голосом: – Да понимаешь, опять туристов расплодилось. Казалось бы, чего ходить, столько легенд обо мне ходит... А они, сволочи, чуть ли не каждую неделю заходят и таки норовят заселиться. А ты же помнишь: мое это все, а они хозяйничают. Я ж мирный, я ж мухи не обижу, а уж про двери выломать – сам понимаешь... Ник хмыкнул: ну да, двери открывать старый призрак не может. Черт его знает, отчего так сработало проклятие. – А это же мое хозяйство, вот я и хожу вокруг, волнуюсь: вдруг побьют, поломают чего. – Ну да, а потом ходят слухи, что за окном «что-то бродит». – Не «что-то», а «кто-то», – обиженно поправил призрак. – ОК, «кто-то». От меня-то что надо? – Да это... – Казалось, призраку было неловко. – Не нашел? – с надеждой спросил он. – Не нашел, – сквозь зубы процедил Ник – Нашел бы – здесь бы тебя не было. – Понятно, – вздохнул призрак и потянулся снова за чаем. – Ну а ты как? Как работа? Я забыл – семья-то у тебя есть? – Нету. Работа – сам видишь, вырваться невозможно. Ты скажи, к утру-то машина заведется? Или ты совсем все здесь глушишь? – Как – глушу? Вон, даже телефон работает! – Но не мобильный. Ты ж помни: телефон твоего времени, «твой» от природы. – Ах, ну да. Ник вертел в руках пустую чашку: по опыту знал, что чайник после хозяина здешних мест лучше не трогать, ибо как минимум неприятная слизь на ручке обеспечена. – Ну, я пойду? – Иди-иди. Найду – привезу, не волнуйся. – Ты уж местных-то отпугни как-нибудь... – Отпугну, не волнуйся...***
Третий котелок закипал, когда Ник, уже под утро, наконец, придумал, как отпугнуть навязчивых посетителей. Надо было только договориться с местными властями, а уж они-то нарисуют справку про загрязненный пруд и почву вокруг поселения. Чем загрязненный? А это уже их забота. Забота Ника – найти пропавший и, скорее всего, вывезенный за пределы страны перстень – старый, нефритовый, имеющий силу отпустить несчастного призрака и отдать полтора десятка домов на растерзание живым...