Небо

Он до сих пор жив? Это...это так удивительно, невероятно и странно, что глаза начинают слезиться от непонятного облегчения. Мукуро садится на кровати, однако встать не позволяет цепь, сковывающая его ноги. Но он смотрит в окно, видя кусочек невероятно-синего неба. Оно нежное, оно его успокаивает. Он жив. Еще один день. Может, кому-то это покажется безумием. Но он действительно невероятно счастлив, что остался жив. Ведь сейчас он в аду. Если только тот существует. Над ним вот уже шесть лет как ставят различные эксперименты. - Проснулся, уродец? За мной, доктор зовет. Он вновь открывает глаза, уставившись в белёсый потолок. Тут же подрывается на кровати, смотря в окно. Небо черное, спокойное и таинственное. На нем небольшие, но ужасно яркие пятнышки звезд. Это вселяет в сердце Мукуро какое-то странно чувство собственной беспомощности. Мальчишка улыбается, уже более спокойно садясь на кровати. Снимает рубашку, пытаясь найти на теле новый шрам. Однако это слишком проблематично сделать в темноте, так что он прекращает какие-либо попытки. Просто сидит на кровати, смотря на небо за решетками. Было больно, от чего-то болело сердце, а не тело. Тогда небо было особенно желанно. Хотелось выйти наружу. Посмотреть на небо без решеток. Восхититься им. И умереть от счастья. Когда он в следующий раз очнулся ото сна, он лежит на своей кровати, однако может смотреть на мир лишь одним глазом. Второй был закрыт повязкой. Это приводит мальчишку в бешенство, ведь из-за подобного вмешательства, с такого угла обзора, он не может видеть кусочек неба. Ни капельки. Он проклинает всех: врачей, охрану, самого себя и тех, кто там, снаружи. Кто смотрит на небо и не задумывается о своем счастье. Комната растворяется в темно-красной пелене, и Мукуро не может вспомнить никаких чувств, кроме слепой ненависти. Лишь стоило пелене ненависти отступить от его сознания, как реальность вновь обрела правдоподобные черты. Все стены его тюрьмы были вымыты кровью тех, кто ставил над ним эксперименты когда-то. Мальчишка улыбается, ведь ему совсем не жаль этих идиотов. Перешагнув через куски мяса, он, наконец, выходит наружу. Вокруг ничего нет, только пустынное плато. И кроваво-красное небо в тот день было особенно прекрасно.