***
"Аоба..." Голос Рэна вырвал его из сна. На часах было только шесть утра, и юноша перевернулся на другой бок, чтобы подремать еще чуть-чуть, но был вынужден встать. Потягиваясь, Слай вспомнил события вчерашнего дня. "Как они там?" - Доброе утро, Рэн, - ответил он песику, который проснулся раньше него. - Доброе утро, Аоба, - ответил Рэн, - Вижу, ты вчера очень устал. Хорошо поспал? После его кивка, песик запрыгнул к нему на кровать и разлегся на одеяле, в районе колен "Аобы". Черные глазки изучали его. Казалось, он читал мысли и настроение хозяина как открытую книгу. "Сейчас начнет спрашивать, где я был..." - раздраженно предположил Слай. - Я надеюсь, что ты в порядке, - просто сказал Рэн. Юноша удивленно посмотрел на помощника и радуясь этому, вылез из-под одеяла. - Да все хорошо, пойду-ка я к Коджаку... - бросил он. "Он же Аннлейт! Какое мне до него дело?" Действительно какое... Рэн пронаблюдал за суетящимся "Аобой" и когда тот ушел, снова заснул.***
- Я это делаю ради себя, я все это делаю ради себя, - как мантру повторял про себя Слай. По пути к дому Коджаку он обдумывал свой план. "Надо показать всем, что я уже в порядке, заодно и попробовать немного развлечься, чтобы окончательно достигнуть предела". До дома Коджаку ему удалось дойти без приключений. Он встал перед раздвижной дверью и постучал. Он отодвинулась и перед ним возник якудза. Он был в домашнем кимоно, а не в своей "форме". По мимолетному выражению глаз, он заметил, что от того не укрылось удивление, но вслух он никак не прокомментировал, а лишь бросил: - Аоба! Заходи. Где ты был? Пока он рассказывал Коджаку, в его голове уже сложилось два основных плана: понять и добиться понимания с его стороны и научиться раскрывать и поддерживать в себе баланс - свой и Аобы. - Я не ожидал, что ты придешь. Обычно прихожу я, - весело произнес Коджаку. - Ага. Слай спокойно и молча изучал его. Для дальнейшего действия. - У тебя волосы растрёпаны, - внезапно сказал Коджаку, нарушая неловкую тишину. - Что? - У тебя волосы растрёпаны... хочешь, я уложу их? - Э-эм... да... если ты хочешь, - неуверенно ответил Слай. - Проходи. Садись на пол рядом с кроватью. Юноша быстро вошел и направился в его комнату. Там быстро опустился на пол. Коджаку сел на кровать позади него и легко провёл пальцами по его непослушным волосам. Слай тихо сидел, пока тот пытался уложить его волосы. "И так - Коджаку. Лучший друг. Очень любит Аобу..." - начал размышлять он. - Закончил, - сказал Коджаку, - Можешь заценить. Слай повернулся и посмотрел в зеркало, которое стояло рядом: волосы были аккуратно расчесаны и собраны сзади в хвост. "Аобе это бы понравилось, но не мне..." - Мило, - наигранно улыбнувшись, ответил он, - Ты мастер своего дела. - Я не... - возразил тот, как Слай его прервал: - Ты достоин этого звания, ты знаешь это. Я хочу сказать, ты так талантлив, что многие не посмели бы даже жаловаться тебе, но именно это и привлекает меня в тебе. "Все просто, сила комплиментов и он в твоей власти. Сейчас. Завтра меня может уже не быть" - мрачно подумал Слай, пытаясь ввести якудзу в замешательство. Тот нахмурился, поняв его намерение. Коджаку потратил последние несколько лет, разрабатывая тактику, и, в конце концов, чуть было отказался от нее. Соблазнение Аобы - очень трудное дело, особенно, когда это твой лучший друг. - Я знаю, ты уже понимаешь, почему я люблю тебя, Аоба, но я только хочу, чтобы ты знал, что я забочусь о тебе всецело, это чистая правда. Я мог бы сделать тебя счастливым, - выпалил Коджаку, - И... - он открыл рот, чтобы продолжить, когда его слова были прерваны твердым, настойчивым давлением на его губы. Якудза был изумлен, поняв, что юноша целует его. Это было совершенно не похоже на обычные поцелуи, от которых кружилась голова и кровь закипала от желания. В следующую секунду Коджаку оказался опрокинутым на ковёр, тело "Аобы" вжимало его в пол, а нетерпеливый настойчивый язык хозяйничал во рту. Это ощущение было новым и непривычным, ведь в прошлых отношениях вёл всегда он. Он позволил себе расслабиться и уже через минуту перестал осознавать что-либо, теряясь в ощущениях и возбуждении. Когда он почувствовал, как твёрдая плоть голубоволосого парня трётся сквозь одежду о его собственную, то выгнулся навстречу и глухо застонал. Этот звук как будто отрезвил Слая, потому, что тот резко отодвинулся, а на его лице появилось странное выражение. - Прости, я не хо... - начал он, но якудза не дал ему договорить. Приподнявшись на локте, он запустил пальцы в его голубые пряди, притянул к себе и стал сам неистово целовать. Сильные руки немедленно скользнули "Аобе" на спину, заставляя изогнуться и прижаться к своему телу. В какой-то момент Коджаку стало решительно не хватать воздуха и мучительно захотелось ощутить хоть мимолётное прикосновение к коже, не скрытой тонкой тканью футболки. Словно услышав его мысли, - а может, и действительно услышав, - Слай скользнул пальцем вдоль его позвоночника, и тот почти с наслаждением избавился от лишней одежды - просто скинув с себя кимоно, под которым было лишь нижнее белье. Вот тут у Слая перехватило дыхание, и он понял, что при всём желании не сможет продолжить и позволить зайти тому дальше. Ведь всегда вел он и даже ради своих принципов, он не будет идти на поводу у желания. Тогда он остановил его действия, просто снова поцеловал его и прошептал: - Дальше я сам... Он и сам толком не знал, о чём просит и чего хочет, но на его удачу, Коджаку это прекрасно понял. Рука "Аобы"накрыла его пах Коджаку, и тонкие губы растянулись в довольной улыбке, когда из горла якудзы вырвался громкий стон. Слай опустил руку вниз и провёл пальцем по ткани трусов, от чего та послушно натянулась, и тотчас ему в ладонь лёг напряжённый, твёрдый как камень, член. Он запустил руку внутрь обхватил его рукой, погладив головку большим пальцем и ощутив, как плоть в его руке задрожала и начала судорожно сжиматься, начал движения вверх-вниз. С громким стоном Коджаку уткнулся ему в плечо и надрывно прошептал: - Ты впервые меня трогаешь... Слай хмыкнул. Его ладонь бытрее задвигалась в такт его дыханию. Еще мгновение - и мир закружился перед глазами, сливаясь в одну сумасшедшую разноцветную радугу. Рука на мгновение остановилась, продвинулась вверх и крепко сжала основание члена. "Аоба" дернулся, чувствуя, как он мучительно напрягся. Юноша вдруг резко отпустил ствол и сполз вниз, заглатывая плоть ртом. Коджаку резко вздохнул и приподнялся на локтях, чтобы посмотреть на "Аобу". - Ты не обязан это делать, - сказал он, но его тело, вопреки его словам, предательски отреагировало увеличившейся эрекцией. Тот лишь промычал. - О, боже, - с трудом выдавил Коджаку, когда тот провел кончиком языка по головке его члена. Как он хотел опять зарыться пальцами в волосы юноши, но боялся, что может сделать больно, схватив эти мягкие шелковистые волосы слишком сильно. Коджаку был абсолютно уверен, что он умер и попал в рай. Он лежал, раскинувшись на полу не в состоянии пошевелиться, и лишь его грудная клетка вздымалась от тяжелого дыхания. Ощущения в паху и члене усиливались. Он даже не догадывался, что пока он наслаждался ласками, его партнер негодовал по этому поводу. Раньше Слай как-то уже делал минет, но ему не особо это нравилось. Ему нравилось, когда отсасывали ему. Но сейчас он решил про себя, что он должен довести дело до конца, однако когда почувствовал, что тот скоро достигнет оргазма, в последний момент запаниковал и отстранился, и Коджаку со стоном кончил себе на живот. Несколько секунд Слай рассматривал белёсые капли на его животе, а затем посмотрел на донельзя смущённого якудзу и тихо рассмеялся: - Ну вот почему, почему мы столько времени потратили зря... Вот я дурак, надо было тебя ещё раньше тра... соблазнить. - Ты что, все эти годы смелости набирался? - обиженно, между вдохами, спросил Коджаку, - Что, я такой страшный? - Нет. - Слай вспомнил о тактике обольщения и, вдохнув для храбрости, добавил: - Ты такой... неприступный. - Да, я такой, - хмыкнул тот. Когда тот немного пришел себя, голубоволосый юноша рывком слез с него. Вот, значит, как он сделал тому минет, и сейчас, возможно, он захочет большего, а ему это не нужно. - Я домой, надеюсь тебе этого хватило. Сказал, как отрезал. Слай не чувствовал твёрдой уверенности в том, что в настоящий момент не совершает ошибку: боль в глазах Коджаку была почти осязаемой, - но поступить иначе просто не мог. Тот встал, кое-как привёл себя порядок под тяжёлым взглядом "Аобы". - Все нормально? - спросил он. В голосе послышались нотки разочарования. - Да... - Слай отвернулся и быстро направился к двери, больше не проронив ни слова. Она хлопнула, и Коджаку без удивления ощутил, что у него дёргается веко. "Да ну, к чёрту! - зло подумал он, откидываясь назад, - Ну да, значит, не больно-то и хотелось!, - он перевернулся на живот и ударил кулаком по полу, - Ему не больно-то и хотелось, да. А мне?"***
"Идиот. И-ди-от! Чего я ожидал? Ты не просто идиот, ты самый настоящий придурок!" Ругал себя Слай по пути домой. Злость прошла только от пары сотен метров от двери, но вернуться не позволяла гордость, поэтому юноша просто остановился и прислонился к косяку. "Ну и что теперь?" - задался он вопросом. Будущее представлялось беспросветным. Чёрт. Ощущение было таким живым и явственным, что его окатила волна жара. Чёрт, чёрт, чёрт. "Надо было трахнуть его, пока была такая возможность, а дальше разобрались бы как-нибудь, - уныло подумал Слай, оборачиваясь и с тоской глядя в вдаль, в направлении дома Коджаку. - Хотя почему была?" - Чё-ё-ёрт, я опять за свое! Слай со стоном схватился за голову, предварительно сжав руки в кулаках. - Надо с этим покончить, я уже не могу... Первая пешка сделала ход.