Поколение, достигшее цели

– Мы опять попадемся, Дан! – А вот и не попадемся! Если ты не будешь зевать! – мальчишка осторожно выглянул из-за поворота, убедился, что в полутемном коридоре никого нет, и проскользнул вперед. – Бабушка сказала, что больше не будет нас выручать, все равно, семья или не семья! Что мы давно уже заслужили хорошую порку. Что нас не пустят к компьютеру до конца Полета! – Что мы будем есть одни только переработанные рационы, пока те из всех отверстий не полезут, что нас переведут замерзать на нижний уровень, что мы никогда не увидим звезд… и все тому подобное, как обычно. Я там был, вообще-то, и все слышал. Хочешь сидеть, как послушный мальчик, и слушать Наставника – сиди. Но даже не надейся, что я тебе расскажу новости, – он поплотнее запахнул накидку – на закрытых уровнях в экономном режиме работало не только освещение, но и обогрев. – Да какие там могут быть новости?! Это старая рубка, ей давно уже не пользуются! И с чего ты взял, что этот компьютер говорит правду? Если его не забрали оттуда, когда закрыли уровень, то значит он никому не нужен! Он тоже старый! – Перестань причитать! Я из-за тебя собственных шагов не слышу. Они уже находились в закрытой секции Корабля, а нужно было спуститься еще на три уровня, чтобы попасть в старый центр управления. Его законсервировали задолго до их рождения. Дедушка, первый муж Бабушки, тот самый, что разбирался в компьютерах, написал специальную программу, чтобы прокладывать безопасный курс, уклоняясь от вражеских рейдеров, но стандартные машины были слишком слабые для таких сложных вычислений. Ему пришлось собрать новое устройство, ставшее мозгом Корабля, и пока он работал над универсальным вариантом, его личный компьютер исполнял функции координатора флота. Потом новые системы установили на всех кораблях, а старый компьютер оставили на всякий случай. А после этого про него все забыли, то есть, это компьютер жаловался, что забыли, на самом-то деле на Корабле все учтено, когда Корабль – весь твой мир, нельзя просто так взять и забыть про запасную рубку. Просто он перестал быть нужен, вот и все. Дан, впрочем, подозревал, что дело совсем не в этом. А в том, что компьютер слишком упрямый, и управляться с ним мог только Дедушка. Всех остальных он отказывался слушать, вот и остался сидеть в одиночестве в запертой рубке. Проводить свои сверхважные исследования. Кому нужен компьютер с искусственным интеллектом? Да еще таким вредным! Арик тоже вредный. Сколько можно ныть? Но все равно он его лучший друг. Остальные дети слишком послушные, такие правильные, что смотреть противно. Никто из них не пошел бы с ним в закрытую зону. А там интересно. Компьютер умеет рассказывать истории. Про то, что было до Войны. Записи есть, но они для взрослых, детям их не показывают. Он однажды подслушал, как Бабушка спорила с Капитаном. Да-да, она может себе это позволить. Капитану было неудобно, но Совет Кораблей принял решение. Детям не нужно знать, что они потеряли. Нельзя поколение за поколением жить в трауре, оплакивая миры, которых они никогда не видели, которые даже их родителям уже не довелось увидеть. Второе поколение почти все родилось в пути. На уроках истории рассказывали только про Войну и про Бегство. Но ему не нравилось, как Наставник читает по книге, сухо и торопливо, Бабушка рассказывала куда интереснее. Надо будет попросить ее сегодня вечером, а то она давно уже не приходила к ним в каюту, а Мать и Отец постоянно дежурят. Корабль стареет, он ведь даже старше Бабушки, а она самая старая во всем их флоте. Да, про Войну пусть рассказывает Бабушка. А про мир – компьютер. Надо, кстати, будет как-нибудь его назвать. Пусть Арик придумает имя. В старой рубке было сухо, пыльно, и пусто – оттуда забрали все нужное, остались только встроенные панели. И компьютерная консоль. Сидеть приходилось на полу. Не было даже монитора, компьютер проецировал кадры прямо на белую стену, скрипучим голосом выдавая пояснения. Пыль наверняка забилась в динамики. На этот раз он показал им мультфильм, про супергероев. Так развлекались дети до Войны. Они смотрели придуманные истории с приключениями. Про выдуманные сражения. А потом все вдруг стало настоящим. Они так увлеклись просмотром, что не услышали, как открылась дверь. – Вот вы где! Арик в священном ужасе прошептал: – Бабушка… Изображение мигнуло и исчезло. Компьютер замолк на полуслове. – Я так и знала, что ты таскаешься по нижним уровням не только ради того, чтобы нарушить еще один запрет. Хотя, с точки зрения твоей матери, это вполне достаточная мотивация, – в голосе Бабушки отчетливо звучало неодобрение. Дан знал, что Бабушка недолюбливает жену своего Сына. Впрочем, она вообще мало кого любила, почему-то делая исключение только для одного из своих многочисленных младших внуков, Дана. Ну и немножко для Арика. Потому что они были лучшими друзьями. – Как ты нас нашла? – Подумай немного. Он задумался – их точно никто не видел по дороге, а в прошлый раз их поймали уже на обратном пути, далеко от рубки. Значит… – Энергетические показатели? – Совершенно верно. Эту самоуверенную машину спроектировали в богатые времена, поэтому она расходует энергию с поразительной скоростью. – Он просто немного подогрел помещение, совсем чуть-чуть! Нам было холодно! Бабушка проигнорировала попытку оправдаться. – О чем вы тут с ним беседовали? – О том, как все было раньше. Ну, до того как. – До того, как все полетело в большую черную дыру. – До Войны. – И почему ты решил спросить об этом компьютер, вместо того, чтобы обратиться к собственной праматери? – Но Капитан ведь запретил… – Откуда ты знаешь, что запретил Капитан? Ты что, подслушивал? Дан не стал отвечать. – Вот что, мои любознательные потомки. Я готова забыть о нашей сегодняшней встрече при условии, что вы перестанете попадаться. Все дальнейшие беседы проводите исключительно в аудиорежиме, и если вас поймает кто-то более законопослушный – пеняйте на себя. А сейчас отправляйтесь домой и побыстрее, прогул в школе вам уже записали, не стоит добавлять к нему еще и пропуск рабочей смены. Вечером поговорим. *** Вечером, когда на их уровне уже погасили свет, в тусклом отблеске ночника, Бабушка казалась почти невидимой, хотя он знал, что она сидит совсем рядом, на соседней койке, прислонившись к стене, поджав под себя ноги. Арик свесил голову с верхнего яруса. Ему тоже было интересно. Есть вещи, о которых компьютер, даже самый умный, не спросишь. – Бабушка, почему мы проиграли Войну? Она долго молчала, словно сама до сих пор не знала ответа, хотя прошло уже много лет. – Должно быть потому, что не доверяли друг другу. Мы прикрываемся заботой о вашем душевном равновесии, но если по правде – нам не хочется вспоминать о прошлом. К сожалению. Потому что забыв о старых ошибках, мы обрекаем себя на их повторение. Между нами не было единства. Высшие касты не доверяли рабочим и презирали обслуживающие. Низшие касты боялись высшие и завидовали им. Военные постоянно грызлись с гражданской администрацией. «Мы живем, чтобы служить» – некогда этому девизу следовали, но перед Войной, особенно в последние годы, эти слова стали пустым лозунгом. Наши лидеры служили только самим себе. Начались мятежи, народные возмущения, саботаж. Она разговаривала скорее сама с собой, чем с ними. – Не то чтобы это случилось совсем неожиданно. Мы догадывались, что с той стороны может прийти беда. Неизвестность всегда опасна. Даже поставили заслон. Но как обычно – ресурсы уходили на более насущные проблемы, защитную систему не обновляли много лет. А когда появилась вражеская армада, было уже слишком поздно. Мы все еще могли если не победить, то хотя бы сдерживать их достаточно долго, если бы прислушались к первым сигналам бедствия. Но они пришли с той стороны, от мятежников. Им не поверили, и они вступили в безнадежный бой в одиночестве. И, разумеется, проиграли. Защитный барьер рухнул. А когда корабли пришельцев стали выжигать огнем наши миры, началась паника. Каждый мир сражался самостоятельно, помощь из центра опаздывала. Планета за планетой превращалась в пепелище. А потом, в еще не остывший пепел опускались их трансформеры, переплавляя наши миры в непригодные для жизни. Непригодные для нас. Но подходящие для них. Про бунтовщиков Дан слышал и раньше. Никто, правда, не уточнял, против чего они бунтовали, но ходили слухи, что первый Дедушка был одним из немногих уцелевших в войне мятежников, и что его даже не хотели принимать на Корабль, хотя без его системы управления они бы далеко не улетели. Тогда он еще не был Дедушкой, Бабушка выбрала его уже потом. – Мы не знали, как они выглядят, чего хотят, о чем мечтают, почему пришли в нашу галактику, одно было очевидно – это смерть. Для всех нас. Они не хотели договариваться, даже говорить на нашем языке, не предъявляли требований, не брали выкупа. Просто выжигали. Как паразитов. Военные корабли уничтожили в первую очередь. Мы не знали сначала, на что способно их оружие, не могли настроить щиты, уступали им в скорости и мощности. Военные оставались прикрывать отступление гражданских кораблей, мы бежали, не зная куда, но в движении была жизнь. Остановиться – означало погибнуть. Пока наконец не достигли края. – Межгалактический коридор, – тихо произнес Арик. – Да, но с другой стороны. В этой части нашей галактики не было планет, пригодных для обитания, туда не залетали экспедиции, не доходили торговые маршруты. Пустота на краю бездны. Там, не сговариваясь, собрались наши корабли. Пришельцы не преследовали нас, были слишком заняты, осваивая наши миры и добивая уцелевших. Им было не до горстки беглецов. Но мы понимали, что должны преодолеть рубеж. Рано или поздно они вспомнят и о нас. А даже если и не вспомнят – мы не выживем без планетарных ресурсов. Совет Кораблей принял решение начать Исход. Мы долго готовились – разбирали устаревшие корабли, переделывали самые большие для длительных полетов, наши инженеры разработали новые системы жизнеобеспечения, новые компьютеры, из старых деталей. Мы не могли производить ничего нового, только переделывать старое, и научились использовать каждую схему, каждую молекулу атмосферы, каждый грамм белковой массы. Даже тела погибших отправлялись на переработку. Через пять циклов мы были готовы. Почти две тысячи кораблей. Самая разномастная армада, какую только можно было вообразить. – Но сейчас ведь нас гораздо меньше. – Увы. Но мы уже почти у цели. Вам предстоит завершить великий Исход, дети мои. Не думаю, что доживу до этого дня. – Ну что ты, Бабушка! Конечно доживешь! Мы найдем для тебя самую красивую планету! – Ты так говоришь, словно у вас будет выбор. – Будет, нам ведь не надо много планет, мы даже на одной поместимся! – Это сейчас мы поместимся на одной, но если разрешить всем рожать детей… жизненное пространство имеет обыкновение заканчиваться. *** Разговор прервала сирена: один долгий гудок, три коротких. Занять места согласно рабочему расписанию. Дан с облегчением выдохнул – каждый раз, когда раздавалась сирена, он затаив дыхание ждал, что за раскатистым долгим гудком последует еще два таких же – боевая тревога. Глупо, конечно, с кем тут сражаться? Друг с другом разве что. Но страх не поддавался разуму. Арик соскочил на пол – ему надо было бежать через пять палуб, в биодом, Дану тоже следовало поторопиться – его рабочее место находилось в шлюзовой камере, он помогал Отцу. Бабушка последовала за ними. Она была уже слишком старая, чтобы дежурить, но когда объявляли тревогу, всегда отправлялась на мостик – Капитану мог понадобиться совет. Дан заметил, что, в отличие от внуков, она не слишком торопилась, а ведь двигатели уже изменили ритм, корабль замедлялся, согласно стандартной процедуре. Неужели ей не интересно посмотреть на стыковку? Сам он согласился бы семь рабочих циклов питаться одними рационами, лишь бы увидеть, как пилот осуществляет маневр. Но увы, его место было возле шлюза. Он успел как раз вовремя – стыковку завершили. Он скользнул за пульт, проверил показатели, спиной ощущая взгляд Отца. Все было в порядке, он как чувствовал – в прошлом цикле провел полную диагностику системы и заменил два контакта в сервоприводе. То есть, не сам, конечно, заменил, менял Отец, для этого нужно было быть инженером, но он говорил Отцу, что надо делать. Тот и сам знал, но хотел удостовериться, что Дан выучил урок. Отец наделся, что Дан займет его место, но он уже подал заявку на ученика Пилота, хотя и знал, что придется ждать, пока освободится место. Пилотов у них и так уже было больше, чем кораблей. Беженцы. То есть, так их не называли, говорили «новые», или «переселенцы», на худой конец – «соседи», хотя какие же они соседи, если теперь будут жить у нас. Восемьдесят пять, тринадцать детей, девять с нашивками членов экипажа, остальные – гражданские. Дан ревниво вглядывался в знаки отличия – нет ли среди новоприбывших Пилота. Но на этот раз ему повезло. Они не смогут взять столько пассажиров, Дан не оборачиваясь чувствовал неодобрительный взгляд Отца. Места на Корабле было достаточно, даже слишком много, постоянно обсуждали, не пора ли отключить пустые секции от системы жизнеобеспечения, но каждый раз решали, что не стоит. Случись что, до запасной рубки или шлюзов придется добираться в скафандрах. А вот конвекторы работали на пределе, и то их Кораблю повезло, на военных крейсерах стояли самые эффективные модели. Но коэффициент полезного действия всегда меньше ста, а конвектор рассчитан на определенное количество массы, и больше он в энергию не преобразует, как ни крутись. Он глянул на нашивки членов экипажа – три желтые полоски, две красные – грузовик. Они последнее время сыпались, это уже третий с начала цикла. Выработали резерв, ничего не поделаешь. Пассажиров забирали на другие корабли, все, что можно использовать – выносили, а пустую оболочку оставляли плавать в пустоте. Жалко, но столько массы не переработать и с собой не утащить. Ох, сейчас в рубке ругаются – Капитан пытается переправить соседям как можно больше беженцев, им пополнение не нужно, и без того у молодых пар на ребенка очередь в десять циклов, но кого-то придется оставить. Хорошо бы вон ту девочку, с испуганным взглядом. Она красивая, красивее тех, что в его классе. Ни на одной из них он жениться не собирается. Даже на Альви. Ну и что, что она Дочь Капитана! Интересно, кто Отец этой девочки? Если кто-нибудь полезный, им позволят остаться, скорее всего. Раздался скрежет и двигатели снова изменили тональность. Они набирают скорость. Останавливаться нельзя, только замедляться. На запуск с нуля уйдет слишком много энергии. Похоже, это был совсем бедный Корабль – кроме баулов с личными вещами оттуда и взять нечего. Так тоже бывает, когда экипаж тянет до последнего. Кому охота терять свой дом? Мать с двумя младшими медиками разделяла новоприбывших на группы. Их сначала определят в карантин, мало ли, какая зараза была на том грузовике. Не на всех кораблях одинаково следят за чистотой, а бывает так, что воды едва хватает на питье и технические нужды, тут уже не до мытья и уборки. Дан дождался отбоя тревоги и переключил свою консоль. Надо найти Арика и рассказать ему новости. Ну, и спросить что ему рассказали в биодоме. Там обычно все про всех знают, словно у них прямой канал связи с рубкой. *** Бабушка, конечно, не дожила до конца Исхода. К тому времени, как подросло третье Поколение, их путешествие стали называть только так, забыв про изначальное «бегство». Они не беглецы, они первые поселенцы, колонисты, как в старые времена, когда корабли были такие медленные, что от планеты до планеты летели много лет, и новую колонию основывали внуки, а то и правнуки принявших решение переселиться. Смотреть надо вперед, а не назад. Но из старших мало кто был на это способен. Разве что Бабушка. Дану было трудно привыкнуть к мысли, что ее больше нет. Еще труднее – знать, что в той еде, что он ест, в той воде, что пьет, в том воздухе, которым дышит – содержатся мельчайшие частички Бабушки. В некотором роде, после смерти она стала Кораблем, как и все умершие во время Исхода. Тела отправлялись в утилизатор, биомассу использовали для выработки энергии, производства удобрений и других полезных веществ. Никто, разумеется, не поедал трупы, но сама мысль почему-то была неприятна. Для Бабушки надо было сделать исключение, похоронить ее среди звезд. Тем более, что теперь, когда конец путешествия близок, уже можно не экономить так строго. Они могли заморозить тело до тех пор, пока не выйдут из пустоты. Но в этом его не поддержал даже Арик. Он против исключений. Корабль потому и функционирует как единый организм, что каждый знает свое место и предназначение, жизненный путь расписан от момента рождения до момента смерти. Но Арик вообще не любил вспоминать Бабушку. Не то чтобы он ждал ее смерти, это было бы уже слишком, но именно после ее ухода им с женой дали разрешение на ребенка. Да-да, этот обормот уже успел жениться! На той самой девочке с красивыми глазами. Дан с ним потом десять рабочих циклов не разговаривал. Не из-за девочки – та ему быстро разонравилась, оказалась капризной и занудой, но вместо Арика в каюту подселили глупого мальчишку, мало того, что на пять лет моложе, так еще и из рабочей касты, вот уж повезло так повезло! От мальчишки пахло системой очистки, он постоянно что-то жевал, вместо того чтобы есть в столовой, как положено, и был невыносимо туп. Так что Дан все же простил Арика, хоть тот и променял друга на бестолковую девчонку. Кто его, скажите на милость, заставлял жениться так рано? Сам Дан, пока не достигнет крайнего возраста, и близко не подойдет к женскому уровню. А потом Капитан назначил его учеником Пилота, а это значило, что он рассматривает Дана в качестве своего преемника, нового Капитана всегда выбирали из пилотов, а нынешний Пилот был слишком стар, чтобы заменить командира, когда придет время. Он переселился в каюты экипажа, и они с Ариком виделись теперь только в пересменку, потому что того назначили младшим координатором ресурсов. Это был хороший выбор, Арик всегда отличался честностью и умел считать, ему не так просто было задурить голову и выпросить лишние энергоединицы на свой проект или уговорить пододвинуть в очереди на расширение. Но теперь они уже никогда не будут работать вместе. Экипаж и координаторы почти не пересекались, первые отвечали за обслуживание Корабля и продвижение к цели, а вторые распределяли ресурсы среди населения, то, что оставалось, потому как у экипажа был приоритет. Но они все равно оставались лучшими друзьями. Он здорово рассердился тогда, когда Арик отказался поддержать его обращение к Капитану, чтобы похоронить Бабушку, но потом, уже после церемонии, Арик принес ему рисунок. Они поставят ей памятник, когда долетят. А еще он назвал Дочь в честь Бабушки. Бабушка всегда была для них Бабушкой, но почему-то от осознания, что этот пищащий комочек биомассы зовут так же, как их праматерь, на душе становилось легче. Путешествие подходило к концу, но точно так же заканчивались ресурсы кораблей. Старые корабли-колонии имели огромный запас прочности, они могли провести в открытом космосе тысячу лет, а потом еще послужить строительным материалом для переселенцев. Их флот изначально состоял из кораблей других классов и не был предназначен для таких нагрузок. Они теряли по пять-шесть кораблей за цикл, на оставшихся становилось тесно, старожилы неприязненно встречали беженцев, каждое уплотнение означало, что еды станет меньше, работы больше, а о разрешении на детей можно забыть. Казалось, что чем ближе вожделенная цель, тем медленнее тянется время. Дочь Арика стала последним ребенком, рожденным на корабле. Вскоре после ее появления на свет, Совет постановил воздержаться от размножения. Никто не знает, что встретит их на той стороне. Маленькие дети требуют слишком много внимания и слишком драгоценны, чтобы рисковать их жизнями. Арик и тут не просчитался. Раньше ровесники смеялись над ним, теперь – завидовали. Они оба продвинулись вперед – Дан стал Первым Пилотом, самым молодым за все время путешествия, Арик – Старшим Координатором. Бабушка могла бы ими гордиться. Все разговоры теперь сводились только к одному: кто что будет делать там, в новой жизни. Дан видел все в ласковом солнечном свете. Они построят город, настоящий, с отдельными домами для каждой Семьи. Много городов, столько же, сколько кораблей. И новые корабли. Старые станут музеями. Памятниками Исходу. А на новых кораблях… быстрых, красивых, одинаковых! Они облетят всю новую галактику. И пускай Арик не смеётся – он вовсе не устал летать. Он устал летать в пустоте. Раньше, когда они были ближе к краю своей галактики, в пространстве еще попадались разные объекты – астероидные пояса оставшиеся от давно умерших планет, остывающие звезды, облака звездной пыли. Но чем дальше они уходили в никуда, тем реже встречали хоть что-нибудь. И только совсем недавно начали снова появляться предвестники пригодного для обитания пространства. Инженеры устроили охоту на астероиды – глыбы сырой руды заполнили грузовой отсек. Дан научился маневрировать – раньше в этом не было нужды, задача Пилота заключалась в том, чтобы удерживать направление. Но теперь все будет по-другому. Он убедил Капитана записать новую программу для тренировки пилотов. Им надо заново учиться летать между звездами, а не между галактиками. Как оказалось, для этого нужны совершенно иные навыки. Арик как всегда был реалистом. Какие музеи? Нам понадобятся материалы и энергетические установки. Отдельные дома для каждой Семьи? Невыгодно. Проще обеспечивать несколько больших зданий, не говоря уже о том, что за время полета люди отвыкли от свободных пространств и научились жить большими сообществами. Кроме того, для экономики полезнее разделять население по кастам, а не кланам. Так проще регулировать рабочие смены и управлять ресурсами. Да, он знает, что Бабушка не одобряла кастовые различия. Но это наша биология, мы действительно разные. Межкастовые браки – результат суровой необходимости, как только численность популяции возрастет достаточно, чтобы избежать генетических рисков, эту практику нужно будет немедленно отменить. На восстановление чистых линий уйдут поколения. Они не поссорились. Они никогда не ссорились из-за разногласий. Мало ли кто что думает? Хватит и того, что они тратят время на споры, тратить его еще и на ссору – настоящая глупость. Когда они прилетят, Арик наверняка поймет, что глупо цепляться за старое, когда можно устроить жизнь по-новому, не повторяя прежних ошибок. Ведь если бы все было так хорошо, им не пришлось бы бежать через полвселенной! *** Дан проснулся, потому что сквозь сон почувствовал изменение. Первое время он никак не мог понять, что случилось, и только соскользнув с койки на пол, осознал – наступила тишина. Двигатели! Они остановились. Додумывал он уже на бегу. Корабли всегда в движении, это основное правило Исхода. Остановка и разгон требуют энергии, увеличивают степень износа, удлиняют время пути. Для корабля остановка чаще всего означала смерть. Мало кому давали второй шанс, выгоднее было оставить заглохший корабль дрейфовать и перебраться к соседям. После отстыковки вычищенная от всего ценного пустая скорлупа с открытыми шлюзами отправлялась в вечное плаванье. Но их корабль был в превосходном состоянии. Один из немногих уцелевших военных крейсеров, он считался флагманом их разномастной эскадры. Дан влетел в рубку, оттолкнул от монитора дежурного офицера и уставился на экран. Сотни маленьких блестящих точек. Совсем близко. Он проверил энергетические показатели. Не звезды, не планеты, не астероиды. Слишком маленькие и слишком много. Они действительно достигли цели. Стоило ли столько лет рыть подкоп, чтобы оказаться в соседней камере? Он первым произнес вслух то, что думали все остальные. – Защитный барьер. Хотелось одновременно смеяться и плакать. Мины, сотни, тысячи мин. Так плотно, что между ними невозможно проскочить. Даже челнок не пройдет, разве что спасательная капсула. Но у них давно уже нет спасательных капсул. Их некому было спасать. Капитанское кресло на возвышении в центре зала пустовало. Старик теперь редко покидал свою каюту. Но Дан не посмел занять его место – он по-прежнему был всего лишь Первым Пилотом, и остался стоять. Молчание убивало его: тишину нарушал гул приборов, шум вентиляции, потрескивание эфира, но без двигателей все эти звуки казались несущественными. Он должен найти выход. Пока эта невыносимая тишина не прикончила их всех. – Мне нужен полный скан всего региона. Все, что могут вытянуть наши сенсоры. Характеристики заградительного поля, плотность, мощность. Используйте зонды – я хочу знать, что там за гранью. Не экономьте – запустите все, что есть. Хотя бы один должен проскочить. Свяжитесь с остальными кораблями, нужно собрать совет. Вызовите сюда координатора – я хочу полную инвентаризацию всех ресурсов. Расконсервируйте оружейный отсек. У вас пять рабочих циклов, чтобы привести этот корабль в боевое состояние. Воевать пока что было не с кем, но он ничего не хотел оставлять на волю случая. Слишком дорого придется заплатить за ошибку. Похоже, Бабушка и в этом оказалась права – местные жители не спешили встречать чужаков с распростёртыми объятиями. Впрочем, их сложно в этом винить. Они ведь сами, то есть, их предки, отгородились от соседей защитным барьером. Оставалось только надеяться, что у них получится договориться с хозяевами по-хорошему. Потому что на первый взгляд в этой защитной сети не было видно прорех. Работа закипела – он никогда еще не видел столько консолей включенными одновременно. То тут, то там вспыхивали искры – энергетические элементы не выдерживали нагрузку. Через один рабочий цикл начали поступать первые данные от внешних сенсоров. Похоже, что минное поле защищало пустоту от пустоты. На самом пределе досягаемости сканнеров им удалось засечь одну умирающую звезду. Были ли у нее планеты, определить не удалось. Мины генерировали поле антиматерии, двигатели заглохнут, как только корабли окажутся в пределах воздействия. Обойти стороной тоже не получится – или они попадают в радиус действия поля, или путешествие продлится еще тысячу циклов, а может и дольше – никто не знает, где заканчивается пустота. Им придется вернуться назад на какое-то расстояние, изменить вектор и продолжить полет вслепую. Компьютеры пока даже приблизительно не могли рассчитать новые траектории – недостаточно данных. Нет, это не вариант – не выдержат ни корабли, ни экипажи. Их поколение должно было стать последним, рожденным в полете. Они должны пройти через поле, любой ценой. А цена, Дан уже начал подозревать, будет велика. *** По правилам Дану нечего было делать на совете Капитанов, он все еще был Первым Пилотом и не имел права голоса, но все уже понимали, что слишком поздно цепляться за правила. Арик говорил от имени координаторов, но ничего секретного в его докладе не было. У них почти не осталось военных кораблей, а те, что уцелели, такие, как крейсер, на котором они выросли, давно уже перенаправили боевые мощности на другие цели. Некоторые торговые и пассажирские суда были переоборудованы в начале войны, но до военных им все равно было далеко. Чтобы привести их разномастный флот в боевое состояние, придется пожертвовать половиной кораблей. Если они сделают это, обратного пути уже не будет. Координаторы считали, что с их стороны будет непростительным риском готовиться к войне, которую они могут проиграть, отрезая тем самым для себя любые другие варианты. Они должны договориться миром с хозяевами этого пространства. Само наличие минного поля еще не означает враждебных намерений с их стороны. Это всего лишь мера предосторожности, причем мера разумная – если бы они в свое время больше внимания уделяли защите, им не пришлось бы спасаться бегством. Жители этой галактики подошли к делу с большей основательностью. Их барьер казался непроницаемым. Но не все были согласны с координаторами – они слишком привыкли считать, оперировать сухими цифрами и строгими формулами, и не учитывали других факторов. Война или мир – отступать все равно некуда. Так почему бы не приготовиться к самому худшему, тем более, что таким образом у всех появится занятие. Вместо того, чтобы сидеть без дела и спросить до хрипоты друг с другом, они будут приводить флот в боевую готовность. Учитывая, что это проще сказать, чем сделать, сил на пустые споры уже не останется. С небольшим перевесом было принято решение приложить все усилия, чтобы договориться миром, но все же подготовиться к войне. Но даже те, кто настоял на переоборудовании, чувствовали себя неуютно. Слишком долго корабли были для них единственным домом. Маленьким миром посреди огромного безжизненного пространства. Потерянные корабли оплакивали еще долгие годы, приживаясь на новом месте. Путали расположение коридоров, тянулись к тому месту на стене, где раньше был выключатель, морщились от слегка иного вкуса воды и жаловались, что в каюте слишком холодно или слишком жарко или даже точно так же, да все равно не так. Сама мысль о том, что вполне рабочие корабли пустят на запчасти, казалась кощунством. Технические группы чувствовали себя убийцами. Им нужна была информация. Радары на самом пределе мощности сумели дотянуться до одинокой звезды, ближайшей к барьеру. От нее исходило какое-то неимоверное количество информационного трафика, но компьютеры не справлялись с расшифровкой – местные жители использовали принципиально иную систему кодирования. Даже коэффициент сжатия оставался загадкой. Одно из двух – или эта система на удивление неэффективна, или же через эту одинокую звездную систему за один рабочий цикл проходит больше информации, чем хранится во всех компьютерах их флота, а ведь они увезли с собой все, что осталось от целой цивилизации. *** Напрямую подключить старый компьютер к корабельной системе оказалось сложнее, чем думал Дан. Он точно следовал всем инструкциям самоуверенной машины, но все равно пришлось переделывать трижды. Нужно было не просто подключиться, а так, чтобы в центральной рубке ничего не заметили. Дан не сумел получить разрешение Капитана на расконсервацию, старик, похоже, даже не понял, о чем ему говорят, а Старший Программист и слышать не хотел о компьютере. Всем ведь известно, что их машины быстрее и тратят меньше энергии. Если они не справляются с расшифровкой, то от устаревшей модели тем более не будет проку. Дан не стал делиться своими соображениями на тему, кто тут устаревшая модель – Старший Программист по возрасту немногим уступал Капитану, но упорно отказывался назвать своего преемника. Просто в первую же свободную смену пробрался в старую рубку. – У тебя хватит мощности? – тревожно спросил он. Ответом послужило только ровное гудение, да перемигивание цветовых индикаторов на панели управления. Прошло достаточно времени, прежде чем компьютер произнес первое слово: – Увлекательно. – Ты можешь расшифровать их код? – Удивительно, каким нерациональным образом эти существа конструируют свои компьютеры. Согласно моему анализу, устройство что генерирует всю эту информацию по размеру не уступает нашему кораблю, а обычные компьютеры, основанные на этих принципах, должны занимать целые помещения. И это меня обвиняют в расточительности! Я не использую и тысячной доли той энергии, которая требуется, чтобы обеспечить функционирование… – Так насчет расшифровки? – Дан нетерпеливо прервал брюзжание. – Это не является кодом как таковым, это способ хранения и передачи информации, не думаю, что их целью является соблюдение секретности, иначе бы имело смысл изолировать саму волну, а не то что она переносит. Дан демонстративно потянулся к переключателю. – Могу, могу, – торопливо отозвался компьютер. По экрану поползли строчки и символы. Удаленные команды, формулы, расчеты. – Что это? – Дан по-прежнему не понимал. Для такой информации нужна развитая инфраструктура, а судя по энергетическим показателям, на одинокой планете не было ничего, кроме вычислительного комплекса. – Программы управления погодой, схемы передвижения космических аппаратов, экономическое планирование. Этот компьютер координирует деятельность как минимум двухсот обитаемых миров в самых разнообразных аспектах. – Но это же глупо! И опасно! Дан вообще перестал чтобы то ни было понимать. Это все равно, как если бы с одного крейсера управляли всем их флотом, а остальные корабли даже не могли бы сами скорректировать курс или посчитать загрузку для биодома! – Вычислительные мощности комплекса и консолидация информации позволяет ускорить расчеты и обеспечить повышенную точность. Говоря вашим упрощенным языком – можно считать быстрее и без ошибок. – А если с этой машиной что-то случится? – Наверняка на планетах расположены дублирующие устройства меньшей мощности, способные обеспечить местные потребности. – Продолжай расшифровку. Нам надо узнать про этих существ все. Какие они, что ценят, чего боятся. Есть ли у нас что-нибудь подходящее для торговли. Составь прогноз для мирного развития событий и для военного конфликта. И найди способ подключиться к их системе. – К сожалению, примитивность их системы кодирования информации служит лучшей защитой. Я могу считать информацию, но не более того, даже передать сообщение напрямую уже невозможно из-за разной скорости функционирования. Я не могу замедлиться до их уровня. Для взаимодействия нужен физический доступ к системе. – Рассчитать курс так, чтобы проскочить между мин ты тоже не можешь? – не то, чтобы Дан на что-то надеялся, он провел несколько циклов в пилотном симуляторе, пытаясь провести модифицированную спасательную капсулу (которую еще предстояло построить) сквозь паутину, но ничего не получилось. – Могу, при условии, что размер космического аппарата, осуществляющего полет не будет превышать следующие параметры – по экрану пробежали цифры. Дан был готов расцеловать ворчливую машину! Как же он сам не догадался! Межзвездные двигатели используют антивещество, только оно дает достаточно энергии, чтобы преодолевать огромные пространства. Но им ведь не нужно лететь далеко. Только сквозь минное поле. Челнок сможет преодолеть это расстояние на импульсе, а внутри системы можно будет подключить двигатель. Мины не смогут обнаружить антивещество в поглощающей оболочке. Для больших кораблей это не способ – им не хватит топлива даже чтобы начать движение, но уж одного-то разведчика они смогут оправить! Нужно еще раз проверить все расчеты, удостовериться, что мины реагируют только на антивещество в активной фазе, а не на, к примеру, физическое воздействие или тепловые показатели. Ошибаться нельзя – достаточно одного заряда, и весь этот регион станет непригодным для полетов на стони лет. Но в глубине души он уже поверил, что все получится. Только челноку нужен хороший пилот. С быстрой реакцией. Лететь ведь придется среди звезд! Как никогда он был рад, что еще не стал Капитаном. Капитану нельзя было покидать Корабль. Надо показать расчеты Арику. Он сразу скажет, где взять подходящий челнок и кто из инженеров лучше всего справится с переделкой двигателя. *** Тусклая красная звезда не впечатлила бы избалованного красотами галактики путешественника, но Дану она показалась восхитительно прекрасной. Его первая звезда! Настоящая! Даже с планетой! Планета, правда, при ближайшем рассмотрении, оказалась неподходящей для колонизации, даже в самом крайнем случае. Слишком холодно, нет ресурсов, если одно поколение там и продержится за счет оборудования с кораблей, то второму уже будет нечего есть. Вблизи сканеры засекли живых существ, внутри помещения комплекса. На удивление мало обслуживающего персонала для вычислительного комплекса такой мощности. Результаты сканирования позволили окончательно решить, выходить ли на контакт со здешними обитателями, или продвинуться дальше, вглубь территории. Эта планета им не подходит, а местные жители и сами пришельцы. Им надо больше информации. Казалось бы – к их услугам самый совершенный компьютер этой галактики и больше сведений, чем можно обработать за всю жизнь, однако формулы и цифры не могли рассказать самого главного. Они знали энергетические потребности нескольких сотен планет, их технические и геофизические характеристики, численность населения, экспорт, импорт, коммерческие специализации, но понятия не имели о психологии хозяев этой галактики. Координаторы, с Ариком во главе, хотели сначала связаться с местными, чтобы составить представление об их расе, наверняка они типичные представители своего вида, но Дан сумел их переубедить. Отговорился необходимостью секретности – ведь у них тут суперкомпьютер и связь с сотнями обитаемых миров. Одно сообщение, и о них будет знать вся галактика. А если что-то пойдет не так? Но если уж по правде, то звезда разожгла его аппетит. Он хотел увидеть больше. Как можно скорее. Россыпи звезд, планеты, спутники, астероиды. У некоторых планет должны били быть кольца, а еще бывают блуждающие звезды, с хвостами из ледяных глыб. А еще… нет, он должен был увидеть хоть малую часть этих чудес. Прямо сейчас, пока еще не начались долгие переговоры, на которых пилоту делать будет нечего. Звезды оправдали все его надежды. Просто удивительно, как можно каждую секунду видеть столько красоты, и не пресытиться совершенством Вселенной, наоборот, постоянно желать большего. Если раньше он еще иногда сомневался, не будет ли лучше осесть на одном месте, ведь когда-нибудь ему надоест летать, то теперь точно знал, что проведет в космосе остаток жизни, сколько бы ему ни осталось циклов. Жаль, что не с кем поделиться всей этой красотой. Но челнок был одноместным. Да и неправильно это – рисковать двумя жизнями там, где можно обойтись одной. А вот с установлением контакта дело не ладилось. Он понимал, что времени мало, но никак не мог решиться. Землю, центральный мир этой галактики и самую населенную планету, они исключили сразу: слишком далеко и система планетарной защиты такая, что даже челнок не проскочит. Компьютер (сейчас Дан жалел, что в свое время они с Ариком так и не придумали ему имя, но теперь было уже как-то нелепо отвлекаться на такие глупости) не сумел извлечь из базы данных детальные спецификации, но из того, что он расшифровал, было понятно, что Земля надежно защищала свое пространство, причем автономно: вычислительный комплекс на одинокой планете не имел к их орбитальным платформам никакого отношения. Контрольный центр подразумевал централизованную власть, независимые миры вряд ли бы доверяли друг другу до такой степени, чтобы передать кому-то одному жизненно важные функции. Но значит ли это, что ни одна из этих планет не в праве принять независимое решение и договориться с инопланетянами? Неужели им все-таки придется вести переговоры с землянами? Компьютерный анализ выделил несколько подходящих под их нужды планет – достаточно далеко от центральных секторов, где располагались самые старые и технически развитые колонии, с небольшим населением и как минимум двумя континентами, чтобы можно было не мозолить хозяевам глаза. Не слишком богатые ресурсами, но и не настолько бедные, чтобы нельзя было поддерживать их уровень технологии. Но Дан не знал, с чего начать: он обследовал все потенциальные планеты, благо они находились в одном и том же секторе, облетел несколько раз по высокой орбите, провел видеосъемку, попытался записать визуальные передачи местного развлекательного канала, но не смог из-за разницы в системе кодирования. Увиденное оставило его в полном недоумении, только подчеркнув, насколько эти существа отличаются от его народа. Но на взаимопонимание могут уйти десятки циклов, у них нет столько времени! *** Маленький корабль дрейфовал. Сквозь разорванную внешнюю оболочку можно было увидеть превратившиеся в мешанину балок и проводов внутренности. Дан не мог себе представить естественной причины для подобных повреждений. Этот корабль побывал в бою. Проиграл бой, судя по внешнему виду. Странно… ему казалось, что здешние торговые пути достаточно безопасны – он несколько раз встречал очевидно военные крейсера, тройками патрулировавшие пространство. Сканнеры регистрировали внушительную огневую мощь – ни один из гражданских кораблей, которые ему попадались, не мог сравниться с военными. Он просканировал разбитый корабль, надеясь обнаружить энергетический след от использованного оружия. И замер, недоверчиво глядя на панель – на ней мигал зеленый огонек. Обнаружено одно живое существо, органическая материя. Аналог в базе данных отсутствует. Но как?! Там же нет ни атмосферы, ни источников энергии… защитный костюм? Но насколько его хватит? Бедняга, должно быть, и не надеется, что его спасут. Каковы шансы наткнуться на корабль здесь, вдали от торговых путей? Дан вздрогнул, представив себе, каково это – провести последние часы жизни в скафандре, зная, что с каждым вздохом приближается смерть. Он бы, наверное, не смог – выдернул бы шланг, лучше уж сразу. Но у него не было времени на раздумья. Состыковаться не получится – он понятия не имел, где у второго корабля шлюз, и уж тем более не знал, совместимы ли их переходники. Маловероятно, если они даже информацию кодируют принципиально разными способами. Придется идти самому, хотя все его инстинкты возмущенно вопили от одной только мысли, что придется оставить свой корабль. Хорошо хоть, что их атмосфера пригодна для дыхания здешних гуманоидов – иначе можно было бы никого не спасать. О том, что он будет делать, если окажется, что потерпевшему нужна медицинская помощь, Дан тоже предпочел не думать. Даже в лучшие времена внутри корабля было тесно, теперь же он с трудом протискивался между обрушившимся балками и кусками обшивки, следуя за огоньком сканнера. Продолговатый цилиндр спасательной капсулы пришлось выкапывать из-под обломков. Автономная система жизнеобеспечения позволяла продержаться дольше, чем в скафандре, но судя по всему, ее обитатель был без сознания, иначе бы уже понял, что попал в ловушку. Одна из балок заклинила пусковой механизм, и капсула осталась на борту. Он бы так и умер, задохнувшись во сне, если бы не Дан. Открывать капсулу в вакууме было бы неразумно, так что Дану пришлось сначала расчистить путь для объемного цилиндра, а потом толкать его к пробоине. Он успел отвыкнуть от физического труда и теперь тяжело дышал, расходуя больше воздуха, чем в состоянии покоя. Как бы не пришлось возвращаться за новым баллоном… Когда наконец капсула оказалась на борту его корабля, Дан уже изнемогал как от усталости, так и от нетерпения. Первый контакт, лицом к лицу. Ах да, лицо! Он с облегчением вытек из скафандра и сосредоточился, принимая гуманоидную форму. Без образцов ДНК было невозможно создать точную копию, но он надеялся, что общих черт будет достаточно, чтобы не смутить человека. Сложно представить, что кого-то могут испугать твои привычные облики, но люди, как они себя называли, самим себе наверняка казались красивыми, в то время как Дану и его сородичам понадобилось время, чтобы привыкнуть к странным очертаниям здешних гуманоидов. Он успел как раз вовремя – капсула почти выработала ресурс. Человек внутри то ли спал, то ли потерял сознание от низкого содержания кислорода. Дан не знал, как привести его в чувство, поэтому просто сел рядом и приготовился ждать. Сколько потребуется. Заодно можно просканировать неожиданного гостя во всех подробностях. Компьютер челнока загудел, обрабатывая информацию. Как странно: этот человек был не совсем человеком. В него была интегрирована неорганическая материя. От отвращения Дан чуть было не потерял форму. Это омерзительно: превратить себя в частично неживое! Одна из верхних конечностей и один из парных органов зрения. Но если люди не могут менять форму, а они не могут, это уже было известно, то, должно быть, у человека не было другого выхода, если он хотел сохранить функциональность. Если эти парные органы не просто дублируют друг друга, а нужны именно в таком количестве… если у тебя с рождения всегда только четыре конечности и только два зрительных органа, то нейронные связи в мозгу позволят оперировать только тем, к чему привык, и никак иначе. Дану хотелось верить, что это кощунство – результат увечья, а не религиозная практика или обычай. Первое он еще мог хоть как-то понять. Его гость шевельнулся и, с удивительной для такого громоздкого существа быстротой вскинул неорганическую конечность. Раздался выстрел. Дан едва успел ускользнуть, в прямом смысле этого слова, стечь вниз, но, разумеется, не удержал форму. Человек прохрипел что-то непонятное, слишком неразборчиво для универсального переводчика, надо будет передать техникам, что устройство нуждается в доработке, и замер, угрожающе выставив перед собой руку. Дан вспомнил, что этот тип конечностей называется именно так, когда поднял вверх только что сформированные пустые ладони, чтобы подчеркнуть, что безоружен, и как можно отчетливее произнес: – Я не причиню тебе вреда, я только хочу помочь! Человек издал странный глухой звук, содрогнувшись всем телом, но не опустил свое необычное оружие. Дан повторил: – Я спас тебя. Ты бы задохнулся. Я хочу помочь. – Помочь? – со второго раза переводчик сумел обработать незнакомый голос. – Тогда скажи для начала, это я головой стукнулся или ты и в самом деле зеленый? Дан вздохнул – ему стоило большого труда принять нужную форму, о цвете он в спешке уже не подумал. Неудивительно, что человек сразу начал стрелять. – Зеленый, – подтвердил он, – это рационально. Ваши растения тоже зеленые. Но я могу поменять цвет, если тебе так будет спокойней. Его гость мотнул головой. – Цвет – далеко не главная твоя проблема. Откуда ты вообще взялся? – Я старался соблюсти пропорции, – виновато объяснил Дан, – но вы все такие разные, что очень сложно вычислить стандарт, – он включил карту звездного неба. Показать, откуда они прилетели. Палец сам собой удлинился, дотянувшись до нужной точки. Дан начал рассказ, но человек перебил его в самом начале. Он подался вперед, словно карта притянула его магнитом, и внезапно уронил руку-оружие. – Здесь? Ваши корабли ждут здесь? Электронный переводчик переводил только слова, механическим голосом автоматического устройства, интонация, как и оттенки тонкие оттенки смысла были ему недоступны, мимические реакции людей так же оставались для Дана загадкой – фиксированная форма слишком обедняет этой способ коммуникации, позволяя только минимальные изменения лицевых мышц, но ему все равно показалось, что спасенный им человек поражен открывшейся картиной. Куда больше, чем самим фактом существования пришельцев из другой галактики. Что такого особенного в куске звездного неба? – Это единственный доступный коридор между галактиками. Любой другой путь занял бы тысячи лет. Дан волновался: вдруг ему не поверят? Человек и так уже настроен враждебно, он сначала стреляет, а потом задает вопросы. Если у Дана не получится убедить в мирных намереньях одного-единственного индивидуума, то какие у них будут шансы договориться с целой популяцией? Но вопреки своей первоначальной агрессивной реакции, незнакомец внимательно слушал рассказ об Исходе. – Вы, значит, пришли с миром? – он снова издал тот же самый глухой звук, плечи видимо вздрогнули, губы растянулись. – Мы не хотим воевать, – подтвердил Дан, стараясь вложить в свой голос как можно больше убедительности, – мы убежали от войны и просто хотим спокойно жить, никому не мешая. Нас мало, нам хватит одной планеты, даже одного континента! – Как ты на самом деле выглядишь? – поинтересовался вдруг человек. – У нас нет постоянной формы, мы меняемся согласно условиям среды и задачам. Есть пределы, но выглядеть можно по-разному, кому что нравится. – Зеленое не пойми что, способное выглядеть, как ему хочется, прилетело из другой галактики и просит всего-то навсего одну захудалую планету. Не хочу тебя разочаровывать, приятель, но Федерация не занимается благотворительностью. Вас уничтожат при первой же возможности, раньше, чем вы успеете сказать, чего хотите. Можешь мне поверить, я офицер звездного флота. Был. Я знаю, как вас встретят. – Но… – Ты видел мой корабль? Думаешь, я попал в метеоритный шторм? – Нет, это похоже на следы оружия. – Какой догадливый! А ведь я был одним из них. Много лет. И что? Стоило мне даже не ошибиться, а всего лишь исполнить неудобный приказ, и меня списали. Принесли в жертву. Даже не высшему благу, так, мелкому властолюбию! Думаешь, с вами будут церемониться? Местные твой кораблик расстреляют на месте, в этом секторе люди простые, на внешних мирах с чужаками не церемонятся. А если долетишь до центра, там тебя запрут в уютной подземной лаборатории и разберут на молекулы. А потом прилетят за твоими сородичами. Вооружившись новыми знаниями. С нами не договариваются, мой зеленый друг. Нас уничтожают. Или уничтожаем мы. Большинство людей за свою жизнь ни разу не встречало ксеноморфа. Догадайся, почему. Дан чувствовал, что ему все труднее удерживать форму. Механический голос переводного устройства придавал ужасным откровениям человека будничный оттенок. – Но… но…, – он не знал, что возразить. Да и какое право он имеет возражать? Что он знает про этих «людей»? Статистика из центрального компьютера и несколько перехваченных передач? А человек продолжал говорить. – Ты помог мне, а я помогу тебе. Вам всем. – Договориться? Но ведь… – Выжить. *** Выживание. К концу заседания Совета Капитанов Дан почти возненавидел это слово. И самого себя, за то, что поддался уговорам. Он не должен был привозить человека сюда, так просто было отказаться, высадить его на ближайшей планете. Челнок ведь не был приспособлен для двоих, им едва хватило кислорода на обратное путешествие и то лишь потому, что Дан почти полностью перешел на поглощение углекислого газа. Но человек обещал помочь, и он ухватился за возможность отложить решение. Переложить. На тех, кто старше и мудрее. И они решили. Человек умел говорить. И многое знал. Он подсказал им, где искать, на что смотреть. Вся информация хранилась в центральном компьютере. Нужно было только правильно составить запрос. Супрессанты. Антитеррористическая операция на Веге 3. Психокоррекция. Программа переселения. Операция Дельта-контроль в Центрально-европейском куполе. Массовый расстрел гражданских лиц на Серкасте. Голод на Агастере. Солиевая бомба. Проект Имипак. Добыча монопазия на Горизонте. Первая ауронская война. Геноцид мерконианцев. Названия рас, короткие описания, мертвые города и строчки в энциклопедии. Федерация экономила на терроформировании. Уничтожить местное население на подходящей планете зачастую оказывалось дешевле. Чужих грабили, загоняли в шахты, использовали для опытов, но чаще всего – убивали. Впрочем, точно так же не щадили и своих. Людей было много. Слишком много, чтобы ценить каждую жизнь. Счет жертвам вели на сотни, тысячи, десятки тысяч. Иногда – на миллионы. Допустимые потери. Дану хотелось убежать из зала Совета. Зарастить глаза и уши, чтобы не видеть и не слышать. А человек Травис вводил все новые и новые запросы. Все больше и больше крови, все меньше надежды. К чему был весь этот Исход, умершие в Пути поколения, потерянные корабли, если на другом конце вселенной они встретили точно такого же монстра? Он отвернулся от экрана, на котором происходило вроде бы безобидное действо – детей в одинаковых серых одеждах строили в шеренги и загоняли в корабли. За ограждением стояли родители, кроме ограды от детей их отделяла цепочка совершенно одинаковых фигур в черных шлемах. Голос диктора за кадром вещал о государственной программе переселения для обслуживающей касты, о воспитательных центрах, подготовленных для маленьких переселенцев в новых колониях, о том, что Федерация заботится о своем будущем. Корабли были приготовленными на списание грузовиками. Их роняли в солнечную корону, в стороне от торговых путей. Дешевый и быстрый способ утилизации. Излишков населения вместе с устаревшей техникой. Дан торопливо вышел из зала – не мог больше терпеть. Все равно он не имеет права голосовать, решать будут капитаны. Ему позволили присутствовать из уважения к гостю, но человек Травис даже ни разу не посмотрел в сторону своего спасителя с того момента, как начал говорить. Дан пробежал по коридору в общий зал, где собрались все не занятые на вахтах, и экипаж, и жители Корабля. Они ждали, пока закончится заседание и объявят решение Совета. Кто-то положил руку ему на плечо. Дан обернулся. С того момента, как появились первые изображения людей, все начали экспериментировать с новыми формами. Сам он этими опытами не увлекался, проводил всё свободное время в летном тренажере, но наловчился сохранять человеческий облик за время обратного полета и был уверен, что на Корабле с ним никто не сравнится. Однако Арик сумел превзойти друга – на его «лице» в нужных местах были морщины, белки глаз прорезали тонкие красные сосуды, а пальцы на руках были разной длины, с плоскими ногтевыми пластинками. С первого взгляда даже и не отличишь от настоящего человека. Арику всегда удавались превращения, когда они были детьми, он однажды десять рабочих циклов проходил в одном и том же облике, утверждая, что нашел самую удобную форму. А потом об этом узнал Наставник и ужасно разозлился. Больше Арик не нарушал правила, но рассказывал Дану, что если потренироваться, то можно удерживать форму даже во сне. Только зачем это надо? Для того ведь и спят, чтобы расслабиться. Арик покачал головой. – Будет война. Теперь уже точно. – Совет еще ничего не решил. – Он убедит их. Этот человек – чудовище. Его речи сочатся ненавистью, а это заразно. Зачем ты привез его сюда? Разве ты не понимал? Дан ощетинился: осуждение в голосе друга скорее злило, чем огорчало. – Это ты не понимаешь! Они все чудовища! Они убивают собственных детей! О чем ты собрался с ними договариваться? – Мы все разные, а они все одинаковые? Так не бывает. Мы ничего про них не узнали, а теперь уже и не узнаем. Теперь все решит страх. – Ерунда! Мы просто будем действовать осторожно. Галактика большая, всем хватит места Отыщем способ проскочить сквозь поле, челнок ведь прошел, значит и корабли протащим. Выберем планету подальше от цивилизации, будем жить там, никого не спрашивая, они никогда нас не найдут. Да, на это уйдет время, но мы все равно не можем воевать со всем человечеством сразу! Их миллионы, а у нас осталось шесть сотен кораблей! Ты еще скажешь мне спасибо, что мы вовремя испугались. Здоровая доза страха способствует выживанию. Те, кто не боялись, остались там, мертвые, в Исход ушли трусливые! Арик опять оказался прав, и Дан внезапно обнаружил, что с каждым разом ему все труднее и труднее признавать правоту друга. Рано или поздно все ошибаются, почему бы этому не случиться сейчас? Потому что Совет принял решение. Человек Травис сумел убедить Капитанов, что у них нет выбора. Более того, он убедил их, что они победят. Контрольный Центр, Звезда Один. Нервный центр, управляющий Федерацией. Человек Травис был военным, он знал, куда надо бить. Он понимал своих сородичей. Понимание – самое страшное оружие. Они проникнут туда, тайно заменят сотрудников, одного за другим. Получив контроль за компьютером, уничтожат Федерацию изнутри. Постепенно. Авария за аварией, катастрофа за катастрофой. Травис назвал это «Смерть от тысячи порезов». Люди ничего не смогут сделать – никто не знает, где находится Звезда Один. Самая главная тайна Федерации. Правители человечества настолько не доверяют друг другу, что спрятали центральный компьютер от самих себя. В процессе нужно будет постоянно держать форму. Арик вызвался добровольцем. Когда решение уже принято, их дело – служить, а не спорить. Они даже не успели попрощаться. Дан останется с флотом, тренировать пилотов для боя. Когда отключат минное поле, им достанется самая тяжелая работа. Зачистка. Выжигать огнем разоренные планеты. Поливать их ядом, стерилизовать радиацией. Круг замкнулся. *** Для человека Трависа приготовили челнок. Он сказал, что оставил что-то важное на своем корабле и должен забрать эту вещь. Потому что это часть его самого. Должен успеть, пока не началось вторжение. Дан поймал Трависа в ангаре, уже возле трапа. Человек кутался в грубый серый плащ с капюшоном, так, словно ему было холодно, хотя температура на корабле была достаточно комфортна для человеческого организма. Дан спросил: – Это правда, что ты согласился помочь только если тебе позволят самому отключить защиту? Последний акт? – почему-то Дану было очень важно понять. Пусть это уже ничего и не изменит. Человек кивнул. – Но почему? Почему ты так ненавидишь их? Они ведь такие же, как и ты! – Именно поэтому.