Земляничный вазелин

Босые ноги шлепали по холодному полу, кимоно, услужливо одолженное хозяином горячих источников, было небрежно скомкано и брошено в угол раздевалки. Время позднее, крыло – мужское, вероятность встретить кого-то по пути к бассейну, равно нулю и крупинкам сотых. Да даже если кому-то и попадется на глаза обнаженный второкурсник, то последнего это никак не смутит. Ханамию Макото вообще мало что смущало. Найдя чертову бамбуковую дверь, брюнет рывком открыл ее и поморщился от обильного пара, который, подобно туману, скрывал от взора задний двор с небольшим бассейном. Он был настолько густым, что капитану Кирисаки Дайити пришлось на ощупь пройти к краю водоема, ногой осторожно измерить температуру воды и, ежась от прохладного ветра (осень на дворе, как-никак), быстро вошел в горячую воду, исторгнув довольный, тихий стон. И пускай Сето хоть до посинения твердит, что горячие источники только для старых пердунов, раз ему не нравится плескаться в общественных местах, то это уже его проблемы. Макото ни за какие копи царя Соломона не променяет возможность насладиться принятием ванны под открытым небом. У другого конца бассейна послышался тихий плеск. Ханамия прищурился и смог различить силуэт человека. Парень надеялся, что его сосед не окажется одним из тех навязчивых болтунов, готовых совершенно незнакомому человеку вынести весь мозг рассказами о своих житейских проблемах. Но нет. Текли минуты, а мужчина напротив даже и не думал приставать к брюнету с беседами. Кажется, он то ли задремал, разморенный теплом и свежим воздухом, а может, и вовсе сдох, получив тепловой удар по мозгам. Оба варианта вполне устраивали Ханамию. Он закрыл глаза и, погрузившись в воду по шею, чуть задремал, рискуя утонуть на радость большинству школьных баскетбольных клубов Японии. Сосед его, кажется, наоборот, проснулся (или вернулся к жизни). Тихий плеск воды возвестил полудремавшего Макото о том, что мужчина сменил свое положение. Брюнет чуть съехал по скользкому дну, оказываясь в воде уже по нос и, приоткрыв глаза, бросил ленивый взгляд из-под ресниц на соседа. Сердце стукнуло сильнее, чем обычно. Пар ебучий. Из-за него Ханамии показалось, что рядом с ним сидит Киёши Теппей. Капитан Кирисаки моргнул раз, другой, смаргивая влагу. Гребанная, улыбающаяся рожа, сидящая в опасной близости от Макото, не меняла своей внешности. Конденсированная влага не соврала. Это и впрямь был Тэссин. Ханамия сделал глубокий вдох от неожиданности, забыв о том, что не является коренным водным жителем. Пахнущая хлоркой вода попала в дыхательные пути и парень, рывком поднимаясь на ватные ноги, судорожно закашлялся. На спину опустилась чужая, огромная ладонь, со всей дури выбивая дых из пошатнувшегося брюнета. Оный бы тюкнулся головой об камни, если бы не сердобольная рука, подхватившая летящего ласточкой парня под живот. -Ох, прости, не рассчитал силы, - извиняющимся тоном произнес Киёши, все еще хлопая кашляющего Ханамию по спине, но уже намного легче, - Ты как? Макото не мог отделаться от судорожного кашля. Какого хрена этот мудак здесь забыл? Эта гостиница находится в трех днях скачки на императорском пингвине от Токио. Это ж надо было так встретиться! Весь отдых коту в зону бикини. Ну что он за человек, то выбешивает своим ангельским поведением до зубовного скрежета, то портит весь отдых своим присутствием. -От… отпусти!! – брюнет дернулся, вырываясь из огромных ладоней и, отплыв на безопасное расстояние, раздраженно осведомился, все еще хриплым, после дегустации местных вод, голосом: -Какого черта ты тут делаешь? Если ты ответишь "купаюсь", я тебя утоплю, - предупредил Плохиш. -Но я и правда здесь этим занимаюсь. Мой лечащий врач велел мне почаще посещать горячие источники, - Киёши привстал в поисках уплывшего куда-то полотенца, являя взору и без того взвинченного Ханамии своего удава. Бросив короткий взгляд на достоинство Тэссина, Макото брезгливо передернул плечами, понимая, что находится в одной воде с пипиркой Теппея и, рывком поднявшись на ноги, направил свою озлобленную особу к краю водоема. Как назло, спокойному выуживанию себя любимого из жарких вод помешало нечто скользкое и неустойчивое. Нога проехалось по дну и место встречи лба с каменной каймой бассейна было бы уже не изменить, если бы Тэссин снова не пришел на выручку. Его крепкое, рельефное тело трепетно прижалось к тощей и бледной заднице злопыхателя и удержало вражину от жестокого смертоубийства. Преображенский отхлебнул какавы и призадумался. С одной стороны, он явственно видел, что в тексте проскальзывали элементы дамского романа, с другой стороны, в этой пародии на женские книжечки была какая-то ироничная интонация, с капельками издевки. С третьей стороны, Преображенскому было откровенно наплевать на то, что "какао" не склоняется по падежам. У него все что хочешь склонится, в ожидании семе. Ханамия возмущенно замер, задом чувствуя первичный половой признак. Оный, вроде как, даже чуть привстал, видимо, чтобы получше разглядеть такое неожиданное знакомство с пятой точкой брюнета. -Отпусти, мать твою, - прошипел Макото, чувствуя, что еще чуть-чуть, и он кровищи напустит больше, чем в обеих частях фильма "Убить Билла". Киёши же, воскликнув "О, а вот и мое полотенце!", самым наглым образом нагнулся, чтобы достать со дна водоема кусок махровой тряпки. Ханамии пришлось наклоняться вместе с ним, он просто весь ледяной коркой покрылся, когда по промежности проскользнул ствол. Парень затрясся, быстро соображая, куда деть труп. Теппей, даже не подозревая, что дни его сочтены, распрямился, чересчур резко толкаясь вперед бедрами, и, услышав вопль дурниной, посмотрел на недруга. Оный, словно блядунский амазон, набросился на Тэссина и оба парня скрылись в пучине вод, поднимая брызги выше деревянного забора. Луж во дворе было столько, будто в маленький, надувной, детский бассейн плюхнулся матерый сенбернар. Обстановка была романтичной – Ханамия полулежал по шею в воде, над ним возвышался центровой Сейрин с большим стояком. Со стороны происходящее напоминало сцену, где Герасим топит Муму. Мума выплюнула воду и поинтересовалась: -Ну и долго еще ты в меня будешь утыкаться своим хером? -А ты еще долго будешь пытаться убить себя, да и меня, заодно? -То есть, тебя смутили только мои суицидальные наклонности, а то, что у тебя младшенький проснулся, тебя нисколечки не взволновало? -А почему меня это должно взволновать? На тебя, по идее, встал, это ты тут переживать должен. Ханамия с Преображенским медленно выпали в нерастворимый осадок. Один охреневал с того, что у него получился даркТеппей, второй – с ситуации в целом. Капитан Кирисаки Дайити, с голым задом, вообще, со всем голым, раскрылетился под своим врагом, тоже нагим. Они только что приняли совместно ванну, они вообще на горячих источниках, а, как известно, нельзя вот так просто посетить горячие источники и не потрахаться. Плюс, у Теппея огромный ручной удав, а у Ханамии – отсутствие анального опыта. Дело пахло земляничным вазелином. Пока брюнет пытался издать хоть какой-то звук, его нежно, рывком, извлекли из водоема и взвалили на широкие плечи. То ли от шока Макото махнулся весом с пушинкой, то ли в Киёши проснулся атлант, но брыкающегося, кусающегося и колотящегося пятками юношу спокойно, со всеми почестями первой жены султана, унесли на брег крутой и возложили там в коленно-локтевой. Естественно, о такой мелочи жизни, как испрошение соизволения на анальное растяжение, у Ханамии никто не удосужился взять. Что сам брюнет думал по поводу такого времяпровождения – тоже. Киёши будто снизошел из самых потаенных, сладких, возбуждающих кошмаров. Что-то среднее между тентаклями и изнасилованием в пустом классе поздно вечером после дополнительных занятий по физике. Немного подумав, Теппей опустил брюнета задницей в воду, прижал дергающееся тело к краю водоема и, даже не подготовив, вошел, скрадывая в ладони душераздирающий вопль. "Порвали", - скажете вы. "Не то слово", - отвечу я. Горячий член разрывал нежное нутро, да, даже у такого циничного мудака, как Ханамия Макото, было нежное нутро. Горячая вода, с каждым толчком попадавшая в критически растянутое анальное отверстие, тоже не обволакивала сахарной ватой жизнь капитана Кирисаки. Из-за мощных толчков несчастный брюнет весь исцарапался об камни, чувствуя, как глубоко внутри него движется член Тэссина. Самой ужасной частью программы было то, что его насильно заставили кончить. Киёши уличил момент и обхватил ладонью притворяющийся дохлым орган Ханамии и стал усердно его надрачивать. Макото не алебастровый, он вскорости возбудился и позорно спустил в услужливо подставленную ладонь. Покидание растянутой задницы вышло болезненнее, чем проникновение. Со стоном выпустив незваного гостя, брюнет позволил себе смежить веки и провалится в забытье. Сето был прав. Хуйня эти источники. Омаке -Гхм, фанфик вышел довольно жестоким, - Преображенский откашлялся и, взяв в руки какие-то бумаги, обратился к пострадавшей стороне в виде Ханамии, - я выплачу тебе компенсацию, в виде милого, романтичного, местами флаффного фанфика с участием тебя и Теппея. R, мужская беременность, тебя устроит? Из окна на третьем этаже, со звоном стекла, вылетел сначала фикрайтер, потом стул на котором он сидел. Округу огласил истошный вопль: -ДА ТЫ ИЗДЕВАЕШЬСЯ, ГАВНО?!!!