Под челкой

Он и сам не знал, зачем сюда пришел. Ну, подрался, ну, попал в травматологию, ну, пропустит несколько тренировок… Но это же Хара – слабейший из игроков основы, замена найдется без труда, да и нет у них в ближайшее время никаких важных матчей, только пара товарищеских игр, чтобы не терять форму. В конце концов, можно было просто позвонить, но почему-то сейчас Ханамия стоял и смотрел на спящего Хару. Без вечной челки и мерного движения челюстей его было не узнать, хорошо, что на пункте пропуска сказали номер палаты. Отметив, что Харе явно больно, раз он морщится даже во сне, Ханамия закинул в рот жвачку и тихо открыл дверь. Раз уж он здесь, то можно кое-что проверить, а для этого нужна первая реакция. − Охуел?! – взвился Хара, когда Ханамия плюхнулся к нему на кровать. Он совсем не выглядел сонным, значит, просто лежал с закрытыми глазами, думал Ханамия, поглядывая на злющего Хару, потирающего забинтованную ногу. Выходит, не только голова, еще и колено. Неудачно получилось – проверки не вышло. − Кто это был? − И тебе привет, − и Хара расслабленно закинул руку за голову, наконец-то становясь хоть немного на себя похожим. Оплот раздолбайства Кирисаки Дайчи. – Что ж ты мне даже цветов не принес? − Слишком торопился узнать, все ли с тобой в порядке, бежал всю дорогу, − фыркнул Ханамия. – Сколько их было? − Кого? − Нападавших, придурок. Тех, кто тебя избил. − А тебе какое дело? – и Хара глянул так неожиданно цепко и пронизывающе, что Ханамия почувствовал себя очень неуютно. Вот и Имаеши, бывает, тоже так зыркает, теперь понятно, почему они оба глаза прячут. – И никто меня не избивал, я сам упал. − Мы помогли бы отомстить, − сказал Ханамия. Назвать их закадычными друзьями никто бы не рискнул, но за своих Кирисаки стояли. Обычные законы выживания: если играешь грязно, рано или поздно соперник захочет проучить тебя вне площадки. И Ханамия заботился о том, чтобы дурачье из соседних школ твердо уяснило – его команду трогать нельзя. Было не с руки лишаться игроков в середине сезона. − Знаю. Спасибо, не надо. Сам разберусь. Это не из-за баскетбола, расслабься. Интересно… Хара самый спокойный из них всех, представить, что он затеял драку, было сложно. Он и на площадке-то предпочитал вынуждать соперников фолить, чтобы после всласть симулировать, а калечить других игроков не особо любил. Бытовым насилием у него в семье никто не увлекался, почему же он скрытничает? − Опусти жалюзи, − попросил Хара, снова поморщившись. – Голову забинтовали, а у меня скоро глаза вытекут – столько света вокруг. И жвачку дай. − Прости, последняя, − покачал он головой, выдувая пузырь. − Ага, как же… − Хара хохотнул, откидываясь удобнее. – Ты же из тех, кто в пустыне перед умирающим от жажды будет воду на землю выливать. − Не вижу связи, − Ханамия пожал плечами и снова уселся на кровать, но на этот раз намного ближе к изголовью, а потом резко нагнулся к Харе, повинуясь спонтанно пришедшей в голову идее. Тот почему-то даже не попытался защититься, хотя доверять ему мог только полный идиот. Ханамия проникновенно заглянул полному идиоту в глаза, наклонился ниже и кончиком языка пропихнул ему в рот свою жвачку. Они не целовались, даже не соприкасались губами, но он не спешил отстраняться. – Бери, не жалко, − наконец выпрямляясь, сказал он, и Хара молча начал жевать, хотя по логике вещей должен был выплюнуть сомнительное угощение. То ли он так любил дынную "марукаву", то ли догадка Ханамии оказалась верной. – Видишь, какой я отзывчивый? Хара немного помолчал, а потом сказал: − Пока нет, но когда с меня снимут эту хрень, − он показал на бинты, − думаю, мы с тобой обязательно проверим, отзывчивый ты или бревно бесчувственное. Как говорится, в рамках укрепления командного взаимодействия. Что думаешь, кэп? – и он поднял потяжелевший взгляд. На него еще никто так откровенно не пялился, чтоб невольно хотелось прикрыться. Ханамию было не так-то просто смутить, но раньше ему и не приходилось смотреть в глаза тому, кто совершенно очевидно уже прикидывает, где и как его разложит. Стоило признать, что Хару он недооценивал. Подумаешь, разгильдяй и разгильдяй… Высокий, крепкий, бросает неплохо, в лидеры не рвется, особыми моральными принципами не обременен – прекрасный кандидат на место в команде. В отличие от того же Сето, не доставлял ему проблем, после мотивирующих пинков послушно выполнял все установки на игру и не претендовал на большее. Чего же еще желать? Горячий язык Хары подсказал, что желать можно еще многого. Что ж, Ханамия был хорошим капитаном и тренером, никто не упрекнул бы его в безответственном отношении к своим обязанностям, и если он мог что-то дать своим игрокам, то… Он пробыл в палате еще с полчаса, а перед уходом кинул в Хару нераспечатанной пачкой жвачки.