Kise swap

      Аомине открыл глаза. Что разбудило его? Что-то не так, раз его так взяло и вышибло из сна без особых на то причин. Парень развернулся в кровати и обнаружил, что Кисе нет рядом. Он немного напряг голову, с трудом пытаясь сообразить спросонья, какой сегодня день недели. Воскресение. Кисе не надо на работу. Тогда где он, черт его дери? Дайки вытянул руку к двери, не слезая с кровати, толкнув и приоткрыв ее, и услышал шум льющейся из ванной воды. А, все понятно, блондин в душе. Дайки было закрыл глаза, чтобы вернуться в свои утренние сны, но слабый, едва уловимый стон из ванной заставил его очнуться. "Неужели этот паршивец решил там подрочить с утреца, пока я тут сплю? Какого хера, Кисе! Какого ты не разбудил меня?". Выбирать между продолжением сна и сексом не приходилось, член начал предательски разбухать в трусах у темнокожего. Чертыхнувшись в последний раз, парень поднялся с кровати, еще немного зевая, и поплелся вглубь квартиры к двери в ванную. Тут уже стали очевидны тихие постанывания Кисе из-за двери. Аомине сжал рукой вставший член у себя в трусах, на мгновение представив в ванной голого Кисе, передергивающего свой нежный орган на какую-нибудь порнушку.       - Эй, мерзавец, открывай, - постучал Аомине в дверь, улыбаясь своему воображению. По звукам парень услышал, что Рёта вскочил в ванной на ноги, расплескивая воду.       - Ну? - повторил Дайки нетерпеливо.       - Ао.. Аомине-ччи.. Ты чего так рано проснулся? - донесся из-за двери щебет блондина, - Я через пять минут выйду из душа, подожди.       - Эээ, нет, блин, так не пойдет, - нахмурился Дайки, - Давай же, открывай прямо сейчас!       - Но я моюсь!       Аомине начал слегка раздражаться. Он сам иногда предпочитал в одиночестве передернуть, вместо того, чтобы заняться сексом. Ну, накатывало иногда такое настроение, что хотелось по-быстрому удовлетворить только себя, не парясь ни о ком больше, но сейчас он не собирался давать Кисе такой возможности, когда тот его разбудил и возбудил, хоть и не желая того сам.       - Не неси херни, я знаю, что ты там сам себя лапаешь! Открывай эту чертову дверь, я хочу присоединиться!       - Аомине-ччи! Я не трогаю себя! Я моюсь! Чего пристал? Дай мне помыться одному хоть раз, не шатаясь за мной!       - Рёта. Я говорю в последний раз. Открывай. Эту. Хренову. Дверь!       - Не надо там мне угрожать! Я же сказал, что через пять минут выйду, как домоюсь, и освобожу тебе ванную!       "Чертов засранец", эта комедия начинала порядком доставать Аомине, который поразмыслил, что будет лучше, выбить дверь ногой или сходить в кухню за ножом и подковырнуть замок. Все же нож практичней, решил он, и дверь не придется чинить потом, и с холодной решимостью направился на кухню, желая все таки получить свой секс, на который он во всю уже настроился.       Ему хватило трех секунд, чтобы ковырнуть замок и отворить дверь. Посреди ванной, как он уже знал, присел Рёта, стыдливо сжимая в руке свой вставший член, только скорее уже чтобы прикрыть и спрятать его от парня. Аомине спокойно перешел порог, скидывая с себя трусы, глядя на краснеющего любовника. Но тут краем глаза он уловил лишний предмет, который висел на видном месте, на зеркале над раковиной. Дайки застыл. На зеркале висела фотография Кагами Тайги, сделанная кем-то на тренировке. Тайга, в шортах и без майки, потный, переводящий дыхание с открытым ртом. Рёта среагировал быстро, но недостаточно, вскочив в ванной, срывая фотографию и сминая ее в руке. Аомине окинул его холодным взглядом, хватая руку и с силой разжимая ладонью кулак блондина, распрямляя фотографию в своих руках и еще раз поглядев на нее. На лице Кисе отразился испуг и стыд, но он попытался изобразить из себя разозленного:       - Отдай немедленно! Это не твое!       Дважды Аомине просить не пришлось, так как все, что надо, он и так увидел и понял.       - Держи. - протянул он фотографию, - только скажи: почему?       - Что почему?! Ты же сам говорил: официально мы не встречаемся, если ты захочешь заигрывать с какой-нибудь девчонкой, то будешь заигрывать. Я же ни с кем не заигрывал даже! Делаю, что хочу, как ты это сам и установил!       - Тебя он вставляет? - спокойно спросил Дайки.       - Кто?       - Не валяй дурака. Тайга.       - Конечно, нет! Как ты посмел такое подумать?!       Аомине бы мог улыбнуться таким глупым отмазкам своего любовника, но не в этой ситуации. Ему было все понятно. Ему было больно. Очень больно. Он и правда любил повторять, что между ними с Кисе ничего особого нет, что они не встречаются. Хотя факты говорили об обратном. Последние полгода Кисе жил у Дайки, они постоянно занимались сексом, Кисе готовил для него, они успокаивали друг друга в трудные минуты, Дайки даже перестал бегать за юбками, сосредоточив свое внимание только на своем любовнике и возбуждаясь только от него! Но что тот творит? Бомбардир Тоо думал, что Рёта не хочет никого, кроме него, что он его любит! Кисе столько раз повторял это, а Аомине всегда отмахивался от его слов, не веря, что между мужчинами может быть что-то типа любви, и искренне считая, что он только хочет Рёту, но не любит его. Тогда что это за чувство? Почему так невыносимо?       Аомине развернулся в дверях, направляясь в спальню, где натянул на себя кое-какую одежду и вышел из дома, оставив Рёту в одиночестве. За то время, пока темнокожий собирался, блондин не смел шевельнуться, тихо сидя в ванной и пребывая в ужасе. Он мог ожидать, что Аомине разозлиться, начнет орать, начнет крушить все в ванной и не только, обзывать его, может даже съездит в челюсть. Но не это. То мрачное спокойствие, с которым Аомине узнал о тайне Кисе, пугало того больше, чем какой бы то ни было эмоциональный взрыв любовника. Кисе проклинал себя за это. Но откуда он мог знать, что все так повернется? Да, он подрочил на Тайгу, потому что тот его возбуждал. Но он все же любил Аомине, поэтому он был именно с ним, а не с кем-то еще. Мысль о том, что вот так глупо он его потеряет, пугала его, но он не мог ничего сделать, не было таких слов, которые он мог сказать любимому в этот момент. Он понял, что облажался. * * *       Дайки был благодарен тому, что некоторые бары открываются рано. То, что ему надо было сейчас, - это пропустить стаканчик-другой, стараясь не думать о событиях этого утра. Но как тут было не думать?       Он заказал двойной виски, позвенев кубиками льда в бокале, вглядываясь в жидкость, но в голове снова видя Кисе, онанирующего на фотку их общего знакомого. Образы были яркими. Даже сделав первый большой глоток, Аомине прогонял в голове сцену, как Рёта сжимает свои пальцы кольцом, легко проводя ими по гладкой мокрой коже на своем члене, вперившись взглядом в мокрого накаченного Тайгу. Второй глоток, и Аомине пришел в голову вопрос, о чем же думал в этот момент его любовник. О том, как Тайга его трахает? Воображал, что водится по его влажному торсу своим, прыгая на нем сверху? Как он стонал от этого! Обычно, во время самоудовлетворения, сдержать себя очень легко, можно вообще не издать ни единого звука! Но этот мерзавец даже этого не смог сделать, так его завело то, что он там себе напредставлял!       Третьим глотком Аомине осушил бокал, отправив его бармену по барной стойке и жестом показывая "повторить". Он был единственным посетителем в этом баре. Даже алкоголики пока отсыпались и не подтягивались выпивать в такую рань. Аомине вздохнул, опуская горячий лоб на холодную барную стойку, но это не помогло остудить его голову. Он был зол и подавлен. Он привык быть единственным, номером #1. Выходит, он больше не единственный, а может даже быть, что в сердце Кисе он даже не первый. Это называется любовью? Через такой эмоциональный ад нужно пройти, чтобы осознать, что любишь? Да тогда он бы предпочел вообще никогда не любить!       Подоспел следующий бокал. Дайки попивал его, уставившись в одну точку на барной стойке. Что ему делать? Он не мог позволить, чтобы Кисе ушел от него к другому. Он осознал, что любит его, и что готов пойти на все, лишь бы тот понял, как он ему дорог. Но также он понимал, что все, как он может показать свою любовь, он уже делал. Он обнимал его, целовал, они засыпали вместе, обнимаясь, и Дайки зарывался носом в его волосы, вдыхая их запах. Он заботился о нем. Это было видно. Ничего нового он сделать для него не мог, но не хотел вот так бездарно его потерять.       - Чертов блядун, почему ты такой? Почему я люблю такого блядуна, текущего от любого накаченного тела, не только от моего? - тихо простонал парень, зажмурившись в гримасе боли.       Сомневаться не приходилось. Все, что Кисе нравилось в нем, - это трах. Сейчас же ему могло приесться, захотеться чего-то нового, именно поэтому он сделал это. Выходит, Кисе просто шлюшка, ни больше, ни меньше, в которую Дайки угораздило влюбиться. Ну что ж. Если блондину так этого хочется, то Аомине даст ему это. Он же решил, что готов на все, как бы мучительно ему не было от этого решения, как бы он не был не согласен внутри себя. Второй допитый стакан двойного виски подкинул Дайки не самый лучший вариант решения, но зато казалось, что это может доказать Рёте его любовь. "Ты принимаешь партнера таким, какой он есть, и даешь ему все, что ему хочется. Не это ли проявление любви?", - думал он, набирая в телефоне знакомый номер.       - Йо, Тайга.       - Аомине? Который час, блин? Я думал, я до обеда сегодня посплю. Ты что в такую рань?       - Дело есть. Помнишь, ты как то рвался поиграть один на один на желание? Я выиграл и сказал, что приберегу желание, пока не появится что-то существенное.       - Нууу? - протянул сонный Кагами, пытаясь сообразить, к чему это его знакомый вспомнил про это.       - В общем, я воспользуюсь своим правом на желание. Через 2 часа будь у меня дома.       - Что за дела? А позже это сделать нельзя? Что там за желание? - недовольно проворчал рыжий.       - Давай-ка без вопросов. Проиграл - значит проиграл. 2 часа тебе. У меня. В дверь не звони, подожди под ней, я сам открою.       И Аомине повесил трубку, не дав Кагами начать возмущаться и расспрашивать. Он не мог больше говорить с ним, на самом деле. Как бы он не хотел это предотвратить, слезы наворачивались на глаза, а попытки незаметно от бармена это скрыть только заставляли его губы дрожать. Опустив голову и сделав знак налить ему третий стакан, Аомине до боли сжал кулаки, пытаясь успокоиться. * * *       Кисе уже давно вышел из душа, и теперь сидел на полу в гостинной, опустив голову на колени, когда он услышал звук поворачивающегося в двери ключа. Он просто сидел и ждал, когда Аомине войдет в комнату, не смея взглянуть на него, пока тот сам не опустился перед ним, положив ладонь на его щеку и мягко проведя пальцами по ней. Рёта поднял глаза, и увидел на лице у своего любимого такое выражение, какое никогда не видел раньше, но не успел разобрать его эмоций, потому что Дайки закрыл его лицо своим, принявшись его целовать, вторгаясь языком в его рот, жадно и как будто в их первый раз. Рёта почувствовал вкус виски на своем языке, но он прекрасно понимал, что Дайки это было необходимо, и не мог иметь что-то против. Пальцы темнокожего полезли под его майку, нежно гладя кожу, прикасаясь к соскам, играя с ними и возбуждая. Рёта был в замешательстве, он не понимал, почему он сейчас получает такие желанные ласки за такие свои проступки. Но он не хотел останавливать Аомине и выяснять отношения, ведь сейчас он получит его, своего любимого человека, отдастся ему, и, быть может, они просто забудут о том, что произошло. Рёта прижался к нему всем телом, подрагивая, неотрывно целуя его влажными губами и обнимая за широкую спину. Футболка блондина была стянута через голову и полетела в сторону. То же произошло и с бельем. Но Аомине не давал ему раздеть себя в ответ, хватая за руки и убирая их от себя. Рёта остался совсем голым под пытким взглядом синих глаз, бродящим по его телу, осматривая каждый открытый участок. Аомине опрокинул блондина на спину на пол, хватаясь ладонью за его член и оттягивая на нем кожу вниз, открывая чувствительную головку.       Он умел возбудить Кисе с одного прикосновения, поэтому пенис блондина мгновенно затвердел в темных руках. Аомине держал его крепко, но в то же время не передавливал, умело двигая рукой по тонкой гладой коже. Он не смотрел Кисе в глаза, сосредоточившись на его конце, снимая пальцами капельки вытекшей смазки и размазывая ее по головке и вниз, чтобы увеличить скольжение, а Кисе смотрел в лицо Аомине из-под полуприкрытых век, тяжело дыша от возбуждения. Он очень хотел бы, чтобы любовник скинул с себя одежду и взял бы его прямо в этот момент, поэтому решил совершить еще одну попытку, вывернувшись из рук Аомине, встав на колени и развернувшись к нему задом, погладив пальцами свою дырочку и глядя на Аомине из-за плеча.       - Погоди момент вот так, мигом вернусь, - и Аомине исчез за дверью, оставив Кисе стоять в таком положении. Но Рёта готов был так простоять, ведь это он облажался, и высказывать что-либо сейчас у него не было права.       Аомине подошел к двери в указанное время и открыл ее, встретившись лицом к лицу с разозленным Тайгой Кагами.       - Что, черт подери..., - начал было Кагами, но Аомине показал ему вести себя тихо, после чего Кагами продолжил, шипя, - К чему эта спешка, у тебя шило в жопе или что?       - Желание. Ты готов выполнить любое, так? И заднюю не дашь? - посмотрел серьезно на него темнокожий.       Тайга замешкался, гадая, что у того в голове, но слово есть слово:       - Да. Выкладывай.       - Следуй за мной, - поманил его Дайки вглубь квартиры.       Сказать, что Кагами удивился, когда дверь открылась, это не сказать ничего. Он просто опешил при виде обнаженного возбужденного Кисе Рёты, загнувшегося на полу и поглаживающего свой анус тонкими пальцами с тихими стонами. Увидев рыжего, блондин залился краской до самых ушей, быстро присев на зад и пытаясь прикрыться, а Кагами уже накинулся на Дайки:       - Что за херня, ты?! Что тут, черт тебя дери, происходит?!       Дайки оставался серьезным и невозмутимым:       - Любое желание, ты помнишь? Трахни Рёту.       - ЧТО?! - прокричали одновременно Рёта и Кагами.       - Что слышали. Рёта хочет тебя, а ты мне задолжал, - с этими словами Дайки плюхнулся на кресло, измерив взглядом своего покрасневшего любовника и его объект желания.       - Аомине. Ты что, мля, шутишь? - Тайга не мог понять, как ему относиться к этому всему. Это было мало похоже на правду, но, тем не менее, это происходило. Оставалось только надеяться на то, что это такой тупой розыгрыш. Не то, чтобы Кисе его не заводил, очень даже наоборот. При виде Кисе в таком виде, помимо возмущения и злости, Тайга почувствовал так же и ноющее ощущение внизу живота. Кисе был чертовски соблазнительным. Но он понимал, что трахнуть его по желанию Дайки будет неправильным.       - Аомине-ччи... Пожалуйста, не надо, - захныкал Рёта.       - Так, я не понял. Сегодня ты фапал на Тайгу в душе, а теперь он перед тобой, живой, не фотография, может делать с тобой все то, чего ты желаешь. Вперед! – начал злиться на них Аомине. Как будто ему это нужно! Рёта ведет себя так, будто сам этого не хотел, будто он его принуждает!       - Ахомине!       - Заткнулись. Начали. - Аомине потер уставшие глаза пальцами, вновь окинув ребят взглядом серьезных глаз.       Кагами бы с удовольствием начистил бы сейчас ему морду, но, похоже, его темнокожий знакомый не шутил, и он намеревается добиться исполнения желания. А его слова о том, что Кисе на него фапал, немного успокоили Кагами. Все-таки это не будет считаться изнасилованием, если он исполнит желание. Повернувшись к Рёте немного смущенно, рыжий наклонился и коснулся губами его мягких губ, одновременно и проклиная про себя Аомине, и удивляясь тому, что целовать Кисе оказалось так приятно. Кисе сначала неохотно и стеснительно, но затем с жаром накинулся на его губы, облизывая их своим язычком и иногда покусывая.       - Кисе, раздевай Тайгу, - велел с кресла Аомине, подперев голову указательным пальцем.       Дрожащими руками Рёта взялся за ремень джинсов парня, пытаясь его расстегнуть, но безуспешно, из-за дрожи в пальцах, но потом услышал тихий мягкий шепот над ухом:       - Я сам все сделаю, не волнуйся. Если этому извращенцу так хочется, то просто дадим ему, что ему хочется, - Кагами потянул за свой ремень, снимая его, расстегнул ширинку, стягивая с себя штаны, а Рёте лишь оставалось, что глазеть на желанное еще утром тело и нервно сглатывать, краснея.       Он никогда не занимался сексом ни с кем, кроме своего бывшего товарища по Тейко, Аомине Дайки. Даже с девушками. Он даже не был уверен, что на самом деле хотел бы переспать с кем-либо другим, но тело Тайги было так близко, можно было не напрягать обоняние, чтобы почувствовать, как пахнет его кожа. Приятным пьянящим запахом, как он и представлял. На мгновение он даже забыл, что в комнате есть кто-то кроме них, более того, что тут Дайки. Он бросил на него смущенный взгляд, не в силах понять по лицу того, что он думает, что он чувствует. Его лицо было каменным, ничего не отражающим.       - Аомине-ччи... Если я сейчас откажусь.., - начал было он, но Аомине его прервал:       - Не откажешься. Это мой подарок тебе. Прими его.       Несмотря на спокойный голос и внешнее спокойствие, внутри Дайки было сложно совладать с собой. Его жгли противоречивые чувства: ревность, боль и возбуждение. Черт подери, его заводило смотреть, как его партнера, его собственность, как он считал, лапают чужие грубые руки. Он совсем не ожидал, что может такое испытать в этой ситуации. А тем временем Тайга уложил голого Кисе на пол и стал поглаживать ладонью его член, второй рукой проводя пальцами между его ягодиц. Дайки видел, как Кагами возбужден, и это только усиливало в нем все эмоции. Не только Кисе хотел Тайгу, но и Тайга желает Кисе! Невыносимые чувства переполняли его, и стыд брал за то, что его штаны спереди готовы были лопнуть, вставшую шишку неприятно стягивало грубой тканью.       Кисе издал блаженный тихий стон, когда рыжий аккуратно просунул в него один палец наполовину.       - Не церемонься с ним. Я его долго готовил, можешь быть грубым настолько, насколько захочешь, ему только понравится, - кинул с кресла Дайки. Кагами бросил в его сторону злобный взгляд, но все же ввел палец до конца, и Рёта, как и предсказывал Аомине, задрожал от удовольствия, простонав громче.       Несмотря на абсурдность ситуации, Тайга был на пределе, его мозг готов был отключиться, и он желал начать трахать Кисе так, как посоветовал Аомине. Его голос, обычно такой раздражающий и неумолкаемый, сейчас звучал так сладко, что захотелось выбить из него более громкие стоны, и чтобы они не прекращались.       Тайга ввел в Кисе второй палец и развел их внутри, растягивая его проход, а блондин послушно выгибался в его руках, слегка двигаясь навстречу. Это было выше его сил. Кагами стянул с себя трусы, разводя ноги блондина шире и карабкаясь сверху. В глазах Рёты он увидел ожидание, тот облизнул губы, и у Тайги сорвало от этого голову окончательно. "Хрен с ними, что бы между ними там не произошло, я его хочу".       Он приставил головку к отверстию Рёты, и, надавив бедрами, вогнал свой болт в его узкий и теплый зад. В комнате раздались одновременно три стона. Кисе захлебнулся в крике удовольствия, Кагами не смог сдержать рвущихся из него звуков из-за таких приятных ощущений, а Аомине, решив, что в данной ситуации он лучше получит удовольствие, а потом уже может продолжить загоняться, расстегнул свои штаны, взявшись за свой член и потирая его.       Стенки прохода Рёты пульсировали, и Кагами ощущал эту пульсацию, приятно отдающуюся по длине его члена. Он прижал руки Рёты к полу, чтобы тот не дергался от резких движений, с силой двигаясь внутри него. С уголка губ Кисе потекла слюна, он выгнулся в спине, глаза закатились, но все это разожгло Тайгу еще сильнее, так как он видел, какое удовольствие доставляет хрупкому женственному баскетболисту. Аомине же со своего кресла сходил с ума от этого представления, оттягивая пальцами кожу на конце, не спеша и смакуя возвращаясь ладонью к основанию члена и тяжело дыша. Рёту тоже заводила неправильность ситуации. Его любимый глядит, как его трахают. Его трахает тот, кого он хотел.       Тайга придавливал его своим весом к полу, но все же ему удавалось изворачиваться и двигаться бедрами навстречу, насаживаясь на его твердый член. Он чувствовал, как тот его расширяет при каждом толчке, как ласкает стенки прохода мягкая головка, тычасть во все приятные точки. Он не мог сдерживать крики, наслаждаясь ощущением нового партнера, пока над ним неожиданно не навис Аомине и не заткнул ему рот своим мокрым от смазки агрегатом.       - Давай, бляденок, обслужи-ка нас обоих, ведь тебе одного мало, - прорычал Аомине, толкаясь в рот Кисе сверху, а затем поднял взгляд на Тайгу и подмигнул ему.       Кисе казалось, что он сейчас задохнется, ведь внушительных размеров темный член Дайки с такого положения попадал головкой ему прямо в горло, перекрывая кислород. У Кисе потекли слюни, смачивая пенис любовника еще больше, его слюни и смазка Дайки потекли с губ на подбородок и щеки, но никто не желал ее вытирать, ведь в таком положении Рёта выглядел так хорошо, так возбуждающе.       В данный момент Тайга был не против компании своего смуглого знакомого. Он придерживал ноги Кисе на своих плечах, скользил взглядом по вспотевшей мраморной коже, с хлюпающими звуками загонял член до конца, и продолжал слышать сдавленные стоны Кисе, насколько он мог стонать с членом во рту. Блондин наслаждался этим, как и предсказывал Дайки. Он даже схватился рукой за свой собственный орган, просто сдавливая его и не шевеля ладонью, и, через какое-то время, начал дрожать всем телом и истекать спермой на свой собственный живот. Эта дрожь отдалась по всему его телу, а тем более в его попке, и Тайга, переполненный ощущениями, остановился внутри Рёты, запрокинул голову и с громким стоном кончил внутрь. Глядя на этих удовлетворенных любовников, Аомине решил, что пора завязывать, тем более он сам был близок к пределу. Он вынул член из горла Кисе, и, пока тот глубоко дышал, набирая в легкие недостающего воздуха, продолжил водить по члену рукой, изливаясь Кисе на лицо, так, что некоторые белые капли попали ему в рот, а остальные запачкали миловидное пошлое личико.       - Все. Теперь, Тайга, свободен, - не дав тому прийти в себя, указал на дверь Аомине. * * *       С этого места все и началось в этот день. Кисе сидел под струями душа, смывая с себя следы событий, когда в ванную зашел Дайки. Кисе смущенно смотрел на него, не зная, что и сказать, а Дайки сел на бортик и погладил его по волосам.       - Я еще тот дебил, знаю.       - Дай-ччи, - назвал Рёта любимого по имени, - Зачем ты это сделал?       Темнокожий смотрел на него, грустно улыбаясь.       -Я просто не знал, как иначе показать, что я люблю тебя. Я решил, что раз ты захотел Тайгу, я буду щедрым, покажу тебе, что готов пройти через это, исполнить твои желания.       Внутри Рёты будто поднялась волна счастья:       - Ты и правда Ахомине-ччи, - улыбнулся он, - Сегодня утром это были лишь мои фантазии, я не хотел их воплощать, потому что я хочу только тебя.       Аомине мягко поцеловал волосы Рёты:       - Теперь мы официально вместе. И если я тебя еще хоть раз застукаю за такими занятиями, то я оторву твою башку. Раз ты хочешь только меня, раз я признал, что люблю тебя, то я не желаю больше тебя делить ни с кем.       И Рёта засмеялся от счастья со слезами на глазах. Да, он облажался, но раз это заставило Аомине признать свои чувства, все это было не зря.