Кошмар

Caution! Danger! OOS of Sebastian! Глава 10 Глаза Продолжение POV Себастьяна Часы внезапно громко начали пробивать двенадцать ударов. Я вынырнул из приятных воспоминаний и, обреченно вздохнув, поднялся на ноги. В паху было тяжело и так больно, что при каждом движении боль волнами прокатывалась по всему телу. Я поморщился, чуть сжав ноги и тут же начал оглядываться. Слабость, хоть на секунду проявленная демоном не должна выползти наружу. -Ох, господин… Взяв в руки подсвечник, свечи на котором уже порядком подтаяли, стал медленно подниматься по ступенькам. Прислушиваясь к тишине, ступая осторожно, как черный кот… Почему черный, спросите вы? Просто черные коты всегда очень осторожны и символизируют ночь, медленно натягивающую свое черное покрывало на города и страны. Именно ночь является почвой для различных легенд и примет, связанных с черными котами. А я? Я – создание тьмы, значит, я больше всех близок именно к этим милым пушистым существам… Тихо подойдя к двери, ведущей в спальню господина, остановился. В комнате не раздавалось ни одного шороха. Взяв подсвечник в левую руку, правую положил на дверную ручку. Вдруг, безжалостно разорвав тишину, в мои уши ворвался истошный вопль: -Себааааастьян! Я улыбнулся и, уже безбоязненно открыв дверь, просунул внутрь голову. Маленькое тело, скрючившееся на постели, дрожало под одеялом. Взгляд испуганных синих глаз бесцельно блуждал по стенам. Все ясно… Ему снова приснился кошмар. Но ведь в этот раз я ничего не делал? С чего бы хозяина посещали страшные сновидения? -Господин? – вопросительно позвал я, входя в комнату и выжидательно замирая возле двери. Я держал подсвечник на уровне своего лица, смотря, то на графа, то на воск, лениво оседающий в углубление для свечей. Казалось, будто даже взглядом могу прочувствовать тепло, исходящее от него. Это было неприятно. Демону не нужно тепло, оно меня раздражает, однако в силу своих обязанностей приходится постоянно контактировать с ним. Глаза снова стрельнули в сторону мальчика. Вот такое я вижу первый раз. Чтобы граф чего-то боялся ТАК СИЛЬНО! Сиэля неистово трясло, казалось, что он все больше сжимается в маленький беззащитный комочек. С белоснежного лба, к которому прилипли иссиня-черные пряди, скатывались крупные капли пота. А я не знал, что в данной ситуации делать. Спросить, принести ли чай? А может дать ещё пару одеял? Или вызвать врача? Хотя, последнее явно отметается, так как при первой же необходимости я сам смогу вылечить графа. Но, в данной ситуации невооруженным глазом видно, что медицинская помощь хозяину не требуется. -Господин? – переспросил я, не решаясь сделать шаг вперед. Совсем как сутки назад, когда меня внезапно сильно начала манить душа хозяина. Второй раз произнесенное слово заставило взгляд графа буквально на мгновение замереть на моем лице. Затем его внимание, успевшее быстро сосредоточиться, плавно переползло на подсвечник. Ещё секунда и взгляд снова стал рассеянным, а глаза пустыми. Очевидно, мальчика стали посещать какие-то мысли насчет того, что с ним только что произошло. Да, Сиэль не нуждается ни в каких врачах. Возможно, ему сейчас нужны объятия и ласковые слова утешения. Хотя, граф об этом никогда не скажет, а сам я, естественно, не полезу к нему обниматься. Все-таки это не входит в мои обязанности дворецкого… Если подумать, минет тоже не входит в обязанности дворецкого, но, тем не менее, меня это не остановило… -Вам приснился кошмар? – решив подтвердить свои догадки, которые, в принципе, в подтверждении не нуждались, вопросил я. На лбу графа залегла едва заметная морщинка. Хозяин, наконец, достаточно стабильно восстановив свое состояние, покосился на меня таким привычным холодным взглядом. Мышцы заметно расслабились, когда я смирился с мыслью, что с господином все нормально. Но… Тут же напряглись, как только я заметил, КУДА именно смотрит Сиэль. Я сдержал усмешку, готовую в любое мгновение соскользнуть с губ и посмотрел, как быстро покраснел мальчик до самых корней волос. Докуда вниз распространялось смущение я, естественно, не видел, так как сей факт от меня скрывало одеяло, натянутое до самого подбородка. -Я пойду, господин? – не выказывая никакой заинтересованности в голосе, спросил я. А, собственно говоря, зачем? Я уже столько сдерживал возбуждение, так и прущее наружу, что сейчас ничего не изменится. Даже люди ко всему могут привыкнуть. Что тут говорить про демонов? Они очень быстро адаптируются в новых условиях. Вот и сейчас. Буквально за одни сутки я так привык к этому постоянному возбуждению, охватывающему с ног до головы в присутствии графа, что уже не воспринимаю его как должное. А вот Сиэль, похоже, еще не привык… В данный момент хозяин сосредоточенно буравил мое лицо взглядом, будто пытаясь заставить действовать. Что ж, пока что у него получалось заставлять дергаться мускулы, которые очень хотели создать на лице улыбку. Но я, такой герой, мужественно сдерживал их под напором ментального воздействия графа. Так продолжалось сравнительно недолго, после чего мальчик моргнул, будто принимая свое поражение в этой недолгой зрительной игре, что, кстати, было очень необычно для него. Выйдя за дверь, я постоял немного и, наконец-таки услышал слово, которое ждал. -Себастьян… — Тихо, но уверенно, что его никто не слышит, прошептал граф. Желание и вожделение, скользившие в этом шепоте, нежными волнами ласкали слух. Я коротко выдохнул на подсвечник. Пламя задрожало и быстро погасло, будто вобравшись в свечу. В окутавшем меня мраке, таком привычном для демона, оперся спиной на деревянную дверь и закрыл глаза. Простояв пару минут в кромешной тьме и гробовой тишине, опомнился, как только поутихшее возбуждение отозвалось в паху с новой силой. Я открыл глаза, ставшие красными и блестевшие истинно-демоническими огоньками. В голове мелькали различные мысли, некоторые из них я сразу отгонял, за некоторые цеплялся, как утопающий за протянутую соломинку. Приняв, наконец, нелегкое решение, оторвался от двери и решительным шагом направился вперед. Вокруг была абсолютная темнота, однако, для моих глаз это не являлось препятствием. Окружающие меня предметы проступали из тьмы белыми контурами. Я остановился возле огромной вазы, стоящей на подиуме. Я четко вижу даже гравировку на этом старинном китайском антиквариате. Жаль, я не могу различать в темноте цвета… Сделав ещё пару шагов вперед, в задумчивости остановился перед лестницей, скользя взглядом по каждой ступеньке, покрытой красной ковровой дорожкой. А сейчас ощущение, будто вижу цвет, но это лишь иллюзия, ведь я знаю, какого цвета ворс. Когда я в форме демона, мои чувства устроены совсем по-другому. А в теле человека мне присущи их чувства, только в обостренном состоянии. А зачастую есть чувства, которых у демонов никогда не наблюдалось, и поэтому вызывают у меня интерес. Вот и сейчас… Я хочу… Господина? Верно, я хочу Сиэля. Но, зная недоступность этого желанного тела, я просто хочу… Кого-то… И сейчас… Прямо сейчас… Хочу удовлетворить свою похоть… *** Я открыл огромные ворота «будки» и вошел в темное помещение, закрывая двери за собой. Взгляд быстро нашарил в углу свернувшееся калачиком животное. -Плуто! Иди ко мне! – позвал я дьявольского пса. Услышав свое имя, собака дернула ухом в мою сторону, а потом поднялась. Зевнув во всю пасть, Плуто уставился на меня. У него тоже особенные глаза. Мы с ним порождения одной стихии, поэтому имеем некоторые физиологические сходства. Виляя пушистым хвостом и сотрясая землю приземлением огромной туши при каждом скачке, «мальчик» бросился ко мне. -Тише, тише, — попросил я и грозно сверкнул глазами. Пес все понял и начал уменьшатся в размерах, а потом принял человеческую форму. -Молодец, хороший мальчик, — тихо сказал я, почесывая парня за ушком. Плуто, вывалив язык наружу, прыгнул на меня. Упираясь руками в грудь и стараясь повалить, он явно намеревался избавить меня от потребности ходить в душ. Но, так как раньше между нами не существовало особенной близости из-за моей любви к кошкам, а не к собакам, пес не рассчитал, что я выстою под его натиском. -Хороший мальчик, — шепотом повторил я, изнывая от вожделения и проводя руками по его спине. Возможно, вы также захотите узнать, почему я решил удовлетворить свое желание за счет Плуто, а не, например, за счет Мэйлин. Все дело в том, что я смогу стереть воспоминания животного, а с человеком все обстоит сложнее. Эту привилегию имеют только жнецы, у демонов и без того хватает возможностей. Себастьян – проклятый зоофил! Эта мысль заставляла улыбаться. Казалось бы, тяжкий грех, но ведь я демон, какие грехи будут меня останавливать? Если подумать, раньше меня никогда не манило к животным. По правде говоря, сейчас я тоже не испытывал особенного влечения к Плуто, просто раздирающее изнутри желание, которое должно найти себе выход. Причем другой, нежели тихая дрочка в ванной. Между прочим, для демонов зоофилия вполне обыденное увлечение, связанное с удовлетворением своих потребностей. Это абсолютно не презирается, не преследуется законами и прочее-прочее. А для демонов удовлетворить свои желания превыше всего. Неважно, каким образом или за счет кого они будут это делать. Позволено все! Ведь демоническая идеология строится на эгоизме, основной ветвью является эгоизм, и скрепляющими звеньями также эгоизм. Можно сказать, что в эгоизме заключена вся сущность демона. Самый простой пример: Зачем демон подчиняется человеку? Зачем помогает ему? Зачем выполняет все его желания? Исключительно ради себя! Ради удовлетворения своей потребности в еде! Плуто начал вылизывать мою шею, скользя языком по ключицам и терзая ямочку между ними. Я не люблю эти телячьи нежности, которые я могу позволить разве что моему господину. Резко выскользнув из-под дьявольского пса, и раньше, чем он успел что-либо понять и упасть под действием инерции, прижал к двери. Парень обернулся и посмотрел в мои глаза. Я на секунду застыл. Такой наивно-детский взгляд, который совершенно не пишется с телом взрослого парня. Пока я так стоял, длинный язык собаки дотянулся до моего лица и лизнул, а потом внезапно попытался проникнуть в мой рот. Одной рукой я повернул его голову к двери, чтобы не видеть красных глаз и чтобы пес не покушался на мой неприкосновенный рот. Парень уперся руками в сырую древесину и широко расставил ноги, будто понимал, что сейчас должно произойти. Ну, мне это только на руку, так не придется его к чему-либо принуждать. Свободной рукой я стянул с себя штаны и впервые за этот день облегченно вздохнул. Без лишних церемоний вогнал возбужденную плоть по самое основание в тело пса. Задрав голову, парень чудовищно взвыл. Моя рука, до сих пор пытавшаяся держать его голову, рефлекторно переместилась на рот парня. Не дав ему успокоиться, начал двигаться внутри животного. Каждый толчок доставлял массу удовольствия и заставлял звенеть тело, напряженное и вытянутое в струнку. Я обхватил пса за талию, прижимая к себе и чувствуя, как он дрожит. С каждым толчком становилось все лучше мне и все хуже ему. Хотя я это понимал, не собирался останавливаться или хотя бы сбавлять темп. Из горла парня уже не вырывался вой, только тихое скуление и, совершенно несвойственные собаке, всхлипы. Поняв, что пес больше не будет пытаться издавать слишком громкие звуки, я отнял руку от его рта и внезапно обнаружил, что она вся в крови. В приступе сильной боли Плуто укусил меня. Как это ему удалось, оставалось загадкой. Но, ведь когда адреналин циркулирует в крови, он пробуждает в существах новые способности. А я испытывал такое наслаждение, что даже не почувствовал боль, учитывая тот факт, что парень прокусил руку почти насквозь. Держа теперь собаку обеими руками за талию, жестко насиловал его. Сейчас это не волновало. Одна из ситуаций, когда зашкаливает уровень эгоизма. Мне было абсолютно плевать на его боль, плевать на весь мир. Волновало только мое собственное наслаждение, кружившее в вихре захлестывающих эмоций. Как ни странно, из меня не вырывалось ни одного звука, по крайней мере, мне так казалось. Хотя на самом деле я просто не мог не стонать, а, возможно, и кричать. В ушах стучало и шумело, поэтому я ничего не слышал. Все органы чувств были будто покрыты какой-то пленкой, не позволяющей трезво оценивать ситуацию и обстановку. Из всех звуков, которые воспринимал, я слышал только крики моего, ещё неудовлетворенного, тела, которое, стремясь достигнуть пика, бешено вгоняло член по основание в беззащитного парня и выходило почти до конца. Но оргазм все никак не желал приходить, что меня очень сильно раздражало и заставляло сильнее вдалбливаться в пса. Причиняя боль, вырывая тихий плач и, как ни странно, полную покорность. Полностью подавляя желание сопротивляться или делать что-либо ещё для своего освобождения. Наконец, сделав особо глубокий, яростный толчок, почувствовал, как Плуто выгнулся подо мной и зарычал. Ещё чуть чуть… Теплота… Напряжение… Мой член обмяк, выплеснув внутрь животного сперму. Я вышел из него и натянул на себя штаны. Пес упал на пол и внезапно успокоился. Его тело перестало дрожать, как было все это время. Я видел, как он дергается, пытаясь свернуться калачиком, но у него ничего не выходило. Я присел возле него на корточки и заглянул в затянутые пеленой глаза. Плуто посмотрел на меня из-под прикрытых век как-то устало. Но, тем не менее, на дне его глаз плескалась покорность пополам со страхом. Внимательно, не мигая, смотрю на свое отражение в его красных глазах. Поднимаю окровавленную руку, на которой ещё чудом держались лохмотья, оставшиеся от перчатки, и повожу перед его лицом. Ещё мгновение пес смотрит на меня, а потом, закатив глаза, теряет сознание…