Собачки в горошек, или в пятнышко?

      Одна крайне мнительная особа, хрустя очаровательно белой косточкой, облокотилась на хрустальный столик, стоящий на чёрных ножках, при этом ещё принадлежащий её крайне богатой подруге. На голове особы блестел новенький парик, который украшал её свежевылизанную голову. Салфетка, лежащая на её цветастом платье в горошек - так и будем называть особу -, немного смялась. Горошка тут же убрала свои беленькие лапки со столика и выпрямила спину, стараясь не мотать хвостиком, хоть она была очень и очень рада тому, что ей разрешили находиться тут, сейчас и в при ней. Её подруга, поблёскивая таким же цветастым платьицем в пятнышко, на котором смирно лежала салфетка, ну, эту подругу мы будем вольны назвать Пятнышка, не так ли?       Пятнышка упрямо постучала задними лапками по блестящей голубой плитке и капризно протявкала: - Нэнси, дорогуша, не соизволишь ли ты быть более быстрой, не забудь про аккуратность, Нэнси, прошу не забудь про аккуратность! - Пятнышка замерла.       Нэнси, юная прислуга госпожи Пятнышка, аккуратно и быстро несла на носу ужасно дорогой хрустальный поднос, на котором стояли два стакана, наполненных ужасно дорогим вином, который - ведь Нэнси была крайне аккуратна, - даже не колыхался, а рядом лежали две тарелочки, на них лежали аппетитные ножки курицы, с которых медленно скатывались капли жира.       Нэнси всё также аккуратно донесла поднос и с чрезмерным ужасающим удовольствием поставила его на стол, будь она неладна!       Ужасно дорогой поднос плюхнулась на стол, повертелся, ведь хрусталь на шёлке жутко скользил, и, упав на плитку, эту ужасно дорогую голубую плитку, разбился, разлетевшись осколками на мелкие кусочки.       Нэнси, как наивежлевейший (такое слово есть, потому, что я так сказала, и точка!) бульдог, ойкнула и плюхнулася на пол, чуть измазав свой ужасно недорогой фартучек и чёрное неприметное платье. Пятнышка рыкнула на неё, а потом в ужасе взглянула на своё платье. Оно было заляпано ужасно дорогим вином, а с подола на пол стекали капли аппетитного жира. С платья Пятнышки стекала её собственная трапеза... Тотчас же в зал снова примчалась Нэнси, хрюкая своим здоровенным рылом и виновато опуская мордочку. Горошка нетерпиливо рыкнула, хватаясь за свою обгрызенную белую косточку. - Пожалуй, мне лучше уйти и не мешать вам! - писклявым голоском предположила она, тотчас же оказавшись за дверью. Но она убежала так быстро не потому, что была чрезвычайно вежлива, а потому, что, увы, ей хотелось поскорее залезть в тёплую ванну и избежать попытки им помочь - всё таки ведь - эта рутинная работа - рутинная работа Нэнси.