***
— Эй, Томми, передай-ка мне вот эту вещицу, — Ньют указывает пальцем на неаккуратно скомканное нечто. Разглядев вещь поближе, Томас понимает, что это полотенце. — Идём со мной. Парень недоуменно приподнимает бровь, но, так ничего и не сказав, следует за Ньютом. Тот направляется в сторону ванной комнаты; Томас, сам не понимая отчего, краснеет и старается смотреть в пол. Как оказывается чуть позже — правильно, ибо блондин стягивает с себя рубаху и чуть взъерошивает волосы. — Я надеюсь, ты побудешь здесь, пока я принимаю душ? Здесь не на что повесить полотенце, — блондин хлопает ресницами, а сердце Томаса падает в пятки, с треском ломая все выстроенные им же преграды. Перед ним всё тот же Ньют, который полюбился с первого взгляда, но более дружелюбный и разговорчивый. А, может, и не только дружелюбный. — Конечно, — запоздало отвечает брюнет, прижимаясь спиной к холодной стене, отворачиваясь лицом к двери. — Томми… Ты сегодня ни разу за ночь не проснулся. Или, может, я пропустил что-то. — Да, на удивление, я даже выспался. Громкий вздох облегчения прерывает шум воды. Томас старается не думать о Ньюте, как о желанном объекте, но в голову лезет одна и та же картина — маленькие струйки горячей воды быстро сбегают вниз по сильным плечам, груди и животу. Брюнет сглатывает: из-за воображения становится слишком душно. Хотя, быть может, это пар от горячей воды. В любом случае, Томас старается подавить в себе желание распахнуть настежь хлипкую дверцу кабинки и прижаться своими губами к другим. Эта мысль настолько сладка, что парень уже собирается направиться к кабинке, как одёргивает себя. Шум воды прекращается. — Томми, подай полотенце. Пожалуйста. Тот двигается в сторону кабинки на ватных ногах, будто бы за раздвижной дверцей его ждёт стая гриверов, а вовсе не Ньют. Когда эта самая дверца открывается, Томас не знает, куда отвести взгляд, — он смотрит в сторону, однако краем глаза всё-таки видит влажные волосы и небольшое облачко пара, витающее вокруг парня. Казалось бы, краснеть дальше уже некуда, но... — Эй, друг, ты чего? — Томасу, наверное, кажется, но блондин как-то странно произнёс слово «друг». Будто за ним стоит совсем другой смысл. — Только не говори мне, что после Приюта ты так и не привык к виду обнажённых парней. ...Но, оказалось, есть. Ньют добродушно смеется и тыкает ему в плечо пальцем, подходя ближе. — Ты мне тоже нравишься, Томми, — с улыбкой выдаёт он, а мир Томаса будто взрывается на миллионы крохотных частиц и вновь собирается вместе. Блондин выжидающе ждёт какой-либо реакции, приподняв брови и облизнув нижнюю губу. Мир второго вновь летит в тартарары, теперь уже окончательно. Томас вцепляется в мокрые волосы Ньюта обеими руками, слегка потянув его на себя, и впивается в его губы. Его рассудок сделал на прощанье ручкой, подписав заявление об уходе. Брюнет прикусывает нижнюю губу друга, тут же зализывает место укуса, смакуя первый стон, вылетевший у Ньюта. Спину вновь холодит стена — блондин прижал его к ней, сам прильнул к парню и стал жадно шарить руками по его телу. — Прыткий какой, — усмехается Ньют, когда руки Томаса оказываются на его бёдрах, а пальцы шарят в поисках узла, благодаря которому полотенце и держится. Тот не отвечает — впивается в губы с новой силой, прижимаясь как можно ближе, стараясь чувствовать немного больше, чем до этого. В конце концов, несчастное полотенце падает на пол, а тонкие пальцы с огрубевшими подушечками выводят на всё ещё мокрой спине Ньюта какие-то непонятные символы. — Сними всё это к чёртовой матери, немедленно, — почти рычит в губы друга блондин; тот кивает и принимается стаскивать с себя одежду. Ньют направляется в сторону душевой и манит Томаса следом. Горячая вода омывает два не менее горячих тела. Ньют с нажимом проводит по груди брюнета, прикусывая его язык и пристально глядя прямо в глаза. Томас не успевает понять, как он смог упустить момент, когда рука друга дотронулась до его плоти; он громко стонет и чуть не падает, в глазах одновременно зажигается тысяча звёзд и тут же гаснут, оставляя после себя лишь слабые отблески. Томас видит, как вода, стекающая по его языку, исчезает за губами блондина, мысленно фотографирует этот момент, впитывает все окружающие эмоции. Брюнет сжимает пальцами бёдра друга так, что на этих местах наверняка проступят синяки. Ньют целует юношу, но без той страсти, что была при первом поцелуе, — сейчас это больше похоже на настоящий французский поцелуй, а не на безжалостное соревнование в стиле кто кого переборет. Томасу кажется, что мир вокруг остановился, когда блондин обеими руками сжимает его ягодицы. Он подаётся назад, глядя своими глазами на капающую сверху воду; Ньют прижимает его к стенке и, не разрывая поцелуй, наощупь находит нечто похожее на гель для душа. — Томми, — шепчет он ему на ухо, когда тот отталкивает Ньюта от себя и поворачивается лицом к стене. — Я тебя сейчас по всей комнате размажу, если ты так и будешь стоять и ничего не делать, — одним махом выпаливает брюнет, желая поскорее приступить к самому интересному. Блондин выливает немного геля себе на пальцы, и Томас едва сдерживает стон лишь от того, что видит, как по длинным пальцам Ньюта каплями стекает гель, и чуть не ломает себе позвоночник, когда чувствует эти самые пальцы у своего входа. Наверняка, сам чёрт не знает, как Ньюту удаётся сдерживать себя и просто не взять этого прекрасного мальчишку сразу, особенно учитывая, как медленно проходит процесс подготовки. Томас уже не знает, что ему делать, мышцы сводит от напряжения. — Расслабься, гривер тебя дери, — сбивчиво шепчет Ньют, и брюнет подчиняется; он не успевает уследить, когда пальцы заменяются членом. Томас чуть дёргается, стукается лбом об стену и пытается найти, куда бы пристроить свои руки. Блондин медленно двигается, давая любовнику время на привыкание, однако тот вовсе не желает медлить, а сам подаётся навстречу движениям. Стоит блондину чуть сменить угол, как Томас выгибается, откидывает свою голову ему на плечо и несдержанно стонет, отрывисто умоляя увеличить темп. У Ньюта нет ни одной причины, чтобы отказать ему, поэтому он меняет темп, заставляя юношу в его руках стонать до хрипоты. Блондин утыкается носом парню в шею, лаская его одной рукой в такт движениям. Оба парня кончают с разницей в несколько секунд. — О Боже, — выдыхает Томас, широко раскрыв глаза и пытаясь удержать равновесие. В глазах брюнета темнеет, мышцы сокращаются и резко расслабляются; Ньют едва успевает удержать парня на ногах. Они вместе оседают на пол, подставляя лица струям воды. — Никогда больше не пойду с тобой мыться, — восстановив дыхание, говорит Ньют, держа за руку всё ещё не пришедшего в себя Томаса. Тот что-то говорит в ответ, но за шумом воды блондин не может ничего разобрать. — Нам надо привести себя в порядок, вставай, мой милый мальчик. Когда парни выходят из ванной комнаты, многие приютели уже лежат в своих постелях, тихо перешёптываясь между собой. Томас, жутко уставший, но довольный, ложится на свою кровать, прикрывает глаза и тут же проваливается в глубокий сон. На этот раз ему ничего не снится.Часть 1
7 октября 2014 г. в 01:48
В последнее время Томас очень плохо спит. Стоит лишь закрыть глаза, как его тут же одолевают страшные картины прошлого. Парень, поняв, что бороться с кошмарами бессмысленно, не спит уже которую ночь, а днём вяло шатается по небольшому дому, стараясь лишний раз не попадаться на глаза другим парням. Вот и сейчас он стоит в коридоре, тупо уставившись куда-то в темноту. Томас искренне надеется, что никто из окружающих не замечает то, что он вздрагивает каждый раз, когда прикрывает глаза. Смерть Чака совершенно выбила его из колеи. Хотелось наплевать на все дурацкие стереотипы и поделиться с кем-нибудь тяжёлой ношей, что сдавливала сердце и затрудняла дыхание. Хотелось почувствовать, что он не один, что он нужен кому-то.
Несмотря на то, что он не ел уже пару дней, к горлу всё равно подступает тошнота, в глазах темнеет, и Томас, не удержавшись на ногах, обессилено падает на пол, больно стукаясь коленками о твёрдое покрытие. Сквозь застилающую разум боль парень слышит лёгкие шаги из общей спальни. К своему стыду Том осознаёт, что сознание вот-вот покинет его. Стены плывут в разноцветном хороводе красок, сквозь усиливающийся гул в ушах парень различает голос, зовущий его по имени. Прежде чем он теряет сознание, перед глазами вновь появляется образ погибшего друга. Затем — сплошная темнота.
Томаса резко подкидывает на кровати, он едва успевает зажать себе ладонью рот прежде, чем начинает кричать. Комната вокруг всё ещё вертится, в глазах стоят белые пятна, а лёгкие нещадно жжёт от недостатка кислорода. Парень оглядывает комнату, надеясь на то, что свидетелей его мучений не найдётся, после чего медленно принимает сидячее положение и спускает ноги на пол. Руки трясутся, но он упрямо старается встать с кровати. Ему просто необходимо привести себя в порядок до того, как кто-нибудь проснётся.
На негнущихся ногах Томас бредёт в маленькую ванную, запирает за собой дверь, включает воду и опускается на пол. Его одолевает усталость и сонливость, слабость овладевает всем телом, ему очень хочется лечь прямо здесь, на холодной кафельной плитке, но нельзя. Он чувствует, что нужен приютелям. Томас сам себе обещает сделать всё, что в его силах. Ради ребят. Ради Чака.
Чуть привстав, парень облокачивается руками о раковину, бездумно глядя на себя в запятнанное зеркало.
— Всё хорошо, всё хорошо, — бормочет он себе под нос, словно заклинание. Зачерпнув одной ладонью прохладную воду, он выплёскивает её себе на лицо. Он повторяет процедуру ещё несколько раз, прежде чем понимает, что облил водой всю свою кофту. Томас едва слышно стонет, выключает воду и вновь садится на пол, в угол рядом с душем.
За закрытой дверью раздаётся скрип деревянных половиц, и Томас прикусывает губу. Вот же чёрт, только не это. Дверная ручка поворачивается, и парень уже готовится отделываться от непрошеного гостя, но дверь не открывается.
— Томми, ты здесь? — доносится до Томаса тихий, вкрадчивый голос Ньюта. Парень чуть толкает дверь, и в слабом свете ванной комнаты Томас замечает, что друг выглядит ничуть не лучше его самого, что и озвучивает. В ответ блондин лишь фыркает, окончательно распахнув дверь и зайдя внутрь.
— Что, снова кошмары?
У Томаса глаза на лоб лезут.
— Что значит снова?
— Я очень чутко сплю, Томми, — печально улыбается Ньют, а тот лишь горько вздыхает и молчит. Бывший бегун садится рядом, чуть касаясь своим коленом колена друга. — Не волнуйся, никто больше не знает. Я никому не говорил.
Последнюю фразу парень произносит еле слышно, но она врезается в сознание Томаса взрывной волной, едва не выбивая нежеланные слёзы. Со стороны может показаться, что Томас сейчас упадёт в обморок, — именно поэтому Ньют бережно приобнимает друга за плечи.
— Всё то время, которое мы здесь, ты никогда не высыпаешься. Я же вижу.
— Просто ты хороший лидер, — шепчет Томас, а Ньют вздрагивает: его плечи чуть опускаются, а лоб нахмуривается, — и друг. Ты внимательный и заботливый. Спасибо тебе.
Ньют чувствует, как внутри него словно распускается прекрасный цветок; он широко и искренне улыбается, кладёт голову на плечо друга, но, опомнившись, тут же убирает её. Томас всё ещё мелко дрожащей рукой возвращает парня в предыдущее положение, щекой потираясь о мягкие светлые волосы. Где-то внутри разливается тепло; дыхание становится более размеренным.
— Спасибо тебе, — вновь повторяет Томас и прикрывает глаза.
Они сидят так же ещё несколько минут, после чего Ньют, слыша размеренное дыхание парня, аккуратно подхватывает его на руки и относит обратно в кровать.